Вместо размышлений об этом, прокручиваю в голове то, что предстоит сделать первым делом после возвращения. Сначала Шон и его винтовки, затем продолжительный отдых, а после – несколько встреч с мелкими группировками с запада Адемара. В последнее время слишком лезут на рожон, перетягивая внимание наших покупателей на себя. Рори предлагает просто перестрелять их. Возможно, так и поступим, если не уберутся с дороги по-хорошему.

За мыслями о рабочих вопросах не замечаю, как проваливаюсь в сон. Что удивительно, мне даже удается нормально выспаться и утром не чувствовать себя разбитой. Сразу же после быстрого завтрака, отправляемся к машине, которую вставший пораньше Маттео предусмотрительно заправил. Мельком отмечаю, что внедорожника Хоффмана на парковке уже нет, но не говорю об этом Рори, чтобы не выводить из себя.

Как только высокий забор, окружающий оплот, остается позади, ведущий машину Маттео подает голос:

– Если все пойдет нормально, к полудню доберемся.

– Отлично, Кэсс как раз успеет заглянуть к Нейлу до вечера, – с игривой интонацией комментирует Рори.

– Что ты прицепилась к нему? – раздосадовано спрашивает Кассандра.

– А к кому мне еще цепляться, если ты спишь только с ним? У вас, считай, отношения. Хоть кто-то среди нас ведет праведный образ жизни. Да, Тео?

– Не втягивай меня в это, – отзывается он.

– Нет у нас никаких отношений, – в тот же миг отвечает Кэсс.

– Ладно, отрицайте очевидное сколько вам угодно, – бурчит Рори и переключается на тему того самого бара, что обсуждала вчера с Маттео.

Слушаю их болтовню, отстраненно глядя в окно. В боковом зеркале вдруг замечаю движение и приглядываюсь чуть внимательнее.

– Серая на хвосте, – сообщаю минут через десять преследования.

Похожая на облезлую собаку тварь как раз скрывается за кустами, чтобы выскочить с другой стороны и еще быстрее помчаться следом.

Маттео отрывает взгляд от дороги, переводит его на зеркало заднего вида и ворчит:

– Рори, сядь нормально, из-за твоей головы я ничего не вижу.

Оборачиваюсь. Аврора стоит коленями на сиденье и смотрит в окно багажника. Проигнорировав слова Маттео, она спрашивает:

– Убрать ее сейчас?

– Не будем останавливаться, – возражаю я. – Убьем возле перехода.

Рори плюхается на место и передергивает плечами.

– Как скажешь.

Некоторое время едем в блаженной тишине, перебираю в голове, когда такое было в последний раз, но не могу вспомнить случая, чтобы Аврора молчала дольше нескольких минут. Медленно поворачиваю голову и встречаюсь с взглядом Кэсс. Она удивленно округляет глаза и жестом указывает на задумавшуюся Рори. Усмехаюсь и возвращаюсь в исходное положение, чтобы не спугнуть наверняка недолгое затишье.

К моему удивлению, до перехода, в целях безопасности расположенного на значительном расстоянии от стены, добираемся в том же состоянии. Рори выныривает из затянувшихся мыслей только когда Маттео сбрасывает скорость до минимума.

– Уже приехали? – изумляется она. – Я и не заметила. Дани, у тебя там есть вода?

Передаю назад полупустую бутылку и вытаскиваю пистолет из кобуры ровно в тот момент, когда внедорожник полностью останавливается.

– Беру серую на себя, – сообщаю я, покидая салон.

– Принято, – отвечает Маттео, тоже выбираясь наружу, и идет избавляться от прикрытия.

Кэсс и Рори отправляются помогать. Им предстоит убрать маскировочную сеть и открыть проем, ведущий в подземный тоннель, протяженность которого составляет минимум десять километров, а из него в гараж, находящийся уже под городом.

Как только серая подбирается на расстояние выстрела, жму на спусковой крючок, отправляя тварь в пепельный очаг, расположенный к северу отсюда. Оглядываю местность и убедившись, что серая была одна, подхожу к горстке пепла – тому, что осталось от тела. Забираю обсидиановый диск и отправляюсь на помощь остальным.

