5

– Это что тут валяется, светлая? – вырвал меня из усталой дремы женский высокий голос.

– Не донесли? – с сомнением спросил другой, отчаянно похожий на первый.

– Или не добили? – ехидно спросил первый, и на этой борзой фразе я распахнула глаза.

Меня с любопытством рассматривали две невысокие близняшки. Они были совершенно одинаковые: одинаковые прически, одинаковые платья и одинаково разноцветные глаза. Они были одинаково хорошенькими куколками. Единственное замеченное мной различие: у одной левый глаз был фиолетовый, а правый золотой. У другой – наоборот.

Хотелось поинтересоваться, все ли здесь такие остроумные, но мне не дали.

– Девушки. – спокойным строгим тоном произнес Валентайн.

Близняшки с радостным визгом подпрыгнули и повисли на парне, прижимаясь стратегически важными местами.

– Где ты пропадал?..

– Мы так скучали…

– Говорят, Анна совсем плоха?..

Я брезгливо поморщилась и с пыхтением поднялась на ноги, снова попытавшись отряхнуть многострадальное платье. М-да, с чистотой полов в Темнейшей были определенные сложности.

– Девушки, познакомьтесь, – каким-то ловким движением стряхнув близняшек с себя, произнес темный маг. – Это Николетта Ромаро. И я буду очень рад, если вы проявите к ней гостеприимство.

Это заявление особого восторга у девиц не вызвало, но, кажется, у парня тут был определенный авторитет, потому что обе куколки кисло улыбнулись и не менее кисло выдавили:

– Добро пожаловать.

– Вот и умницы. А теперь вас ждет дежурство, – парень хлопнул близняшек пониже спины, подтолкнув к дверям в лазарет.

Я снова поморщилась и отвела взгляд. Убегая от жуткого жениха, как-то я совсем забыла, что Темнейшая считается рассадником порока среди молодежи.

– Николетта, – позвал Валентайн, едва за близняшками закрылась дверь.

– М? – я продолжала рассматривать пыльный гобелен на стене.

Темный маг помолчал, я даже подумала, что он подбирает слова восхищенной благодарности. Но благодарности мне не досталось.

– Пойдем, я провожу тебя к ректору. И мне нужно возвращаться в дозор.

Я шла рядом с темным магом и размышляла о своих злоключениях. И первом в списке значилась утеря саквояжа.

– Понимаю, что вопрос глупый, но каковы шансы, что мой багаж можно будет найти на остатках повозки утром?

– Никаких, – не раздумывая ответил парень.

– Плохо, – вздохнула я.

– Мне утром нужно будет в город. Могу составить компанию, – легко предложил темный маг.

– Вас так просто выпускают из академии? – удивилась я.

– Мы что, похожи на диких животных, чтобы держать нас взаперти? – прищурился Валентайн.

– Как всякие студенты, – равнодушно пожала плечами.

Парень хохотнул:

– Туше, герцогиня.

– Не называй меня так, – попросила, поморщившись.

– Почему? – удивился Валентайн. – Обычно девушки из хороших семей любят ммм… кичиться своим высоким происхождением.

Обычно девушки из хороших семей не занимаются лечебной благотворительностью в трущобах, не сбегают из дома, не пренебрегают светом ради учебы и уж тем более не пытаются улизнуть от выгодной помолвки. Но для этой душещипательной истории мы были не слишком хорошо знакомы, а потому я воспользовалась старой, проверенной временем отговоркой:

– Титул ничего не значит, если кроме него у тебя ничего нет. Я – целитель. Лучший целитель выпускного курса. А от графини у меня только осанка и хорошие манеры, и то последними я очень стараюсь пренебрегать.

Валентайн хмыкнул:

– И как же такую ценную целительницу отпустили в рассадник тьмы?

– С пресветлым благословением, – честно ответила я.

Нет, ну а что, ректор меня на дорожку даже святым светлым символом осенила.

– Знаю я одну ведьму, которую тоже отпустили… с благословением в вашу Пресветлую академию, – усмехнулся темный маг. – Ректор так благословлял, что от его благословения аж стекла дребезжали.

