Лия Богомольная / 1939–2016 /
Родилась в Киеве. Большую часть жизни посвятила кулинарному искусству, разработав систему преподавания кулинарии по опорным сигналам; многократный председатель конкурса поваров и кондитеров в Харькове. Стихи начала писать в ранней юности и после большого перерыва – с конца 1970-х гг. Основные темы поэтического творчества: лирика, философские размышления, посвящения. Последние годы жизни провела в городе Эссен (Германия). Стихи публикуются впервые.
Цветок поэзии
Когда во мне мелодия звучит,
Приходят сами нужные слова,
И сердце в такт мелодии стучит,
И кружится от рифмы голова.
Сливаются два тонких ручейка,
Один стремится вырваться вперёд,
И вот уже негромкая река
Меня по строкам бережно несёт.
И слово набегает, как волна,
На золото прибрежного песка,
И музыки речная глубина
На звуки разбивается у скал.
Крепчает шум и ширится поток,
Охватывая голову, как боль,
Несутся камешки рождающихся строк,
Смешав и до-диез, и ля-бемоль.
Но тут плотину воздвигаю я,
Пытаясь весь поток остановить
И вырваться из бездны бытия,
Чтоб ноты и слова объединить.
Из всей реки беру один глоток,
Прозрачный и холодный – это мысль,
И вот стиха божественный цветок
Из капель музыкальных рвётся ввысь.
Аккордов светлых плещется струя —
Вот так мои стихи слагаю я.
Дочери
Когда смотрю я на тебя,
То мне порой не верится:
Так быстро, время торопя,
Ты поднялась, как деревце.
Такое близкое душе,
С прозрачной, хрупкой кроною,
Ветрам открытое уже,
От бурь незащищённое.
Мне до́рог здесь любой листок,
Любой побег – кровинка.
Незрим, пульсирует исток —
Родная сердцевинка.
Смотрю, и будто невдомёк,
И снова мне не верится:
Когда успела ты, дружок,
Подняться, словно деревце?
Оно – твои 16 лет —
Теплом земным согретое.
Оно – весны твоей рассвет —
В сияние одетое.
Я истово судьбу молю
Сберечь сиянье это.
Храни, Всевышний, дочь мою
В благословеньи света.
15 октября 1991
Мелодия любви
Надежды маленький оркестрик
Под управлением любви.
Б.Окуджава
Мой самый верный друг,
мы встретились случайно:
В театре на Сумской
был вечер городской.
В фойе играл оркестр.
Волшебных звуков тайну
Разгадывали мы
средь суеты мирской.
Ты танцевал со мной.
Мелодия звучала
И песенка о ландышах,
что в мае хороши.
И за собою нас
та музыка позвала,
Дотронулась она
до тонких струн души.
Ты с той поры всегда,
как символ нашей встречи,
Мне даришь в мае дивных
ландышей букет.
Я, как сегодня, вижу
тот зал, и этот вечер…
И сколько за плечами
тех вёсен, этих лет!
Как хочется мне, чтобы
и летом, и зимою,
В душе не умолкая,
началом всех начал,
Наш маленький оркестрик
с надеждой и любовью
Свои настроив скрипки,
для нас всегда звучал.
22.05.1997 – Эссен
Дима Кандид / Франкфурт-на-Майне /
Дима Кандид (Дмитрий Кандидов) – фото-художник, родился в 1963 в Москве. Окончил театрально-техническое училище (ТХТУ) по специальности «театральный свет». Там же, в училище, детское увлечение фотографией (тогда еще аналоговой) получило серьезную теоретическую и практическую основу. С 2010 года увлекся дигитальной фотографией, однако остался верен убеждению, что фотография должна получаться сразу, без компиляции. Основные направления: ландшафт и портрет. С 1991 года живет во Франкфуртена-Майне, член немецкого Союза Художников (BBK Frankfurt), принимает участие в выставках и арт-событиях. В 2014–2016 годах путешествовал по Индии.
Рыбацкая деревня. Пури, Индия, 2014
Юрий Бобров / Мюнхен /
Родился в 1958 г. в Москве. Окончил Московский Государственный Университет им. Ломоносова, экономический факультет, специальность экономист – математик. C 1999 г. живет в Мюнхене. Здесь начал рисовать, писать стихи. Участвовал в многочисленных художественных выставках в Мюнхене, Нюрнберге. В 2006 г. была первая персональная выставка в городском Музее Мюнхена. В 2008 г. персональная выставка в Нюрнберге. Картины находятся в частных собраниях России, Германии, Чехии. Член русско-немецкого Союза художников. В Москве в Издательском Доме «Грааль» вышли два сборника стихов с собственными иллюстрациями: «Замерзший дождь» 2003 г., «Паутина счастья» 2005 г. Печатался в четырех Антологиях «Русские поэты Германии», издательство «Алетея» Санкт-Петербург: «Гул былого» 2004 г., «Ступени» 2005 г., «Голоса» 2006 г., «Четвертое измерение» 2008 г., а также в Антологии «Поэты русского зарубежья» – «Январский дождь» 2008 г. Лауреат Литературного марафона поэтов Германии 2006 г. Член Международной Федерации русских писателей.
