Цитаты из книг автора «Кира Дэвис»

Я ласково глажу его грудь. Это жест близости иного рода. На его губах появляется ленивая улыбка, глаза по-прежнему смотрят в потолок. – Я умираю, хочу покурить, – говорит он. Этот комментарий застает меня врасплох. – Ты куришь? – Курил когда-то давно. Сто лет уже о сигаретах не думал, но… сигарета после секса успокаивает, возвращает обратно на землю, а после такого не знаю, сумею ли я найти обратный путь без навигатора. – Ненавижу сигареты. Ненавижу, когда их мерзкий запах въедается в волосы и одежду людей. Мой первый любовник был заядлым курильщиком. Никогда больше не буду встречаться с курящим мужчиной. – Черт, ну ладно, – соглашается он, в глазах вновь появляются задорные искорки. – А как насчет сигар? Я беру подушку и бью его по голове. Он хохочет и пытается увернуться, но я сажусь на него верхом и долблю его, пока он не просит пощады. В итоге я отбрасываю подушку и ухмыляюсь. Его волосы взъерошены, и он выглядит очень молодо, несмотря на седину… почти невинно. Он тоже смотрит на меня, пожирает взглядом. – Ты такая свободная сейчас. Ты прекрасна, когда свободна. У меня сжимается сердце. Я не свободна. Пока нет. Я еще официально не порвала с Дейвом.

Кроме того, они вряд ли смогли бы завладеть моим вниманием, даже если бы были выложенными из золота пятиэтажками. Эта честь принадлежит исключительно сидящему рядом со мной мужчине. Он всю дорогу ведет авто в спортивном стиле, время от времени нажимая на педали, чтобы полностью контролировать движение. Его мысли летят быстрее автомобиля, я это чувствую. Он хочет меня прямо здесь и сейчас, но не потакает своему желанию. Это ощущается в том, что он старается не смотреть в мою сторону, словно боится спугнуть меня взглядом. И в том, что он молчит, словно одно неверное слово может пробудить меня и напомнить мне о данном обещании. Но я не передумываю, и, когда он кнопкой открывает автоматические ворота, я наклоняюсь к нему, кладу руку на бедро и позволяю ей скользнуть выше, давая ему знать о моих намерениях, моих желаниях, моем стремлении идти до конца. Он выпускает воздух через стиснутые зубы, явно сдерживаясь, чтобы не взять меня прямо тут, на улице, до того, как у нас будет шанс заехать на недлинную подъездную дорожку. Как и машина, он подавляет свою силу и аккуратно подруливает к гаражу, ожидающему нас с распахнутыми воротами. Другой машины тут нет, только мотоцикл. Он не такой шикарный, как «спайдер». Никаких хромированных деталей или ненужных дополнений. Сиденье видело лучшие времена. На шины налипла грязь. Мне он нравится. Мне нравится, что у этого мужчины с изысканным автомобилем такой по-мужски простой и старенький мотоцикл. Я снова смотрю на руки Роберта: красивые, грубые, сильные, но в то же время нежные

А триумф делает меня игривой. – На сегодня работа закончена. – Это не вопрос. – Правда? – Встречаемся у входа. Связь обрывается.

На этой самой мысли раздается звонок телефона. Это он. Как обычно, время он выбирает весьма… подходящее. – Где ты? – спрашивает он. – На работе, играю с цифрами… для тебя. – Сомневаюсь, что тобой движут чисто альтруистические мотивы. – Связь неустойчивая, и его голос дрожит. Он настолько объемен, что мне кажется, будто я могу потрогать его. – Нет, – признаю я, – я получаю от этого удовольствие. – Нет ничего более зрелищного, чем представлять тебя в минуту удовольствия. – Ну, ну, мистер Дейд, не является ли это попыткой сексуального домогательства? Возникает пауза. Я знаю, о чем он думает. Он не ожидал от меня подобной игривости. Я ведь сказала ему, что больше никогда не позволю коснуться меня

