Отказаться от того, чем жил долгое время, это довольно непросто. Первым делом я решил убраться в комнате и собрать в коробке то, что по моему мнению, мешает мне принять себя. Я вовсе не Ной – обычный парень. Я Ной Коулман – человек, которого в детстве домогался родной дядя, который боялся об этом говорить и который теперь чувствует себя разбитым. Иллюзия нормальности превратила меня в клоуна с невесёлой улыбкой.
Эти разрисованные холсты, куча пластинок, коробки с настольными играми… Эти плакаты и макеты домов, кораблей и даже восковые фигурки. Моя комната кишит попытками забыть о прошлом: например, стоило мне поговорить пару минут с Элвисом, как я снимал стресс с помощью засохшей акварели и кисти – они выглядели одиноко в углу комнаты, покрытые толстым слоем пыли и паутиной. Я давно не рисовал, потому что руки тряслись, стоило мне взяться за работу. Над засохшими красками висит гитара, обклеенная виниловыми наклейками. В одно время я даже задумывался начать писать музыку, но ничего не выходило: привычка анализировать ситуацию мешала сосредоточиться, я только напрасно рвал струны и зарабатывал мозоли. Любовь к творчеству оказалась такой же иллюзией, как и я сам. Нормального Ноя никогда не существовало, это фиговый самообман…
Я залез на кровать и снял с гвоздя гитару, бросив её на пол. Глухой шум от удара потряс мое сердце, но я не собирался поддаваться печали. Раз уж решил расстаться с вещами, доводи дело до конца!
– Что ты делаешь? – похоже, грохот был слышен аж в гостиной: папа заглянул в комнату с таким выражением лица, будто подумал, что я собираюсь снести весь дом.
Он заметил гитару и, огорчённо вздохнув, прошёл внутрь, поднял её, чтобы убедиться в целостности.
– Ты её выбрасываешь? – удивлён моему внезапному решению папа.
Он провёл большим пальцем по царапине на корпусе и взглянул на меня в ожидании. Я спрыгнул с кровати, поправив водолазку, сорвал со стены плакаты с любимыми кинофильмами. Я фанат комиксов, но ещё больше фанат их экранизаций.
– Ещё не знаю. Может, продам на барахолке.
– Жалко, – бережно отложил инструмент на постель отец, разглядывая мою перевёрнутую вверх дном комнату. Он ахнул, быстро оказавшись рядом со стопкой комиксов. – Ты даже от этого собираешься избавиться?
– Я их сто раз читал. Мне надоело.
– Ной, что происходит? Ты даже Чарли не разрешал и пальцем касаться своих вещей, а теперь большую часть отправляешь на помойку.
Папа скрестил руки на груди и все ещё не верил в мою решимость, а она, в свою очередь, меня переполняла. Я просто был уверен, что мне нужно вычистить свою комнату и особенно голову от навязчивых мыслей, предметов или атмосферы. Прежде я убегал от реальности при помощи всего, что здесь есть. Впредь мне хочется не бояться быть самим собой. Я должен жить.
– Всё нормально, – пожал плечами я, однако отец глядел в упор и не собирался так быстро оставить меня в покое. Я цыкнул, добавив: – Честное слово.
– Ого, что у вас тут? – к папе присоединилась мама. Она, вопросительно улыбаясь, наверное, в приятном шоке, рассматривала пустые стены и чистый стол, потом коробки. – Неужели ты вспомнил, что существует такое понятие как уборка?
– Ну всё, вы мне мешаете.
Если их вовремя не остановить, они проторчат тут до утра, мерясь язвительными комментариями о моей чистоплотности. Для полноты картины не хватало одного Чарли, но если и он присоединится к родителям, то я покойник.
– Это нужно запечатлеть на камеру! Ной убирается! – наигранно восторгаясь, схватилась за сердце мама.
– У тебя на кухне не подгорает пирог? – с явным намёком спросил я и сунул краски с холстами в мусорный пакет.
Родители, отшутившись, вскоре оставили меня одного. На сортировку вещей ушло около двух часов и когда я бросил пакет в мусорный бак во дворе, было уже семь вечера. На улице приятная прохлада, но долго наслаждаться ею я не рисковал, избегая простуды.
Я вернулся обратно и застал вибрирующий телефон. Думал, звонил Одиссей, но номер высветился незнакомый. Я пару секунд подумал прежде, чем ответить, потому что испугался своих мыслей, что это может быть Элвис. Конечно, предположение бредовое, я ведь занёс его номер в чёрный список. К счастью, хотя бы это я смог сделать. И тем не менее проклятые сомнения и страхи ядовитым плющом обвивали мне руки. Что если это вправду он? Что тогда мне сказать? Я не хочу играть с ним в те мерзкие игры…
Сглотнув, я всё-таки переборол свои навязчивые мысли и нажал на экран.
– Кто это? – сходу начал я, упав спиной на мягкую постель.
– Ну ты и грубиян, – Стелла ошарашено хмыкнула в трубку, отчего я почувствовал себя неловко. Сам не понимаю зачем я так резко ответил…
– Привет, Стелла.
– Я взяла твой номер у Пейдж, – словно прочитав мои мысли, разъяснила она, – ты же не против? Просто в интернете я тебя не нашла.
– Меня там нет, – объяснил я и посмотрел на пустые полки.
Теперь в комнате совсем неуютно, ощущение, что я попал в чужой дом. Стены без плакатов и картинок с пластинками выглядели безумно одиноко и неполноценно. Я уже даже подумывал вернуться во двор и вытащить мусорные пакеты, чтобы разложить всё на место. Возможно, я поспешил распрощаться с дорогими мне вещами?
– Ты удивительный, – из уст Стеллы «удивительный» скорее оскорбление, нежели комплимент. – Я хотела пригласить тебя в кино. Пойдёшь?
– Это свидание?
Не то, что бы я хотел сходить на свидание со Стеллой, но её непредсказуемость настораживала.
– Я разве похожа на девчонку, которая стала бы ходить на свидания?
– А почему нет? – не совсем понимал её категоричность я.
Стелла посмеялась.
– Потому что меня эта романтическая фигня не интересует. Мы с Пейдж собираемся на боевик, вот я и подумала, что ты составишь нам компанию.
– В чем подвох?
Она вновь засмеялась, только чуть веселее. Кажется, я раскусил её.
– Ты купишь нам солёный попкорн.
Я снова поймал себя на мысли, что поход в кино это как раз то, что делают нормальные подростки. Почему мои мысли постоянно сводятся к одному и тому же?
– Ладно, я приду с другом, – в комнату в очередной раз вошёл без стука Чарли. Он позвал ужинать и, скептически оглядев мое лицо, медленно прикрыл за собой дверь, оставив щелку. Наверное, решил подслушать телефонный разговор, невежда.
– Что за друг? Он нормальный тип? – Стелла не имела в виду ничего плохого, я понял это по её смешливой интонации.
Взгляд упал на приоткрытую дверь, за которой копошился младший братец. Он выдал себя с потрохами, поэтому, не отвлекаясь от болтовни со Стеллой, я стянул с ноги тапок и бросил его в дверь. Чарли, визгнув почти как поросёнок, потянул ручку на себя и ушёл. Дурачина.
О проекте
О подписке