Екатерина Некрасова

Екатерина Некрасова родилась в Северодвинске. Публиковалась в «Невском альманахе», журналах «Дальний Восток», «Двина», «Симбирскъ», «Русский писатель», альманахах «45-я параллель», «Парус», газете «День литературы». Лауреат премии имени В. Пикуля в номинации «Поэзия». Работает корреспондентом в информвестнике судоремонтного предприятия «Звездочка» города Северодвинска.

По всей земле включали свет…
Стихи

* * *

 
А я еще застала время —
Из самовара пили чай,
Зимой у печки жаркой грелись,
Всех обсуждая невзначай
 
 
За долгой зимнею беседой.
Крутила бабушка кудель.
А за окном крутили снеги,
И заносила двор метель.
 
 
А летом сено ворошили,
Сгребая после в длинный стог.
И без мобильной связи жили,
Но были связаны в клубок
 
 
Единой нитью шерстяною,
Какую бабушка пряла,
Деревней, родиной, страною.
Так жили все. И я жила.
 

* * *

 
Господи, все суета сует.
Небо разводит слякоть.
Август включает свой звездный свет —
Спрятаться и заплакать.
 
 
Мятые стебли сухих цветов
Между тетрадных листьев.
Лето закончилось, отцвело
И превратилось в мысли…
 

* * *

 
Музыка – фоном,
Мелом рисую дни.
Делаю громче или сгущаю краски.
Верила прежде я и в стихи, и в сказки.
Ну а теперь – пусть к черту идут они…
 
 
Все перепутав, делает время шаг,
Соизмеримый с жизнью в глухой глубинке,
Там не до чьих понтов, не до модных снимков.
Там ежедневно в муках растет душа.
 
 
И мироточат лики седых небес,
Звездное вещество по лугам рассеяв.
Там плачешь ты, Россия моя, Рассея.
Бога моля, чтоб он среди нас воскрес…
 

* * *

 
Беспомощны холодные слова.
И август густ, и лето на привале.
Огнями полыхнувшая листва
Спасет меня от холода едва ли.
 
 
Упрямое бесстрашие в груди
Расскажет о невидимых истоках
Незримой силы той сентябреокой,
Что брезжит слабым светом впереди.
 
 
В потоке захудалых новостей
Иду к тебе сквозь морок и мороку.
А ты не ждешь ни счастья, ни гостей,
Но я иду… И я успею к сроку…
 

* * *

 
Во мне все хрупко, хмуро, мглисто.
Там, в глубине души моей,
Гудят стихи. Тускнеют лица
Друзей давно минувших дней.
 
 
Какое терпкое раздолье
Открылось взгляду поутру:
Я – мимолетное застолье,
Я – змей бумажный на ветру,
 
 
Застрявший в ветках грустный шарик,
О, я – немыслимый пустяк.
И пусть сегодня не в ударе,
И лучше Блок, чем Пастернак,
 
 
Но все же, все же этим утром
Открылся мне неявный смысл:
Сойди с ума – назло минутам
Остановись…
Остановись.
 

* * *

 
Была весна такая сложная.
И плыл туман… И шел снежок…
Апрель рассветами таежными
Сводил с ума и душу жег.
 
 
Рассветы, сбросив цепи темные,
По всей земле включали свет.
И даже в самой дальней комнате
Свой оставляли теплый след…
 
 
Весна, казалось, не закончится,
И вот – сегодня нет ее.
Пью «Белоночье» из флакончика,
Им заполняюсь до краев.
 
 
И первый летний день – как облако,
Как сизоватый, легкий дым,
Как сон дитя розовощекого,
Что нежен, светел и любим.
 

* * *

 
Ты бежишь от осени и снега.
От разбитых временем дорог.
Ты бежишь от теплого ночлега,
Покидая тихий городок.
 
 
Все длиннее кажутся разлуки,
Все короче – встречи на бегу.
Ты боишься холода, и скуки,
И прощальных фраз на берегу.
 
