Я посмотрела на Фреда, взглядом пытаясь сподвигнуть его на какое-то действие: атмосфера становилась едва выносимой. И какое было мое удивление, когда я заметила, что Алекс напротив делает то же самое – забавно играя бровями, он явно намекал на что-то другу. Мне вдруг истерично захотелось рассмеяться. Алекс, перехватив мой взгляд, состроил смешную рожицу. Фред, недоуменно посмотрев на нас, решил, что мы не стоим его внимания, поэтому, тряхнув головой, обратился к ребятам:

– Через два дня в школу…

– А ты можешь разрядить обстановку, – не без яда улыбнулся Алекс.

Не обращая на друга внимания, Фред продолжил:

– Послезавтра мои родители уезжают из города по делам, которые меня совершенно не волнуют. Дом свободен. Так как в свете последних событий вечеринку устраивать… эмм… – тут он замешкался, подбирая подходящее слово, – …не ко времени, я на самом деле решил послушать родителей и вести себя хорошо. Но у меня есть литры отменного грузинского вина, поэтому не хотите ли вы присоединиться к нам на тихое прощание с летом?

Я представила, как бы на такое предложение отреагировала Эмбер, и только грустно улыбнулась.

– Идея неплохая, – сказала Моника, хотя ее голос не пылал особым энтузиазмом.

Фред не придал этому должного значения.

– Тогда договорились. Точное время я еще сообщу, – тут он позволил себе хмыкнуть, – уж мои родители в случае чего не открутят мне голову за пропажу почты.

В любой другой день я бы не обратила на это замечание никакого внимания, но почему-то тогда это показалось чем-то важным, и я спросила, на ходу переписывая нашу с девочками судьбу:

– Ты сейчас о чем?

– По дороге сюда мы встретили Брайана, – пустился в объяснения Фред, – бедняжка выглядит так, будто живет во флешбэках Вьетнама.

– Ради бога, я думал, у меня родители с причудами, но до О'Нилов им еще очень далеко, – усмехнулся Питер, играя с зубочисткой во рту.

– В чем дело?

– Как оказалось, его судьба пошла наперекосяк потому, что он созвал всех на вечеринку в пятницу, когда приходит почта.

– Почта приходит по воскресеньям, – недоверчиво уточнила Кэтрин.

– Так мы говорим не о среднестатистической семье, а про О’Нилов, – чуть ли не снисходительно пояснил Питер, – понимаете, им в пятницу принесли какую-то важную почту. Конверт все время валялся на столе вместе с прочей лабудой типа ключей от гаража и тому подобного. Но после вечеринки пропал. Сотня долларов так и лежит под вазой, а конверта как и не бывало.

Кэтрин и Анна ойкнули, Моника как можно незаметнее толкнула в плечо сначала одну, потом вторую, буркнув:

– Кошмар…

– Брайан теперь под домашним арестом и, кажется, на некоторое время в качестве домработницы.

– Из-за конверта? – уточнила, сглотнув, Анна.

– Ага. Брайан сказал, родители его ждали где-то несколько месяцев, а когда получили, были очень рады, прочитав, что внутри. А тут его стащили у них из-под носа! Сам Брайан в это время после поражения в карты на раздевание плавал голышом в бассейне среди своих зимних вещей.

– Но, если им столь важен этот конверт, почему они не объявили о его пропаже, не заявили в полицию? Это же О’Нилы, ради них тут все перевернули бы вверх дном.

– А это, малышка Моника, самое интересное, – прикоснувшись кончиком пальца к ее носу, пропел Фред, – они не хотят афишировать пропажу конверта. И зная, какой репутацией обладают мистер и миссис О’Нил, их работу и связь с правительством, остается только гадать, что же там было внутри.

– И Брайан просто взял и вывалил вам это? – не веря своим ушам, спросила Анна.

– Видишь ли, несмотря на высокие баллы для поступления в лучшие университеты страны, он не всегда говорит, что надо и кому надо, – улыбнулся Алекс, демонстрируя милые ямочки на щеках.

В то время как Анна устроила форменный допрос «французам», пытаясь узнать что-то стоящее, у нас с Моникой была немая борьба – знание о судьбе злополучного конверта, забытого за чередой мрачных событий, не давало покоя.

