– Большинству здешней публики все преподносится на блюдечке с голубой каемочкой, – сказала она с неожиданной серьезностью. – Они даже не понимают, как им повезло попасть сюда. Знай я, что ты учишься за счет социальной стипендии, я бы… – Голос ее дрогнул, она убрала с лица упавшую прядь. – Ты не такая, как остальные.

Лотти поймала себя на мысли, что как-то не думала в этом ключе. Всю жизнь она полагала, что исключительным людям полагается совершать исключительные поступки. Во время долгой и упорной подготовки к поступлению в Роузвуд ей было некогда размышлять, насколько легко оно далось другим ребятам. И хотя своей фразой «Ты не такая, как остальные» Элли сделала ей комплимент, Лотти услышала в этих словах лишнее доказательство того, что она неудачница.

– Ты отличаешься от прочих, потому что собственным трудом заработала право учиться в этой школе. Ты ценишь эту возможность и можешь извлечь из нее реальную пользу. – Элли широко улыбнулась. – Я рада, что нас поселили вместе.

Лотти окончательно растерялась. Весь последний год она отчаянно пыталась доказать, что достойна привилегии обучаться в Роузвуде наряду с остальными ребятами. Больше всего она мечтала стать им ровней, а теперь эта сумасбродная девчонка утверждает, что, наоборот, они должны тянуться за ней. Нет, такой подход Лотти не устраивает; она не вправе проявлять самодовольство и не позволит Элли противопоставить ее всей школе. Мало ли, что там себе напридумывала соседка! Тем не менее, вслух она произнесла:

– Я тоже.

Девочки обменялись улыбками; в душе каждая надеялась со временем переубедить другую.

– Да, и если кто-нибудь хотя бы намекнет, что тебе здесь не место, я его поколочу! – Согнув руку в локте, Элли продемонстрировала бицепс, как это делают культуристы, хотя этим лишь подчеркнула хрупкость своей фигурки.

– Спасибо, конечно, но лучше не надо, – засмеялась Лотти. Глядя на притворно-обиженную мордочку Элли, она тоже напрягла бицепс, повторив ее жест. – Я и сама кого хочешь поколочу.

– Ладно, не буду трогать богатеньких деток. Пусть живут, – язвительно фыркнула Элли, тяжко вздохнула, как будто делала невероятное одолжение, и снова склонилась над ванной.

Лотти завороженно глядела, как стекающая вода постепенно светлеет и делается прозрачной. Если говорить о волшебных зельях, укрепляющих дружбу, то краска для волос оказалась весьма действенным средством.

Отправляясь на ужин, обе чувствовали, что атмосфера изменилась. Девочки решили не рассиживаться в столовой, а набрать еды в буфетной и вернуться в комнату, чтобы провести вечер вдвоем и пораньше приступить к домашней работе. Каждое утро буфетная факультета Айви пополнялась свежим ассортиментом всевозможных закусок, а также набором продуктов для приготовления простых блюд вроде пасты или сэндвичей. Лотти, впрочем, сильно подозревала, что многие ученики ни разу в жизни себе ничего не готовили.

К ночи последнее напряжение между соседками по комнате рассеялось. Рядом с Элли было легко и уютно, почти как дома. К своей радости, Лотти убедилась, что в ее компании не нужно ничего доказывать, следить за словами, то есть можно просто… быть самой собой. Счастливая, Лотти погрузилась в сон, даже не догадываясь, что ждет ее дальше.

***

– Лотти, просыпайся!

Лотти вздрогнула и подскочила в кровати. Над ней, ухмыляясь во весь рот, стояла Элли; белки ее глаз светились в темноте каким-то безумным огнем.

– Я кое-что натворила, – запыхавшись, будто после пробежки, сообщила она. – Вставай, быстро!

Лотти села в постели. Воображение прокручивало самые худшие сценарии: Элли устроила пожар, убила директора, опять превратила комнату в хлев…

– В чем дело? Который час? – сонным шепотом спросила Лотти. По коридору загрохотали тяжелые шаги, причем с каждой секундой они приближались. – Элли, ради бога, скажи, что стряслось?

Резким движением Элли что-то сунула под подушку Лотти и плюхнулась на ее кровать как раз в тот момент, когда входная дверь распахнулась. От яркого света, хлынувшего в комнату из коридора, Лотти пришлось зажмуриться.

– Мисс Вулф! – прогремел грозный голос.

