– Да, я Полина, и полностью согласна с тобой насчет доброго соседства.

Новая соседка Полины, Лариса Найдёнова оказалась почти её ровесницей, простой и славной молодой женщиной, с которой можно было говорить на любые темы, а вовсе не высокомерной олигархшей. Наблюдая как она играет со своим малышом, Полина неожиданно ощутила острую тоску по утерянному ребёнку. Недолго думая, Полина приступила к поиску сына. И вскоре через свою школьную подругу, которая работала в доме ребёнка, к своему изумлению, узнала, что ребёнок Найдёновых является её сыном. Однажды, услышав, что соседи собираются организовать для своих друзей банкет, она тут же предложила свою помощь и, блестяще справившись с заданием, получила приглашение занять место домработницы в их доме. Так Полина оказалась рядом со своим потерянном сыном. Теперь, спустя пять лет после рождения ребёнка и отказа от него она осознала весь ужас своего положения, а тогда в свои шестнадцать, отдаваясь своему любовнику, она не думала о последствиях своего поступка. Теперь с каждым прожитом рядом с сыном днем её материнские чувства только крепли, иногда в порыве этих чувств она на мгновение теряла над собой контроль. В такие минуты она прижимала к себе мальчика и со слезами шептала: «Сыночек мой, милый мой». Услышав невнятное бормотание Полины, пятилетний Кирюша вопросительно смотрел на неё и, отстранившись, убегал в свою комнату.

Приёмный отец Кирилла, Михаил Иванович Найдёнов был незаурядным человеком. Обладая острым умом и независимым характером, он в течение восьми лет возглавлял партийную организацию одного из крупных сибирских городов. Всё шло хорошо, высокий партийный пост и перспективы карьерного роста, плюс дружная советская семья, в один момент рухнули, когда он, тридцативосьмилетний мужчина, безумно влюбился и потерял голову от юной красавицы, которая была моложе его на двадцать лет. Будучи импозантным, красивым мужчиной, он без труда завоевал сердце своей возлюбленной. Это была настолько сильная страсть, что он, не задумываясь о последствиях, бросил свою жену, взрослую дочь и навсегда ушёл из дома. к своей юной возлюбленной. Как водилось в те незабвенные времена, последствия не замедлили сказаться на его карьере. После жалобы бывшей жены в обком партии он был снят с должности первого секретаря и отправлен на хозяйственную работу, и занял пост директора крупного угольного разреза. После развала СССР угольная промышленность, как и многие другие крупные отрасли, пришли в упадок, шахтёры бастовали, перекрывали Транссиб, стучали касками на мосту, а пенсионеры митинговали. Михаил Иванович с женой переехал в Москву и организовал консалдинговую фирму, которая помогала убыточным шахтам и разрезам выбираться из финансовых долгов. К середине девяностых небольшая фирма превратилась в большой угольный холдинг, который вёл торговлю углем с несколькими зарубежными странами. Будучи Генеральным директором холдинга, Михаил Иванович сосредоточил в своих руках контрольный пакет акций и получал большую часть дивидендов, что не давало покоя одному из его заместителей, который считал себя несправедливо обойдённым при дележе прибылей. После усыновления Кирилла Михаил Иванович решил перебраться из душной Москвы на природу и купил небольшой домик в одном из пригородов, который тут же снёс и на его месте построил двухэтажный особняк, который по иронии судьбы оказался рядом с домом Полины и её старшей сестры.

Спустя неделю Кирилл пришёл в сознание, но на все попытки заговорить с ним безучастно смотрел на посетителя и упорно молчал, как вдруг, глядя на Полину, спросил: «Мама с папой на небесах?»

– Да, мой мальчик, они на небесах и очень беспокоятся о тебе, они очень любят тебя и хотят, чтобы ты рос здоровым, крепким мальчиком, – целуя ручку Кирилла и вытирая слёзы, ответила Полина.

– Я всегда буду помнить о них и когда-нибудь отомщу за их смерть, – с недетской серьёзностью сказал Кирилл и, отвернувшись к стене, горько, навзрыд заплакал.

