– Во-первых, ночи здесь светлые, – ответила она, – и на фоне звездного неба прекрасно будет видно огромную тень – я не стану приказывать джаннаю стать невидимым, чтобы вы могли на него полюбоваться. К тому же у него крылья светятся – на одном горит красное пламя, на другом зеленое, а вдоль тела – белое.

– Странный какой-то джаннай… – пробормотал упитанный маг. – Не припоминаю, чтобы в каких-то легендах упоминались крылья… Обычно духи принимают человекоподобный облик.

– Обычно, – подняла палец Фергия, – но не обязательно. Не знаю, где Маддариш нашел именно этого, но он не желает выглядеть похожим на презренного человечишку, как он выражается.

– А если эти огни – просто обман? Их может наколдовать любой из наших учеников, – заметил бронзоволицый маг.

– Тогда считай, что джаннай тут вовсе ни при чем, а это я сама настолько могущественна, что подняла галеры со дна и даже не запыхалась, – логично ответила Фергия. – Какой вариант тебе больше нравится, шодан?

Он поджал губы и промолчал.

– Ну а раз мы ударили по рукам… – Фергия протянула ладонь Руммалю, и тот неохотно коснулся ее сморщенными узловатыми пальцами, – то…

Старик неожиданно вздрогнул и застыл. Взгляд его быстрых черных глаз сделался совершенно пустым, а нижняя губа отвисла.

– Руммаль-шодан, что с тобой? – встревоженно спросил упитанный маг.

В ответ старик как-то странно булькнул горлом – на тонкой морщинистой шее дернулся кадык, – и проговорил без всякого выражения:

– Кровь отступника встретится с кровью крылатых. Кровь отступника откроет путь. Кровь крылатого закроет Врата…

– Что это значит? – старательно удивилась Фергия, а сама бросила на меня торжествующий взгляд: наверняка тоже думала о пророчестве!

Раз его повторяет и дед Уммаля, причем в тех же обстоятельствах, что и внук – при встрече со мной и Фергией одновременно, – то… Впрочем, это мы обсудим позже, не при всех же!

– Не знаю, шади… – Упитанный маг осторожно тронул Руммаля за плечо, тот вздрогнул и огляделся.

– Что застыли? – недовольно спросил он и перевел взгляд на Фергию. – А ты, чужеземка… Уговор есть уговор. Мы вернемся на закате и будем ждать. И если ты не выполнишь обещания или твой джаннай натворит бед, тебе придется ответить по всей строгости закона великого Адмара!

– Так я не местная, а в Арастене другие законы, – не смогла она удержаться. – Меня, случись что, должна судить Коллегия магов.

– Мы обойдемся своими силами, – пообещал Руммаль и недобро улыбнулся. – А теперь отойди с дороги. Солнце уже высоко, и всем нам давно пора быть во дворце…

Он прошествовал мимо нас, опираясь на руку ученика, остальные маги потянулись следом.

– Шодан, – негромко обратилась Фергия к бронзоволицему, – о чем все-таки говорил Руммаль-шодан? Что это за кровь такая? Это ваша адмарская пословица, какой-то ритуал для скрепления сделки? Он сказал что-то о Вратах, а вон они… – она кивнула на скалы. – А может, он меня проклял? Хотя я вроде бы ничего такого не ощущаю. Во всяком случае, пока.

– Не имею представления, – ответил тот, покосился на удаляющегося Руммаля и, тоже понизив голос, добавил: – Величайший из магов рашудана уже стар, и пускай силен по-прежнему, но…

– О, ну конечно… Имеешь в виду, в таком возрасте в голове случаются всякие… хм-м-м… завихрения? – Она выразительно покрутила пальцем у виска.

– Это твои слова, не мои.

– Но раньше с ним такого не приключалось?

– Не припоминаю, – подумав, ответил маг и уставился на старшего коллегу совсем иным взглядом, не подобострастным, а, я бы сказал, хищным. – Ты, шади, если передумаешь топить вместилище духа в море…

Он сделал выразительную паузу, покровительственно улыбнулся и удалился, не проронив более ни слова. Впрочем, истолковать его гримасы было несложно: маг явно намекал Фергии, что мог бы стать ее союзником при дворе в обмен на джанная. Два желания – это не так уж мало! Учитывая то, что Руммаль совсем одряхлел и, похоже, сдал, раз несет какую-то околесицу и сам этого не замечает, можно использовать эти желания с большой для себя выгодой, – так думал его более молодой соперник, уверен.