Лотти осторожно приоткрыла глаза и, к своему ужасу, увидела заместительницу директора и по совместительству декана факультета Айви. Профессор Девайн в широкой белой ночной сорочке стояла на пороге в неком подобии нимба, созданного льющимся снаружи светом ламп. Ее волосы клочками торчали во все стороны, как будто она только что скатилась с кровати.

– Потрудитесь объяснить, что вы делали в буфетной Айви в три часа ночи?! – гневно вопросила профессор Девайн.

Лотти прикусила язык, чтобы сдержать поток крепких выражений в адрес Элли.

Да, идиотка великовозрастная, что ты там делала?!

Элли притворно зевнула во весь рот, как будто только что проснулась.

К чему это кривляние? Профессор ни за что тебе не поверит!

– А? Что? В чем дело? – сонно спросила Элли.

Лотти удивилась, насколько правдоподобно у нее это вышло. Она явно не впервые проделывала подобные фокусы.

– Ха! – Циничный смешок профессора Девайн прозвучал скорее как утверждение. – Держите меня за дуру, мисс Вулф? – Несмотря на суровый тон, в ее глазах Лотти заметила озорные искорки.

Элли в упор посмотрела на профессора. Ей попался достойный соперник.

– Вы обе, идемте со мной.

Обе? Так нечестно!

– Да, Элли, и не забудь шоколадки, которые ты спрятала под подушкой Лотти.

Девочки растерянно переглянулись, недоумевая, каким образом профессор Девайн могла об этом узнать.

В угрюмом молчании они последовали за деканом: Лотти – в розовой ночнушке с диснеевскими принцессами, Элли – в пижаме с героями «Звездных войн». В барочных декорациях тускло освещенного коридора процессия смотрелась весьма странно.

Лотти представляла все виды ужасных наказаний, которые их ждут. Как же это все несправедливо! Она преспокойно спала в своей постельке, она ни в чем не виновата. Словно почувствовав ее отчаяние, Элли вытянула шею и прошептала ей на ухо:

– Я всего-навсего хотела устроить ночной пир, ну, чтобы скрепить нашу дружбу, и все такое…

Лотти смерила соседку по комнате самым выразительным взглядом из серии «ты-что-издеваешься?», на какой была способна, но получилось не очень, потому что обе начали давиться смехом, изо всех сил стараясь не расхохотаться в голос над своим нелепым положением.

В том крыле корпуса, по которому они сейчас шли, Лотти прежде не бывала. Коридор был шире, его отделка – более изысканной и богатой, нежели в других. В конце, над дверью в комнаты декана, висел огромный портрет в золоченой раме, изображавший улыбающегося женоподобного мужчину в маленьких прямоугольных очках. Лотти узнала в нем основателя школы Роузвуд-Холл, Уильяма Тафти.

Профессор Девайн отперла дверь и жестом пригласила девочек войти. Лотти ожидала увидеть величественный кабинет с массивной темной мебелью – идеальное место для вынесения порицаний и выговоров, – но, к своему изумлению, оказалась в самой очаровательной комнатке из всех, какие ей доводилось видеть. На полу, покрытом мрамором нежного персикового оттенка, лежал большой пушистый ковер, в центре возвышался изящный кофейный столик светлого дерева. Стеклянную поверхность столика украшал затейливый орнамент из сплетенных роз, по обе стороны от него стояли два двухместных диванчика с роскошной резьбой, обитые золотистой парчой с розовым кантом. Мягкий свет, струящийся из-под шелковых абажуров, создавал в комнате некое волшебное сияние, которое будто перекликалось с естественным светом, исходившим от профессора Девайн. Стоя посреди этого великолепия в одной ночнушке, Лотти чувствовала себя совершенно чужой, почти боясь, что комната оживет и откажется пускать их с Элли из-за неподобающего внешнего вида.

– Присаживайтесь, барышни.

Девочки устроились рядышком; Лотти нервно сцепила руки на коленях, Элли, в свою очередь, непринужденно откинулась на спинку, явно чувствуя себя более комфортно, чем предполагала ситуация.

Откуда-то взялся поднос, на котором стоял чайный сервиз с восхитительным цветочным орнаментом и тарелка с печеньем. Вот тебе и наказание, удивилась Лотти. Расставив приборы, заместительница директора уселась напротив.

– Мисс Вулф, сегодня вы получаете первое предупреждение, – строго промолвила она. – Советую не попадаться на шалостях второй раз.