В это время в палату в сопровождении доктора вошла блондинка лет тридцати и, подойдя к кровати, спросила: «Кирюша, ты помнишь меня? Я тётя Даша, близкая подруга твоей мамы. Кирилл перестал рыдать и, повернувшись к женщине, сказал: «Помню, вы часто бывали у нас дома».

– Так вот, я пришла сказать тебе, что в память о твоих родителях ты будешь жить с нами. Я и дядя Яков будем беспокоится о тебе, во всем помогать тебе, – и, выдержав длинную паузу, как бы давая Кириллу осознать услышанное, спросила. – Ты согласен жить с нами?

– Почему с вами? – поднимаясь со стула, вдруг вмешалась в разговор Полина. – Я уже давно живу у них в доме, Кирюша привык ко мне, я знаю все его привычки и потому готова заменить ему родителей, растить и воспитывать его не хуже, а может быть и лучше, чем вы.

– Поздно, Поля, тебе ли не знать, что мы были не только самыми близкими друзьями Михаила и Ларисы, но и их компаньонами по бизнесу. И поэтому мой муж уже оформил опекунство, но если, ты милочка, так беспокоишься за мальчика, то можешь продолжать кухарить у нас в доме, так что решай, потому, как только Кирюша окончательно оправится, мы заберём его домой.

Кстати, Кирюша, мы на правах опекунов, переезжаем в дом твоих родителей, и ты после выздоровления вернёшься в свою комнату.

– Хорошо, я согласна, – понимая всю абсурдность своего предложения, ответила Полина и, погладив мальчика по голове, добавила. – А пока я пойду домой, почитай неделю там не была. Надо помочь сестре по хозяйству, беспокоюсь я за неё и за племянника Степашку, как они там, всё ли хорошо, так что прощайте, – и, помахав на прощание рукой, вышла из палаты.

А беспокоиться за сестру и своего племянника у Полины были очень веские основания, потому что её старшая сестрица часто впадала в затяжное беспробудное пьянство. В эти дни Полина жила на два дома. С утра накормив завтраком семейство Найдёновых, она отправлялась к себе домой и, обнаружив пустой холодильник, отправлялась в магазин за продуктами, потом готовила еду на несколько дней вперёд и, накормив племянника Степашку, возвращалась назад, надо было кормить обедом Кирюшу и хозяйку дома.

Полина вошла во двор собственного дома и увидела лежащего без сознания у крыльца Степашку.

– Стёпушка, Стёпушка, очнись, что с тобой Стёпушка? – похлопывая его по щекам и растирая виски, причитала Полина.

– Тётя Поля, хлеба мне, – открыв глаза, прошептал Степашка, – очень есть хочется.

– Сейчас, сейчас – роясь в сумке, пообещала Полина и, найдя шоколадку, протянула её племяннику, – ешь, Стёпушка, она прибавит тебе силы, а потом я накормлю тебя супчиком, и ты сможешь снова играть во дворе.

В это время калитка отворилась, и во двор вошла Таисья.

– Где тебя черти носят? – увидев сестру, закричала Полина. – Сын от голода падает в обморок, а тебе всё нипочём.

– Не ори, уезжая, я ему оставила достаточно еды, которой должно было хватить на три дня, что меня не было дома. А он точно сожрал всё в один день, а я ему говорила ешь в меру, дурак.

– Да как же ты могла бросить сына одного на три дня? Ты, что совсем с катушек слетела? Совсем мозги пропила?

– Я подумала, что ты не бросишь своего ненаглядного племянничка. А ездила я на свидание к его непутёвому отцу.

Поначалу у Таисьи всё складывалось хорошо, она вышла замуж за любимого мужчину, но через три года после рождения сына у них что-то не заладилось, Виктор много пил, стал подворовывать и вскоре угодил за решётку.

С это времени Таисья, как говорили соседи, пошла вразнос. Из-за постоянных пьянок на работе её вскоре уволили, и она стала пробавляться случайными заработками на местном рынке.