 
Старый двор, потерянная радость
И секундной стрелки громкий ход.
Что там было? Что еще осталось?
Что там дальше непременно ждет?
 
 
Не ищи ответы на вопросы.
Не беги за стрелкою шальной.
Это осень, слышишь? Кружит осень
Над твоей потерянной страной.
 

Никита Гузь

Никита Гузь родился в 1986 году в городе Усть-Каменогорске (Республика Казахстан), в 1993 году переехал с семьей в Алма-Ату. Окончил Центральноазиатский технико-экономический колледж и Технико-экономическую академию кино и телевидения по специальности «программист». После получения диплома о высшем образовании переехал в Калининград, где продолжил работать по специальности.

В 2013 году была издана первая книга – «Героиня романа». В 2019 году рассказ «Цена слов» был напечатан в сборнике молодых авторов Калининградской области. В том же году переехал в Москву.

Сестра
Повесть

– Ты мне больше не сестра!

Это были последние слова, которые я сказал своей старшей сестре, когда она уезжала в Америку. В тот день она умерла для меня.

Сестра была старше меня на пять лет, и в детстве эта разница казалась лишь ничего не значащей цифрой – мы вместе играли в машинки, смотрели мультфильмы, гуляли во дворе, убегали от собак… Я никогда не задумывался о том, что она старше меня, и что мои машинки ей не так интересны, как мне, и что постепенно мультфильмы стали для нее смешными, а фильмы, в которых была эта странная любовь, занимают ее все больше. Потом она стала все чаще и чаще появляться дома поздно. Я, конечно, обижался на нее, но это ничего не могло изменить, так как она была взрослой девушкой, а я – маленьким мальчишкой. Когда мне было пятнадцать лет, она познакомилась с американцем и через некоторое время сообщила нам, что уезжает с ним в Америку. Вначале родители не хотели ее отпускать, но после того, как познакомились с ее парнем, поняли, что он серьезный и что его любовь искренняя.

Однажды моя сестра собрала все свои вещи и вечером стала прощаться со всеми, так как ее самолет улетал рано утром. В тот вечер я и крикнул ей те самые последние слова, после которых у меня не стало сестры.

Прошло уже много времени, я работал в газете и вел литературную рубрику, в которой публиковались интервью с известными литераторами, автобиографии классиков, а также анонсы о книжных новинках. Время от времени различные издательства при помощи нашей газеты сообщали о конкурсах среди авторов, сроки выходов ожидаемых книг и другую полезную информацию. Несмотря на то, что был знаком со многими издателями и авторами, я все же не решался попросить их издать какую-нибудь из моих книг. Я почему-то боялся, да и написать хотелось что-нибудь такое, что не было бы банальным и надоевшим. Моя жизнь казалась мне скучной и надоевшей: работа – дом – работа и так по кругу. На выходных, правда, выезжали куда-нибудь с друзьями, но это было не часто, так как большинство из них были женаты. Я же был свободен, несмотря на уже недетский возраст – приближалось тридцатилетие. К созданию семьи все было готово – квартира хоть и не в центре, но большая и уютная, дорогая машина, постоянная работа с приличным окладом и некоторая сумма денег в банке. Но все это не помогало мне найти ту единственную.

О моей сестре почти никто не знал, и все считали, что я был единственным ребенком в семье, так как дома если и стояли семейные фотографии, то на них присутствовал только я один. Фотографии с сестрой я почти все сжег еще в детстве. Пока были живы родители, сестра старалась поддерживать с ними отношения и даже как-то раз пригласила их и меня к себе, но я сделал вид, что очень занят. Мои слова о том, что для меня моя родная сестра умерла, заставляли маму плакать. Когда же родители отошли в иной мир, я даже не оповестил ее об этом, да и кого оповещать, если для меня ее не существовало. Но, скорее всего, она и сама это узнала через знакомых.