– И я тут думал, – продолжает он, – я думал о тебе… и вспомнил чудесное кольцо в витрине магазина недалеко от моей работы, настоящая классика… Сегодня утром я заглянул туда прямо после открытия. Оно идеально, Кейси. Просто идеально. Поэтому я оставил залог, чтобы они придержали его, пока ты не посмотришь. Оно больше подходит нам, чем любое другое. Мой палец впивается в ладонь, приглашая прочие пальцы присоединиться к нему и сжаться в кулак. – Это бриллиант. – Но бриллианты не трогают меня, Дейв, – обрываю я его. – Если мы не можем позволить себе тот рубин, есть другие… – Поверь мне, Кейси, это кольцо с бриллиантом… оно не похоже на остальные. Я сказал, что это настоящая классика, так? Оно очень элегантное, но в то же время оригинальное. Как ты. Как я. Я смотрю на свой костюм. Узнает ли меня в нем Дейв? Он считает меня скрытым оружием в сумочке от Hérmes. Он думает, что я букет белых роз. Он полагает, что я бриллиант, хотя я открыто заявила ему: я – рубин. – Послушай, мне действительно пора на собрание. Я позвоню тебе вечером, хорошо? Мы встретимся завтра после работы, и я покажу тебе кольцо. На самом деле ты не хочешь рубин на помолвку. Поверь мне, ты будешь жалеть об этом. Я вешаю трубку без лишних слов. Он не знает меня.

Взгляды в офисе немногим менее напряженные, чем почти позабытые взгляды Вегаса. Том Лав удивленно приподнимает бровь, когда я прохожу мимо него в коридоре, и дарит мне одобрительную улыбку. – Сделай их всех, – мурлычет он. Распоряжение возбуждает меня. Сегодня я готова поставить на колени весь мир

– У меня раньше не было никаких тайн, – вздыхаю я. – Раньше. – Симона осторожно произносит это слово и, пытаясь осмыслить его значение, наматывает на указательный палец золотистый локон. – Ты знаешь, секреты и тайны, они… давят. Я предпочитала путешествовать налегке. – И что за груз ты несешь, Кейси? Я не отвечаю, и она меняет тактику: – Когда у тебя появились секреты? – В Вегасе, – шепчу я. – Я знала! – Симона подается вперед и с победным стуком ставит стакан на журнальный столик. – Ты вернулась в номер совсем другой… – Я же сказала тебе, что выпивала с мужчиной в баре со стеклянными стенами. Симона отмахивается от моих слов, как он назойливых мух. – Было еще что-то. – Она энергично встает, словно этим может ускорить мой рассказ. – Когда я оставила тебя за игровым столом, ты еще была той самой женщиной без секретов. А теперь? – Теперь все иначе. – Я всматриваюсь в себя, пытаясь обрести смелость. – Я предала его. – Дейва? – Да, Дейва. Он единственный мужчина, которого я могу предать. Симона отводит левую ногу в сторону и поднимается на носок, подражая неподвижным фигурам танцоров на стенах. – Было больше, чем просто поцелуи? – Да, больше, чем просто поцелуи. На ее губах зарождается улыбка. – Ты переспала с незнакомцем. Я упираюсь взглядом в пол. – Ты сделала это! Всего на одну ночь ты стала молодой и беспечной! – Нет, я стала безответственной. Она выгибает дугой белокурую бровь: – А есть разница? Я соглашаюсь с ней. Действительно, разница невелика. – Дело в том, что он больше не незнакомец. Теперь обе милые бровки лезут на лоб. – У тебя роман? Я ежусь, мне не нравится это слово. Оно слишком затасканное и безобразное. И прекрасно подходит к тому, что я вытворяла всю прошлую неделю. – Он нанял меня консультантом для своей компании. Даже когда я не говорю с ним, он… – я перевожу взгляд на фотографии, – он танцует в моей голове. Я вытворяю такое, на что, как мне казалось, я вообще не способна. Думаю о вещах, о которых раньше не думала. Я больше не знаю, кто я. – Все просто. – Симона садится рядом и берет мои руки в свои ладони. – Ты женщина с секретами… – она внимательно рассматривает мои глаза, губы, волосы, – и тебе это идет. Я отстраняюсь: – Это просто волосы, я их распустила. – Нет, это тайна подсвечивает твои щечки и заставляет глаза блестеть… ты выглядишь… более человечной. – А раньше я не выглядела человечной? – Всегда прекрасна, но похожа на статую… Ты помнишь те статуи, которые мы видели во Флоренции во время нашей учебной поездки? Они были просто фантастические… но каким расчудесным ни был бы «Давид» Микеланджело, я не могу представить, что занимаюсь с ним любовью. Слишком твердый, слишком холодный, слишком… идеальный. Я улыбаюсь своему стакану: – Я никогда не была идеальной. – Но все именно так тебя и воспринимают. Восхищаются, да… но теперь в тебе проглядывает человек, и, похоже, это может всколыхнуть в людях другие чувства… более теплые. – Я спала с ним сегодня. – У тебя или у него? – В его кабинете… на его рабочем столе. – Я удивлена тем, что это признание заставляет меня улыбнуться. – Заткнись. Я смотрю на нее и краткий миг купаюсь в лучах ее зависти, позволяя себе чуть ли не мурлыкать от удовлетворения, порождаемого моей вновь обретенной храбростью. – Ты занималась любовью на его рабочем столе, – повторяет она. – Фантастика какая-то! Я качаю головой: – В том-то и загвоздка, я проделала это, а потом еще и фантазировала на этот счет. – Но это лучше, чем фантазии, – поправляет меня Симона. – Теперь это стало воспоминанием, и ты можешь хранить его. – Нет. В своих фантазиях я… прибавила кое-что.

