Глава 3

Клэр

После пробуждения трачу несколько секунд на то, чтобы понять, где нахожусь. Постепенно воспоминания возвращаются, и я не сдерживаю тяжелого вздоха. Голова снова раскалывается. Нужно найти в себе силы подняться и найти таблетки, которые Эйден оставил для меня.

До слуха доносятся тихие голоса и смех, судя по звуку, это явно в соседней камере. Смотрю на наручные часы. Почти семь утра. Кто мог прийти к Аманде так рано?

Вчера у меня так и не получилось поближе познакомиться с соседкой. Мы с Ханной провели много времени вместе, она рассказала о том, что с ней произошло за тот период, что мы не виделись. Я, в свою очередь, поведала о себе, а также не забыла упомянуть свинское поведение Фрэнка Роджерса. Еще несколько раз извинилась перед подругой за то, что чуть не стала причиной непоправимого. Ханна заверила, что не держит на меня зла. В отличие от Фрэнка. Кажется, подруга одержима мыслью о мести еще сильнее, чем я.

Я собиралась пообщаться с Амандой вечером, но, когда вернулась после стычки с Маркусом в коридоре, соседка уже спала.

Возвращаюсь мыслями к Маркусу. Он странный. Мы даже толком не успели познакомиться, а он не скрывает своего враждебного настроя. И я поняла бы причину, если бы он с самого начала знал о том, что я стреляла в него на кладбище. Но это не так. Лучшим решением в данной ситуации будет держаться от него подальше, чем я и планирую заняться.

Нестерпимая головная боль заставляет меня подняться с кровати. Медленно шагаю из комнаты, потому как перед глазами мелькают черные точки. Чертов Фрэнк и его разработки!

Выхожу в коридор в тот момент, когда из камеры Аманды появляется Кай. На секунду он замирает, а потом улыбается мне.

– Мы тебя разбудили? – с искренним раскаянием спрашивает он. – Прости. Аманда ходит в душ до завтрака, а я единственный, кто встает в такую рань, чтобы сопроводить ее туда и обратно.

Отмахиваюсь.

– Все в порядке. Голова снова болит, мне нужно принять таблетки.

Аманда тем временем подходит к двери и с любопытством разглядывает меня сквозь смотровое окно.

– Привет, – здороваюсь с девушкой, она кивает в ответ. Серьезно смотрю на Кая и не сдерживаю вопрос: – Почему вы держите ее в заточении? Можно же договориться, как с Ханной или со мной.

Кай хмурится, а Аманда мелодично смеется.

– Я не такая, как вы, – сообщает она. – И не собираюсь быть послушной собачкой для Братства.

Собачкой? Вот что она думает о нас с Ханной? Несколько долгих секунд сверлим друг друга взглядами, и по тому с каким вызовом Аманда смотрит на меня, понимаю, что никакие слова не смогут изменить ее мнение. Да это и не удивительно. Судя по словам Ханны, они особо не общались, а меня она вообще не знает.

– В этом вся сложность, – прерывает мои мысли Кай. – Аманда не хочет принять тот факт, что мы не враги. Она пыталась сбежать раз сто. Однажды сломала Джону руку, когда он пытался ее остановить. С тех пор и сидит под замком.

Удивленно смотрю на хрупкую с виду девушку. Единственное, что говорит о том, что она другая, – полностью черные глаза.

– Не можете же вы держать ее здесь вечно? – предполагаю с сомнением, переводя внимание на парня.

Аманда фыркает, краем глаза замечаю, как она обхватывает ладонями решетку. Кай становится еще более серьезным.

– Мы отпустим ее, как только Аманда предоставит нам сведения о «Равенстве» и пообещает, что не вернется к ним.

– Такова официальная версия, – усмехается девушка.

Выжидательно смотрю на нее, но она и не думает вдаваться в подробности. Бросив последний взгляд на Кая, она разворачивается и уходит. После чего с ногами забирается на кровать и демонстративно делает вид, что нас здесь нет.