– Что ж, – сказала Фергия, когда маги удалились на порядочное расстояние, – до заката не так уж много времени, а нужно еще подготовиться… Джаннай существо волшебное, логика у него нечеловеческая, и именно поэтому ему придется в деталях объяснить, как нужно действовать. Не то с него станется взять и выбросить галеры на пристань! А я обещала Шанналю-шодану не учинять никаких разрушений в порту.

– Да уж, будь любезна, прикажи своему слуге не крушить ничего вокруг, – мрачно ответил тот.

– Тогда позволь взглянуть поближе на то место, где лежат затонувшие корабли, – попросила она. – Можешь дать мне лодку, сама доберусь. Хочу получше рассмотреть, как они там раскорячились… И еще скажи, куда их нужно вытащить и как расположить. Джаннай может поднять галеры аккуратно, как человек достает из корыта игрушечные кораблики, только возьмет да водрузит вон на ту скалу, и как потом их оттуда снимать?

Шанналь оценил высоту скалы – это был левый столп Врат – и явственно содрогнулся.

– Идем под крышу, шади, – сказал он. – Увидишь карту получше твоей. То есть, я хочу сказать, твоя хороша, только ведь ты сама признала – глубины проставлены неточно, не все рифы обозначены… А потом прикажу подать лодку, сам покажу тебе и место затопления, и отмель, на которую лучше всего вынести эти несчастные галеры.

У Даллаля, клянусь, усы чуть дыбом не встали от негодования! Увы, у него не было ни малейшего повода напроситься с Фергией… как и у меня.

Она тоже заметила возмущение славного вояки, потому что улыбнулась и сказала:

– Когда я закончу с этим делом, Даллаль-шодан, почему бы тебе не навестить меня в оазисе? Увидишь воочию волшебный сад, а еще я обещала поговорить с тобой о людях, лишившихся от страха рассудка. Это весьма интересно! А главное, некоторых можно вылечить, представляешь? Или, что намного лучше, научить человека защищать свой разум, чтобы при встрече с чем-то невероятным или ужасным, или невероятно ужасным он сумел сохранить самообладание. Не сомневаюсь, это пригодится воинам, верно я говорю?

– Ты права, Фергия-шади, – приободрился он и посмотрел на Шанналя с превосходством. – Те, о ком я упоминал, испугались всего лишь при виде мархайской атаки – враги шли длинной цепью, а надо сказать, что в бой они одеваются как можно ярче, раскрашивают лица, чтобы походить на злых духов, надевают странные головные уборы… Своих коней и верблюдов тоже разрисовывают и обвешивают бубенцами, лентами, перьями и всевозможными амулетами, даже черепами врагов… А уж их боевые кличи! Даже опытные воины порой цепенеют от неожиданности, что уж говорить о юнцах?

– Какая благодатная тема для беседы! – воскликнула Фергия. – Только продолжим ее в другое время и в другом месте, Даллаль-шодан. Тебя ведь, наверно, ждут дела?

Прощались они еще долго… Я имею в виду, отправить Даллаля выполнять его непосредственные обязанности начальника городской стражи – а забот на улицах наверняка хватало! – удалось не с первой попытки. По-моему, даже Шанналь выдохнул с облегчением, когда тот отправился восвояси…

– Приступим же наконец к делу! – воскликнул он, и Фергия яростно закивала:

– Понимаю, что в Адмаре иные нравы, шодан, но порой так хочется забыть о вежливости и начать действовать поскорее!

– О да, – с чувством произнес Шанналь и посмотрел на меня. – Вейриш-шодан, а тебя не ждут дома?

– Вейриш-шодан поплывет с нами, – не дала мне Фергия и рта раскрыть. – Он, представь себе, не первый год пишет книгу об удивительных событиях в Адмаре. Не то чтобы последние десять лет были богаты такими событиями, вот Вейриш-шодан и хватается за любую возможность пополнить свое сочинение… А что может быть поразительнее этой бури? Нашей безумной затеи? И тем более настоящего джанная?

– Хм… – Начальник порта посмотрел на меня с подозрением, но смолчал.

Ну спасибо, Фергия, удружила! Теперь новость о том, что я еще и сочинитель, разойдется по всему Адмару, и что прикажете делать? В самом деле браться за перо? У меня легкий слог, я обучен всему, что полагается знать образованному человеку, но писать-то о чем? Не припоминаю ничего такого невероятного в последние годы, это она верно сказала… К тому же я провел их будто во сне!

