Впервые мою сестру Мияко увидела, когда Фуми-нэ разыскала меня в университетской библиотеке. Меня угораздило оставить ключи от дома в студии.
– Бестолковщина! – Фуми-нэ бросила ключи мне на книгу. – Ну как можно быть таким небрежным?!
Я недовольно взглянул на сестру:
– Как ты узнала, что я здесь?
– Ты нес библиотечные книги. По-твоему, они не выдали тебя с головой? – Фуми-нэ закатила глаза.
– Блестяще, Шерлок Холмс!
Фуми-нэ наклонилась ко мне и зашипела:
– Еще раз забудешь ключи – спать тебе на лестнице, Рюсэй Янаги!
Я отодвинулся от Фуми-нэ. Она глянула на Мияко, сидевшую на другом конце стола, но не сказала ей ни слова.
– Ладно, за ужином увидимся, – бросила Фуми-нэ и ушла.
– Это твоя девушка? – спросила Мияко, едва Фу ми-нэ скрылась из вида.
Хотелось смеяться, но я решил ее поддразнить:
– Ты что, ревнуешь?
– Да.
У меня ком встал в горле. Я надеялся, что Мияко смутится и начнет отнекиваться, позволив мне ее подначить, но она говорила так серьезно, будто сама подначивала меня.
– Девушка у тебя очень красивая, – продолжала Мияко. – Не сочти за грубость, но ведь она старше тебя?
– Да, ей только что исполнилось двадцать девять.
Мияко изогнула бровь.
– Мне нравятся взрослые женщины, они опытнее.
– Угу, – промычала Мияко, на вид без особых эмоций, и снова уткнулась в газету. Впервые на моих глазах она читала что-то, помимо учебников и любовных романов.
– Что ты там ищешь? – Я придвинулся к ней и увидел в газете рубрику «Работа на неполный день». – A-а, тебе деньги нужны!
– Ничего подобного! – Мияко обожгла меня свирепым взглядом. – В любом случае, тебя это не касается.
– Да ладно, шучу ведь! – заверил я. – Какая работа тебя интересует?
– Даже не знаю. Что-то несложное. Лучше не в ночную смену. Может, официанткой или за магазином присматривать. Просто ищу работу с частичной занятостью на время каникул.
Я невольно представил себе Мияко в форме официантки. Она трудолюбивая, что наверняка понравится коллегам, да и романы на такой работе постоянно завязываются. От этой перспективы я приуныл.
– Ты странная девушка, – сказал я. – На каникулах большинство отсыпается и расслабляется.
– Не все такие лентяи, как ты!
– Ну так что, мисс Трудяжка, нашла ты себе подходящую работу?
Мияко покачала головой:
– Возле моего дома есть парочка вакансий, но почасовая оплата слишком низкая. Надеюсь отыскать что-то интереснее. Деньги мне впрямь нужны.
– Хочешь, со своим боссом тебя познакомлю? У меня тоже неполный день, работы хватит нам обоим.
– Не знала, что ты подрабатываешь, – сказала Мияко. – Что именно нужно делать?
– Ничего сложного. Просто помогать. Уверен, ты справишься.
– И сколько тебе платят за «просто помогать»?
Я вновь придвинулся к ней и ответил шепотом.
– Так много?! – спросила Мияко, пожалуй, слишком громко. На нас стали оборачиваться, библиотекарь посмотрел предостерегающе. – Извините… – Мияко понизила голос и обратилась ко мне: – Где ты работаешь?
– Недалеко отсюда. Я собираюсь туда после обеда. Если в то время у тебя нет занятий, пошли со мной, но не гарантирую, что мой босс тебя наймет.
– Не беспокойся. Я очень постараюсь его уговорить.
Когда мы вышли из библиотеки, на улице было прохладно. Клены вдоль тротуара желтели, напоминая: осень на дворе.
В тот день на Мияко были свободный бежевый свитер и длинная шифоновая юбка в пастельной гамме. Вот она ступила на опавшие листья, и ветер всколыхнул ей подол. Шла она на цыпочках, словно танцуя. Воздушные движения напоминали мне сладкую вату. По-моему, на цыпочки она ступала, сама того не подозревая.
Я пинал гальку и гадал, что думают люди, глядя на студента и студентку, идущих вместе. Небось подозревают, что у нас свидание… От таких мыслей я покраснел.
– Чему улыбаешься? – спросила Мияко.
– Ничему, – отозвался я, поворачиваясь к ней.
– Бред какой-то!