– Бедная Пресветлая, – пробормотала я.

Меж тем мы вышли к башне. Винтовая лестница уходила куда-то вверх и вниз, ребра ступеней чуть светились голубым, будто внутри каждой скрывался магический светильник.

– Тебе на пятый этаж вверх, – Валентайн указал на проход в башню.

– Спасибо.

Темный маг кивнул и пошел обратно, а я шагнула на светящееся ступени. Те совершенно неожиданно дрогнули подо мной и поползли вверх. Я, тоже совершенно неожиданно, взвизгнула и начала терять равновесие от такого выверта.

Но вместо ускользающих стен моя рука в попытке схватить что-то устойчивое вцепилась в… Пресветлый княже, что это?!

Новый визг застрял у меня в глотке, потому что меня за руку придерживала совершенно осязаемая тень. Тень на ощупь была бархатная и приятная, но меньше ужаса я от этого не испытывала. А потом случилось уж совсем жуткое: в тени появился горизонтальный прорез, и тень голосом Валентайна сообщила:

– Только в обморок не падай, я на таком расстоянии могу не удержать.

– Что это? – пискнула я.

– Мой прислужник. Поймала равновесие?

Я закивала.

– Ну все, дальше сама.

И тень истаяла под ближайшим магическим светильником, в соответствии со всеми законами мира.

Жуть!

6

Ректором темнейшей академии был мужчина средних лет. Военная выправка, серебро в черных волосах, подтянутая фигура с впечатляющим разворотом плеч, характерный отпечаток старшего офицерского состава на красивом лице.

В такого легко влюбляются первокурсницы и молодые преподавательницы. Я, к счастью, не была ни той ни другой, поэтому вежливо постучалась и невежливо зашла, не дожидаясь разрешения.

Ректор вопросительно поднял бровь, я же молча протянула конверт с ответом на их запрос. Внутри моя ректор писала, что прониклась бедственным положением Темнейшей и отрывает от сердца лучшую ученицу курса и всю такую замечательную меня. А еще угрожает физическим насилием, если со мной что-нибудь случится до конца учебного года.

Откуда я все это знала? О, чему только не научишься, будучи под опекой малоприятного типа? Вскрывать и запечатывать конверты – сущий пустяк на общем фоне моих сомнительных навыков.

– Значит, лучшая ученица… – задумчиво протянул ректор, оценивающе смотря на меня.

Я уже вольготно расселась в жестком гостевом кресле, закинув ногу на ногу.

Мужчина перевел взгляд на часы и нахмурился:

– Как давно вы прибыли в академию?

– Ммм… Дайте-ка подумать… Один обморок, одна пациентка и один долгий переход по замку назад.

Ректор моргнул.

– Обморок? Пациентка? Что?! ЛОРК! – рявкнул ректор.

– Его там нет, – я покачала головой. – Его увел куда-то мужчина со шрамом на лице.

Кажется, у уважаемого ректора дернулся глаз.

– ЛОРК!!! – его голос, усиленный магией, прокатился по академии.

Он устало потер глаза и посмотрел на меня.

– И какая пациентка?

– С осколком зуба в рваной ране на плече. Валентайн назвал ее Анной.

– И как она? – с сомнением спросил ректор.

– Нормально, – пожала плечами. – Когда я уходила – она была в сознании.

Тут я опять рассчитывала на искренний восторг и слова благодарности, но вместо этого получила задумчивое «Кхм».

– Вас что-то смущает? – поинтересовалась я.

– Видите ли, леди. Несмотря на популярные лозунги о равенстве и братстве светлых и темных магов, нас, мягко говоря, не шибко любят. Скорее, темных магов терпят, как неизбежное зло в борьбе со злом еще бОльшим. И получить в нашу академию, имеющую максимально пошлую славу, полноценную целительницу, лучшую ученицу выпускного курса – это намного больше, чем я рассчитывал. Собственно, у меня вопрос. За что вас к нам сослали?

– Меня не ссылали, я сама вас выбрала.

– Не врете… – задумчиво протянул ректор.

