– На Монмартре, улица Марти, недалеко от перекрёстка с бульварами Клиши и Рошешуа. «Золотые колибри» открываются в восемь вечера, друг мой, в одиннадцать они закрывают свои двери до утра. И не забудь жетон. Хочешь, провожу, – с непринуждённой улыбкой предложил он.

Гастон сделал удивлённое лицо.

– О, думаешь, не справлюсь? – хмыкнул он.

– В тебе не сомневаюсь, но почему бы мне не совместить приятное с полезным? – со смешком ответил полуэльф.

– Ладно, поехали вдвоём, – легко согласился Гастон, не видя причин отказывать другу.

И потом, вдруг с такой протекцией его не будут особо рассматривать и не попросят показать татуировки… Хотя на это Лоран не рассчитывал всерьёз, указ короля соблюдался строго, и на входе в бордель каждого клиента проверяли на наличие узора на запястьях. Ну и, конечно, артефакты против иллюзий. Гастон знал, потому что кое-кто из его приятелей рассказывал о своих попытках по молодости прорваться в злачное местечко. Естественно, эти попытки заканчивались ничем.

– Договорились! – Син с воодушевлением потёр руки. – Расскажешь потом, чем встреча закончится?

Гастон усмехнулся, демонстративно вздохнул и покачал головой.

– Любопытный, как женщина, – добродушно проворчал Лоран.

– Неправда, я же ни с кем кроме тебя не обсуждаю твою жизнь, – Оллсинэль поднял указательный палец. – В половину восьмого жду у себя, – добавил он с довольным видом.

Допив вино, некромант покинул друга – ежедневные несколько часов в Консьержери никто не отменял, как и просмотры отчётов и решение вопросов по местным командировкам. В последнее время нежить и в предместьях Парижа активизировалась, что не могло не настораживать. Гастону пришло на ум предупреждение сонхау о наступающей Тьме… Он никак не мог отделаться от смутного тревожного ощущения, и когда занимался бумагами в кабинете, обратил внимание, что заявок на наряд некромантов стало больше. И судя по жалобам жителей, буйствовала высшая нежить, а не простые зомби и костяки. Вот это уже серьёзно. В еженедельном отчёте, который он отсылал Анжуйскому, Гастон кратко указал на данный факт, надеясь, что Ален Дерош тоже не оставит без внимания странное возрастание активности нежити. По-хорошему, надо бы встретиться лично и поговорить, что предпринимается для выяснения причин, но время близилось к шести вечера, и Гастона ждало посещение борделя, где обитала таинственная Полин, Птичка, напророченная сонхау. И возможно, его следующий якорь. Следовало подготовиться к встрече. Оставив разговор с герцогом на следующий день, Лоран покинул Консьержери, торопясь домой.

К половине восьмого он подъехал к особняку Оллсинэля, забрал друга, и они отправились к Монмартру вместе. Полуэльф покосился на кинжал с чёрным бриллиантом на поясе некроманта.

– Ты не оставил его? – с лёгким удивлением спросил он.

– Без оружия я не выхожу из дома, а тащить в бордель меч или посох неразумно, – пожал плечами Гастон и слегка улыбнулся. – Брось, Син, татуировки я никак не скрою при всём желании, поэтому лучше пусть сразу видят, кто к ним пришёл, – тёмные глаза некроманта прищурились. – Я не собираюсь прятаться.

– Ну смотри сам, – вполголоса отозвался Оллсинэль.

К началу девятого они подъехали к нужному месту, и Гастон сразу понял, что это именно оно. Трёхэтажный особняк сочного красного цвета, лепнина украшена позолотой, а на балкончике второго этажа стояла красотка в откровенном наряде, опираясь на изящные кованые перила, и с ленивым интересом посматривала на проходивших мимо прохожих. Кто-то останавливался и с восхищением свистел при виде обитательницы заведения, кто-то отпускал непристойные шуточки, на которые особа не обращала внимания. Вокруг Монмартр жил своей жизнью, толпы гуляющих перемещались от ресторанчика к ресторанчику, от одного злачного местечка к другому, пользуясь тем, что солнце ещё не село: после одиннадцати вечера двери всех без исключения заведений закрывались, и тот, кто не успел вернуться домой до этого времени, оставались уже до утра там, где их застала ночь.

Фасад борделя украшала вывеска с названием и нарисованными в золотых клетках разноцветными колибри, и Гастон уверился, что сонхау имела в виду в своём предсказании именно это место. В дверях стоял детина внушительной комплекции, с квадратным щетинистым подбородком, и жевал соломинку, лениво поглядывая вокруг. Буквально перед Оллсинэлем и Лораном к «Золотым колибри» подъехала компания, судя по всему, завсегдатаев – охранник вежливо улыбнулся, окинул четверых весёлых мужчин быстрым, внимательным взглядом и посторонился, пропуская внутрь.

– Ну, пойдём, – со вздохом произнёс маркиз и подъехал ближе.

