Цитаты из книги «В поисках лучшей доли. Российская эмиграция в странах Центральной и Юго-Восточной Европы. Вторая половина XIX – первая половина XX в.»

Ориентировочно Земгор определял количество беженцев в Польше на тот момент в 300 тысяч, военнопленных красноармейцев – до 70 тысяч, интернированных армий Балаховича и Пермикина – в 15 тысяч.

Проблема исследования положения русских в Польше была поставлена Земгором очень остро: точных сведений об их положении и численности не существовало, польские официальные структуры на тот момент этими данными не располагали, русская организация, способная провести их регистрацию, отсутствовала

Русский Попечительный комитет об эмигрантах в Польше (РПК) – бывший Русский политический комитет, затем – Русский эвакуационный комитет (РЭК) Б. Савинкова. РЭК был перерегистрирован в министерстве внутренних дел Польши 9 августа 1921 г.

С этого момента МКК превратилась, как было записано в ее отчете за 1922 г., в «Организацию по оказанию помощи русским беженцам в Польше» во главе с Угрюмовым, функции которой были признаны польским правительством с согласия Глоора .

Особенно существенной для русских в Польше была юридическая помощь, оказание которой комитетом позволило более чем 500 человекам остаться в Варшаве, где пребывание русских было ограничено властями.

РК занимался вопросами русских церквей в Польше через Русский церковный совет. Культурно-просветительская работа охватывала в основном детей беженцев, состав которых был очень пестрым: гимназисты, реалисты, кадеты, ученики коммерческих училищ, гимназистки и воспитанницы институтов благородных девиц, ученики советских школ, – все они объединялись в 8-классные гимназические курсы.

Одной из первых структур такого рода в Польше стал (РК) с отделением в Ровно.

В том случае, когда русские эмигранты прибывали в чужую страну, часть бывшей Российской империи, они становились для большевиков врагами, но оставались чужими для местного населения .

В январе 1925 г. он зафиксировал оживление как в российской, так и украинской эмиграции в связи с долгожданным соглашением между двумя претендентами на «российский престол» – Кириллом Владимировичем, штаб которого находился в Кобурге, и Николаем Николаевичем, резиденция которого находилась в Париже. Это событие заставило главнокомандующего Русской армии в эмиграции Врангеля объявить начало регистрации всех бывших офицеров с приведением их в боевую готовность к весне 1925 г.

На сводке о положении офицерских союзов за июнь-июль 1924 г. Врангель отметил: «В Польше нет никого из русских, кто бы не мечтал переехать в другую страну» Немногочисленные монархисты в Польше находились под постоянным наблюдением второго отдела польского генерального штаба. В январе 1925 г. он зафиксировал оживление как в российской, так и украинской эмиграции в связи с долгожданным соглашением между двумя претендентами на «российский престол» – Кириллом Владимировичем, штаб которого находился в Кобурге, и Николаем Николаевичем, резиденция которого находилась в Париже.