Наэлектризованная атмосфера «Пражской весны», вызванная, помимо прочего, динамичными переменами в высшем руководстве КПЧ, стала импульсом для начала одного из самых революционных этапов новейшей чешской истории, да и всего социалистического и коммунистического движения. Один из ведущих чешских интеллектуалов «Пражской весны», литературовед-германист Эдуард Гольдштюкер так охарактеризовал тот период: «В историческом ракурсе он представляет собой положение, когда развитие общества подошло ближе всего к осуществлению демократического социализма». Масштабная попытка демократизации диктаторского режима «госпартии» нашла широкий отклик во всем обществе, что привело к росту потенциала демократизации, однако еще не демократии. Ее выражением стал сформулированный философом Радованом Рихтой лозунг «Социализм с человеческим лицом», который вошел не только в лексикон первого секретаря ЦК КПЧ Александра Дубчека, но и в Программу действий КПЧ от 5 апреля 1968 г.[6]
Рано было говорить о всеобщем согласии населения на основе критического осмысления предшествующего этапа исторического развития. Гражданское общество еще только пробуждалось. Соответствующие настроения наиболее активно аккумулировались вне коммунистической партии, в кругах интеллигенции, чье лицо безжалостно обезобразили репрессии начала 1950-х гг. Интеллигенция все более активно выступала не только за демократизацию действующей системы, но и за устранение от рычагов власти скомпрометировавших себя функционеров КПЧ и за реабилитацию жертв репрессий. Руководство партии, однако, отвергало попытки восстановить социал-демократическую партию и создать «Клуб ангажированных беспартийных» и «K-231» – объединение бывших политических заключенных. На переговорах представителей КПЧ с руководством КПСС в Москве 4 мая 1968 г. Дубчек был категоричен. «Мы никому не разрешим создавать в стране реальный противовес коммунистической партии, мы не допустим возвращения в период ни до 1945, ни до 1948 года», – заявил он[7].
В реформаторских усилиях в Чехословакии второй половины 1960-х гг. принимали участие яркие, неординарные личности. На их жизнь радикальным образом повлияли события Второй мировой войны, освобождение страны в мае 1945 г. и февральский переворот 1948 г. Среди активных участников «Пражской весны», прежде всего коммунистов, имелись и такие, которых тяготила их прошлая деятельность в первой половине 1950-х гг., в кульминационный период первого фазиса холодной войны. Некоторые из них уже в 1950-е гг. пересмотрели свои прежние взгляды и под влиянием постепенного ослабления напряженности в обществе определили для себя причины пороков и преступлений системы, в создании которой принимали непосредственное участие. Таким образом, они не только помогали формировать среду для будущих перемен в обществе, но и переосмысливали свое собственное поведение в недавнем прошлом.
Одной из таких личностей был Иржи Пеликан. После февраля 1948 г., возглавляя так называемый Комитет действия, он участвовал в развернувшейся в вузах чистке, приложил руку к исключению многих сотен студентов. Антонин Я. Лим, впоследствии активный сотрудник выходившего в Риме под редакцией Пеликана журнала «Listy», отмечал: «В течение всех трех десятилетий, когда я знал его близко, он вел напряженную борьбу сам с собой и с тем периодом своей жизни, который ему не простили дома и который он сам себе не мог простить. Он постоянно ощущал собственное чувство вины за те годы, когда во имя идеологии и дисциплины подавил в себе критическое мышление». В 1963 г. Пеликана назначили главным директором Чехословацкого телевидения и кооптировали в идеологическую комиссию ЦК КПЧ. Как директор национального телевидения и депутат Национального собрания он в значительной степени способствовал процессу демократизации, который достиг апогея в период «Пражской весны». В ночь с 20 на 21 августа 1968 г. Пеликан оказался в эпицентре событий. В момент, когда руководители государства были насильственно увезены в Москву, он сумел возглавить политическое сопротивление. Будучи председателем парламентского комитета по внешней политике, Пеликан активно призывал международную общественность оказать поддержку Чехословакии. В критической ситуации он добился передачи по Чехословацкому телевидению воззвания с резким осуждением советской оккупации. Пеликан активно участвовал в подпольном заседании чрезвычайного XIV съезда КПЧ в Высочанах. Ему удалось организовать магнитофонную запись докладов и выступлений на съезде, которую он позже, в 1970 г., уже находясь в эмиграции, опубликовал[8].