Тут же из-за угла выскочил подросток, ухватил поводья их животных, и дождавшись, пока гости спешатся, увёл в конюшню – как пояснил Син, она находилась на заднем дворе борделя. Полуэльфа охранник сразу узнал, почтительно склонил голову.

– Мессир маркиз, – произнёс он. – Рад видеть вас снова.

– Вечер добрый, Гвидо, – небрежно улыбнулся Оллсинэль и махнул в сторону Гастона. – Это мой друг, он со мной.

Взгляд Гвидо упал на рукоять кинжала, которую Лоран особо и не прятал, потом поднялся к невозмутимому лицу некроманта.

– Вы знаете, кто ваш друг? – ровным голосом спросил охранник.

Полуэльф на мгновение прикрыл глаза, неслышно вздохнул и выразительно посмотрел на Гастона.

– Да, Гвидо, знаю, но ему действительно надо сюда.

– Син, иди, я сам тут разберусь, – вступил в разговор Лоран и чуть улыбнулся другу. – В конце концов, это моя проблема, как я попаду внутрь.

– Ладно, – Оллсинэль снова вздохнул и зашёл в гостеприимно распахнутую дверь. – Жду тебя, Гас! – напоследок бросил он и скрылся в полутьме небольшого коридорчика.

– Некромантам вход в бордели закрыт, – тем же тоном произнёс Гвидо, не сводя с Лорана напряжённого взгляда.

Начальник городской стражи достал из кармана жетон сонхау.

– Вот это сойдёт за пропуск? – Гастон выгнул чёрную бровь.

Охранник поджал губы, скрестил руки на груди и нахмурился, смерив настырного гостя неприязненным взглядом.

– Откуда я знаю, что ваше предсказание связано именно с борделем, мессир? – буркнул он, не собираясь сдавать позиции.

– Даже если ты сейчас меня не пустишь, я приду завтра с официальным разрешением короля, – Гастон пожал плечами. – Но что-то мне подсказывает, твоей хозяйке не хотелось бы привлекать к вашему славному заведению внимание его величества, – добавил он с едва заметной усмешкой.

Гвидо помолчал, хмурясь всё сильнее, пожевал губами и наконец нехотя ответил:

– Зайди, я позову Мадам. Пусть она решает.

И Лоран переступил порог борделя. Здесь, в небольшом коридоре, царил уютный полумрак, на стенах, обтянутым шёлком вкусного малинового цвета, горели позолоченные светильники, в зеркалах отражался их свет и отблески хрустальных подвесок, рассыпая радужные искры. Из-за второй двери долетал приглушённый шум и женский смех.

– Жди здесь, – буркнул мрачный Гвидо и скрылся за этой дверью.

Заложив руки за спину, некромант окинул взглядом коридорчик, сделал несколько шагов к двери, прислушиваясь, и остановился. Конечно, очень хотелось оказаться по ту сторону, Гастона распирало почти детское любопытство – он ведь ни разу не был в подобном месте. Но Лоран сдержался, лишь его усмешка стала шире. Возможно, очень скоро у него появится такая возможность… Словно в ответ на его мысли, дверь распахнулась и снова показался Гвидо.

– Заходи, – кратко произнёс он и посторонился.

И некромант вступил в главный зал «Золотых колибри». Всюду ковры, низенькие диванчики, кресла, в глубине – столики и стулья с мягкими спинками, с правой стороны что-то вроде стойки, прямо перед ним – широкая деревянная лестница с малиновым же ковром. Всюду – девушки и женщины в разнообразных откровенных, но не вульгарных платьях из дорогих тканей, и среди них ни одной некрасивой или с плохой фигурой. Изящные нимфы с чувственными улыбками были заняты тем, что кокетничали с гостями и выбирали себе клиентов на ночь – Оллсинэль по дороге посвятил Гастона в особенности этого борделя. У некоторых красоток некромант заметил пушистые золотые перья в руках, и прямо на его глазах одно такое девушка небрежно заткнула за ухо рослого черноволосого мужчины. После чего он с довольной, широкой усмешкой подхватил хохочущую блондинку на руки и понёс к лестнице.

А от стойки к некроманту спешила высокая, средних лет женщина в чуть более скромном наряде, чем остальные, и с тревогой на лице. Гастон догадался, кто это, ещё до того, как Гвидо заговорил.

– Мадам, – охранник почтительно склонил голову и отступил в сторону, предоставляя хозяйке право вести дальнейшие переговоры.

– Кто вы, мессир? – быстро спросила женщина, окинув Лорана взглядом.

– Гастон Лоран, начальник городской стражи Парижа, – представился он и сразу показал перламутровый жетон. – Давайте, вы просто позволите мне поговорить с той, к кому я пришёл? – Гастон не дал Мадам сказать ни слова.

Женщина, услышав его слова и увидев кинжал, слегка побледнела, но более ничем не показала своих эмоций.

– И к кому же вы пришли? – ровно спросила она.

– Её зовут Полин, – уверенно ответил Гастон, не сомневаясь, что друг подсказал правильную девушку.

