ФЕНОМЕН ВАЛЕНТНОСТИ В УКРАИНСКОМ ОБЩЕСТВЕ

В определенный момент украинское общество пошло по пути Западного эко-катастрофичного развития, отказавшись от своих истинно народных экофильных корней. При этом в определенных кругах бытует мнение, что этот новый пусть и есть возвращение к своим исконно народным славянским корням, при полном игнорировании объективной реальности.

Как это объяснить? Полагаю, в данном случае, мы имеем дело с проявлением «феномена валентности», также получившего название «Эффект Ирвина», названного в честь американского учёного-психолога Фрэнсиса У. Ирвина (1905—1985). Данный эффект выражается в желании выдавать желаемое за действительное, переоценивании положительных перспектив при полном или частичном игнорировании негативных тенденций (См.: Francis W. Irwin. Stated Expectations as Functions of Probability and Desirability of Outcomes // Journal of personality, 1953).

Объективные факторы, указывающие на проявления кризиса, отодвигаются на задний план или вообще не воспринимаются обществом, как реальная угроза (Волкогонова О. Д., Зуб А. Т. Управленческая психология. – М., 2009. – С. 120.) В то же время, ошибочные утверждения принимаются за истину. Такое поведение принято считать результатом конфликта между убеждениями и желаниями человека.

В украинском обществе, можно сказать, всегда (в обозримом нами прошлом) существовал запрос на национальную самоиндефикацию. В конце ХХ – начале ХХI века он начал ощущаться всё сильнее и приобретать формы общественного движения. Возвращение к исконным народным традициям и попытки возрождения национальной культуры и обычаев могли бы оказать положительное влияние на народное самосознание, если бы в основе его не лежало противопоставление СЕБЯ России, а возможно, отчасти, в некоторых крайних проявлениях и всему Востоку.

«Индивидуальная и родовая жизнь человека не являются чем-то различным, хотя по необходимости способ существования индивидуальной жизни бывает либо более особенным, либо более всеобщим проявлением родовой жизни, а родовая жизнь бывает либо более особенной, либо всеобщей индивидуальной жизнью».

(Маркс К. Экономическо-философские рукописи 1844 года. – Маркс К., Энгельс Ф. Собр. соч., т. 42. – С. 119).

Провозглашая возвращение к народной культуре и традициям, украинское общество в реальности двигалось в противоположном направлении – в сторону Западной цивилизации, и полного отрицания связи со своими славянскими корнями. Идеалистические замыслы начали реализовываться в идеях постоянной борьбы – с Россией, с традициями славянского Востока, а по-сути – с самими собой, со своими культурными корнями и традициями.

Но к самым тяжелым последствиям в истории Украины всегда было и остается противостояние с Россией. Идея борьбы «всех против всех» деструктивна и самоубийственна по своей сути, как в экономическом, так и в мировоззренческом контексте.

«Взаимоотношения, между различными нациями зависят от того, насколько каждая из них развила свои производительные силы, разделение труда и внутреннее общение. Это положение общепризнано. Но не только отношение одной нации к другим, но и вся внутренняя структура самой нации зависит от ступени развития ее производства и ее внутреннего и внешнего общения. Уровень развития производительных сил нации обнаруживается всего нагляднее в том, в какой степени развито у нее разделение труда» (Выделено нами).

(Маркс К., Энгельс Ф. Фейербах. Противоположность материалистического и идеалистического воззрений. – М., 1966. – С. 24).

Пассионарность украинского общества, выразившаяся в народных волнениях первых десятилетий ХХI века, не принесла положительных результатов. Наоборот, она стала платформой для разобщения и расслоения в обществе.

Мечты об «идеальном» обществе, оторванные от экономических и политических реалий, сами по себе, не подкрепленные ничем, кроме футуристических фантазий, неминуемо должны были привести к краху не только самих воззрений, но и краху всей системы, их создавшей и поддерживавшей.

