– Как же любезно с их стороны, – говорит Эмили нарочито уставшим тоном. – Передайте этим гостям нашу благодарность и верните напитки. К нам с подругой вот-вот присоединятся мужья.

– Я вас понял.

Официант забирает стаканы обратно и уносит на другой конец зала.

– «Мужья»? – смотрю на нее с улыбкой. – Не проще ли просто вежливо от этих напитков отказаться?

– Так безопаснее, разве нет?

– Скорее всего.

– Стоит только сделать глоток, как этот «ухажер» сядет рядом и от него уже будет не избавиться. Сама ведь говорила, психов сейчас много.

– Мужья! – изображаю улыбку. – Отличная идея.

– Так и какие у тебя теперь планы? Есть другие варианты по работе?

Приступаю к еде. Ароматы сказочные, слюнки так и текут. Паршивое настроение не в силах испортить мне аппетит.

– Вариантов нет, но я продолжу поиски, – отвечаю, в тысячный раз подумав о пустом банковском счете, который жизненно необходимо пополнить в самое ближайшее время. – И впредь буду следить по навигатору за ситуациями на дорогах.

– Извини, конечно, но ты не похожа на девушку, которая так уж нуждается в работе. Твоему автомобилю чуть больше десяти лет, но выглядит он, как новенький. На тебе пальто от Dolce&Gabbana, на руке браслет Trinity от Cartier, бриллиантовое кольцо на среднем пальце от Tiffany. Не говоря уже о других вещах, на тебе сейчас около ста тысяч долларов. Просто любопытно, какой должна быть эта зарплата, чтобы удовлетворить потребности такой роскошной девушки, как ты?

– Это всего лишь вещи. Я ехала на собеседование и намеревалась оставить приятное впечатление на предполагаемого босса.

– Если ты хочешь сказать, что на тебе сейчас всё самое дорогое из твоего гардероба, лучше не стоит. Не поверю, – смеется Эмили.

– Расскажи немного о себе? – откровенно перевожу тему. – Чем занимаешься?

Эмили не противится, потому что ей наверняка нравится говорить о себе.

– Последние пять лет я неотрывно связана с миром моды. Сразу после школы прошла кастинг в одно очень известное модельное агентство. Начались бесконечные командировки по Европе и учебу в университете пришлось отложить.

– Так ты модель!

– Да, только теперь у меня другие планы на жизнь. Но они непременно будут связаны с модой и красотой. Так и почему же такой эффектной и по всем меркам дорогостоящей девушке, как ты, нужна работа? – возвращается Эмили к предыдущей теме.

– Не хочу в свои двадцать три года сидеть на шее у родителей, – отвечаю более чем развернуто для наших отношений.

– Предположим я тебе поверила, – смеется Эмили и опускает столовые приборы на край тарелки. – Но ты ведь наверняка ищешь достойную оплату своего труда. Мало кто этим может похвастаться, а учитывая твои предпочтения в одежде и уходе за собой, как ни крути, тебе всё равно не уйти от финансовой помощи «родителей», – показывает она кавычки пальцами.

Кто ты, черт возьми, такая Эмили Уилсон? Мы с тобой что – коллеги?

– Почему мы говорим об этом?

– Потому что я хочу понять, сколько это – достойная зарплата для тебя? – отвечает она вопросом на вопрос. – И какие именно обязанности ты готова выполнять, чтобы стать самостоятельной? Сомневаюсь, что, став переводчицей в компании какого-то дегенерата с придурью и грязным языком, ты заработаешь больше или хотя бы столько же, сколько зарабатывала раньше.

Не могу её понять. Или же прекрасно всё понимаю, только отказываюсь это признавать. Выпрямившись, Эмили запрокидывает ногу за ногу и, сложив руки в замок, опускает их на колено. Она смотрит на меня так, словно вот-вот выдвинет деловое предложение, потому что я прошла её личный кастинг.