Вместе справляемся за считанные минуты. Маттео загоняет внедорожник в тоннель, после чего возвращаем маскировку на место. Про этот тоннель мне рассказала Мэй всего через несколько недель после того, как приняла в группу. Им пользуется добрая половина контрабандистов, которым нужно покинуть пределы Адемара незамеченными, а затем с теми же предосторожностями вернуться.

В гараже оказывается пусто, что неудивительно в светлое время суток. Оставляем машину на обычном месте, Маттео собирается вернуться за винтовками к вечеру, а вот кейс с обсидиановыми дисками я забираю сразу. Выход из гаража находится в заброшенной части города, состоящих из аварийных зданий, которые давно пора снести и заменить новыми, но власти никак не займутся этим, продолжая облагораживать более востребованные районы.

Беспрепятственно выбираемся на поверхность, преодолеваем несколько кварталов, поросших травой и кустарниками, а также местами заваленных мусором после вечеринок молодежи, шастающей тут ночами.

Доходим до оживленной улицы и по очереди сливаемся со спешащей по своим делам толпой, заранее условившись встретиться завтра.

По дороге раздумываю, стоит ли пойти сразу к Шону или лучше заглянуть домой. Выбираю второе. Мне не помешает переодеться в чистое и перекусить, потому что рассиживаться у брата я не планирую. Вечером еще много дел.

Иду привычным путем, минуя несколько жилых высоток и бесконечные магазины со всем, что только душа попросит – от еды и алкоголя, до одежды и обуви.

Дохожу до своего дома – двадцатиэтажного здания, которому как внутри, так и снаружи требуется хотя бы косметический ремонт. Оказавшись в своей небольшой квартире на третьем этаже, состоящей из одной комнаты, кухни и совмещенного санузла, наконец выдыхаю и расслабляюсь. Открываю окна на проветривание, принимаю душ и переодеваюсь. Быстро пообедав, решаю не тянуть и сразу же отправляюсь к Шону. Время еще раннее, нет и четырех пополудни, вряд ли он сейчас в одном из своих клубов, поэтому перехожу через дорогу и шагаю в сторону жилища брата. Его дом располагается всего в двух кварталах от моего, поэтому прогулка выходит недолгой. Но в глаза сразу же бросается разница. Квартал брата более ухоженный, здания со свежим ремонтом, а люди такие пафосные, что смешно.

Проходя по знакомому маршруту, вдыхаю привычный аромат выпечки из крошечной пекарни на углу, то и дело натыкаюсь на бегающих детей. Школьные занятия закончились, и наступило время игр до тех пор, пока не взыграет совесть или, что хуже, пока родители силой не загонят домой. Отовсюду доносятся крики и свист, едва успеваю маневрировать, чтобы не быть сбитой с ног. Подростки постарше, как обычно, облюбовали трехъярусные широкие ступени, которые уличные торговцы иногда используют как прилавки. Я никогда не была среди этих детей, потому что выросла в другой части города и крутилась в иных кругах. Но лучше бы здесь. Была бы более готова к той жизни, когда оказалась отринута принципиальным дедом, не желавшим признавать ничье мнение, кроме собственного.

Добравшись до дома брата – тоже двадцатиэтажного здания, но куда лучше на вид, набираю четырехзначный код на панели и широко распахиваю дверь, едва не столкнувшись с выходящим на улицу мужчиной.

Отступаю в сторону и замираю, заметив знакомое лицо. Кастор. Он уже при мне часто мелькал в родительском доме, работая сначала на деда, а потом и на отца.

На его лице мелькает удивление, которое он быстро скрывает.

– Даниэль, – произносит Кастор вместо приветствия.

Молча киваю и захожу в здание. Общаться с шавками отца у меня нет никакого желания.

Квартира брата располагается на пятом этаже, и я всегда предпочитаю лестницу лифту. Пока шагаю по ступенькам, размышляю о том, зачем человек отца приходил к Шону. Вряд ли у него были какие-то дела с другими жильцами, не верю я в такие совпадения. Да и, насколько знаю, Шон поддерживает общение с семьей гораздо чаще, в отличие от моих встреч с мамой раз в несколько месяцев. Обязательно на нейтральной территории.