«Можно было бы сделать заключение, что футуристическое восприятие времени встречается столь редко, что оно является аномалией. Это неверно, оно закономерно, как и два остальных, но действует на этническое сообщество столь губительно, что любой этнос гибнет целиком, либо гибнут „мечтатели“, либо „мечтатели“ объявляют свою мечту осуществленной и становятся актуалистами, т. е. начинают жить как все» (Выделено нами).

(Гумилёв Л. Н. Этногенез и биосфера Земли. – СПб., 2001. – С.66).

И здесь мы вплотную подходим к такому явлению, как КРИЗИС РАЦИО-ЛИЧНОСТИ. В настоящее время, он фундаментален как кризис системы Эко-общения человека-с-Биосферой = и угроза самому существованию Жизни => человека на Земле. Это глобальная угроза, созданная рацио-личностью => человечеством, еще не осознавшим глобальных последствий своей, ТОТАЛЬНОЙ БОРЬБЫ ПРОТИВ БИОСФЕРЫ и народов-людей между собой.

Однако это особый: гуманитарно-личностный кризис = Кризис одной, НО особой – личности как творца экофобной социЕТальной системы, которая и есть непосредственный «творец» рацио-личности, парадигма которой доверчиво-некритично была принята древним => современным человечеством как, якобы, «непреложно» = «объективная истина».

Истоки этой трагедии создал один человек, который обобщил философов античности: Аристотель, парадигму которого Его ученик-царь Александр Македонский воплотил в практику созданной им империи, навязавший тем самым всему современному миру ЛОЖНОЕ ЛОКАЛЬНОЕ мировоззрение, терпимое в ИСТОРИЧЕСКИ ЛОКАЛЬНЫХ условиях, но катастрофичное для современных человека => и БИОСФЕРЫ.

Культ = фетишизация (предметного) знания => эко-суицид.

ГОГОЛЬ – ПРОРОК И ПРЕДТЕЧА УКРАИНСКОЙ НАЦИОНАЛЬНОЙ ИДЕИ

Конфликт интересов Запада и Востока мы можем наблюдать в творчестве Гоголя, точнее, он проходит красной нитью через сборник «Миргород» и цикл «Вечера на хуторе близ Диканьки», и отчасти находит своё выражение в более позднем творчестве писателя. Практически в каждом из его произведений Живая природная мудрость украинского народа противопоставляется глубоко рациональному мышлению, привнесенному новым укладом, насаждаемым Западной цивилизацией.

Именно Гоголь открыл для русской интеллигенции своего времени всю красоту и глубину украинской народной культуры, привнес в русскую литературу традиции украинского народа.

Гоголя по праву можно назвать русским украинцем. Его творчество осуществлялось сразу в двух культурных традициях – неотделимых, но при этом – отличающихся друг от друга.

Причем, не только художественные, но и публицистические его произведения посвящены глубокому анализу и осмыслению роли и места украинского народа в мировой истории.

«Выжженные города и степи, обгорелые леса, древний, разрушенный Киев, безлюдье и пустыня – вот что представляла эта несчастная страна! Испуганные жители разбежались или в Польшу, или в Литву; множество бояр и князей выехало в северную Россию. Еще прежде народонаселение начало заметно уменьшаться в этой стороне. Киев давно уже не был столицею; значительные владения были гораздо севернее. Народ, как бы понимая сам свою ничтожность, оставлял те места, где разновидная природа начинает становиться изобретательницею, …и столплялся в той части России, где местоположение, однообразно-гладкое и ровное, …показывало не жизнь живую, исполненную движения, но какое-то прозябение, поражающее душу мыслящего. Как будто бы этим подтвердилось правило, что только народ, сильный жизнью и характером, ищет мощных местоположений или что только смелые и поразительные местоположения образуют смелый, страстный, характерный народ» (Н.В.Гоголь. Взгляд на составление Малороссии // Журнал Министерства Народного Просвещения», №4. 1834 г.).