«Этот апрель…»
Этот апрель
Чем-то напоминает
Ноябрь.
Только цветёт
Дерево во дворе.
Дерево как будто замёрзло
На воздухе.
«Все несчастия мира…»
Все несчастия мира
От злобы и болтовни.
«Осень Юры…»
Осень Юры.
Старость мамы.
Движется напиток в рот.
Ты подвинь к себе газету.
У варенья вкус лесов.
Выпей чая,
Что не к спеху.
«В поле катится карета…»
В поле катится карета.
В ней дама с веером сидит.
Жук ползёт по вееру,
Гитарист играет гамму.
«Птица падает в пике́…»
Птица падает в пике́
И выходит белым лебедем
Во сне.
«Как сказать то…»
Как сказать то,
Что сказал.
«Расколота ваза…»
Расколота ваза.
Вода минеральная.
Женщина в шортах.
Беспорядок в желаниях.
«Платоническая любовь хороша…»
Платоническая любовь хороша
Под платанами
С платиновыми кольцами.
«Глупость и наглость…»
Глупость и наглость
Не воспринимают
Страдания.
«Американка в автобусе…»
Американка в автобусе
С аппетитными ногами
И с немецким яблоком в руках.
«Я не обязан…»
Я не обязан
Скакать по квартире,
Как сломанный танцор.
«Поэзия – заплыв в прекрасное…»
Поэзия – заплыв в прекрасное,
А не сатира на другие рифмы.
«Мой диагноз…»
Мой диагноз —
Модернистское барокко.
Мой стиль – модернистское барокко.
Я поэт.
«Белый шум лингвистики…»
Белый шум лингвистики.
Это сленг техно
Или сумасшествие?
«Люди живут в пространстве…»
Люди живут в пространстве
Вещей и денег.
Виталий Амурский / Париж /
История и человек – не раздельно, но связанные незримо и имеющие общие болевые точки – такова центральная тема этой подборки, открывающейся стихами о тех событиях, которые произошли в Европе 80 лет назад. То есть, и так давно, и так недавно… Здесь же, в привычном для него русле размышлений, автор пытается понять минувшее и настоящее, обращаясь к опыту собственной жизни, прежде всего, увы, измеряемой невосполнимыми утратами. Однако доминирующим началом для него остаётся не пессимизм, а спокойный, взвешенный реализм.
«Небо над Европой цвета олова…»
Небо над Европой цвета олова.
Над Уралом и над Руром дым,
Риббентропу пожимает руку Молотов,
Чтобы в Польше пожинать плоды.
Скоро звезды красные и свастики
Коршунами взвеются над ней.
Дипломаты, право, не схоластики,
Всё, что дальше – маршалам видней.
А в Варшаве кофе пьют со сливками,
Жизнь течёт без видимых тревог,
Розы схожи с золотыми слитками
Возле храмов и у синагог.
Будоражат Лодзь звонки трамваев,
В краковских харчевнях пир горой,
Но уже Вторая Мировая
Наплывает тучей грозовой.
По штабным приказам (скорбь Кассандры
В эти дни, должно быть, глубока)
Скоро прозвучит «подъём» в казармах
Вермахта, – пока не в РККА3.
Комсоставу там ещё положено
Отдыхать, и не важна цена,
Чтобы угощать подруг мороженым,
«Рио-Риту» в парках танцевать.
Служба же – не шахматная партия,
Чтобы в ней обдумывать ходы:
Ждёт ли тебя Польша, ждёт ли Балтия,
Буковине надобен ли ты?..
«Был ворошиловский стрелок…»
Был ворошиловский стрелок,
Член МОПРа4.
О том напомнил лишь брелок
На поле мокром.
Сентябрьский дождик моросил
Безмолвно,
И дым чуть смазал неба синь
Близ Львова.
Урок памяти
Осенью 1939 года в Германии отмечалось 190-летие со дня рождения Гёте, а в СССР 125-летие Лермонтова. В Бресте же (тогда Брест-Литовске) 22 сентября состоялся советско-германский военный парад
Ржавчина каски дырявой
Да потемневший крест…
Танки Гудериана
Помнятся ли тебе, Брест?
Я не о сорок первом,
С ним никаких морок —
Там всё просто и верно.
Я про другой урок.
Тот, где без Гёте и Лермонтова,
Под барабанный бой,
Наши флаги и Вермахта
Реяли над тобой.
Hommage а la pologne
1
Тихий шорох леса,
Как молитв латынь.
Неподъёмность веса
С именем Катынь.
В траурном базальте
Лиц пропавших блеск.
Губы и глаза те
Помнишь ли, Смоленск?
Помнишь ли под ветками
Блики меж теней —
Пуговицы светлые
С польских кителей?
2
Подкованный, как верный конь, латынью
Знакомый дух со вкусом иноземства
Пронзает безнадёжностью Катыни
И безотрадной памятью Козельска…
Чту неизменно силу воли шляхты —
Не той, что в прошлом титулы носила,
Но той, что сквозь гулаговские шахты
Могла дойти до стен Монте-Кассино.
О звонкий горн у губ Эмиля Чеха5
И маки те на склонах каменистых,
Тревожащие душу мою чем-то —
Тем, без чего достоинства не мыслю.
О проекте
О подписке