Шли годы, Кирилл, унаследовав от матери спокойный уравновешенный характер, уже в начальных классах проявлял склонность к математике, и в десятом классе стал победителем московской математической олимпиады. Степан, напротив, был из тех учеников, которые постоянно попадали в различные неприятные истории. Так, учась в седьмом классе, организовал небольшую группу одноклассников, которая занималась вымогательством денег у мальчиков младших классов. Задиристый характер доставлял ему немало хлопот, почти ежедневно после уроков он с кем-нибудь дрался. И вскоре был поставлен на учёт в детскую комнату полиции.

К удивлению многих отличник Кирилл и малолетний разбойник Степан были неразлучными друзьями. Занимаясь в школьной секции бокса, они часто бились на ринге друг с другом. Повзрослев, Степан стал пресекать попойки своей матери, и постепенно Таисья стала всё реже прикладываться к бутылке. Казалось, жизнь в семье стала налаживаться. Но однажды, пока Степан был в школе, Таисья вместе со своим старым знакомым отравились палёной водкой. И только случайно зашедшая в дом соседка, вызвав скорую, спасла пьяниц от неминуемой смерти. После этого случая Таисья стала всерьёз лечиться от алкоголизма. И хотя, как говорят, что женский алкоголизм не лечится, она ценой неимоверных усилий сумела взять себя в руки и прекратила пьянство.

В новой семье все эти годы жизнь Кирилла текла своим чередом, по раз и навсегда установленному распорядку. Утром и вечером обязательные семейные завтраки, и ужины, раз в месяц походы в московские театры, а летом все вчетвером уезжали на отдых в Ялту. Иногда Кирилл пытался уклониться от походов в театры, ссылаясь на свою занятость, но опекун Яков Борисович Штокман был непреклонен, считая, что современный молодой человек должен быть всесторонне образован. В этой размеренной жизни, казалось бы, ничто не предвещало беды, но вдруг в середине мая Кирилл попал под холодный весенний дождь, и к утру у него поднялась температура до сорока градусов. В результате он попал в больницу с двухсторонним воспалением лёгких. Болезнь протекала в тяжелейшей форме, и только усилия врачей и крепкий организм Кирилла спасли его от смерти. В один из дней, когда Кирилл находился в реанимации, Полина ждала врача, как вдруг к ней подошла старушка и тихим скорбным голосом, сказала: «Ты бы, голубушка, вместо того, чтобы сидеть здесь, пошла бы в божий храм да помолилась Николаю Угоднику о спасении своего мальчика.

Полина так и сделала, и всю дальнейшую жизнь каждое воскресение причащалась святых тайн и молилась за здоровье близких.

Глядя, как Кирюша взрослеет, Полина решила, что пришла пора узнать ему, кто его настоящие родители. Сделав анализ ДНК, Полина сообщила Якову Борисовичу о том, что она является настоящей матерью Кирилла.

– И, что же ты намерена сделать? Через суд вернуть себе сына? Допустим суд вернет Кирилла тебе, а ты подумала, что будет дальше? Дальше будет вот что – Кирилл лишается наследства, активы Найдёнова переходят компании, их делят на части и продают по номиналу своим акционерам. Всё, точка – твой сын отныне гол как сокол. И потому предлагаю молчать и ждать пока Кирилл не встанет на ноги, получит высшее экономическое образование, войдёт в руководство кампании, вот тогда и сообщить ему кто его настоящая мать. Убедил? Вот и хорошо. В последнее воскресенье августа около дома Найдёновых остановилось такси, из неё вышел мужчина средних лет и направился к калитке. В это время Полина направлялась в магазин и, увидев незнакомца, спросила: «Вы к кому?»

– К Якову, я его старый приятель. Где мне его найти?

– В доме, на втором этаже.

Войдя в дом, незнакомец неожиданно лицом к лицу столкнулся с Кириллом. Увидев пустые, мёртвые глаза мужчины, Кирилл был поражён догадкой, что именно эти глаза он видел в день убийства родителей. «Это он, точно он, тот мужик в машине», – стоя на крыльце дома, размышлял мальчик.

Тем временем незнакомец поднялся на второй этаж и вошёл в кабинет хозяина.

Недолго думая, Кирилл вслед за мужчиной, поднялся на второй этаж и остановился у приоткрытой двери кабинета, и то, что он услышал, повергло его в глубокий шок. Очнувшись от шока, Кирилл прошёл в свою комнату, взял биту и, возвращаясь к кабинету, твердил про себя: «Убью сволочей и будь что будет».