Я оскорбленно фыркнула. Зачем мне врать, это же чистая правда! А что выбирать пришлось из двух зол – так никто не уточнял детали.

– Но недоговариваете, – добавил ректор.

Это я решила ответом не удостаивать.

– Ладно, – мужчина хлопнул ладонью по столу, – дареному целителю в зубы не смотрят. Вам стоит пройти в крыло общежития, комендант постарается подобрать что-то, но не уверен, что туда влезет багаж благородной дамы.

– Я налегке.

– Кхм… – многозначительно изрек ректор. Бедняга, я ему за пару минут разговора сломала все стереотипы о светлых магах, целителях и благородных дамах одним своим присутствием.

– Вы налегке уехали или прибыли? – задал правильный вопрос этот неожиданно умный мужчина.

– Прибыла.

– Лучше б взял девицу, хоть смотреть приятно было бы… – прошипел ректор, и я поняла, что непутевому секретарю светит феерический конец карьеры.

– Но Валентайн сказал, что посещение города не запрещено.

– Только в сопровождении боевого мага выпускного курса, – хмуро уточнил ректор и добавил: – Валентайн подойдет.

Я кивнула и задала вопрос, который меня беспокоил больше всего всю дорогу:

– Лорд-ректор, у меня есть вопрос.

– М?

– Я прибыла как студентка по обмену, а не полноценная рабочая сила. Мне нужно завершить образование и получить диплом. На каком факультете у вас учатся целители?

– Слышали шутку, что некромант – это целитель, который не сдается?

– Что? Нет! – возмутилась я. – Это же принципиально разные дары!

– Зато основа одинаковая, – невозмутимо ответил ректор.

– Да чему я там могу научиться?!

– Не сдаваться? – предположил ректор, широко улыбнувшись.

К собственному ужасу я запоздало заметила у него клыки…

7

Как я добиралась до крыла общежития – отдельная, леденящая душу история. Пробираться ночью по академии, где половина студентов обладает клыками, рогами и хвостами, а за каждым поворотом стоит жуткая статуя, изображающая то ли дикого зверя, то ли видного деятеля темных искусств, – удовольствие ниже среднего.

Два раза повернула не туда и сначала оказалась в каких-то подвалах, а потом в каком-то скворечнике. Короче, когда я добралась до точки назначения, время приближалось к трем ночи, я была полна решимости растерзать любого, кто встанет между мной и кроватью или ее аналогом. Тюфяк с сеном тоже бы подошел.

Комендантом темного общежития была бабушка-божий одуванчик. Махонькая, хрупкая с копной пепельно-седых волос в легкомысленном пучке. Она смотрела на меня своими белесыми глазами, подслеповато щурилась и задумчиво барабанила пальцами по столешнице.

– И што с тобой делать, бела-девица?

– Заселить, – подсказала я старушке.

– Так одноместных комнатушек не осталось, – вздохнула она.

– Не принципиально, – честно ответила я, мечтая упасть лицом в подушку.

– Сожрут же, – без обиняков заявила бабуся.

– Подавятся, – уверенно возразила я.

Бабушка-божий одуванчик покачала головой, порылась в ящике стола и выдала мне тусклый латунный ключ.

– На вот… авось хозяйка не выживет, тогда одна останешься.

Я до глубины души поразилась этому простому житейскому выводу, но спорить не стала и поплелась в комнату. Под жилье было отведено одно крыло в четыре этажа, комнат на этаже было немного, и нужная мне находилась в углу в дальнем конце тупикового коридора. Живущая тут, видимо, Анна, была девушкой из богатой семьи. Из двух кроватей одна была завалена барахлом, и я целую секунду выбирала, что менее безопасно – скинуть сомнительные тряпки темной магички на пол или вырубиться на ее кровати? Решив, что для второго я слишком брезгливая, я вместе с покрывалом перекинула какое-то барахло по типу «красивые тряпки» на хозяйскую кровать и вырубилась в полете до подушки.

По моим ощущениям, поспать мне так и не удалось, хотя часы предательски намекали, что прошло аж целых четыре часа. Я бы и дальше наслаждалась студенческой койкой, но в дверь неистово ломились.

