Третий этап (вторая половина 1950-х гг. – конец 1991 г.) советского периода историографии характеризуется активизацией публикаций литературы об освобождении Беларуси от германских войск и союзными, и республиканскими издательствами. Особое внимание уделялось операции «Багратион». В книгах Н. М. Акаловича, Ю. В. Плотникова, непосредственно посвященных рассматриваемой проблеме, раскрываются мужество и героизм воинов при освобождении БССР, интернациональный характер проведенных операций, определяется их стратегическое значение^[111]. Важной особенностью историографии является тот факт, что в ее формировании наряду с профессиональными историками принимали участие непосредственные участники событий, разворачивавшихся на территории республики осенью 1943 – летом 1944 г. Например, значительным вкладом в разработку темы освобождения Беларуси стали сборники статей и воспоминаний. В 1974 г. в Москве был переиздан коллективный труд «Освобождение Белоруссии, 1944». Ценность этого издания определяется в первую очередь тем, что авторами подготовленных статей-воспоминаний были непосредственные участники освобождения Беларуси, известные военачальники: представители Ставки Верховного Главного командования, командования фронтами, армиями, принимавшие непосредственное участие в подготовке и проведении операции «Багратион». Необходимо отметить, что статьи написаны в позитивной тональности, что вполне соответствовало тогдашней историографической ситуации^[112].

В 1960-1980-е гг. возросло количество мемуарной литературы, которая имеет особую ценность для исследователей. С воспоминаниями о войне выступали бывшие командующие, члены военных советов фронтов и армий, другие известные военачальники. Вместе с показом стратегической, оперативной тактической обстановки они приводили и некоторые конкретные данные о людях, о которых нередко не сохранилось сведений в архивах. Среди мемуарной литературы прежде всего необходимо выделить воспоминания видных военачальников А. М. Василевского, П. И. Батова, И. X. Баграмяна, К. К. Рокоссовского, С. М. Штеменко и др.^[113]

Для раскрытия темы участия белорусов в военных действиях наибольший интерес представляют сборники воспоминаний и мемуары рядовых бойцов и младших командиров, вышедшие в белорусских издательствах. Значительный фактический материал о начале освобождения республики осенью 1943 г., о Белорусской наступательной операции содержится в книге «В памяти народной…»^[114], сборниках воспоминаний и очерков «Полки идут на запад…», «Солдатами были все», «В боях за Белоруссию»^[115].

Значительную помощь частям Красной Армии в освобождении республики оказали белорусские партизаны. Практически с первых дней вступления советских войск на территорию Беларуси началось взаимодействие их с партизанскими силами. Для координации совместных операций при военных советах фронтов, освобождавших Беларусь, были созданы оперативные группы ЦШПД и БШПД. В освобождении Беларуси принимало участие и мирное население республики, оказывавшее активную помощь советским войскам. Красной нитью через все работы проходит тезис о руководящей роли Коммунистической партии в период изгнания оккупантов с белорусской земли. «Основной идеей, пронизывающей том, – утверждается в третьем томе коллективного издания “Всенародная борьба в Белоруссии против немецко-фашистских захватчиков в годы Великой Отечественной войны”, -является отображение руководящей и направляющей роли КПСС и ее боевого отряда – КП(б)Б в борьбе с врагом в период, когда война с гитлеровскими захватчиками вступила в завершающую стадию» ^[116].

В освобождении Беларуси принимали участие не только представители народов Советского Союза, но и выходцы из зарубежных стран. Указанный аспект нашел подтверждение на страницах изданий. Особое внимание уделялось истории эскадрильи «Нормандия – Неман». Необходимо отметить, что по данной проблеме выступали не только советские ученые, ветераны, но и французские летчики^[117].

Неизменным во всех работах оставался тезис о том, что операция «Багратион» – образец умелого сочетания стратегии и тактики. Так, в фундаментальной работе белорусских историков «Всенародная борьба в Белоруссии против немецко-фашистских захватчиков в годы Великой Отечественной войны» подчеркивается, что «Белорусская битва выделяется среди многих других операций Красной Армии в Великой Отечественной войне своим огромным размахом, политическими и военно-стратегическими последствиями, выдающимся военным искусством»^[118].