В начале 1960-х гг. руководство коммунистической партии оказалось перед трудной задачей: нужно было искать выход из кризиса, который переживало общество. Уповая на объективность научного познания, чешские партийные структуры большое внимание уделяли созданию специализированных междисциплинарных коллективов. Постепенно в середине 1960-х гг. в рамках Чехословацкой академии наук (ЧСАН) сформировались исследовательские группы, объединившие, прежде всего, сотрудников Академии и Карлова университета. Это были независимо мыслящие лица, в общей сложности несколько десятков ученых, которые стали интеллектуальной опорой для подготовки реформ. Задача исследовательских коллективов заключалась в выработке теоретического обоснования назревших перемен и конкретных шагов в политике и экономике, разумеется, в рамках действующей системы. Их влияние на общественно-политическую атмосферу и, в свою очередь, на государственную и политическую власть уже с момента создания было сильным. На работе новых структур отражалась атмосфера 1960-х гг., в частности, вера в быстрый и коренной поворот дел к лучшему. Удивительно, что до последнего времени работа указанных групп не привлекала внимания ученых: лишь совсем недавно к ней обратились сотрудники Института современной истории, которые почти одновременно с научным исследованием опубликовали также сборник документов[9].
Для исследования социальных последствий научно-технической революции и ее влияния на развитие личности была создана междисциплинарная группа, которую возглавил Радован Рихта (Философский институт ЧСАН)[10]. Главным итогом работы авторского коллектива – философов, экономистов, социологов, – насчитывавшего в общей сложности более 60 человек, стал фундаментальный труд «Цивилизация на перепутье» (Civilizace na rozcesti), в котором рассматривались «общественные и человеческие взаимосвязи научно-технической революции»[11]. Важным вкладом в изучение проблемы стали работы самого руководителя группы Рихты, издавшего к тому времени ряд статей. В 1964 г. он вернулся к активной научной работе после длительного лечения в санатории Добржиш[12].
На основе предложенной Рихтой методологии авторы труда подвергли критическому анализу взгляды Маркса на капитализм и индустриальную цивилизацию, изложенные им в 1858 г. в работе «Основные черты критики политической экономии» (Grundrisse der Kritik der politischen Oekonomie)[13]. Но ознакомление с работой показывает, что ее авторы опирались и на новейшие достижения мировой науки. Рихта был убежден, что современная индустриальная цивилизация находится в поворотной точке, для которой характерно не только изменение в производственных отношениях, но и структурные изменения в человеке как производительной силе, включая и негативы, которые эти изменения приносят. Собственно, авторы представили экономический, технологический и социологический прогноз дальнейшего развития мира, отразивший переход тогдашнего индустриального общества к новому типу общества, которое мы сейчас называем «информационным». Гуманистические идеалы, которые должны были стать основой означенного перехода, становились фундаментом идеи «социализма с человеческим лицом».
Рихта и его единомышленники полагали, что следовало воспользоваться тем позитивом, что несла в себе научно-техническая революция, и помочь Чехословакии, а может быть и всему миру социализма, перейти из «развитого» социализма в коммунизм. Идеализм? Трудно сейчас ответить определенно, но монография Рихты и его команды, безусловно, заслуживает внимательного изучения с позиций сегодняшнего дня. Тогда можно будет ответить на вопрос, выдержала ли она, и в какой мере, испытание временем.