Лотти это высказывание слегка смутило. Если она правильно поняла, профессор намекала на то, что в будущем Элли следует действовать умнее. Декан и ученица обменялись странными взглядами. Неловкость момента нарастала, пока Элли наконец со вздохом не сдалась:

– Как вы меня обнаружили? Я же старалась не шуметь.

Лотти замерла, испугавшись, что профессор хитростью выудила у Элли признание, но Ада Девайн только рассмеялась.

– Учти, Элли, я имею глаза и уши по всей школе. – Она постучала себя по переносице. – Мимо меня муха не пролетит.

В ответ Элли недоверчиво изогнула бровь.

– А теперь, поскольку вы уже разбили мой сон, будьте любезны составить мне компанию. Это и будет вам наказанием, – шутливо сказала профессор и, блеснув улыбкой, разлила чай по чашкам.

– Если уж быть до конца откровенной, профессор, Лотти тут ни при чем. Она вообще спала, – со всей честностью заявила Элли. – Я хотела ее порадовать, устроить маленький утренний пир…

Профессор Девайн подняла вверх указательный палец, веля Элли умолкнуть, и посмотрела на Лотти:

– Мисс Тыквен, если не ошибаюсь?

Лотти робко кивнула. Все это было очень необычно – Лотти даже думала, не снится ли ей сон.

– Тыквен. Какая прелестная фамилия! – мелодично, с неподдельным восторгом воскликнула профессор Девайн. – Тебе, наверное, нравится Золушка? – прибавила она, жестом указывая на ночную сорочку Лотти.

– О, да! – с жаром подтвердила та. – Я обожаю старые сказки во всех вариациях.

Элли фыркнула, и Лотти автоматически показала ей язык.

Декан добродушно усмехнулась и пригубила чай.

– На своем веку я повидала немало девочек вроде вас, мисс Вулф. Полагаю, к нам в школу пришла очередная проказница.

Элли лишь равнодушно пожала плечами.

– Ну, хорошо, мисс Тыквен, – профессор с теплой улыбкой вновь обратилась к Лотти, – я верю, что вы не совершали ничего дурного. Тем не менее, судьба распорядилась так, что мисс Вулф теперь – ваша соседка по комнате, и, значит, вы обязаны за ней приглядывать. То же самое касается и тебя, Элли. Пусть это станет жизненным уроком для вас обеих. – Она внезапно сделалась очень серьезной. – Не могу выразить словами, насколько важно, чтобы вы, юные девушки, поддерживали и ободряли друг друга в этом мире, где вас на каждом шагу будут подстерегать падения и разочарования. Вместе, плечом к плечу, мы можем достичь невероятных высот.

Лотти и Элли переглянулись. И в самом деле, просто поразительно, что две столь непохожие натуры оказались в одной комнате.

– А теперь марш спать. Ишь чего придумали – чтобы почтенная дама среди ночи подавала им чай! Как это непрофессионально! – Декан заговорщицки подмигнула, проводила девочек по коридору и поплыла обратно, своей белой развевающейся сорочкой напоминая привидение.

До Лотти дошло, что ни она, ни Элли так и не притронулись к чаю.

Ну и ночка!

– А она прикольная, да? – ухмыльнулась Элли.

Подруги разошлись по кроватям и уютно свернулись под одеялами. Лотти еще раз обвела взглядом обе половины помещения, полностью противоположные по виду, и у нее в душе разлилось приятное тепло. Эта комната стала им с Элли настоящим домом. Она улыбнулась себе под нос, неожиданно ощутив покой и уют. Может быть, она все-таки будет счастлива в Роузвуде…

Пока девочки безмятежно спали, в школе уже назревало нечто такое, что позже привело всех учеников в неописуемое волнение. Слух, неудержимый, точно пробивающийся к солнцу росток, уже нашел свой путь меж бесчисленных розовых кустов и навсегда изменил жизнь Лотти.

-10-

Следующий день стал для Лотти одним из самых сложных. «Королевский» секрет непонятным образом стал известен всей школе, и ребята даже не пытались этого скрывать. С самого утра в столовой Лотти слышала за спиной возбужденные сплетни и перешептывания, и, надо признать, это ей даже немножко нравилось.

«Смотрите, вот она!»

«Сразу видно, принцесса».

«А я-то думаю, что за нелепая фамилия – Тыквен!»