Остановившись напротив двери в квартиру брата, не даю себе времени на то, чтобы перевести дыхание. Сразу же барабаню по ней. Шон открывает через минуту непрерывного стука.

– Да какого черта? – гневно восклицает он, сверкая глазами. Увидев, кто перед ним, тут же смягчается. – Ну наконец-то! Уже хотел отправлять за тобой поисковый отряд. Где ты пропадала?

– Будем разговаривать на пороге?

Шон поспешно отступает, и я разглядываю его, поражаясь растрепанному внешнему виду, хотя обычно брат выглядит безупречно. Оно и понятно, с его-то работой. Вернее, тем, чем он занимается в качестве пресловутого прикрытия. У Шона сеть из трех ночных клубов, где не только танцуют, веселятся, напиваются, изменяют женам и мужьям, а еще проворачиваются незаконные сделки.

Прохожу вглубь квартиры, которая раза в три больше моей, останавливаюсь в гостиной и без позволения занимаю свое любимое мягкое кресло. Шон заходит следом и плюхается на диван напротив.

– Как прошло? Успешно?

– Можно сказать и так, – говорю уклончиво.

Шон выжидательно приподнимает брови.

– Не томи, а. Я сегодня не в настроении.

– Я тоже не то чтобы счастлива, – бросаю я, после чего все-таки рассказываю подробности провалившейся сделки.

Шон раздосадовано проводит пальцами по густым каштановым волосам и поджимает губы, уставившись на меня.

– Ладно. Мы хотя бы в плюсе. Найдешь куда пристроить оружие позже. Можешь забрать оговоренную оплату из кейса, остальное занеси в «Беррис» как будет время.

– Так и планировала сделать, – сообщаю я, начиная подниматься.

Все прошло спокойнее, чем ожидала, а это не может не радовать.

– Подожди, – тормозит Шон. – Есть разговор.

Опускаюсь обратно на кресло и выжидательно смотрю на брата.

– В чем дело?

Шон потирает согнутым указательным пальцем кончик носа, что в его случае означает лишь одно – он пытается скрыть волнение. Вся легкость тут же испаряется, заставляя меня подобраться и приготовиться к худшему.

– Шо-о-он? – тяну сурово.

Он тяжело вздыхает.

– Помнишь те допы, что я отдал тебе несколько месяцев назад?

В желудке неприятно ёкает.

– Естественно, помню.

Примерно полгода назад Шон рассказал мне про заключенную сделку по оружию, что несказанно удивило, ведь брат редко занимается подобными делами. В полсотне ящиков оказались ценные допы, улучшающие боевые способности почти любого огнестрела.

– Они нужны мне.

Из меня вырывается смешок.

– Ты прикалываешься? У меня их больше нет.

– Нужно вернуть, – серьезным тоном, не предвещающим ничего хорошего, говорит брат.

Если бы это было возможно.

– Нечего возвращать, Шон. Столько времени прошло, они наверняка разошлись по всему Континенту, а некоторые применили по назначению.

Он запрокидывает голову, надувает щеки и шумно выдыхает, глядя в потолок. Секунду спустя его внимание вновь приковано ко мне.

– Мне нужны все обсидиановые диски, которые ты за них выручила. Позже все верну, обещаю.

– Шон, ты не понял. У меня ничего нет. Ни допов, ни дисков. Я вложилась.

– Вложилась? – удивленно переспрашивает он. – Во что?

– В железку.

– В железку?

– Так и будешь повторять за мной как заведенный? – спрашиваю раздраженно. – Нормально объясни, в чем дело? Во что ты влип?

Шон игнорирует вопросы.

– Как ты вообще ввязалась в железку?

– По земле подобраться к Ругану – то еще испытание, поэтому я решила, что вложиться в реставрацию подземных путей – хорошее решение. Работы почти завершены, и вскоре у нас будет прямой выход на столицу. Убедительные аргументы?

– Вполне, – кисло отзывается брат.

– А теперь объясни, черт возьми, во что ты нас втянул?