Я стряхиваю с себя наваждение, пораженная своими безумными фантазиями и еще больше идеей, что человек, стоящий в другом конце кабинета, может быть тем самым правильным мужчиной. Я перевожу взгляд на него и вижу, что он смотрит на стол. Его глаза бегают, словно он спит наяву. Он тоже видит на столе то, чего там нет. Это не только моя фантазия. Мы делим с ним одни и те же видения без единого слова и жеста. Это человек, которого я встретила меньше недели назад: я знаю его лучше, чем Нину, Ашу, Дамиана или Таци. Я знаю, чего он хочет. Он хочет меня. Он тихо вздыхает. Я единственная, кто замечает, как поднимается и опускается его грудь. Он лениво, вроде бы бесцельно пересекает комнату. Но мне-то виднее. На пути к окну он проходит мимо меня. В этот краткий миг нас разделяет лишь фут пространства. Это тайный намек, сигнал, повествующий мне о том, что он хочет быть рядом. Но меня удивляет другое – на его лице я вижу не только страсть, я вижу на нем отчаяние, решимость… может, даже смятение, сродни моему. Уилл, все еще отвечающий на вопросы моей команды, смотрит на Роберта, пока тот невидящим взглядом упирается в окно. И без того глубокие морщины на лбу Уилла становятся еще глубже. Это так не похоже на Роберта. Уилл явно что-то подозревает.

– Не забывайте, что для меня и Роберта это место – не просто компания, – добродушно заявляет его вице-президент, пожимая руку мне, затем Аше, затем Таци и так далее. Мистер Дейд стоит у него за спиной, без слов овладевая пространством. – Особенно для Роберта, – продолжает мужчина. – Для Роберта это дом вне дома. По-настоящему живет он именно здесь. Это его истинный дом. Это заявление застает меня врасплох. Карьера всегда составляла немалую часть моей личности. Успех движет мною, неудачи подстегивают… но компания, на которую я работаю… думала ли я когда-нибудь о ней как о доме? Мистер Дейд тихо смеется и качает головой. – Да ты ничем не лучше меня, Уилл! Если я провожу здесь семьдесят часов в неделю, то ты шестьдесят восемь. Вот почему твоя жена так меня ненавидит

– Вы ставите меня в затруднительное положение, мистер Дейд. – Мой ли этот голос, наполненный убедительной, но ложной уверенностью в себе? Я ли это, смотрю в его глаза, словно приглашаю к тому, чтобы подтолкнуть меня к следующему шагу? – Мой босс думает, что я переспала с вами, чтобы получить этот контракт. Вы компрометируете мою профессиональную репутацию. Он склоняет голову набок, его глаза продолжают скользить вверх-вниз по моему телу, как несколько мгновений назад делали его пальцы на моей шее. – Я не предлагаю бизнес каждой женщине, с которой сплю. Только тем, у кого есть гарвардское образование. – А! – вырывается у меня. – Ну, тогда хорошо, что я не выбрала Йель. Я осторожно отодвигаюсь от него, поворачиваюсь и сажусь в машину. Его теплый смех преследует меня, когда я жму на газ. И только через несколько миль я понимаю, что мой пиджак остался у него.