В постсоветский период исследователи обратили внимание на вопросы, остававшиеся без внимания в советской историографии. Значительным вкладом в историографию освобождения Беларуси стала книга И. В. Тимоховича «Битва за Белоруссию: 1941–1944». Поддерживая выводы советских историков о том, что операция «Багратион» явилась ярким примером творческого характера советского военного искусства, И. В. Тимохович обратил внимание и на неудачные операции по освобождению Орши, Витебска, Могилева. Одновременно историк поддержал вывод российских историков М. А. Гареева и В. И. Фесенко о том, что «наступательные действия держали в напряжении гитлеровское командование, сдерживали крупные силы врага, не позволяли ему перебрасывать отсюда дивизии на западное направление»^[119].

Не осталась без внимания исследователя и цена завоеванной победы. «С 23 июня и до конца июля, – отмечал И. В. Тимохович, – когда велись боевые действия по освобождению территории Беларуси, потери четырех фронтов составили 440 879 человек, или 29,8 % от общего числа их личного состава до начала операции, в том числе было убито 97 232 человека. За период операции фронты потеряли 2957 танков и САУ, 822 самолета, 2447 орудий и минометов, что составляло соответственно 60 %, 22 % и 6 % от их количества при переходе в наступление»^[120].

С позиций новых концептуальных подходов действия советских войск по освобождению Беларуси от захватчиков рассматривались в работах В. И. Лемешонка^[121]. Разнообразные аспекты этой темы, разработанные историком в отдельных статьях, нашли концентрированное воплощение в книге «Вызваленне – без грыфа “Сакрэтна!”», изданной в 1996 г.^[122]Признавая успехи Красной Армии при освобождении восточных районов Беларуси осенью и зимой 1943–1944 гг., автор не оставил без внимания и просчеты, не позволившие в полном объеме выполнить поставленные задачи. В качестве основных причин невыполнения поставленных задач белорусский исследователь выделил «…неудовлетворительное руководство со стороны командования фронтов, грубые нарушения некоторыми командирами и штабами правил организации обеспечения и ведения наступления. Не всегда удачно создавались группировки войск… Были недостатки в использовании танков и в организации разведки. В результате советские войска несли тяжелые потери и медленно продвигались вперед»^[123].

Особого внимания заслуживает издание «Беларусь в годы Великой Отечественной войны 1941–1945» (2005), подготовленное известными историками, специалистами по истории Беларуси периода Великой Отечественной войны. Несмотря на заявленный научно-популярный характер книги, работа создана на прочной научной основе с использованием многих источников, в том числе и зарубежных. Репрезентативность и разнообразие Источниковой базы позволили авторскому коллективу не только осветить успехи и достижения советского командования в ходе освобождения территории Беларуси от германских войск, но и раскрыть ход и результаты операций, которые были проведены с октября 1943 по март 1944 г. и закончились для Красной Армии неудачно.

Много фактов, документов и воспоминаний об освобождении отдельных районов и городов Беларуси содержится в книгах «Память». Например, во второй книге историко-документальной хроники Бреста помещены отрывки из опубликованных воспоминаний участников освобождения города И. И. Бойкова, А. А. Лучинского, Г. Н. Корчикова, С. А. Пирязева, В. С. Антонова, В. М. Мальцева, Я. Д. Чанышева, М. Ф. Харитонова, С. П. Демчука, П. А. Белова, В. П. Бородина, Д. К. Малькова, а также мемуары И. Б. Комякова, извлеченные из Центрального архива Министерства обороны Российской Федерации. Существенно дополняют картину обнаруженные там же тексты приказов Верховного Главнокомандующего, донесения командующего войсками 1-го Белорусского фронта К. К. Рокоссовского, выдержки из журналов боевых действий отдельных воинских формирований^[124].

Потери в войне

Одним из наиболее сложных вопросов Великой Отечественной войны является вопрос о количестве уничтоженного населения Беларуси. Разнообразные методики подсчетов потерь, используемых исследователями, дают противоречивые цифры. В полной мере это относится и к подсчету потерь на всей оккупированной территории Советского Союза. В значительной степени данные, которые подавались в разные периоды изучения истории Великой Отечественной войны, зависели не только от научных достижений историков, но и от политической конъюнктуры. Так, И. В. Сталин в феврале 1946 г. назвал цифру потерь 7 млн человек, Н. С. Хрущев после войны – свыше 20 млн советских людей, а М. С. Горбачев – почти 27 млн советских людей^[125]. В конце 1980-х – начале 1990-х гг. появились новые цифры, еще более отличающиеся между собой. Б. В. Соколов считает, что СССР в годы войны потерял 37 млн человек^[126], В. Я. Горов и А. М. Самсонов называют цифру 50 млн человек^[127].