И, несмотря на это, всё его творчество пронизано любовью к своему народу, его многогранной истории, часто противоречивой, но одновременно и прекрасной.

Гоголю не нужно было решать для себя, кто он – украинец или русский. Украинская народность, впитанная им еще в детстве, гармонично переплеталась в его творчестве с русской словесностью и поэтичностью русского литературного наследия.

В «Старосветских помещиках», «Вие», «Майской ночи…» и других произведениях Гоголь показывает живую глубинную этнокультуру своего народа. Возможно, на новом витке цивилизации он хотел вернуть и сохранить ту народную традицию, которая на протяжении многих веков развивала-двигала вперед Живое знание народа.

Но особого накала это противостояние достигает в произведении «Тарас Бульба».

Считается, что одним из прообразов Тараса Бульбы стал предок знаменитого ученого и путешественника Н.Н.Миклухо-Маклая, родившийся в Стародубе в начале XVII в. – куренной атаман Войска Запорожского Охрим Макуха, сподвижник Богдана Хмельницкого. Охрим имел троих сыновей: Назара, Хому (Фому) и Омелька (Емельяна). Назар предал своих товарищей казаков и перешёл на сторону поляков из-за любви к польской паночке, его брат Хома (прототип гоголевского Остапа) погиб от рук поляков, a Емельян стал предком Николая Миклухо-Маклая и его дяди Григория Ильича Миклухи. Последний учился вместе с Николаем Гоголем, он и поведал будущему писателю семейное предание.

Здесь мы сталкиваемся с явлением, когда Методы Литературного Творчества направлены как бы вовне: на созидание литературного героя. Однако чтобы создать своего Героя вне себя, поэт-писатель создаёт его-в-себе = себя как автора, а уже потом => Героя вне себя.

«Стихи ли, картины ли, театральные представления – все это действует на воспринимающих людей и меняет их, причем мы не ставим здесь вопроса: к лучшему или к худшему? Если же эти способности отсутствуют – человек накапливает богатство, делает служебную карьеру и т. п. Исторические эпохи, где господствует данный уровень пассионарности, рассматриваются как расцвет культуры, но за ними всегда следует один из двух возможных жестоких периодов: либо при подъеме пассионарности происходит уже описанный „перегрев“, либо при медленном ее спаде наступает упадок» (Выделено нами).

(Л.Н.Гумилев. Там же. – С. 206).

В этом произведение Гоголя живо перекликается с сегодняшними событиями, происходящими в жизни украинского народа, делая его героев актуальными и живыми для нашего времени.

Образ Матери является проявлением Женски-материнского начала, несущего в мир всепрощающую и бескорыстную Любовь к своим чадам – Живого и животворящего экофильного мировоззрения, изначально присущего всей украинской народной традиции. Мать одинаково любит всех своих сыновей, не делая различия между ними.

«Теперь благослови, мать, детей своих! – сказал Бульба. – Моли Бога, чтобы они воевали храбро, защищали бы всегда честь лыцарскую, чтобы стояли всегда за веру Христову, а не то – пусть лучше пропадут, чтобы и духу их не было на свете! Подойдите, дети, к матери: молитва материнская и на воде, и на земле спасает». (Н.В.Гоголь. Тарас Бульба. – Любое издание).

Женское творчество, как часть народной традиции и всего жизненного уклада украинского народа, ярко представлено в произведениях Гоголя, передающих нам самую суть украинской самобытности: «Вечер накануне Ивана Купала», «Заколдованное место», «Майская ночь, или Утопленница» и др., проявляющаяся в женских образах.

Женское творчество – это творчество жизни женщиной как самоотдача творению. В то время, как мужское творчество – самоутверждение, Женское творчество – самоотверженная самоотдача, самоотречение-самоотрицание – во имя жизни других людей и живых существ вообще.

Это всеобщее Творчество Жизни Человеком, развиваемое женщиной-матерью, которая всю себя отдает детям и тем утверждает себя. Уникальность женского творчества — в этом качественном отличии от общепринятого понимания творчества = самоутверждения.