Подпрыгнув по старой целительской привычке, я метнулась к двери и, распахнув ее и щурясь от коридорного освещения, механически спросила:

– Кто пациент?

Валентайн, а в дверь стучал именно он, выразительно на меня посмотрел, потом демонстративно обернулся по сторонам и сообщил:

– Ну, вероятно, я. Чем лечить будем?

– А что случилось? – все еще пребывая где-то между скорой лекарской помощью и сном на студенческой койке, спросила я.

– Душа болит, и сердце просит ласки! – пропел темный маг и потянулся ко мне с весьма однозначными намерениями.

Тут я очнулась окончательно и от всей своей целительской души треснула парню по лбу. Попыталась точнее. Он легко отшатнулся и улыбнулся широкой белозубой улыбкой.

– Проснулась, красавица?

– Чего тебе? – мрачно спросила я, мысленно надеясь, что никого не погрызли в ночном дозоре, потому что мчаться в лазарет штопать очередного темного мага у меня сил все еще не было.

– Я хотел в город, ты – составить мне приятную компанию.

Я моргнула, медленно вспоминая свое положение во времени, пространстве и карте материка. Помолвка с Бешеным принцем. Темная академия. Безвозвратно утерянный саквояж.

– Мне нужно попытаться привести себя в порядок.

И, не дождавшись ответа, я захлопнула дверь перед носом у темного мага.

8

К моему великому счастью, в Темнейшей академии общежитие было организовано по типу доходных домов. В комнате на двух жильцов имелся полноценный санузел. Не герцогская ванна, конечно, о которой я периодически вспоминаю с тоскливым вздохом, но и не казарменный кошмар Пресветлой академии, о котором ходят легенды среди целителей-лекарей.

Жить можно.

Ополоснув лицо, я закрутила растрепанные волосы в легкомысленный пучок на голове и вышла в коридор. Строго говоря, Валентайн имел право оскорбиться на мою выходку, но он терпеливо ждал, подпирая стену.

– Ты быстро, – удивился парень.

– Мой багаж сожрали, – напомнила я.

– Строго говоря, его не жрали, а уволокли в расщелину… – зашагав по коридору, сказал маг.

– Избавь меня от подробностей, – поморщилась в ответ.

Валентайн хмыкнул, но терзать меня веселыми рассказами из практики не стал. Было семь утра, замок лениво просыпался – сновал обслуживающий персонал, перекрикивались боевые маги на стене, человек со зверским шрамом курил по ту сторону ворот. К слову, выходя с территории замка, я впечатлилась толщиной стен и створок – эта конструкция наверняка выдержит прямую атаку полусотни боевых магов с близкого расстояния. Окопались темные знатно, что понятно – на них охотились долгие века, и выживать они научились лучше прочих.

– Как дозор? – спросил мужчина, потягиваясь и хрустя всеми имеющимися суставами.

– Как обычно, – пожал плечами Валентайн, здороваясь с ним за руку. – Я в город. Что есть из транспорта?

– Есть Серка и Мрак.

– И все? – разочарованно спросил парень.

– И ни в чем себе не отказывайте, – усмехнулся мужчина.

Валентайн цокнул и повернулся ко мне.

– Верхом или на повозке? – спросил он. – Подсказка: верхом быстрее.

– А на повозке я уже вчера каталась, – согласилась я, шагая за парнем в сторону конюшни.

– Умеешь ездить? – удивился он.

– У меня богатая биография, – хмыкнула я.

– Боюсь даже представить, – пробормотал Валентайн.

В итоге спустя полчаса из Темнейшей академии выехали двое – я на серой лошадке, которой запретила колоть транквилизаторы, и Валентайн на гнедом коне. Конь, кстати, был из той особенной непугливой породы. В итоге моя серость задала такого стрекоча, в попытке удрать от темного мага, что до города мы домчали на третьей магической скорости.