Кай вздыхает, жестом зовет меня за собой и направляется к выходу. Плетусь следом. Достаю таблетки из ящика, голова болит так сильно, что я принимаю сразу две. Кай внимательно наблюдает за моими действиями. Но я никак их не комментирую, вместо этого продолжаю разговор:

– Неужели тех сведений о «Равенстве», что предоставила Ханна, недостаточно для того, чтобы отпустить Аманду? Я могу рассказать все, что знаю.

Кай снова вздыхает, еще более тяжело, чем прежде.

– Вполне достаточно, – честно признается он. – Думаю, сегодня мы отправимся по первому адресу, на который указала Ханна. Но все не так просто. Если мы отпустим Аманду, нет никакой гарантии, что она не вернется в секту.

– А вы не пробовали поговорить с ней об этом в миролюбивом ключе?

– Поговорить о чем?

– Есть ли у нее желание искать с ними встречи?

Кай горько усмехается и качает головой.

– А что бы ты сказала, чтобы выбраться из заточения?

Поджимаю губы и ничего не отвечаю. С его аргументами не поспоришь.

– Завтрак в восемь, – сообщает Кай, так и не дождавшись от меня ответа.

– Поняла.

Кай уходит, а я направляюсь к камере Аманды.

– Давно ты здесь сидишь? – начинаю без предисловий.

Она внимательно смотрит на меня, по всей видимости размышляя, достойна ли я ответа.

– Чуть больше семи месяцев, – в конце концов признается она.

От неожиданности замираю, медленно моргая. Черт возьми! Это очень долго.

– Ханна сказала, что ты добровольно пошла в «Равенство», – произношу осторожно. – Почему? Чем Фрэнк заманил тебя?

– Фрэнк? Я не знаю, кто это. Меня завербовал другой человек.

– Кто это был?

Аманда тяжело вздыхает.

– Я рассказывала об этом Братству.

– Ты можешь поделиться со мной.

Девушка с интересом разглядывает меня. Решаю, что скорее всего она пошлет меня подальше, ведь я лезу не в свое дело. Ханна предупреждала, что с Амандой все очень непросто, но особо в подробности не вдавалась.

Уже собираюсь взять свои слова обратно, но Аманда неожиданно заговаривает:

– Все дело в моем брате. У Аллена была последняя стадия рака крови, и он долгое время лежал в госпитале. Мама проводила с ним все время. Когда врачи сообщили, что Аллену осталось совсем немного, маму словно переклинило. Она набросились на доктора с кулаками, пришлось скрутить ее и вколоть успокоительное. Но оно не помогло. В итоге маму определили в ту же больницу, но в психиатрическое отделение. Насколько я знаю, она до сих пор там. Кай иногда проверяет ее. И я ему за это благодарна. – Она замолкает на долгую минуту, не решаюсь нарушить молчание. Вообще удивительно, что девушка пошла на контакт со мной. Возможно, ей уже осточертело сидеть взаперти, практически ни с кем не общаясь. После паузы Аманда продолжает: – Когда маму увели, я осталась один на один с больным братом. Тогда-то ко мне и подошла одна из медсестер – Маргарет. Она сказала, что есть выход. Аллену еще можно помочь. Мне всего лишь нужно было согласиться на экспериментальное лечение. Естественно, я согласилась, потому как была уверена, мама бы одобрила. Я готова была пойти на что угодно, лишь бы снова собрать воедино свою развалившуюся семью. Так я и оказалась в одной из лабораторий, куда меня привезла Маргарет. А дальше забвение. Очнулась уже в гробу, а когда выбралась, нарвалась на Эйдена. Я пыталась сбежать, чтобы узнать, помогли ли моему брату. Но меня обманули. Не было никакого спасения. Джон сообщил, что Аллен умер, за такие известия я сломала ему руку. Больше меня за пределами этих стен никто не ждет. Мама в таком состоянии, что даже не помнит, что у нее есть дочь. – Она горько усмехается. – Единственное, ради чего я живу, – месть. Я доберусь до Маргарет. Обязана сделать это, ведь эта женщина лишила меня последних дней жизни Аллена.