Где-то вдалеке прогремели раскаты грома, после которых Лили сладким голосом обратилась к «французам»:

– Не пора ли нам уже? Если мы хотим сделать сегодня то, что планировали.

Парни замешкались, после чего решительно начали собираться.

– Нам и вправду надо идти, есть кое-какие дела, – напустив загадочности, сказал Фред.

– Секреты? – мило улыбнулась Кэтрин.

– Если дела пойдут по плану, вы все узнаете уже послезавтра, – примирительно подмигивая, ответил Алекс, – а насчет встречи мы еще точно договоримся.

Мы закивали, безуспешно пытаясь скрыть нервные поглядывания на Лили – вряд ли провести с нами последний вечер лета было пределом ее мечтаний, да и нам самим ее общество было в тягость.

Заметив такой настрой, Лили засмеялась:

– Приходите, я по средам не кусаюсь.

Мы распрощались, Алекс пожал мне руку, лукаво глядя в глаза, и ребята вышли на улицу, где играл теплый ветер.

– Ага, не кусается она, а как же, собака сутулая, – недовольно проворчала Моника, с неприязнью глядя на удаляющуюся с парнями Лили.

Я же, не в силах больше сдерживать эмоции, повернулась к Анне.

– Прошу, скажи, что конверт все еще у тебя.

Анна беспокойно сцепила пальцы перед собой, быстро перебирая ими, лихорадочно шарила глазами по столу.

– Да, должен быть. После той ночи я не вспомнила о конверте ни разу. Убийство Эмбер напрочь вынесло его из моей головы…

– Мне не нравится твой неуверенный тон, – всматриваясь в подругу, сказала Моника.

– Если мама не устраивала субботней стирки и не добралась до джинсов… то конверт должен лежать в переднем кармане. Но я сомневаюсь, что в тот день она занималась делами по дому.

– Чего гадать, нужно пойти и найти его, – уже вставая, сказала Кэтрин, когда я приостановила девчонок:

– Стойте… если он на месте… не лучше бы его вернуть мистеру и миссис О'Нил?

Девочки сели назад на свои места, явно засомневавшись в моем здравом уме.

– Я лишь хотела сказать, Анна украла важную вещь у серьезных людей, не лучше ли вернуть ее, пока не поздно?

– Уже поздно, – удивляясь тому, что приходится объяснять простые вещи, сказала Моника, – мы же не пойдем к ним с фразой а-ля «Анна тут кое-что у вас взяла, но мы забыли об этом и теперь хотим вернуть»? Или, как в детективах, попытаемся подкинуть конверт назад? О, или, может, сказать, что мы случайно, прогуливаясь, нашли конверт в «Бетти Буп»?

Я попыталась как можно спокойнее донести свою мысль:

– То, насколько конверт, оказывается, важен им, совершенно меняет дело. А вдруг… а вдруг он как-то связан с убийством Эмбер?

– Тогда на ее месте должна быть я, ведь не Эмбер его стащила! – резко оборвала меня Анна, и я, испугавшись, что все выглядит так, будто я пытаюсь в чем-то ее обвинить, вздохнула:

– Девочки, у меня создается впечатление, что о той ночи мы знаем меньше всех. А варианты того, как оно было на самом деле, бесконечны. О’Нилы переживали за кражу конверта больше, чем за убийство в их доме…

– Я бы с тобой согласилась, правда, есть одно «но», которое все перечеркивает, – и, оглянувшись на нас, Анна продолжила: – При их возможностях они бы за два дня уже вычислили, куда делся конверт с вечеринки.

– Это не означает, что нам ничего не грозит.

– Элисон, О’Нилы не гангстеры из Чикаго.

– В любом случае дело уже сделано, – примирительно заключила Кэтрин, – конверт у Анны… надеемся, что у нее. Давайте глянем, а потом решим, что с ним делать.

– Неужели тебе не интересно, почему так переполошились О’Нилы? – коварно улыбнувшись, как совсем недавно делала Эмбер, спросила Анна.

– Интересно, но если это и впрямь как-то связано с Эмбер…

– Так это нам только на руку! – заявила Моника. – Ты что, забыла? Мы ради хоть какой-то информации в отчетах для шерифа копаться будем.

Крыть данный козырь было нечем. Поблагодарив мистера Робинса, мы покинули «Бетти Буп» и уже через пятнадцать минут были у дома Анны.