Вчера я не успела как следует рассмотреть городок, а сегодня поняла, что смотреть-то и нечего. Небольшой вокзал, ратуша, рынок, кофейня, трактир, пара мастерских и магазинчиков, и, в общем-то, и все. Я ожидала, что возле Темнейшей академии будут жить исключительно темные маги, но здесь жили и обычные люди, и даже один светлый маг затесался – начальник городской стражи. Пьяница, бездельник и взяточник.

Мы спешились и оставили лошадей в таверне. Валентайн ловким, привычным движением кинул монетку мальчишке-конюху и кивнул на вход:

– Завтрак?

– Да, было бы неплохо, – согласилась я, внезапно не вспомнив, когда последний раз ела.

В таверне было удивительно прилично. Строго говоря, ее даже таверной нельзя было назвать – слишком чисто было внутри. Чистые столы, никаких подозрительных личностей, опрятные подавальщицы.

– Нам два завтрака, будь любезна, – подмигнул он хорошенькой девице в фартуке, приобняв за талию.

– Сию секунду! – хихикнула та и упорхнула.

– Ты со всеми девушками так обходителен? – спросила я, занимая столик у окна с веселенькими занавесками.

– О нет, – усмехнулся он. – Только с теми, кому хочу вложить в кармашек лишнюю монетку.

Я удивленно приподняла брови.

– Хозяин не любит, когда я приплачиваю его персоналу.

– Оу.

Я рассматривала утренний город в окне. Напротив таверны открывалась пекарня, туда уже успело зайти несколько человек, а один мальчишка выбежал, на ходу надкусывая горбушку хлеба. Было в этом что-то умиротворяющее, родное. Если забыть о том, что напротив сидит темный боевой маг, а сама я прячусь от Бешеного принца в Темнейшей академии.

– О чем задумалась? – нарушил тишину Валентайн.

– Ни о чем, – соврала я.

От дальнейшей беседы меня спас завтрак. Впрочем, это было что-то ближе к обеду: яичница из пяти яиц на сале, каша с орешками и фруктами, нарезка буженины и свежий хлеб. Огромный графин морса и по маленькой чашечке кофе каждому.

– Пресветлый княже, меня все-таки сожрали на том мосту и теперь я на небесах отъедаюсь, – пробормотала я, накидываясь на еду.

– Фу, красавица, что за непристойная ругань в моем присутствии, – скривился Валентайн.

Я даже не стала тратить время на ответную шпильку – еда была слишком хороша, и разговор продолжился лишь когда наши тарелки опустели.

– Признаться честно, я думал, ты сейчас начнешь закатывать глаза от плебейской еды.

– Будь мы с тобой знакомы чуть ближе, у тебя подобный вопрос даже не возник бы.

Валентайн расплатился за еду, и мы покинули таверну.

– Что же мешает нам познакомиться поближе? – спросил он, предложив мне локоть.

Вопрос показался мне глупым и дешевым флиртом, а потому я его проигнорировала, задав свой:

– Не помню семьи Сатор среди благородных, – задумчиво сказала я, опираясь на его руку.

– О, моя семья не любит публичности.

– Так сильно не любит, что ее нет ни в одном пыльном геральдическом талмуде? – с сомнением спросила я.

– Я же не спрашиваю, почему дочь дома Ромаро сбежала в Темнейшую академию, – парировал Валентайн.

– Туше.

Мы почти успели дойти до ателье, когда я услышала мелодичный цокот каблучков. Навстречу нам шла девушка. О, она была красива. Той холодной, высокомерной красотой стервы, что сводит с ума неокрепшие мужские, кхм, умы.

Одетая в остромодное платье по фигуре с изящной прической и шикарным ювелирным гарнитуром, она напоминала мне о тех жутких вечерах, проведенных на светских раутах. И я бы даже, наверное, осенила себя пресветлым символом и поплевала через плечо, если бы эта красотка прошла мимо.

Но нет, не свезло.

С неумолимостью телепортационного круга эта девица шла на нас. Точнее, на Валентайна.

– Ва-лен-та-а-айн! – выдохнула красотка, – куда же ты пропал, негодник?

И она погрозила ему ярким наманикюренным пальчиком.

– Мария, – обезоруживающе улыбнулся маг, – чудесно выглядишь.