Изначальное тождество: «красота = доброта = мудрость» усложняется глубокой мудростью. Творчество женщиной Жизни как феномен Добра = Красоты = Мудрости = Живой логики. Жизнь как Мать становится еще и Дочерью – творением Человека-Женщины – Созидательницы. Новизна здесь в отождествлении Жизни = Логики, т.е. в обнаружении жесткой необходимости для интеллигенции освоить логику буддизма, логику женского творчества, столь характерного и системосозидающего начала.

Женская творческая активность исходит из иного основания, чем у мужчин (жизнь => предмет), иной смысл: продолжение-утверждение жизни, а не самоутверждение (предметом), иной итог: Жизнь, не эко-суицид – мегасмерть: мужчины – творцы предметного богатства => мегасмерти, женщина – созидательница Жизни => спасительница, но не матриархат, а => творческая активность детей. ЖТ творит качество, а творчество мужчины есть количественное самоутверждение себя еще и в количестве детей (Восток), что ведет всех нас к демографическому суициду. В целом это дает основание для вывода: повышение творческой активности женщины должно будет заключаться и в сдерживании запредельной внешне-предметной активности мужчин Запада, в движении ко всеобщей стабилизации-гармонизации, к динамическому равновесию = гомеорезису.

Женски-материнская логика Творчества (ЖМЛТ) – основной вариант Живой метаформальной логики творчества, полагающих Жизнь и Женщину в качестве исходно-основных аксиом-категорий (См.: К.И.Шилин. Женски-материнская логика Творчества).

Многомерность женской логики творчества обусловлена тем, что женщина-мать живет = творит не своей жизнью, а жизнью своего ребенка-творения, живя = творит и своей жизнью тоже, да еще и в рамках всеобщей Жизни, в самосозидании которой участвует и женщина, Это особенно характерно для интеллигенции.

Постоянство непостоянства-изменчивости женщины, как и жизни в целом. Но эти три мира постоянно-изменчивой жизни, творимой Женщиной, творящей ее и ее собственной – ныне разрушаются четвертым миром постоянно меняющейся техники, навязывающей свою, предметизирующую, дисгармонирующее-мертвящую логику американского вестерна, и как бы «говорящая устами» героев повести «Тарас Бульба», понимаемую современным литературоведением при явном игнорировании Экофильной сути повести. Вот как проявляется оно в словах Андрия, которым руководит, как ни странно, отнюдь не Жизнь (не Любовь, не Живая природа…), а неуемная страсть, что исключает Гармонию Жизни…

«Царица! – вскрикнул Андрий, полный и сердечных, и душевных, и всяких избытков. – Что тебе нужно? чего ты хочешь? прикажи мне! Задай мне службу самую невозможную, какая только есть на свете, – я побегу исполнять ее! Скажи мне сделать то, чего не в силах сделать ни один человек, – я сделаю, я погублю себя. Погублю, погублю! и погубить себя для тебя, клянусь святым крестом, мне так сладко… но не в силах сказать того! У меня три хутора, половина табунов отцовских – мои, все, что принесла отцу мать моя, что даже от него скрывает она, – все мое. Такого ни у кого нет теперь у козаков наших оружия, как у меня: за одну рукоять моей сабли дают мне лучший табун и три тысячи овец…» (Там же.)

Любовь Андрия к паночке изначально суицидна, убийственна по своей сути, потому что ориентирована не на Жизнь и сотворение Жизни, а на смерть. В этом коротком монологе, сам того, возможно, не осознавая, он предсказывает свою собственную гибель: «я погублю себя. Погублю, погублю! и погубить себя для тебя, клянусь святым крестом, мне так сладко… " (Там же).

И, действительно, его слова оказываются пророческими. Все, казалось бы, лучшие человеческие устремления, все высокие побуждения души он измеряет, по сути, личными интересами. Отнюдь не любовь движет им, а тёмная страсть поглощает его сердце.

Любовь —