Целую минуту Шон молчит, неотрывно глядя мне в глаза. Вижу нерешительность в ответном взгляде, отчего начинаю постепенно закипать.

– Это были не мои допы, – наконец выдает он.

– Без тебя поняла. Где ты их взял?

Шон вновь сверлит меня немигающим взглядом, и мне с каждой секундой все больше и больше не нравится происходящее.

– Только не бесись, – просит он.

– Говори уже, – требую раздраженно.

И Шон говорит.

– У отца.

Всего два слова, которые оглушают меня на непозволительно долгий срок. Неотрывно пялюсь на брата, ощущая накрывающую лавину самых разнообразных эмоций, среди которых нет ни одной положительной.

– Что? – переспрашиваю показательно спокойным тоном, надеясь, что мне послышалось.

– Это были отцовские допы, – повторяет Шон, с опаской глядя на меня.

И не зря.

Подскакиваю с места так стремительно, что на миг перед глазами темнеет.

– Какого черта?! – ору во весь голос, даже не думая сдерживаться. – Зачем ты вообще это сделал?

– Не вопи, – морщится брат и тоже поднимается. – Ты ведь знаешь, я редко занимаюсь оружием. А тут такое количество. Ты была первой, о ком я подумал, чтобы сбыть с рук это дерьмо. Откуда я знал, что ты вложишься вместо того, чтобы продать их? И куда! В чертову железку!

– Да пошел ты, Шон! Не тебе учить меня как вести дела. Это перспективное вложение, которое я никак не смогу вернуть! А достать такое количество валюты в короткий срок невозможно.

– Знаю, – задумчиво произносит Шон. – Будем надеяться, отец даст нам время, чтобы собрать необходимые средства.

– Нам? Ты издеваешься, черт возьми? Я не буду…

– Придется, – жестко отрезает он. – И перестань так скрипеть зубами, а то останешься без них.

– Я делаю это, потому что чертовски зла на тебя, придурок! Как тебе вообще в голову пришло скинуть его товар на меня?

– Прости, – тихо говорит он, медленно приближаясь. – Я облажался, знаю. И мне нужна твоя помощь, чтобы придумать, как с этим разобраться.

Качаю головой, все еще не в силах поверить в реальность происходящего.

– Мне нужно побыть одной, – наконец выдавливаю я и направляюсь на выход.

С меня достаточно.

На сегодня.

На неделю вперед.

– Это еще не все, – повышает голос Шон.

– Ничего не хочу знать, – бросаю раздраженно.

Выстрел в упор настигает на пороге гостиной.

– Отец ждет нас сегодня на ужин.

Застываю на месте, ощущая, как каменеют внутренности.

Что?

– Я не пойду, – произношу через силу.

– Пойдешь, – говорит он с нажимом. Заставляю себя повернуться. Тело тяжелое и слушается с трудом. – Иначе тебя притащат против воли.

Напряженно сглатываю, ощущая вселенскую усталость. Рано или поздно это должно было произойти.

Нужно было бежать из Адемара. Еще тогда. И как можно дальше, черт возьми! Не стоило поддаваться на уговоры Мэй… Эта мысль отрезвляет и заставляет почувствовать себя хуже некуда. Если бы не Мэй, я не умела бы ничего и уже через пару дней после ухода из дома валялась бы мертвой в какой-нибудь канаве.

Я все сделала правильно. И сейчас бессмысленно о чем-то жалеть.

Заставляю себя вернуться к разговору и спрашиваю хрипло:

– Это он так сказал?

– Кастор. Был тут до тебя.

Медленно киваю, прохожу обратно в комнату и тяжело опускаюсь в кресло. Сверлю Шона яростным взглядом.

– Пожалуйста, скажи, что Эдвард Шеффилд не имеет к этому отношения.

Он на миг прикрывает глаза.

– Так ты уже в курсе?

– Скажи мне, – прошу с напором, – что дело не в нем!

– Он тут ни при чем, – уверенно заявляет брат. – Все дело в чертовых допах.

Откидываюсь на спинку кресла и невидяще смотрю прямо перед собой. Надеюсь, что Шон не врет, иначе мне придется убить собственного отца. И будь я проклята, если промахнусь в этот раз.