Небо сверкало молниями, грозясь расколоться от грома, а ветер был уже не столь теплым, как час назад. Туман еще клубился по улицам Эмброуза, но скоро ему на смену придут осенние дожди.

Пальцы Анны дрожали так, что она трижды уронила ключи, и тогда Кэтрин по-хозяйски отобрала их, открыв дверь за долю секунды. Мы побежали на второй этаж в комнату Анны – ее мамы дома не было, и мы, нескромно выражаясь, поторапливали друг друга.

– Должно быть где-то здесь, – бормотала Анна, копаясь в шкафу и вываливая одежду наружу.

Мы сидели на кровати, затаив дыхание.

– На месте! – победно гаркнула Анна, вскинув руку с добычей.

Прежде чем открыть конверт, мы как следует оглядели его: плотная бумага сероватого цвета, без указания адресата и получателя. Только маленькое изображение красно-белого маяка в нижнем правом углу отличало его от обычного конверта.

– Что бы это могло значить? – удивленно спросила Моника.

– Неважно, – отмахнулась Анна, впервые в жизни так заблуждаясь.

Конверт уже был распечатан до нас О’Нилами, но мы все равно сжимали зубы, глядя, как Анна с ним возится. Вскоре нашим глазам предстал лист бумаги, на первый взгляд совершенно чистый.

– Это что еще за издевательство?! – возмутилась Анна, но после, сощурив глаза, прочитала ту единственную строку, напечатанную мелким шрифтом:

«Б. О. О’Нил в списках за 21.08.2002 не обнаружен».

Мы перечитали слова по два-три раза, в недоумении передавая друг другу листочек.

– Что ж, по крайней мере, одно стало ясным, – в некотором разочаровании протянула Кэтрин, – почему О’Нилы не заявили о пропаже.

– Да. Если лист бумаги и важен им, то терять голову, поднимая город на ноги, не стоит, – согласилась Моника. – Кроме них самих, смысл напечатанного совершенно непонятен непосвященному человеку.

– Умно, – подытожила я.

– И все же… они ждали эту информацию несколько месяцев. Видно, О’Нилам на самом деле очень важно, есть Брайан в тех списках или нет.

Я повернулась к Анне – та была неправдоподобно тихой. Только смотрела на конверт, хмурясь, обдумывая что-то:

– А ведь знаете, эта дата… я где-то раньше слышала о ней или читала…

После чего прикусила губу, вскочила, села за свой стол, попутно включая ноутбук.

– Никак не могу вспомнить, – бормотала она, вводя в поле поиска загадочные цифры.

Ее манипуляции ни к чему не привели – в графе «результаты» было совершенно пусто.

– Но как же так, – удивилась Кэтрин, – неужели в интернете совершенно нет никаких совпадений по указанной дате?

– Я точно знаю, что встречаю ее не первый раз… 21.08.2002… Ладно, собираемся.

– Куда?

– В библиотеку.

Нам оставалось лишь молча следовать за ней.

Городская библиотека находилась за старым кинотеатром. Конверт мы взяли с собой, спрятав у Кэтрин в сумочке. Пару раз порывы ветра чуть не снесли нас по дороге, а мелкий дождь, который только начал моросить, намекал, что так просто мы не отделаемся.

В библиотеке пьяняще пахло старыми книгами. Нескончаемые ряды шкафов с книжными томами уходили далеко вглубь здания, лампочки неуверенно мигали. Время текло здесь совершенно по-другому, почему-то отчетливо чувствовалось, что спешить некуда.

Анна нажала на круглый серебряный звоночек у стола отсутствующего библиотекаря. К нам из дверей напротив вышла невысокая полная женщина, она узнала Анну и добродушно поинтересовалась:

– Здравствуй, чего тебе не гуляется перед школой?

Анна проигнорировала вопрос, буркнув:

– Где мистер Уайт?

Прозвучало более чем недружелюбно, но женщина понимающе кивнула:

– Ему нездоровится. Передам, что ты приходила.

– Вечно с ним так летом, – пробормотала Анна, все еще сверля взглядом пустое кресло с красным пледом, после чего, тряхнув головой, попросила: – Миссис Лорен, мне нужны статьи школьной газеты за 2002 год.

Моника позади меня обреченно вздохнула.

Если миссис Лорен удивилась, то не подала виду, молча пройдя за высокие стеллажи. Вернулась с потрепанными подшивками достаточно быстро.