Как сказал один мой знакомый, а также психолог по образованию… нет, даже давний друг, знающий историю о моей сестре, – я не мог сойтись ни с одной женщиной, потому что в каждой видел свою сестру и ее предательство. Возможно, поэтому все попытки моих знакомых познакомить меня с прекрасной и одинокой девушкой заканчивались провалом – девушки чувствовали мое неприятие женского пола и не стремились сблизиться со мной. Постепенно я свыкся с мыслью о том, что так и умру одиноким, поэтому на предложения друзей познакомиться на свиданиях вслепую или по Интернету отвечал шуточками и махал рукой.

* * *

Выходные выдались на удивление теплыми, что было неожиданно, ведь недавно шли проливные дожди и метеослужбы пророчили нам холод и снег. Я встал рано утром: на выходных я в основном всегда спал до обеда, однако на этот раз меня пригласил на день рождения один мой знакомый и попросил заехать за ним, так как у него сломалась машина. Оторвавшись от окна и сладко зевнув, я направился в ванную комнату – принять душ, затем пожарил себе яичницу с колбасой и сыром на завтрак, а после этого стал одеваться в ускоренном темпе, так как немного задержался и мне уже давно нужно было выезжать. Одевался недолго, это раньше, собираясь на мероприятия, наряжался у зеркала часами и душился дорогими французскими духами, чтобы мгновенно привлечь к себе внимание и произвести приятное впечатление на одиноких девушек, а сейчас для меня это было в прошлом. Облачившись в черный классический костюм, а также надев черный однотонный свитер поверх белоснежной рубашки и черные дорогие туфли, я выскочил из дома.

Автомобиль мой стоял на стоянке в двух кварталах от дома, так как ближе свободных парковочных мест не нашлось. Пройти пару километров по такой теплой и солнечной погоде после почти месяца затяжных дождей было приятно для души, так и хотелось улыбаться и петь. Бабушки повылезали из своих квартир и стали опять шептаться насчет меня, так как единственной темной фигурой в подъезде был я – не женат, вечно сижу дома, возвращаюсь домой затемно. Большинство из них чистосердечно считали меня маньяком и не раз сообщали об этом в полицию, когда слышали об очередном убийстве и о том, что правоохранительные органы ждут полезную информацию. Поздоровавшись с ними и насвистывая какую-то песенку, я направился к своему автомобилю, временами перепрыгивая через лужи.

Добравшись до машины, я отправился за другом.

Смотря на его жизнь, я всегда радовался тому, что был не женат. А вот он, когда-то успешный Казанова, не пропускавший ни одной юбки, самый популярный парень в школе и университете, превратился в семьянина, встречающегося с друзьями раз в год. Человек, побывавший почти в каждой стране мира по причине того, что был летчиком, превратился в преподавателя школы юных авиаторов. В общем, он стал тем, в кого всегда боялся превратиться.

Теплая погода оживила не только людей, но и пробки, которые снова стали такими, что в них можно было спать, не боясь того, что впереди стоящий автомобиль за ближайший час двинется хотя бы на пару метров. К счастью, я знал несколько объездных дорог и поэтому попал всего-навсего в небольшой затор, быстро исчезнувший. К дому друга я подъехал с опозданием минут на десять, а потом еще полчаса ждал возле дома – их тринадцатилетняя дочь долго не могла договориться с матерью, в чем ей идти.

– Извини, Вик! – произнес мой друг, открывая дверь и садясь на место рядом с водителем, в то время как его девчонки устроились сзади.

– Да, – махнул я рукой, оборачиваясь назад. – Привет, красавица! – поприветствовал я дочку друга.

– Здрасте, – улыбнулась мне в ответ Катя.

– Как дела в школе? – поинтересовался я у нее, начиная долгий разговор – я знал, как любит девочка рассказывать о школе часами.

Меня она любила, так как год назад я устроил ей на день рождения настоящий праздник, приведя с собой на вечеринку ее любимого казахстанского писателя, подарившего ей книгу с автографом, которая к тому времени только запускалась в массовую печать. С тех пор она полюбила меня, а ее родители несколько раз даже оставляли меня с ней, когда хотели куда-нибудь пойти вдвоем. Девчонка не обижалась, если ее оставляли со мной, и больше всего любила бывать у меня на работе, ведь там во всех отделах ее встречали девушки с конфетами, и она могла свободно скачать из Интернета фотографию своего кумира и распечатать в виде огромного плаката.