Но что, если рассказать удивительную историю Мадри-Маддариша и влюбленной джаннаи? Грустную повесть о племяннике торговца Оталя, обманутом корыстным чародеем?

Тут я вспомнил, что меня покуда никто не просил предъявить рукопись, и успокоился. Иные писатели, я слышал, годами вынашивают замысел, прежде чем излить его на бумагу, так что на любые вопросы я всегда могу сказать, что у меня есть лишь черновые заметки, а за написание труда всей своей жизни я сяду ближе к старости. Мне еще и понарасскажут всяких небылиц, вдруг пригодится?

В крайнем случае, можно привлечь поэта Чайку и старого Хаксюта. У первого хорошо подвешен язык и полным-полно историй в запасе, пускай и не таких вот… масштабных, а второй грамотен, начитан и умеет выражать мысли на письме. И вряд ли удивится кое-чему: сам ведь попробовал запретные искусства, чудом уцелел…

Задумавшись об этом, я как-то упустил момент, в который Шанналь с Фергией перестали рассматривать карты – волшебная, исправленная согласно лоцманским, перекочевала на стену, – и слугу отправили за лодкой.

Мы вышли следом, и я глубоко вдохнул соленый морской ветер – в обители Шанналя было душно. Подумал: нужно непременно спросить Аю, можно ли мне сегодня в небо, не маячит ли за спиной проклятая тень… или тень проклятия, как лучше назвать?

– Вейриш, не засыпайте на ходу. – Фергия похлопала меня по плечу и, пользуясь тем, что Шанналь отвлекся, отдавая помощникам распоряжения на время своего отсутствия, наклонилась поближе и шепнула: – Смотрите внимательно, вам туда нырять. И не с лодки, с берега. Со стороны моря.

– Почему это?

– Потому что на дело я пойду одна, то есть с джаннаем. А он должен будет торжественно подняться из глубин, когда я прикажу, ну и корабли вытащить. Так что на них и глядите – как удобнее подцепить и все в этом роде. Я помогу, чем смогу, но, – она развела руками, – на такие силовые упражнения меня вряд ли хватит. А если вы будете возиться слишком долго, эффект от нашей операции будет совсем не тот.

– Может, все-таки попросим Лалиру помочь? – тоскливо спросил я.

– Нет уж. Вы это придумали, вам и галеры таскать. Разминка вам не повредит.

Фергия бесцеремонно потыкала меня пальцем в живот, и я невольно его втянул. Наверно, если Данналя так ткнуть – палец сломаешь! Хотя бы потому, что под кафтаном на нем кольчуга, и это в такую-то жару…

– Вы порядочно обленились, Вейриш, и сами это знаете. Разве таким должен быть дра…

– Да тише вы! – прошипел я.

– Шанналь не услышит, забыли? Словом, смотрите в оба. А я подумаю, откуда вам лучше начинать заплыв.

– А пламя на крыльях? На кой вы его придумали?

– Иначе вас на фоне темной воды поди различи, а так в глубине будут таинственно светиться цветные огни.

– Цветные-то почему?

– А как мне иначе понять, где у вас правое крыло, где левое, а где хребет? – вздохнула Фергия, явно сетуя на мою непонятливость. – Так вот решу помочь и из лучших побуждений уроню на вас мачту. Вряд ли вам это сильно повредит, но все равно приятного мало, верно?

Я вынужден был согласиться.

– Идемте, Шанналь зовет, – взглянула она мне через плечо. – Некогда мешкать. Перед ночной работой нужно подкрепиться и отдохнуть, как вы на это смотрите?

– Исключительно положительно, – усмехнулся я. – Мне так и так нужно заехать домой, а то, мало ли… Если что, вам все-таки придется идти на поклон к Лалире.

– О… Само собой, – сообразила Фергия. – Ну, тогда и я с вами поеду. Ваша Фиридиз замечательно готовит, а этот бездельник Ургуш наверняка поленился что-нибудь состряпать. То есть я и всухомятку могу перекусить, но если имеется выбор, зачем делать его в пользу худшего варианта?

Мне выбора не оставили, как я и предполагал… Впрочем, нам ведь еще предстояло обсудить план действий, а этим лучше заниматься на своей территории.