Продолжая лыбиться, я прибавил шагу и свернул в проулок. Окаймляли его старые склады, каждый за высоким забором. Я направлялся на объект номер двадцать три. Золотую табличку сняли, номер нанесли черной аэрозольной краской во всю огромную голубую дверь. Я перемахнул через забор и открыл ворота изнутри.
– Что ты делаешь?! – прошипела Мияко. – Люди подумают, мы на чужой склад влезаем.
– По-другому не зайти. Ворота открываются только изнутри, – пояснил я. – Думаю, тебе приятнее войти через дверь, чем скакать через забор в прелестной шифоновой юбочке.
Мияко ответила хмурым взглядом.
– Пошли! – Я повел ее в обход к дальнему концу постройки.
Большинство помещений склада пустовало. Одну из стен частично снесли для вентиляции. К стене прислонились два велосипеда. Рядом на стопках старых газет стояли ведерки с эмульсионной краской и баллончики с аэрозольной. Огромный потолочный вентилятор обеспечивал необходимую циркуляцию воздуха, но «химией» пахло сильно.
В другой части помещения отгородили маленький кабинет. Его дверь открылась – вы шла моя сестра в рабочем фартуке. Пятен краски на нем было столько, что изначальный цвет не определишь.
– Ого, у нас гостья! – воскликнула сестра, приблизившись к нам. – Ты ведь девушка из библиотеки?
Мияко не ответила.
– Да, она самая, – проговорил я и жестом попросил Мияко представиться. Она мочала, и в итоге представил ее я: – Это Мияко Сумида. Она тоже учится в Васэде.
Фуми-нэ нахмурила лоб.
– Она ищет работу.
Я подтолкнул Мияко локтем, и она поклонилась нервно и судорожно:
– Здравствуйте!
– Одну секунду. – Фуми-нэ натянуто улыбнулась Мияко и оттащила меня в сторону. – Я же просила привести того, кто сможет мне помогать! – зашептала она.
– Я и привел.
– О чем ты?! Это же твоя подружка! – Шепот Фуми-нэ стал чересчур громким. – Худосочная! Как она поможет написать огромную фреску? Сам же знаешь, это тяжелый труд.
– Ну, ты ведь тоже девушка, – напомнил я, ослепительно улыбнувшись.
На миг Фуми-нэ замялась, потом продолжила:
– Ты на одежду ее посмотри. Она в такой работать собирается?
– Не ты ли вечно твердишь, что нельзя судить о людях по одежке?
Фуми-нэ закатила глаза:
– Ладно, я дам ей шанс, но не ругай меня, если в итоге девочка в слезах убежит домой!
– Мияко крепче, чем кажется, – смеясь, заявил я.
Фуми-нэ подошла к Мияко, улыбка которой казалась насквозь фальшивой.
– Можешь звать меня Фуми-нэ, я старшая сестра Рю и хозяйка «Студии Соль». Добро пожаловать ко мне в студию!
У Мияко глаза на лоб полезли.
– Что-что?
– «Студия Соль», – повторила Фуми. – Название кажется тебе странным?
– Нет, дело не в этом. Просто… Рюсэй сказал, что ты его девушка.
Фуми-нэ захохотала:
– Я его девушка?! Да ты шутишь! Меня не интересуют гормональные подростки!
– Эй, хорош! – вскинулся я. – Про то, что ты моя девушка, речи не было. Мияко поспешила с выводом. Женщины-пумы не для меня.
Фуми-нэ пропустила мои слова мимо ушей.
– Мияко, ты такая хорошенькая! Я ведь могу звать тебя Мияко?
– Да.
– И поскольку я сейчас без пары, если у тебя есть красивый старший брат, можешь меня с ним познакомить. – Фуми-нэ одарила Мияко своей фирменной улыбкой. – Уверена, ты и рисуешь отлично. Ты собираешься приступить сегодня?
Мияко глянула на меня:
– Вообще-то я даже не представляю, в чем заключается работа. А еще… – Взгляд Мияко скользнул к Фуми-нэ, которая теперь смотрела на меня. – Еще я не умею рисовать.
– Рюсэй, ты не объяснил ей, в чем заключается работа?
– Сказал, нужно помогать тебе, и это правда.
– Бестолковщина! – вздохнула сестра. – Так вот, я художница, сейчас на заказ пишу уличную фреску для приюта. Стена довольно большая, поэтому нужны помощники покрасить ее в фоновый цвет, потом обвести контуры, которые я нанесу, потом закрасить их. Работа тяжелая, кропотливая. Ты как, возьмешься?
Мияко кивнула.