– Постарайтесь аккуратней, – не очень строго, но с нажимом попросила она.

Заверив ее, что лишний раз дышать на листки не будем, мы уединились за самым крайним столиком в конце библиотеки. Стулья скрипели, лампа зажглась с третьего раза. Мы же, разложив перед собой на столе ветхие подшивки, скрупулезно начали выполнять поручение Анны.

– Разрази меня гром, если я не здесь об этом читала, – говорила она. – Я помню эту дату, но, как видите, в интернете о ней ничего нет. Странно, но не смертельно – если происходило что-то на самом деле важное для Эмброуза, редакция школьной газеты точно не обошла ситуацию вниманием.

– А можно поинтересоваться, зачем ты перечитывала школьные газеты семнадцатилетней давности? – не без иронии спросила Моника.

Анна смерила ее суровым взглядом.

– Потому что так мне будет легче стать лучшим редактором газеты за все существование школы: знания не только сила, но и власть, а сейчас, когда бразды правления находятся у Кимберли, мы читаем лишь ироничные статьи про похождения старшеклассников. В конце колонки не хватает только «я знаю, вы любите меня, целую, ваша Сплетница». Раньше разоблачения школьных скандалов напоминали политические дебаты, а теперь что…

Моника закатила глаза, перед этим спрятав лицо за одной из подшивок.

– Нам нужна статья за сентябрь, но лучше просмотреть все…

И мы принялись искать нужную нам информацию в далеком призрачном прошлом Эмброуза. Я часто отвлекалась: казалось, кто-то прожигает колючим взглядом мой затылок, я то и дело оборачивалась к книжным полкам, они закрывали нас от глаз тех, кто находился в другом конце библиотеки. Глупости, конечно, но сумеречная дымка среди белого дня в библиотеке влияла на меня каким-то странным образом.

– Я нашла! Нашла!

– Кто бы сомневался, что это будешь ты, – едва слышно сказала Моника.

– А это потому, – хмыкнула Анна, – что никто никогда не принимает во внимание школьную газету, а именно она часто бывает самым ценным источником информации.

И довольная собой, она важно помахала перед нами самой тощей подшивкой.

Мы втроем придвинулись как можно ближе к Анне, а она, нахмурившись, пробежала глазами текст, явно не в восторге от того, что там было написано, после чего принялась полушепотом объяснять:

– Как же я могла такое забыть… семнадцать лет назад, в ночь на двадцать первое августа, в больнице Эмброуза случился нешуточный пожар – начало гореть левое крыло, в котором было размещено родильное отделение…

– О Господи! – ужаснулась я.

Девочки шикнули на меня, а Анна продолжила:

– К счастью, пламя не успело разбушеваться вовсю – какой-то прохожий заметил языки огня и вызвал пожарных. Пожар удалось потушить в рекордные сроки, никто не пострадал: ни те, кто лежал с новорожденными, ни те, кто был на сохранении или уже на сносях. Дальше провели небольшое расследование, в ходе которого причиной пожара сочли устаревшую проводку. Кого надо оштрафовали, беременных и новоявленных матерей переместили на второй этаж подальше от левого крыла, ремонт сделали достаточно быстро за городские налоги, все живы и счастливы… а, вот, смотрите! Там в это время лежали родственники и близкие учащихся, список прилагается…

Лицо Анны вытянулось, она тревожно начала перечитывать про себя.

– Что там? – в предчувствии чего-то плохого мы обеспокоенно потянулись за старой школьной газетой, но Анна увернулась и виновато продолжила:

– Мамы Брайана, Дэвида и Фреда лежали на сохранении в ту ночь… новорожденные Алекс с Питером были выписаны на следующий день. Миссис Палвин с Кимберли уехали за день до инцидента…

Анна в замешательстве уставилась на нас.

– Страшно подумать, что было бы, не заметь случайный прохожий пожар.

Мурашки ужаса пробежались по всему моему телу.

– Как о таком случае не может быть никакой информации в интернете?

Моника покачала головой:

– Словно просто попытались уничтожить всю информацию о пожаре, да только про несчастную школьную газету забыли.

– Но ведь родители ребят уж наверняка все помнят, зачем тогда такие махинации?

– Думаю, стоит спросить у наших родителей, они наверняка помнят этот случай, может, хоть что-то объяснят.