Лотти сознательно пропустила последнее замечание мимо ушей и села рядом с Элли. Видимо, эта марравская принцесса – очень важная особа, сказала она себе.

Она уже начала находить под дверью маленькие знаки внимания, от «бомбочек» для ванны до миниатюрных пузырьков с духами. К каждому подарку прилагалась визитная карточка. Откуда у них в таком возрасте это умение общаться и заводить связи? К счастью, Лотти удалось спрятать подношения до того, как проснулась Элли, и на этот раз привычка соседки дрыхнуть до последнего ее только порадовала. При мысли о том, что Элли могла наткнуться на это барахло, Лотти поежилась. Если той суждено узнать правду, Лотти расскажет ей обо всем сама.

– Доброе утро, – с ораторского подиума поприветствовал аудиторию высокий темноволосый юноша в круглых очках и короткой лиловой накидке с эмблемой оленя. – Меня зовут Джордж Огава, я – староста тринадцатого класса факультета Айви. Надеюсь, вы уже устроились на новом месте, – изрек он с обаятельной улыбкой, по-видимому, многократно отрепетированной перед зеркалом. Улыбка, впрочем, не сработала: в обеденном зале по-прежнему стоял гул приглушенных голосов. – Новичкам скажу следующее: состав учебных групп окончательно утрясется в ближайшие две недели, а пока меня попросили напомнить, что совсем скоро вам представится возможность вступить в тот или иной клуб либо команду. Для вас это честь, поэтому отнеситесь к ней с должным уважением.

На секунду юноша прервал выступление, чтобы откашляться, и Элли тут же изобразила приступ рвоты. Лотти сердито на нее шикнула, зная, каким престижем обладают внеклассные объединения в Роузвуде.

– Таким образом, – продолжил старшеклассник, – в ваших собственных интересах сделать правильный выбор и определиться, какие из своих талантов вы сумеете ярче всего проявить в стенах Роузвуд-Холла. Всем спасибо и приятного аппетита.

Джордж спустился с подиума, и шум возбужденных голосов тотчас усилился. Лотти явственно слышала повторяющееся слово «принцесса» и испытывала большое искушение спрятать лицо за буханкой хлеба.

– Держи. – Лотти подтолкнула к ней украшенное розовым орнаментом блюдце с куском яблочного пирога. – Я вчера пробовала, вкусная штука.

– Спасибо, мне нельзя. – Лотти отодвинула блюдце обратно. – У меня аллергия на яблоки.

– Что? – Элли умолкла, обводя глазами столовую, которая еще вчера утром была наполнена оживлением, а сегодня – шепотками и косыми взглядами. – Эм-м… Слушай, а почему на тебя все пялятся? – спросила она, с наслаждением вонзая зубы в булочку с шоколадом.

Такое безразличие к сплетням поразило Лотти. Может, Элли уже обо всем знает и просто ее дразнит?

– Ты правда не в курсе? – Вопрос прозвучал жестковато, но Элли, продолжавшая уплетать булочку, этого даже не заметила.

– Мы здесь всего два дня, – с набитым ртом отозвалась она. – Что такого ты успела наделать, что все стоят на ушах? – Говорила Элли невнятно, но слова «два дня» прозвучали вполне четко.

Да уж, как она умудрилась заварить эту кашу всего за два дня? Прямо хоть приз выдавай.

– В общем… – начала Лотти. Какая разница, раньше или позже она откроет правду? Вполне вероятно, что ее соседка по комнате лишь посмеется. – Появился нелепый слух, что…

Лотти резко замолчала: рядом выросли Анастейша и Лола. Анастейша с самого утра выглядела ослепительно: клетчатое платье из шотландки в красных цветах Конха выглажено так, что обрезаться можно, каштановые волосы великолепным шелковым каскадом струятся до самой талии – не то что всклокоченная шевелюра Лотти. Глядя на Анастейшу, Лотти от стыда захотелось убежать в комнату и накрыть голову бумажным пакетом. Единственной странностью во внешнем облике Анастейши были солнцезащитные очки. Зачем она их носит? Что скрывает?

– НАМ ОЧЕНЬ, ОЧЕНЬ ЖАЛЬ! – Лола бухнулась на колени и сложила руки в показном раболепии.

Анастейша приподняла очки и закатила глаза.

Она в самом деле убрала с лица очки, только чтобы закатить глаза?