С сочувствием смотрю на Аманду, осознавая, что у всех троих девушек, находящихся сейчас под этой крышей, есть нечто общее. Желание отомстить.

– Мне очень жаль твою семью, – произношу искренне, и Аманда кивает.

– Возможно, было бы проще договориться с Братством, если бы я не пыталась сбежать и не калечила их. Но, оказавшись здесь, я не могла смириться с пленением. А теперь мне, естественно, никто не верит.

– Ты говорила об этом с Джоном? Очевидно же, что тебе незачем возвращаться в «Равенство», по сути, ты с ним вообще никак не связана.

Аманда кивает.

– Они все понимают, но не могут отпустить. Я слишком много о них знаю. Джон уверен, если я попаду в лапы «Равенства», со мной не будут церемониться.

Некоторое время молчим. То, что эта девушка сидит взаперти, несправедливо! Хоть обстоятельства, приведшие нас сюда, разные, мы обе не можем просто так покинуть дом Братства и снова обрести свободу.

– А какая у тебя история? – внезапно спрашивает Аманда, с любопытством глядя на меня.

Пожимаю плечами и сообщаю, не вдаваясь в подробности.

– Фрэнк разозлился на Ханну потому, что она отказалась рассказывать ему о Братстве. Он и решил использовать меня, как рычаг давления, но план провалился. К сожалению для меня, какая-то часть сыворотки попала в мою кровь. Если бы не Ханна, вероятно, я была бы уже мертва. – Недолго молчу, обдумывая следующие слова: – Никаких перемен я в себе не чувствую, не считая проклятой головной боли. Она мучает меня все время. Даже таблетки не помогают.

Аманда сочувственно кивает.

– Уверена, Эйден что-нибудь придумает. Я до сих пор жива только благодаря его пилюлям от побочек. Если перестану их принимать, проживу максимум неделю, вторую половину которой буду мучиться.

После этих слов задумываюсь, а так ли нужна девушке свобода? Если Аманда каким-то чудом выберется отсюда, успеет ли найти обманувшую ее женщину и отомстить? Да и в чем смысл, если девушка все равно умрет. Здесь она хотя бы жива.

За спиной раздается шум. Оборачиваюсь и замечаю Ханну и Кая. Парень несет завтрак Аманде. Замечаю, что лицо девушки светлеет.

– Кристина приготовила оладьи? – Уточняет она с улыбкой. – С черникой?

Кай улыбается в ответ.

Мы с Ханной переглядываемся.

– Доброе утро! – говорит она. – Клэр, идем завтракать?

Прощаемся с Амандой и втроем отправляемся в столовую.

– Клэр, это Кристина, – Ханна представляет меня пожилой женщине, стоящей у плиты.

У нее такая добрая улыбка, что уже через минуту после знакомства, я готова доверить ей все на свете, в том числе свою жизнь. Женщина встречает меня с теплом и ставит передо мной тарелку с тостами и омлетом.

Ханна усаживается рядом со мной и обращается к Джону:

– Когда мы выезжаем?

– Мы? – переспрашивает Маркус. При звуках его голоса почему-то напрягаюсь. – Эйден, ты хочешь взять ее с собой?

– А ты попробуй ее остановить, – не поднимая глаз от тарелки отвечает тот.

– Я еду, и это не обсуждается! Если вы не возьмете меня с собой, я пойду пешком!

Ханна обводит всех присутствующих уверенным взглядом.

– Куда собираетесь? – любопытствую я и с благодарностью улыбаюсь Кристине, которая ставит передо мной чашку с чаем.

– Наведаемся в одну из лабораторий «Равенства», – сообщает Ханна.

– Прямо сейчас?