Шанталь рассказала ему немного о специфике светлого дара, и по тому, что описал Оллсинэль, эта Птичка как раз подходила. Брови Мадам поползли вверх, а вот во взгляде мелькнуло беспокойство, что только подтвердило версию Гастона.

– Полин? – задумчиво протянула женщина. – Вы знаете, что здесь девушки сами выбирают себе мужчин?

– Мадам, я пришёл несколько за другим, чем остальные мужчины, – насмешливо заявил Гастон. – Дайте мне встретиться с Полин, я вижу, вы знаете, кто она такая на самом деле.

Мадам побледнела ещё больше, но ответить ничего не успела. Лоран заметил на лестнице движение и посмотрел: по ступенькам спускалась темноволосая красотка с точёной фигуркой и тонкими чертами лица. Кожаный корсаж обрисовывал тонкую талию и подчёркивал грудь, тугие локоны цвета воронова крыла спускались до самой талии, а в разрезах полупрозрачной юбки мелькали стройные ножки, затянутые в шёлк чулок. Гастон ощутил, как внутри мягко толкнулась тёмная сила, заволновалась, послала по крови горячую волну, а татуировки на запястьях слегка закололо, и понял, что – вот она, Птичка, маг Жизни, которую предсказала ему сонхау.

– Полин? – тихо спросил Гастон, медленно улыбнувшись, и бросил взгляд на женщину.

Та как-то устало вздохнула, её плечи поникли, и Мадам кивнула.

– Да, Полин, – голос тоже звучал глухо.

Гастон знал, что маги Жизни не особо жалуют некромантов и не все из них горят желанием становиться якорями, но Полин он точно не собирался давать возможности избежать игры.

– Благодарю, – Лоран наклонил голову и шагнул вперёд, тем более, Птичка тоже его заметила.

Вечер обещал быть очень интересным…

На следующий день, Лувр.

Гастон встрепенулся и вынырнул из приятных воспоминаний: он подошёл к Лувру, к главному входу со стороны садов Тюильри. По тенистым дорожкам прогуливались аристократы, на скамейках сидели дамы и обмахивались веерами, улыбаясь и кокетничая с кавалерами, а у дверей стоял караул из королевских гвардейцев. Лорана пропустили без всяких вопросов: посох и меч с чёрными бриллиантами говорили сами за себя. Лоран поймал себя на том, что улыбается, вспоминая красавицу Полин, и поспешно убрал улыбку с лица. В беседе с его величеством лучше сохранять серьёзность, особенно в таком щепетильном вопросе, как посещение борделя по предсказанию. Сонхау просто так предупреждать не будут, а значит, чем меньше народу будут знать о Полин, тем лучше. По крайней мере, пока она не проиграет Гастону в кош. Раскланиваясь по пути со знакомыми из придворных, некромант дошёл до приёмной перед кабинетом его величества, где тоже сидел секретарь. Большая полукруглая комната с затянутыми светло-серым с серебром шёлком стенами была полна людей, тихо переговаривавшихся между собой, или стоявших молча у окон. Высокие двери из чёрного дерева с позолоченной резьбой и украшенные жемчугом естественно, закрыты – за ними его величество Наарэми занимался государственными делами. Остальные терпеливо ждали своей очереди и кстати, вполне могли сегодня так и не дождаться аудиенции. Гастон с непроницаемым лицом подошёл к столу и остановился.

– Добрый день, Жорж, – поздоровался он с секретарём. – Я к его величеству со срочным делом.

– Здравствуйте, мессир Лоран, – секретарь встал и почтительно склонил голову.

Гастон нечасто приходил в Лувр по делам или на приёмы, но из-за происхождения примерно пару раз в месяц вынужден был посещать торжественные мероприятия, в том числе и во дворце. Отец не ленился лично присылать приглашения, и даже пару раз, когда на эти дни выпадало дежурство Гастона, лично просил Анжуйского перенести. Собственно, из-за этого тоже между его светлостью и начальником стражи были слегка натянутые отношения. Ален Дерош не слыл завсегдатаем светских раутов, хотя и являлся младшим братом короля.

– Что передать его величеству? – негромко спросил барон Жорж Сен-Жиль, секретарь Наарэми. – Какое у вас дело?

Лоран протянул запечатанное прошение.

– Вот, и добавь, что это действительно срочно, – произнёс он. – Я надолго не задержу, минут на десять, не больше.

– Хорошо, мессир Лоран, – барон наклонил голову и вышел из-за стола, потом подошёл к двери и негромко постучал.

Гастон поймал на себе парочку недовольных взглядов остальных, толпившихся в приёмной, но возмущаться никто не рискнул. Некромантов побаивались и не рисковали с ними связываться, даже если кого-то не устраивали действия хранителей тёмной силы. Между тем, барон скрылся за тяжёлой створкой и через несколько минут появился снова в приёмной.

– Вас примут, мессир Лоран, – к радости и облегчению начальника стражи ответил секретарь. – Прошу, проходите.