Коллектив, изучавший проблемы демократии и политической системы нашего общества, возглавил Зденек Млынарж (Институт государства и права ЧСАН)[14]. В начале «Пражской весны» он был избран секретарем ЦК КПЧ и стал одним из лидеров реформаторов. В работе его исследовательского коллектива принимали участие, помимо прочих, юрист Петр Питгарт и социолог Любомир Брокл.
Коллектив по исследованию вертикальной социальной дифференциации возглавлял социолог Павел Махонин (Институт социально-политических наук Карлова университета в Праге)[15]. Он внес заметный вклад в возрождение в стране социологии спустя двадцать лет после ее «отмены» в феврале 1948 г. как «буржуазной лженауки».
Ота Шик, занимавший с 1961 г. пост директора Экономического института ЧСАН[16], был по предложению Дубчека в апреле 1968 г. назначен вице-премьером и координатором экономических реформ. Сосредоточил вокруг себя коллектив экономистов – сторонников преобразований, который готовил экономическую реформу. Научная дискуссия о реформах, естественно, замыкалась определенными идеологическими границами. В рамках этого дискурса была создана исследовательская группа по теоретическим проблемам планового управления народным хозяйством, которую возглавил Карел Коуба (Экономический институт ЧСАН).
Межотраслевому коллективу во главе с Млынаржом, занимавшемуся проблемами развития политической системы, хотя и созданному в последнюю очередь, тем не менее предстояла первостепенной важности, весьма трудная и требовавшая большой осмотрительности задача – подготовить теоретические основы для комплексной реформы существующей модели социализма. Наибольшее внимание уделялось вопросу о взаимоотношениях власти и общества, применению постулата о ведущей роли компартии, т. е. модернизации системы социалистической диктатуры, основанной на монополии власти КПЧ. Размышления на этот счет представляли собой нечто абсолютно новое, что раздражало тогдашнее закоснелое руководство КПСС и «своих», национальных консерваторов. Исследователям предстояло смоделировать альтернативную модель будущего чехословацкого общества.
Работа коллектива явилась масштабной попыткой обосновать изменения системы и стимулировать решительные реформы, готовившие «Пражскую весну». Итоги труда, однако, не были подведены в обобщающем труде или материалах, как это произошло в команде Рихты.
Зримым стимулом для развития процесса демократизации стала Программа действий КПЧ, принятая на заседании ЦК КПЧ 5 апреля 1968 г.[17] Отправной точкой для нее стал текст, над которым с 1967 г. работала партийная комиссия под руководством Млынаржа. Первоочередным в документе стало требование свободы печати. Ведущую роль партии программа трактовала как служение обществу, а не как власть над ним. Но при этом оговаривалось, что указанные перемены будут осуществляться под руководством КПЧ. Программу действий предполагалось включить в партийный устав. В то же время, однако, радикализировавшееся быстрыми темпами общество требовало ускоренного проведения реформ. Важным начинанием на пути к демократизации явились приостановка цензуры в феврале 1968 г. и ее полная отмена 4 марта, первая подобная мера в чешской и чехословацкой истории. 27 июня 1968 г., на следующий день после вступления в силу закона об отмене цензуры, в общенациональных еже дневных газетах был опубликован манифест «Две тысячи слов» (Dva tisice slov), автором которого являлся Людвик Вацулик[18]. Документ возник по инициативе сотрудников ЧСАН. Он представлял собой призыв к активизации чехословацкой общественности против нарастающего давления советского руководства, настроенного резко негативно по отношению к любым изменениям советской модели социализма.