Увеличение количественных показателей потерь СССР в годы войны естественно приводило к пересмотру вопроса о количестве погибших в Беларуси. В советской историографии утверждалось, что БССР потеряла 2 200 000 человек, т. е. каждого четвертого. Данная цифра впервые была приведена Чрезвычайной государственной комиссией в конце 1944 г. Она была получена путем математического суммирования чисел 1 409 225 (количество уничтоженных мирных жителей) и 810 091 (количество уничтоженных советских военнопленных, находившихся на территории Беларуси). Как видно, без внимания членов Комиссии остались остарбайтеры, а также те, кто погиб и умер на фронтах, в эвакуации, в тылу, в системе ГУЛАГа. Однако, несмотря на очевидную неточность подсчетов, приведенная цифра являлась единственным ориентиром для отечественных исследователей^[128]. Встречается она и на страницах современных изданий. В частности, И. В. Тимохович писал: «Жители Беларуси три кошмарных года переносили трудности фашистской оккупации, всеми доступными способами и средствами вели борьбу с захватчиками, потеряв убитыми, замученными 2,2 млн человек – четвертую часть населения республики»^[129]. Аналогичная цифра приводится и во втором томе «Энцыклапедыі гісторыі Беларусі»^[130].

Одновременно в публицистических и научных изданиях появились новые данные людских потерь в Беларуси. Так, выступая на международной конференции «Великая Победа: героизм и подвиг народов», А. А. Коваленя отметил, что «жертвами нацизма стали около 3 млн человек»^[131]. Такую цифру подают и авторы коллективной работы «Беларусь в годы Великой Отечественной войны 1941–1945»^[132].

Для установления количества граждан Беларуси, погибших в годы Второй мировой и Великой Отечественной войн, на базе Управления Министерства обороны Республики Беларусь была создана рабочая группа, в состав которой вошли историки, архивисты, музейные работники. Результатом ее деятельности стал утвержденный 19 июня 2001 г. документ, в котором, в частности, сказано: «Людские потери на территории Беларуси в годы Великой Отечественной войны (1941–1944), основанные на архивных данных, составляют 2 596 676 человек, в том числе погибших военнослужащих в боях 332 569 человек, в лагерях военнопленных – 810 091, партизан и подпольщиков – 44 791, мирного населения – 1 409 225 человек»^[133].

Трудовой подвиг

Одним из факторов, обеспечивших победу советского народа в годы Великой Отечественной войны, стала эвакуация. Это позволило сохранить жизнь миллионам людей и пополнить рабочей силой и производственными мощностями экономику тыла. В Беларуси данный процесс имел специфические черты, связанные с тем, что враг очень быстро овладел территорией западных областей. Таким образом, эвакуация проводилась только из восточных регионов республики. Из-за отсутствия детально разработанного эвакуационного плана на случай вторжения противника на территорию страны мероприятия по вывозу населения, эвакуации предприятий и учреждений имели нередко неорганизованный, стихийный характер и не позволили в полной мере решить поставленные задачи.

В историко-партийной литературе БССР одним из основных источников по итогам эвакуации из Беларуси в 1941 г. являлась справка Председателя СНК БССР И. С. Былинского, подготовленная в июне 1942 г. ^[134] Концептуальной основой отечественной историографии советского периода является вывод о том, что партийные и советские органы уже в первые дни войны приняли необходимые меры, направленные на быструю эвакуацию, которая проходила по нескольким направлениям и включала в себя вывоз из республики в восточные тыловые районы СССР гражданского населения, промышленных предприятий, материальных и культурных ценностей. Однако быстрая оккупация западных и центральных областей республики не позволила в полном объеме осуществить на этих территориях необходимые мероприятия.