До небольшого ресторана, в котором проводился праздник, мы добирались долго из-за того, что, несмотря на мои попытки объехать известные всем водителям загруженные дороги, попали в затор. И когда добрались до места празднования и вошли в ресторан, то увидели, что все уже сидят за столами и празднуют – тридцать человек четверых не ждут. Едва мы вошли, к нам подскочил официант и поинтересовался: пришли мы на день рождения или нет. Получив удовлетворительный ответ, он проводил нас к столу.

Праздник выдался веселым – каждый старался выделиться и пожелать имениннику чего-нибудь такого, чего еще не желали, кто-то даже читал стихи собственного сочинения. По причине того, что я был за рулем, в этот вечер я не употреблял спиртные напитки и довольствовался различными соками и минеральной водой, что заставляло многих смотреть на меня искоса.

– Хочу пить, – произнесла дочка моего друга, подходя ко мне.

На протяжении практически всего вечера я сидел за столом и медленно потягивал из бокала апельсиновый сок. Все остальные взрослые гости, выпив чуть ли не все спиртные напитки, находящиеся на столе и в запасниках ресторана, танцевали под веселую музыку. Мне танцевать не хотелось, так как я почти час танцевал вместе с детьми и теперь у меня болели ноги. К тому времени, когда подошла девочка, веселая музыка прекратилась и начала играть тихая и медленная, под которую все всегда танцуют обнявшись. Детям и одиноким это было неинтересно. Обернувшись на стол, я заметил, что, если судить по одиноко сидящим взрослым, без своей второй половинки был только я один.

– Что хочешь? – поинтересовался я, смотря, какие напитки находятся на столе.

– Вина, – ответила девочка.

– А? – не понял я. – Давай лучше соку, вишневого… хочешь?

– Вино лучше, – обиженно буркнула девочка. – Я уже взрослая, и мне можно пить вино…

– Лучше соку, – не уступал я, так как спаивать маленькую дочку своего друга мне не хотелось.

– Хорошо, – покорно согласилась девочка, решив, что спорить со мной бессмысленно.

– Минуточку, – протянул я и, привстав со стула, стал пробираться к стоящему неподалеку пакету с вишневым соком.

Взяв сок и обернувшись к девочке, я увидел, что она сидит рядом с какой-то молодой девушкой и о чем-то смеется вместе с ней. Откашлявшись и налив в бокал сока, я протянул его девочке, которая перестала разговаривать со своей знакомой, едва только я подобрался к ним. Девушка взглянула на меня на какое-то мгновение, а потом опустила глаза вниз, изредка поглядывая на девочку, которая пила свой сок, смотря то на меня, то на девушку, и улыбалась.

– Сашка, а ты хочешь пить? – поинтересовалась Катя у девушки, протягивая ей свой бокал.

– Спасибо, – девушка улыбнулась и, взяв бокал, немного отхлебнула. – Вкусно…

– Вкусно, но я хочу вина, а вот этот дяденька мне не разрешает! – пожаловалась Екатерина, взглянув на меня.

– Ты еще маленькая девочка, – протянул я, не оправдываясь, так как был прав. – Тринадцать – это не тот возраст, когда можно пить спиртные напитки. Особенно девочкам.

– Я уже не девочка, – буркнула дочка моего друга, – а тринадцатилетняя девушка. Правильно я говорю, Сашка?

– Ну… – девушка немного растерялась и удивленно взглянула на меня, – разве что чуть-чуть…

– Ура! – девчонка нагло показала мне язык и, соскочив с коленей девушки, бросилась к ближайшей бутылке красного вина.

– Спаиваете маленьких девочек?! – поинтересовался я с ехидством в голосе.

– Просто я считаю, что пусть лучше она попробует вино с нами, чем с какой-нибудь компанией, – ответила мне девушка.