– Послушай, Пейдж, меня не интересует твоя жизнь и то, что ты вынуждена скрывать. Я просто хочу знать – сколько? – спрашивает она медленно. – Двадцать тысяч? Тридцать? Пятьдесят? Больше? Сколько тебе нужно, чтобы хоть немного приблизиться к той жизни, которую ты хочешь? Да, Пейдж, – достает она из сумочки блокнот и ручку, – у меня есть к тебе предложение. Оно явно тебе знакомо, однако, совсем не подразумевает ничего, так скажем, неприятного. Наоборот, помимо достойной оплаты ты получишь максимум удовольствия.

Тревога прыгает неугомонным зайчиком по моим ребрам. Я взволнованна, комок тошноты застревает в горле, но я очень стараюсь не выдавать своих чувств. Не сомневаюсь, на уме у моей собеседницы есть то, что способно меня по-настоящему заинтересовать. Вот только из её уст звучат такие суммы, которые навряд ли подразумевают что-то адекватное.

Когда Эмили протягивает блокнот, мне приходится очень постараться, чтобы сохранить прежнее спокойствие.

Один день – 40 000 $ + особые события – 60 000 $

– Что это? – поднимаю глаза на Эмили.

– Мое предложение. Интересует?

– В чем его суть?

– Ты мне нравишься, – говорит Эмили, намеренно оглядев меня сверху вниз. – У тебя есть вкус, ты умеешь преподнести себя. Ты привлекательна и знаешь об этом. Всё, как мне нужно.

– Подобными качествами обладают многие девушки, которые даже задумываться не станут над деталями твоего предложения. Профессионалов много.

– Я не доверяю людям, о которых совсем ничего не знаю. Эти профессионалы прикрываются легендами, носят маски и меняют их в зависимости от нужд клиента. А твое истинное лицо мне известно. В школе ты была классной девчонкой. Ею ты и осталась.

Официант приносит наши напитки. Для меня стеклянный чайник с зеленым чаем и мятой, для Эмили латте с ореховым сиропом. Хитрая полуулыбка на узких губах настораживает. Однако, как бы тревожно мне не было, как бы не резвилось мое воображение, рисуя пугающие картины с личными островами, наркотиками и секс-оргиями, неведомая сила не позволяет мне немедленно завершить этот ужин, поехать домой и прожить ещё один безуспешный день. Эмили права. Даже маленький кусочек общего прошлого, что связывает нас, внушает какое-никакое, а доверие. Или же безвыходность лишила меня мозгов.

– Я предлагаю тебе улететь со мной через семь часов на Лазурный берег Франции и остановиться на полуострове Сен-Жан-Кап-Ферра. В Сиэтл ты вернешься через семь дней, а твой банковский счет к тому времени будет радовать глаз. Работа не сложная, – улыбается Эмили.

Кольцо на её безымянном пальце стоит целое состояние. Mercedes на парковке больше полумиллиона не меньше. Её будущий муж очень даже богат и успешен.

– Что нужно делать?

Эмили довольна собой, а вот я как-то не очень. Я ни секунды не сомневалась, что сегодня мне удастся повернуть свою жизнь на триста шестьдесят градусов и больше никогда не надевать на себя эти чертовы маски. Но собеседование сорвалось, а девушка напротив меня предлагает работу, за которую я могу получить намного больше, чем обычно.

– На этой неделе в Монте-Карло состоится открытие эксклюзивного закрытого клуба, членство в котором стоит целое состояние. Он принадлежит сестре Оуэна. Приедут их родственники, друзья и самые сливочные сливки. Некоторым из них я не нравлюсь, но они, разумеется, не решаются сказать мне об этом в лицо. Оуэн весьма уважаемый человек и от него зависят многие. В частности, Мишель, – злобно усмехается Эмили. – Мерзкая сестрица, которая и открыла свой клуб исключительно благодаря старшему брату. Этим людям я не нравлюсь. Не вызываю у них доверия. Они не рады, что мы с Оуэном собираемся пожениться.

– Это твое предположение или всё же кто-то рискнул сказать тебе это в лицо?

– Норд, – говорит Эмили приглушенным голосом. Её распахнутый взгляд моментально натягивается, словно прямо сейчас перед её носом находится злейший враг, с которого нужно немедленно содрать кожу. – Он говорит за всех. Настраивает против меня.

Красивое имя, думается мне. Величественное, воинственное и неизмеримо мужественное. От него исходит прохлада синего океана и свежесть морозного утра.