– Тогда начнем сегодня. До места пешком доберемся: это минутах в пятнадцати ходьбы отсюда… – Фуми-нэ наклонила голову: – Ты хочешь красить в этой одежде? Вдруг испачкаешься?
– Ничего страшного. Я могу начать сейчас же.
– Отлично, тогда собираемся. – Фуми-нэ отошла в сторону, потом бросила через плечо: – Если день продержишься, найму тебя до окончания проекта.
– Тогда приступим сегодня.
Солнце стояло еще высоко, когда Фуми-нэ ушла за ланчем. Мы начали покрывать стену белой грунтовкой.
Дул прохладный ветерок, но Мияко взмокла от пота и сняла свитер. Под ним оказался лавандовый топ на бретелях, сейчас уже испачканный краской. Волосы она собрала в пучок, но непослушные пряди липли к лицу. Мияко, полностью сосредоточенная на покраске стены, поправлять их не удосуживалась.
– Утомительно, правда? – Я опустил кисть в ведерко с краской. – Если хочешь, передохни, я сестре не скажу.
– Нет, за деньги же стараюсь, – напомнила Мияко.
В этом была она вся. Сначала казалось, дело в чистом упрямстве, но постепенно я начал восхищаться ее стойкостью.
Я посмотрел на Мияко и удивился, перехватив ее взгляд.
– Что ты высматриваешь? – спросил я, отворачиваясь.
– Вот, разглядела, наконец, сходство между тобой и Фуми-нэ, – ответила Мияко. – Черты лица у вас одинаковые, особенно носы. Они у вас обоих тонкие, поэтому профили такие благородные.
Я смутился:
– Звучит почти как признание моей привлекательности.
– Этого я никогда не оспаривала. Лицо у тебя правильной формы и глаза красивые.
От такого комплимента я засмеялся, правда, не слишком весело:
– Еще тебе следует похвалить мой характер.
Мияко тоже засмеялась:
– Да, конечно. Я не из тех, кто проводит время с несимпатичными мне людьми. – Мияко заглянула мне в глаза: – Вряд ли в говорила об этом вслух, но мне очень нравятся наши совместные походы в книжный.
– Мияко, давай встречаться! – не сдержавшись, выпалил я.
Она внимательно посмотрела на меня и покачала головой:
– Я не могу.
Я нервно сглотнул:
– Почему?
– Потому что это ты.
Я решил, что ослышался:
– Что, прости?
– Ты мне слишком дорог как друг. Если начнем встречаться, то рано или поздно разочаруемся. Тогда и вместе быть не сможем, и шестерку нашу развалим.
– Откуда уверенность, что получится именно так?
– Отдельные затеи обречены на провал, – ответила Мияко и посмотрела на меня. – Извини. – Она словно не сокровенным делилась, а излагала сухие факты.
Я потрясенно молчал, желая стереть свои чувства к Мияко, как ей того хотелось. Вот только отрицание того, что я влюбился в пер вый раз, ничего не меняло.
– Сестра у тебя замечательная. – Мияко сменила тему. – И смелая, раз выбрала нетривиальную профессию художника.
Я через силу вернул себя к разговору:
– Не спеши с выводами. Фуми-нэ хотела быть доктором.
– Почему же не стала?
– Не у всех есть деньги на университет, а медуниверситеты особенно дорогие. – Я методично покрывал стену белой краской. – У Фуми-нэ талант к рисованию. Она вела уроки в детской художественной школе, потом открыла свою студию, но художницей становиться не собиралась. Так вышло само собой.
– Ясно.
– Рисование ей не ненавистно, но это и не мечта, – пояснил я, стараясь не думать о том, чем Фуми-нэ пожертвовала ради нас – ради меня.
– Что она хочет изобразить на фреске? – спросила Мияко, погружая кисть в ведерко с краской.
– Точно не знаю. Наверное, что-то для детей и пастора, которые здесь живут, – пояснил я. – Дети скоро вернутся, и ты сможешь с ними поиграть.
– Я не люблю детей. – Мияко потупилась.
– Правда? Трудно представить, кажется, ты обожаешь детишек! – поддразнил я. – Погоди, вот заведешь своих…
– Детей у меня не будет никогда. Я их возненавижу. – Ответ Мияко получился пугающе резким.
– О чем вы там болтаете? – спросила Фуми-нэ, подошедшая к нам с двумя полиэтиленовыми пакетами.
Вопрос я проигнорировал, а вот ее возвращению обрадовался.
Мы втроем вошли в приют, и Фуми-нэ повела нас в столовую.
– Ты здесь прекрасно ориентируешься, – отметила Мияко, когда Фуми-нэ усадила нас за стол.
О проекте
О подписке