– Ну да, возможно, вы правы, – согласился я.

– Вот! – произнесла девчушка, поставив на стол бутылку красного вина.

Взяв два чистых фужера, я налил в них вина своим спутницам. Кате я налил чуть-чуть, так как решил, что вино ей может не понравиться – как-никак оно было достаточно крепким и отдавало спиртом. Девушке я тоже не стал наливать полный бокал и налил чуть больше, чем девочке. Взяв свой бокал и взглянув на меня, девушка улыбнулась, а вот Катя посмотрела хмуро и оскорбленно.

– А вы? – поинтересовалась девушка.

– Я за рулем, – произнес я и под хохот девочки поднял бокал с натуральным вишневым соком.

Мы стукнули свои бокалы краями и выпили. По кислому выражению лица девочки я понял – вино ей не понравилось; она тут же запила его соком. Девушка изящно отпила немного вина и поставила фужер обратно на стол.

– Мне здесь надоело, пойдемте в парк?! – предложила девочка, смотря на нас умоляющим взглядом.

– Ну… – растерянно протянула девушка, вопросительно смотря на меня.

– Пойдемте, – кивнул я.

Катя соскочила и бросилась к остальным детям – приглашать их пойти с нами.

– Непоседа, – вздохнул я, вставая со стула. – Кстати, мы не представились. Меня зовут Виктор, для друзей – Вик. Это, кстати, она придумала – после того, как посмотрела молодежный сериал «Клуб». Хотя я на героя оттуда ни капельки не похож.

– Очень приятно. А меня зовут Александра, можно просто – Саша, – улыбнулась девушка. – А откуда вы знаете Катю?

– Она дочь моего друга Данилы, – ответил я. – А вы?

– Я работаю с ее мамой и познакомилась с ней, когда она приходила к нам на работу. Веселая такая девочка…

– Да, – кивнул я.

Катя быстро собрала остальных детей, мы предупредили родителей, чтобы они не потеряли их, и отправились на улицу. Идея с прогулкой была очень удачной, так как после долгих дождей теплая погода была настолько приятной и теплой для души, что хотелось ходить и ходить, чувствуя тепло солнца, по которому все уже успели соскучиться. Да и парк был рядом – всего в одном квартале от ресторана. Хотя я не забыл предложить детям и Саше доехать до парка на моем автомобиле, но, как и ожидал, дети не приняли эту идею с восторгом и решили идти все-таки пешком. Мы с девушкой пожали плечами и отправились с детьми в парк.

Дети шли впереди нас и о чем-то разговаривали, поэтому через какое-то время я предпринял попытку заговорить с девушкой. Саша с радостью откликнулась на мою попытку поболтать, и мы стали разговаривать на самые разные темы, так как у нас оказалось много схожих интересов. Девушка любила читать книги, и в список ее любимых писателей – как современности, так и классики – входила половина и моих любимых писателей, поэтому поначалу мы говорили об общих предпочтениях – авторах и их произведениях. Потом постепенно перешли на то, кто где живет, с кем живет, работает, да и вообще разговорились о жизни. Больше всего удивило то, что девушка призналась мне, что свободна, во что не очень-то и верилось, так как она была привлекательной. Я не верил в то, как могла быть одинокой такая красавица: стройная, худенькая, с приятным лицом, привлекающим к себе внимание своей добросердечностью. Серые глаза, но такие, что их цвет не казался простым серым, а наоборот – каким-то уникальным; таким, что в этих глазах можно было легко утонуть. В общем, она была милой и привлекательной, единственное, что, возможно, не позволяло ей стоять на одном уровне с моделями с обложек журналов – так это рост, она была немного ниже меня. Хотя ведь многие актрисы и певицы, несмотря на свой небольшой рост, считаются привлекательными и удачливыми. Да и многие парни, в их числе и я, считают, что девушка может быть одного с ними роста, но не выше – так же, как и я, – а рост девушки как раз подходил под мой. О том, что она была доброй и светлой, как солнце, говорил также и цвет ее волос – рыжий.