В контексте рассматриваемой проблемы особую ценность представляет сборник статей и воспоминаний «Эшелоны идут на восток…», изданный в 1966 г.^[135] В книге, основу которой составили материалы совещания историков, архивистов и непосредственных участников событий, в русле концепций того времени проведен анализ эвакуационного механизма, количественных и качественных результатов перевода в тыл людей, предприятий и учреждений.

Наиболее полное представление об эвакуации с территории Беларуси можно получить из работ Г. И. Олехнович^[136]. На широком документальном материале автор показала мероприятия по перестройке экономики Беларуси на военный лад, эвакуацию из республики населения и материальных ценностей, раскрыла деятельность фабрично-заводских коллективов Беларуси в восточных регионах СССР, участие белорусского населения в сельскохозяйственном производстве, восстановлении транспорта, отразила роль представителей науки, литературы, искусства в обороне и народном хозяйстве. Отдельные цифровые показатели сведены в таблицы, что придало исследованиям еще большую стройность и системность. Приведенные исследовательницей факты опровергали выводы зарубежных авторов, которые называли 1941–1942 гг. периодом бездействия, столбняка, анабиоза советской экономики. Это, наоборот, было время общего напряжения сил, преодоления трудностей и начала восстановления экономического потенциала СССР, что сыграло важную роль в победе над Германией. Наряду с несомненными достижениями работам Г. И. Олехнович присуща недоговоренность, связанная с традициями советской историографии. В частности, основное внимание в исследованиях было обращено на показ проявлений и преимуществ социалистической системы и экономических достижений.

Не дала автор и окончательного ответа на вопрос о количестве эвакуированных людей. В изданной в 1972 г. монографии «Трудящиеся Беларуси – фронту…» она пишет: «По неполным данным, из Беларуси летом 1941 г. было эвакуировано более 1 млн человек, в том числе из западных областей – 102 тыс., из восточных – 912 тыс. человек»^[137]. Однако в дальнейшей работе, которая увидела свет в 1980 г., Г. И. Олехнович утверждает, что «благодаря самоотверженному труду рабочего класса Беларуси, ее колхозного крестьянства, интеллигенции было эвакуировано около 1,5 млн трудящихся»^[138].

Очень скромно эвакуационная политика в годы Великой Отечественной войны отражена на страницах трехтомника «Всенародная борьба в Белоруссии против немецко-фашистских захватчиков в годы Великой Отечественной войны»^[139]. Важной и сложной проблеме авторы отвели несколько страниц в первом томе.

Положительно оценивая достижения советской историографии, необходимо, однако, отметить и недоработки. Основное внимание уделялось показу проявлений и преимуществ социалистической системы, экономических достижений. О недостатках говорилось в общем плане, без анализа причин, а некоторые сюжеты вообще замалчивались.

Анализ опубликованных и архивных источников показывает, что эвакуация в полном объеме и надлежащим образом не была проведена и в восточных областях Беларуси. Возьмем, для примера, Гомельскую область, в которой эвакуация проходила наиболее планомерно и организованно. В докладной записке уполномоченного ЦК ВКП(б) по БССР М. Захарова «Об эвакуации оборудования, металла и другой продукции предприятий Гомельской области» от 31.07.1941 г., адресованной П. К. Пономаренко, отмечалось следующее: «По заводу им. Кирова: вывезено – 143 вагона, а не вывезено – 62 вагона, Гомсельмаш: вывезено – 920 вагонов, а не вывезено – 453 вагона, Добрушская бумажная фабрика: вывезено – 605 вагонов, а не вывезено – 250 вагонов, стеклозавод имени Сталина: вывезено – 206 вагонов, не вывезено – 83 вагона»^[140]. Нелегкая ситуация сложилась и с эвакуацией населения. Так, по состоянию на 18 августа 1941 г. в некоторых районах Гомеля по различным причинам не эвакуировалось около 30 % жителей^[141]. Такая ситуация была следствием не только объективных обстоятельств, вызванных военной обстановкой, но и предвоенной политикой СССР, согласно которой вопрос о возможной эвакуации не рассматривался: советская военная доктрина предусматривала, что война будет проходить на вражеской территории.

В постсоветский период продолжалось дальнейшее изучение судьбы в годы войны культурных ценностей, в первую очередь экспонатов Могилевского исторического музея, в котором находилась национальная святыня белорусов – крест Евфросинии Полоцкой, изготовленный Лазарем Богшей^[142].