Новый вектор более радикальных перемен, затрагивавших, в частности, и политическую власть, был отражен в манифесте «Накануне принятия решения. О новой чехословацкой модели социализма» (Pred rozhodnutim. O novy ceskoslovensky model socialismu), разработанном коллективом Радована Рихты (опубликован в «Rude pravo» 10–12 июля 1968 г.). Открыто и ясно в нем прозвучало требование, чтобы «каждый гражданин социалистической страны действительно обладал не меньшей и не одинаковой, а именно большей мерой свободы слова и выражения общественного мнения, собраний, союзов, передвижения и перемещения, нежели та, что предоставляло буржуазное общество»[19]. На этой основе должна была формироваться новая модель социализма, отражавшая рефлексию и эволюционные перемены с целью преодоления очевидных недостатков и ошибок прошлого, прежде всего преступных 1950-х гг., и переход от действующей модели социализма советского типа к новому, динамичному, демократическому социализму. Помимо демократизации он должен был еще выдержать конкуренцию с рыночной экономикой развитых промышленных стран Запада. Что касается вопросов осуществления власти, то в манифесте было много общего с «Двумя тысячами слов» Людвика Вацулика. Для советского лидера Л. И. Брежнева оба эти документа были, без преувеличения, бельмом на глазу. Не все активные участники «Пражской весны», включая даже радикальных реформаторов, группировавшихся вокруг пражского горкома КПЧ, оказались способными перешагнуть, хотя бы частично, через свои старые представления о монополии власти КПЧ. Они, однако, оказались в меньшинстве и поэтому возлагали свои надежды на форсированное проведение чрезвычайного XIV съезда партии.
Его подготовка проходила в атмосфере эйфории, вызванной «Пражской весной». Требование созыва партийного форума впервые, еще в начале процесса обновления, сформулировали радикальные реформаторы, которых объединил вокруг себя столичный городской комитет КПЧ. Секретари областных и районных комитетов партии сначала были по преимуществу против. Выборы делегатов чрезвычайного XIV съезда КПЧ проходили на партийных конференциях в течение весны 1968 г. Съезд был назначен на 9 сентября. 21 августа 1968 г., в день, когда Чехословакия была оккупирована армиями стран Варшавского договора, в Праге, в партийной гостинице собрались 50 делегатов съезда и приняли решение созвать 22 августа совещание всех делегатов. Съезд проходил нелегально, втайне от войск оккупантов, в столовой завода ЧКД в пражском районе Высочаны (на востоке столицы). Совещание было открыто в 11 часов 18 минут в присутствии примерно тысячи делегатов, что составляло? их общего числа. К началу работы смогли приехать только 5 делегатов от Словакии. Впоследствии совещание было превращено в чрезвычайный съезд КПЧ. Поскольку первый секретарь партии Александр Дубчек вместе с другими своими соратниками был вывезен в Советский Союз, руководил работой чрезвычайного съезда профессор-экономист Венек Шилган, на которого возложили обязанности первого секретаря ЦК КПЧ. Резолюция съезда категорически опровергла утверждение о существовании контрреволюции и угрозы социализму в Чехословакии. Основным требованием стал немедленный вывод иностранных войск. Съезд призвал коммунистические партии всего мира поддержать три требования – немедленное освобождение всех арестованных чехословацких представителей и обеспечение их беспрепятственной деятельности; немедленное восстановление всех гражданских прав и свобод; вывод с территории Чехословакии всех оккупационных армий. Был избран Центральный комитет (144 члена), причем предусматривалось его дополнение словацкими товарищами. В заключительной резолюции съезда его работа была провозглашена непрерывной. Первое заседание съезда было закончено в 21 час 15 минут, но политическая обстановка в стране не позволила съезду продолжить свою работу. В заседании и выборах не участвовали 1219 из 1543 избранных делегатов, притом из Словакии добраться в Прагу смогли в общей сложности 50 делегатов, т. е. меньше одной пятой части.
Надеждам интеллектуалов «Пражской весны» не суждено было сбыться.
«Весну» сменила долгая «зима», которая закончилась лишь через два десятка лет полным крахом реального социализма, но не крахом идей, протагонистами которых они являлись. Эхо «Пражской весны» звучит и в наши дни, и ныне, когда мы снова испытываем трудности, оказавшись перед глобальными проблемами цивилизации, думается, есть резон оглянуться назад, переосмыслить идейный и теоретический багаж «Пражской весны», чтобы двигаться вперед.
О проекте
О подписке