На свете знают семь чудес,
Восьмое – это ты.
Один чудесный человек
С вагоном теплоты.
С тобой на край, хоть в ад,
Хоть в рай, везде нам хорошо.
Всему на свете снова рад,
С тобою всё пришло.
И радость, счастье и покой,
Чего так не хватало,
Всю грусть сняла своей рукой,
Все раны залатала…
С тобой мы словно фонари,
Что призваны светить
Всем тем, кто ищет свет вдали
И хочет сердцем жить.
Так хочу с тобой напиться,
Во все тяжкие пуститься,
Будто нам пятнадцать снова,
Понимать тебя с пол слова,
И ночами быть на крыше,
Целовать тебя неслышно,
Тихо так валяться в звёздах,
Жаль, что хочется так поздно…
Среди всех сладостных утех
Дороже мне твои объятья,
Быть может так оно у всех,
И нет в любви ни капельки проклятья.
Все женщины, что мимо сердца – меркнут,
А силуэт одной там остаётся навсегда.
Время лечит, но не от тех прикосновений —
От смысла фраз пустых идущих в провода.
О глубинах моря говоря,
О том, как каплями наружу,
Сегодня ты, а завтра я —
Включу сердцебиение послушать.
С тобой напрасно, без тебя опасней,
Найти друг друга – ерунда,
Становятся все жертвы не напрасны,
Из крана льётся ржавая вода…
Слёзы наши – солёное море,
Останемся в них до утра.
В квартире той, обнявшись, спали двое.
Я про любовь начну издалека…
Родилась 3 февраля 1981 г. в городе Санкт-Петербурге. Пишет стихи, рассказы для детей в жанре «Детский детектив». А также пьесы в стихах для детских театральных студий, по которым ставят спектакли. Стихи автора печатались издательством «Строфа», а также издательством «Десятая Муза».
Станица автора ВК: https://vk.com/id8871928
Двенадцать лет назад, в морозный заснеженный январь, мои родители со своими друзьями решили поехать за город, покататься с горок на ватрушках. И всё бы ничего. Я вовсе не против этого, если бы не один момент. Мама была беременна мной. Итак, на секундочку подходил к концу девятый месяц беременности. Ну скажите мне, о чём они только думали? Ей бы у телевизора в пледе сидеть да носочки для меня вязать. А тут на тебе, экстремальный вид спорта. Мне, конечно, понятно, что я у них первый ребёнок, они молодые, неопытные, но это уже перебор. И я решила, что пора действовать.
Я не давала маме спать всю ночь. И, конечно, утром, когда все стали собираться, она сказала, что останется дома, так как совсем не выспалась. Полдела сделано, но на этом останавливаться я не собиралась: кто знает, что придёт в голову моим родителям завтра. Так что у мамы была не только бессонная ночь, но и совсем неожиданные для неё роды. Моё рождение планировалось ими и врачом двумя неделями позже. Но это уже не входило в мои планы.
Вот так, нежданно и негаданно, на свет появилась я. Меня зовут Кристина, недавно мне исполнилось двенадцать лет. И я хочу поделиться с вами одной историей.
Раньше мы жилили в маленькой двухкомнатной квартире на первом этаже, пока не съехались с бабушкой. Точнее, это бабушка моей мамы, а мне она уже даже прабабушка. Но так я её никогда не называю. И как мы все знаем, с возрастом наступает старческий маразм, но это точно не про неё. Несмотря на свой преклонный возраст, а ей, так, на минуточку, уже 88 лет, и она пережила блокаду Ленинграда, держится она молодцом. Мы все её очень любим и заботимся о ней, как велит нам сердце и понятие о том, что старость надо уважать.
Но не об этом сейчас. Я хотела рассказать вам об одном загадочном случае, который произошёл на днях, конечно, не без участия моей дорогой бабушки.
Я вернулась со школы домой. Родители где-то отсутствовали, то ли на работе, то ли просто уехали по делам. А мой брат, который вернулся со школы чуть раньше меня, как обычно смотрел телевизор. Да, кстати, хочу вас с ним познакомить. Его зовут Артём, он младше меня на два года. И он футболист. Да-да, не будущий футболист, а уже в этом возрасте его можно так называть. Вы даже представить себе не можете, сколько сил и времени он тратит на свои тренировки. Так что я даже не сомневаюсь в том, что он будет великим футболистом.
Так вот, придя со школы, я как обычно бросила свой рюкзак в коридоре. Повесила пальто на вешалку, в рукав запихнула шапку, стащила со своих изящных ножек дурацкие ботинки и летящей походкой отправилась на кухню к холодильнику. Я всегда прихожу со школы очень голодная, и мне кажется, что я могу съесть целого слона. Я достала кастрюлю с наивкуснейшим гороховым супом, мечтать о котором начала уже после первого урока. При мыслях о том, как я буду его есть с поджаренными гренками, у меня начинало урчать в животе. Налив себе суп и поставив греться его в микроволновку, я пошла к бабушке в комнату спросить, не хочет ли она составить мне компанию и пообедать вместе со мной.
Бабушка сидела на своём стуле у окна, теребя в руках какую-то тряпочку, которую она, видимо, использовала вместо носового платка. Она посмотрела на меня своими покрасневшими глазами, и мне стало понятно, что она плакала. Я раньше никогда не видела, как она плачет. И это на какое-то мгновенье ввело меня в ступор. Я не задала ей вопрос, будет ли она есть, потому что бабушке явно в тот момент было не до этого. Да и сама я есть, глядя на эту картину, как-то перехотела.