– Да, – подтверждает Рид, кажется так его зовут. Нужно лучше запомнить, кто есть кто, раз уж мне придется какое-то время провести в этом доме. – Вряд ли они ожидают, что мы можем появиться днем.

Согласно киваю.

– Я кое-что вспомнила. – Внимание присутствующих тут же приковывается ко мне, и я продолжаю: – Недавно я случайно подслушала разговор Фрэнка по телефону. Речь шла о строительстве где-то за городом. Думаю, они строят новую лабораторию. Но вот где именно, я не поняла.

– Я видел отчеты со строительной площадки в папке, которую нашел в кабинете Фрэнка, – сообщает Джон. – К сожалению, там тоже не указаны адреса.

– Клэр, как ты сегодня? – спрашивает Эйден, отрываясь от тарелки, чтобы сделать глоток кофе.

– Голова все время болит, – признаюсь честно. – Оставленные тобой таблетки почти не помогают.

Он хмурится.

– Судя по остаткам в пакете, в кровь попало не так уж много сыворотки «V». Если верить анализу крови, никаких изменений у тебя нет. Возможно, головная боль симптом чего-то другого. Посмотрю, что с этим можно сделать.

– Спасибо.

После завтрака все отправляются на выход. Маркус на секунду останавливается возле меня.

– Заказал тебе одежду, на обратном пути заберу.

– Благодарю, – говорю сдержанно.

Он коротко кивает и тоже выходит прочь.

Ханна сообщает, что в доме есть библиотека, таким образом извиняясь, что оставляет меня одну, и спешит следом. Еще некоторое время провожу на кухне, допиваю чай и помогаю Кристине убрать со стола. Женщина оказывается очень общительной. Она постоянно что-то щебечет и задает много вопросов.

Когда она принимается за приготовление обеда, я отправляюсь исследовать этаж. Мне ведь никто этого не запрещал. Дверь прямо напротив кухни оказывается заперта. Скорее всего там хранится что-то важное.

Отправляюсь дальше. Заглядываю за каждую дверь. По правой стороне коридора находятся спальни. Довольно быстро нахожу спортзал, он невероятно огромный. Библиотеку обнаруживаю рядом с ним. Единственное, что я не нашла, выход. Скорее всего, он за той запертой дверью.

С удобством устраиваюсь на одном из диванов в библиотеке и принимаюсь за чтение первой попавшейся книги. Сосредоточиться на тексте не получается.

Думаю обо всем и сразу. О своем положении, о возможности покинуть Братство, которая в ближайшее время мне не светит, об Аманде. Положение девушки еще более незавидное, чем мое.

Мысли безостановочно кружатся в голове, отчего она начинает болеть все сильнее и сильнее. В конце концов не выдерживаю и отправляюсь в лабораторию. Мне срочно нужны еще таблетки.

Коридор преодолеваю как в тумане, держась за стену, чтобы не упасть. К головной боли добавляется головокружение и тошнота, и я проклинаю все на свете, готовая пойти на что угодно, лишь бы это прекратилось.

С огромным трудом добираюсь до заветного шкафчика, достаю пузырек с таблетками и принимаю еще две. Мне так плохо, что я едва держусь на ногах. Перед глазами темнеет, и меня ведет в сторону. С трудом сохраняю равновесие и держу глаза открытыми. Нужно прилечь. Добраться бы до кровати.

Силой воли заставляю себя передвигать ногами, они настолько тяжелые, будто все земное притяжение сосредоточилось исключительно на них.

Плетусь со скоростью улитки, неотрывно держась за стену.

Заметив меня, Аманда вскакивает с кровати и подбегает к двери.

– Что с тобой?

Почему она разговаривает шепотом?

Медленно моргаю, веки опускаются и отказываются подниматься. Ноги подкашиваются, и я больше не могу сохранять равновесие. Заваливаюсь вперед, ударяясь головой о кафельный пол и проваливаясь в темноту.