– Он и есть твоя работа, – продолжает Эмили. – Отвлеки его от нас с Оуэном. Запудри ему мозги, сделай так, чтобы мы стали ему не интересны. По крайней мере, в ближайшие семь дней. Не хочу, чтобы совместный отдых хоть как-то повлиял на наши с Оуэном отношения.

– За семь дней такое возможно? – спрашиваю, не в силах сдержать скептическую ухмылку.

– Норд прямолинейный человек. Когда он молчит, по коже мороз пробегает. Ледяной ужас, понимаешь? Ему достаточно сказать слово и оно будет острым, как лезвие. В отличие от других членов семьи, Норд самодостаточный. От Оуэна он не зависит и потому позволяет себе свободно… выражаться. Оуэн прислушивается к нему, для него имеет значение его мнение. До этой поездки мне удавалось минимизировать их общение. В этом значительно помогало расстояние, ведь мы с Оуэном живем в Нью-Йорке, а Норд обитает здесь в Сиэтле. Но в ближайшие семь дней, как ты уже успела понять, с этим будет проблематично. Поэтому, ты мне нужна.

– Кем Норд приходится твоему жениху?

– Племянник. Брат-близнец Оуэна погиб в много лет назад и воспитание Норда легло на его плечи.

Племянник. Который финансово не зависит от богатого дяди… Сколько же тогда лет этому Оуэну?

– Что думаешь, Пейдж?

– Я думаю, что с твоей стороны слишком рискованно рассказывать случайному человеку столько информации о твоей личной жизни и планах.

– Но ты не случайный человек, – улыбается она. – Знаешь, куда я ехала, пока не врезалась в тебя? Специально прилетела сюда из Нью-Йорка.

– И куда же?

– На встречу с девушкой, которой и хотела предложить эту работу. Моя знакомая порекомендовала её. В Сиэтле вроде как находится одно из лучших эскорт-агентств в Штатах и эта девчонка как раз оттуда. Она согласилась встретиться со мной без ведома агентства, потому что я физически не успею стать его клиентом, а она хотела заработать больше обычного. Оказывается, нужно предоставить невероятное количество медицинских справок, а учитывая, что я бронирую девушку не для себя, а для другого человека, то все эти бумажки должны быть предоставлены именно от него – Норда. И это не говоря уже о внушительном взносе за годовое обслуживание или что-то вроде того. Короче, обдираловка полная, а мне-то всего нужна девушка на семь дней. Я прилетела сюда, но меня одолевали сомнения, потому что эта девчонка – случайная. Мне не знакомая. Что в её голове, я не знаю. Что, если она предаст меня? Найдет для себя дополнительную выгоду и просто завалит мне всё дело и планы?

– «Дело» и «планы»? – смотрю на нее с улыбкой.

– Ну, это образно!

– Допустим. Но с чего ты решила, что этого не сделаю я?

– Тебе нужны деньги.

Неужели это так заметно.

– Ей тоже нужны, – говорю, – раз она рискнула отжать у агентства его потенциального клиента, и не побояться потерять из-за этого свое место. С обманщицами разговор короткий.

– Да, но только в отличие от нее, ты мечтаешь о другой жизни, Пейдж, – отвечает Эмили, не задумываясь. – О жизни, в которой есть хоть что-то настоящее, а не тысячи масок, фальшивых улыбок и имен, за которыми тебе приходилось скрываться. Ей это нравится. И ей нужны деньги на очередные побрякушки, а вот тебе для того, чтобы изменить мир вокруг себя. Я знаю, что ты профи, Пейдж, – говорит она прямо. – Это заметно по тому, как ты ведешь себя. Ты словно подстраиваешься под своего собеседника, как умное кожаное сиденье роскошного автомобиля под водителя. Но ты, очевидно, устала им быть и просто хочешь начать жизнь с чистого листа. Я могу тебе помочь, – говорит Эмили решительным и серьезным тоном. – И для этого мне понадобится всего семь дней. А пока ты думаешь, отправь мне свои банковские реквизиты. Я оплачу ремонт твоего автомобиля. Кстати, я угадала? – улыбается она, как ни в чем не бывало. – Ему ведь чуть больше десяти лет?