– Бабуля, что у тебя случилось? – спросила я её.
– Меня обокрали. Украли все мои деньги. Как мне теперь жить?
И она снова заплакала, сморкаясь в ту самую тряпочку, которую всё это время не переставала теребить в своих руках.
В моей голове в одну секунду возникло куча вопросов. Обокрали? Когда? Видела ли она, кто это сделал? Запомнила ли она их лица? Кто их впустил в квартиру? Родители в курсе? Зайдя домой, я не заметила ничего странного. Вроде бы всё было на своих местах. Хотя надо будет внимательно проверить, может эти воры ещё что-нибудь вынесли. Но я не успела задать ей даже ни один из этих вопросов, как она ошарашила меня ещё больше.
– Это Артём. Это он украл у меня все мои деньги.
Увидев на моём лице нескрываемое удивление, она на секунду остановилась, а потом продолжила говорить трясущимся голосом:
– Я не знала, что доживу до тех дней, когда собственные внуки обкрадут меня до нитки. Чем я всё это заслужила? Я всё жизнь вкалывала, как лошадь. Я прошла войну. Я пережила блокаду. И тут на тебе, такое, от родных людей.
Я поняла, что бабушку надо срочно успокоить, а то так и до инфаркта недалеко. Сказав ей, что всё будет хорошо и волноваться не стоит, я предложила дождаться родителей, которые во всём разберутся.
То ли от того, что я нашла подходящие слова. То ли от того, что она просто выговорилась, бабушка перестала плакать. Она сделала глубокий вдох, затем длинный выдох и окончательно успокоилась. Я вспомнила о том, зачем я вообще пришла в её комнату, и предложила ей поесть. От супа она отказалась, но попросила принести ей чай.
Придя на кухню, я поставила чайник, сделала пару бутербродов с сыром и ничего не сказала Артёму, который даже не подозревал о том, какой нервный срыв сейчас в комнате пережила бабушка, а вместе с ней и я.
Обойдя все комнаты, я стала внимательно приглядываться к тому, всё ли на месте. Проверила, не пропали ли мамины украшения. Заглянула в чемоданчик, где родители обычно хранят деньги. Всё было на месте. На дверях не было никаких следов взлома. Если к нам в дом кто-то чужой и приходил, то дверь открывалась ключом. Да-да, я говорю «чужой», так как совершенно отказываюсь верить в то, что это мог сделать мой брат. Да, мы часто с ним ругаемся, иногда мне его просто хочется прибить, но какие бы у нас отношения ни были, я точно знаю, что он добрый порядочный мальчик и неспособен на такие поступки. Я скорее поверю в истории, о которых так часто говорят по телевизору в новостях: «Две женщины под видом соц. работниц зашли к пожилой бабушке в квартиру и, пока одна отвлекала её разговорами и подписаниями каких-то бумаг, другая украла все сбережения. Бабушка не сразу поняла, что произошло, и обратилась в полицию спустя два дня. Это уже не первый подобный случай на этой неделе. Мы просим всех, кто пострадал в аналогичной ситуации обратиться в полицию…»
Честь своего брата надо отстаивать и во что бы то ни стало найти виновных. Ждать, пока вернутся родители некогда – «время – деньги». Звонить маме и рассказывать ей всё по телефону тоже не вариант. Так что я решила начать своё расследование, а потом уж, когда приедут родители, я их во всё посвящу.
Мне необходимо было узнать все подробности и обстоятельства дела, которое я взялась расследовать.
Я принесла бабушке в комнату чай с бутербродами и села напротив неё. Поняв, что она сейчас в состоянии со мной разговаривать я аккуратно начала задавать ей вопросы.
Когда она обнаружила, что денег нет? Когда она в последний раз видела деньги? Приходил ли кто-нибудь в то время, пока никого из нас не было дома?
Но все эти вопросы не давали мне никакой зацепки. Незваных гостей не было. Деньги ещё сегодня у неё были. Она почти всё утро провела в своей комнате. Вышла только на десять минут в ванну постирать носочки. А когда вернулась, деньги уже украли.
Я подошла к окну, которое было приоткрыто, пытаясь понять, мог ли кто-то влезть через него. Мы живём на втором этаже в доме с довольно высокими потолками, так что до нашего окна от земли примерно около четырёх метров. Это, конечно, высоко, но у дома под нашими окнами есть пристройка. Может, она помогла вору забраться в квартиру? Нет, выглянув в окно, я поняла, что при всём желании оттуда в бабушкину комнату не добраться. Тут меня осенило, что вор мог забраться и в любое другое окно в нашей квартире. Не откладывая в долгий ящик свои догадки, я тут же сорвалась с места и пошла проверять. Но в коридоре и в Тёминой комнате окна были открыты на микропроветривании. А это говорит о том, что через них уж точно нельзя было залезть.
Я снова зашла на кухню, чтобы налить себе кружку молока и взять пачку печенья. Взглянув на Тёму, которого, по всей видимости, ничего, кроме телевизора не интересовало, я сказала:
– Сколько можно смотреть эти дурацкие мультики? Ты же знаешь, мама вообще не разрешает включать этот канал. На нём есть двадцать пятый кадр, который зомбирует тех, кто его смотрит.
– Отстань, – сказал Тёма и махнул рукой.
– Ты лучше бы сделал маме приятное и приготовил все уроки к её приходу на черновике.
О проекте
О подписке