– Ну, что, Яша, не ожидал? – войдя в кабинет, спросил незваный гость. – Думал, что я отдал концы на зоне, но, как видишь, я жив и пришёл за лаве.

– А это ты, Петро, пришёл за деньгами, твои двадцать пять тысяч долларов, как и договаривались, ждут тебя.

– Что ты гонишь, я что просто так мотал десятку? Так что засунь свой четвертак в задницу, твой долг вырос в десять раз и составляет двести пятьдесят тысяч зелени.

– Ты что с ума сошёл? Нет у меня таких денег.

– А когда ты заказывал Найдёновых, ты думал о последствиях? Думал, что я могу загреметь на зону, думал о том, что я могу сдать тебя? Да, если бы не я, ты бы парился вместе со мной, шкура. – То, что ты оказался на зоне, сам виноват. Перед наездом надо было надеть маску, а ты попёр внаглую, вот и поплатился. Не забыл, что тебя опознала твоя соседка, которая оказалась там и видела, как ты сбивал Найдёновых? Но это, как говорится, превратности судьбы.

– Интересно, за что же ты так взъелся на своего шефа? Он вроде бы не обижал тебя. За что же ты решил убрать его, но и не просто его, а всю семью разом?

– Было за что. Он захапал большую часть акций, мне же достались крохи с барского стола. Впрочем, не только это, мне надоело быть подкаблучником. Покойный не очень-то церемонился со своими замами, чуть что штраф, а то и угрозы лишить нас привилегированных акций. Жаль только, что ты не угробил их сыночка.

Теперь вот уже десять лет мне приходится изображать из себя чуть ли родного отца. А всё почему, да потому что он является прямым наследником всех активов своего отца.

– А теперь ты занял его место, стал генеральным. А потому я передумал, и ты мне должен не четвертак, а лимон, понял? Лимон!

– Что? Ты совсем охренел? Лимон!!! – с этими словами Яков Борисович выхватил из ящика стола пистолет и, направив его на Петра, заорал: «Вон, скотина, вон, убью, сука».

– Никогда не направляй оружие на человека, если не сможешь его убить, кишка у тебя тонка, – с этими словами Пётр вытащил из-за спины пистолет с глушителем и, хладнокровно выстрелив Якову Борисовичу в грудь, добавил. – Вот и ещё одного фраера жадность сгубила.

Затем обшарил стол и сейф и, собрав всё ценное, вышел из кабинета.

В ту же секунду Кирилл нанёс битой страшный удар по голове своего врага. Удар был настолько силён, что мужчина потерял сознание и рухнул на пол.

Убедившись, что мужчина жив, Кирилл прошёл в кабинет и, взглянув на своего раненого опекуна, вызвал скорую, а потом позвонил в полицию и сообщил о случившемся. Вскоре прибыла скорая помощь и вслед за ней полицейский наряд. Началось следствие. Кирилл пересказал следователю услышанный разговор опекуна и его знакомого и спросил, что теперь будет с его опекуном.

– Что будет? Судить его будем по всей строгости закона, – ответил следователь и, помолчав, добавил: «А ты выбрось всё из головы, забудь, как страшный сон. Жизнь продолжается, понял?»

После разговора со следователем Кирилл вышел на крыльцо и, увидев Полину, подошёл к ней: «Вот, тётя Полина, я остался совсем один», – глядя вслед отъезжающим машинам, грустно заметил Кирилл.

– Нет, Кирюша, ты не один, я твоя родная мама, – протягивая документ с результатами анализа ДНК, сказала Полина и, немного подумав, добавила. – Ты, Кирюша ничего не говори, знай, что я всегда рядом, всегда с тобой, а это самое главное.

R. S. Через три месяца Пётр Иваницын был приговорён судом к 15 годам колонии строгого режима за попытку убийства Я.Б Штокмана, которого также приговорили к 12 годам строгого режима за заказное убийство мужа и жены Найдёновых. Кирилл блестяще окончил школу, поступил на экономический факультет МГУ и после окончания учёбы занял место в совете директоров компании.