У меня зародились сомнения по поводу родительских откровений, но вслух я сказала совершенно другое:

– Смотрите, в конверте написано, что Брайана О’Нила в списках нет, в то время как его фамилия упоминается среди потенциальных пострадавших.

– Может, говорилось о других списках? – предположила Кэтрин.

– Да сколько их тогда! – возмутилась Анна. – По крайней мере, это никак не связано со смертью Эмбер, что бы там ни происходило у О’Нилов. Ее еще даже в проекте не было, она родилась спустя два года.

Я чувствовала что-то вроде разочарования. Кажется, я на самом деле надеялась, что это как-то связано с Эмбер и мы хоть на один шаг приблизимся к разгадке ее смерти. С другой стороны, история с конвертом и пожаром вызывала бурю эмоций – здесь явно что-то было, но мы не располагали достаточной информацией. Или, как всегда, не видели того, что у нас перед носом?

– Итак, давайте подведем итоги, – устало провела ладонью по лицу Анна. – Два дня назад Брайан устраивает вечеринку, куда нас уговорила прийти Эмбер в надежде увидеться с парнем. Что-то идет не так, ее убивают. В тот же день О’Нилам приходит важный конверт, где сказано, что Брайана нет в списках за дату, когда случился пожар в больнице. В то же время Брайан как раз в списках есть. О самом пожаре можно узнать, только если поднять архивы старых газет семнадцатилетней давности, о чем додумается не каждый. Получается… – Анна раздраженно вздохнула, – еще одна загадка на наши головы.

– Как по мне, так стало только непонятнее, – по привычке накручивая прядь платиновых волос на указательный палец, сказала Кэтрин. – Предлагаю расспросить о пожаре родителей.

Пока девочки продолжали вяло переговариваться, я в расстроенных чувствах вызвалась сдать подшивки.

Миссис Лорен на месте библиотекаря не было. Мне ничего не оставалось, как облокотившись о стол ждать ее прихода. На столе в хаотичном порядке лежали абонентские карточки – в отсутствие знакомого Анны наводились порядки. Равнодушно мазнув по ним взглядом, я встрепенулась, наткнувшись на знакомое имя…

…Багровый том приземлился прямо по центру стола.

– Когда я просила подтянуть меня по физике, то не имела в виду сегодня, Элисон! – испуганно отпрянув от учебника, воскликнула Кэтрин.

Проигнорировав ее выпад, я села на свое место, с некоей обреченностью вводя подруг в курс дела:

– Летом эта книга стала любимой у Эмбер. Она брала ее систематически на протяжении трех месяцев.

– Эмбер и физика? – скептически выгнула бровь Моника.

– Не проще скачать с какого-то сайта, чем бегать сотни раз в библиотеку?

Я вопросительно посмотрела на Анну, надеясь, что она знает то, что неизвестно нам. Так и вышло. Взяв книгу в руки, девушка задумчиво принялась ее листать.

– «Квантовый номер» в интернете вы не найдете. Вернее, полную версию. Разве что купите электронный вариант за деньги целиком и сразу. Блажь автора.

– Верится с трудом. Неужели никто не залил книгу в свободный доступ?

– Получается, нет. Видите ли, сказать, что она не популярна, – ничего не сказать. Джим Уолтер даже физиком не является, а взялся за написание такой сложной литературы. Не знала, что у нас в библиотеке и такое чтиво найдется.

– Почему вы не задаете главный вопрос? – Моника возмущенно подняла брови. – Зачем Эмбер вообще сдалась эта книга?

– Откуда мы знаем? Все четыреста страниц автор утверждает, что число 21 – временной портал в прошлое. Эмбер последняя, кого могла заинтересовать подобная тема.

– Только если она не брала ее для кого-нибудь другого.

– Стойте! – Я в изумлении перехватила у Кэтрин листок из злополучного конверта. – В списках значится число 21!

– Мы не будем воспринимать «Квантовый номер» всерьез! – отрезала Анна.

– Но почему-то Эмбер бегала за книгой целое лето!

– Поговорим на следующей неделе с мистером Уайтом, главным библиотекарем. Наверняка он в курсе интересов Эмбер. Или вы уже готовы поверить в тайный смысл числа 21? Тогда можете сразу создать фан-клуб Джима Уолтера, ведь это именно то, что он проповедует.