– Клянемся, мы НИКОМУ ни словечком не обмолвились! – проскулила Лола, стоя на коленях и по-щенячьи глядя на Лотти снизу вверх.

Теперь уже на них действительно глазела вся столовая. Лола достала из рюкзачка коробку и протянула Лотти:

– Эти конфеты – тебе. Прости, Лотти, прости меня, умоляю! – Нижняя губа у Лолы задрожала.

Лотти посмотрела на коробку. «Карамель в шоколаде. Кондитерская фабрика “Томпкинс”», – гласила надпись. Лотти мысленно выругала себя за детский восторг при виде сладостей. Как она допустила, чтобы ситуация окончательно вышла из-под контроля?

Анастейша бросилась поднимать подругу.

– Лола, вставай немедленно. Ради бога, вставай, не смеши народ. – Французский акцент Анастейши при этих словах был особенно заметен. – Мы никому ничего не говорили, честное слово. Понятия не имеем, как это случилось, – сурово произнесла Анастейша, обращаясь к Лотти. Она была абсолютно серьезна – до того серьезна, что даже не надела обратно очки, и Лотти заметила, что глаза у нее красные, как будто Анастейша плохо спала.

Внезапно обе посмотрели на Элли, которая увлеченно жевала, не сводя с них взора, как на киносеансе.

– Кто это? – Анастейша не глядя ткнула пальцем в ее сторону.

Девочки ответили буквально в один голос:

– Это Элли.

– Я – Элли.

Судя по всему, Анастейшу данная информация не удовлетворила.

– Допустим, но КТО ОНА ТАКАЯ?

«Можно подумать, чтобы находиться рядом с Анастейшей, требуется особое разрешение!» – про себя возмутилась Лотти, но решила пропустить грубость мимо ушей.

– Моя соседка по комнате.

– Ее соседка по комнате.

Их ответ опять прозвучал в унисон. Просто мистика какая-то! Лотти едва не крикнула: «Чур-чура!», но вовремя сообразила, что возглас прозвучит неуместно.

– Кто-нибудь вообще объяснит, что здесь происходит? – вмешалась Элли. – Вы, считайте, уже сорвали завтрак, а, между прочим, в моей семье за это полагается смертная казнь.

Лотти пнула ее под столом, едва сдерживая смех.

– Она что, не знает? То есть вся школа знает, а твоя соседка по комнате – нет? – Казалось, Анастейша сейчас лопнет от негодования.

– Эй, я много чего знаю, – возразила Элли, запихивая в рот кусок яблочного пирога. – Например, что… у нее аллергия на яблоки!

– У нее – что? – удивленно пискнула Лола. – Боже, какая прелесть! Принцесса с аллергией на яблоки. Ты случайно не из диснеевского мультика к нам явилась? – Истерическое хихиканье Лолы потонуло в приступе кашля Элли, поперхнувшейся пирогом.

Отдышавшись, она залпом допила свой апельсиновый сок.

– Чего-чего?

У Лотти возникло ощущение дежавю.

– Так, это уже не смешно. – Анастейша опять раздраженно закатила глаза и посмотрела на Элли. – Твоя соседка по комнате Лотти Тыквен – на самом деле марравская принцесса инкогнито.

Элли выпучила глаза так сильно, что они чуть не вывалились из орбит.

– Кто, Лотти?

Поймав на себе вопросительный взгляд Элли, Лотти вдруг почувствовала исходящую от нее невидимую энергию, холодную и опасную, которая резко контрастировала с недавним шутливым настроем.

От этой внезапной перемены у Лотти перехватило дыхание, слова застряли в глотке.

– У меня не получилось… остановить… слухи, – промямлила она, ненавидя себя за жалкую попытку оправдаться.

– Ты же вроде говорила, что учишься на пособие? – холодно вопросила Элли.

– Да, но я… понимаешь… – невнятно забормотала Лотти.

Элли решительным жестом отодвинула тарелки.

– Мне пора, – ледяным тоном процедила она и в гневе покинула столовую.

В висках застучала кровь. Вот оно как обернулось. Анастейша равнодушно пожала плечами и отвернулась. Лола с улыбкой посмотрела вслед Элли:

– А она ничего.

Весь день Лотти молилась о том, чтобы Элли пришла на занятия. Она искала подругу везде: в библиотеке, на школьном дворе – и даже заглянула в тайный уголок, обнаруженный на территории Стратуса. Элли как сквозь землю провалилась!