Глава вторая
Испуганный финансист

Не медля ни секунды, Нэнси поспешила в комнату отца, откуда позвонила миссис Блэр. Она рассказала ей о полученном предупреждении и спросила, было ли первое письмо от мсье Нёфа напечатано на машинке.

– О да, причем на французской. Знаешь, там есть разница в символах на клавиатуре.

– А письмо, которое получила я, напечатали на американской машинке, – сообщила Нэнси. – Похоже, у мсье Нёфа в нашей стране есть помощник-француз. Кстати, миссис Блэр, как вы смотрите на то, чтобы погостить у нас в доме в компании с нашей экономкой, пока мы с папой в отъезде?

– Спасибо большое за предложение, – заколебалась миссис Блэр, – мне нужно подумать. Я беспокоюсь не о себе. Не хотелось бы, чтобы из-за меня вы подвергались неоправданному риску.

Нэнси ответила настолько спокойно, насколько могла:

– Что вы, не волнуйтесь, миссис Блэр, – когда я расследую какое-нибудь дело, то неизбежно подвергаю себя риску.

В голове у юной сыщицы пронеслись воспоминания о многочисленных ловушках и опасностях, которые попадались на ее тернистом пути начиная с самого первого дела – «Тайны Старых Часов» – до недавнего приключения, связанного с «Фантомом Соснового Холма».

– Конечно, ты всегда рискуешь, – сказала миссис Блэр, – но я умоляю тебя, будь осторожна.

Вернувшись к столу, Нэнси рассказала остальным о человеке в маске. Эта новость всех напугала.

– Боже! Нэнси, из-за нас с Моник ты оказалась в опасности, – всполошилась Мари, – нам нужно уехать.

– Нет, не нужно, – твердо ответила Нэнси. – Мсье Нёф пытается помешать моей поездке во Францию. Но я все равно туда отправлюсь. Папа ждет меня. Кроме того, у меня там работа – я должна раскрыть тайну вашей тетушки. Надеюсь, что когда я уеду, вас никто не побеспокоит.

Мари и Моник неуверенно переглянулись, но потом заулыбались. Моник сказала:

– Нэнси, твоя храбрость и доброта не знают границ. Мы остаемся.

Девушки поблагодарили миссис Груен за изумительный ужин, затем уговорили ее отдохнуть перед телевизором, а сами убрали со стола и прибрались на кухне. Мари и Моник отправились распаковывать вещи, а Бесс с Джорджи засобирались домой. Нэнси предложила их отвезти.

Как только они уселись в машину, Джорджи сказала:

– Ну, а теперь расскажи про дело, которое распутывает твой отец.

Нэнси в ответ усмехнулась:

– Он называет его «Дело Испуганного Финансиста».

Бесс хихикнула.

– И кто же этот толстосум? – спросила она. – И чего он испугался? Фондовой биржи?

– Зовут его мсье Шарль Лебланк. А чего он испугался, мы не знаем.

Бесс мечтательно пробормотала:

– Француз… ммм…

Нэнси продолжила:

– Он живет в шато в долине реки Луары, а его офис и завод, которым он управляет, находятся в Париже. Он богат и весьма влиятелен в деловых кругах, но большую часть своей финансовой империи получил в наследство. В последнее время Лебланк стал вести себя очень странно – снимает огромные суммы денег в банке и угрожает закрыть завод.

– И оставить кучу людей без работы? – хмыкнула Джорджи.

– Именно. Он распродал большое количество акций, что плохо отразилось на экономике страны.

– Нэнси, а какое отношение вся эта история имеет к твоему папе? – спросила Бесс.

– Деловые партнеры мсье Лебланка наняли папу, чтобы он выяснил, что заставило его вести себя подобным образом. Американский адвокат, приехавший во Францию на каникулы, не должен вызвать подозрений у «Испуганного Финансиста».

Закончив свой рассказ, Нэнси остановила машину около дома семьи Марвинов. Девушки пожелали друг другу спокойной ночи, и Нэнси поехала отвозить Джорджи.

– Кстати, – сказала Джорджи, – когда мы вылетаем?

– Послезавтра. Встречаемся в аэропорту точно в восемь тридцать утра. Спокойной ночи.

По дороге домой Нэнси погрузилась в размышления. Улица была совершенно пустынной, и когда с тротуара под колеса Нэнси неожиданно бросился какой-то человек, она испугалась. Он неловко шагнул в ее сторону, а потом упал на асфальт. Нэнси резко крутанула руль и ударила по тормозам, чтобы не врезаться в него. Она в потрясении уставилась на лежащего ничком мужчину.

– Помогите! – крикнул он с французским акцентом. – Мне плохо!

Первой реакцией Нэнси было броситься ему на помощь, но она протянула руку к двери и защелкнула замки. Человек на асфальте был тем самым незнакомцем в маске, который принес ей письмо несколькими часами ранее. Наверняка это ловушка! Он следил за ней и предугадал дорогу, по которой она будет возвращаться домой!

Нэнси быстро отъехала к противоположной обочине и нажала на газ. В зеркале заднего вида она увидела, что мужчина поднялся на ноги и поковылял к тротуару. Хотя Нэнси не была полностью уверена в том, что это был тот самый незнакомец, она все же остановила патрульную машину и рассказала полицейским обо всем, что случилось.

– Мы займемся этим немедля, мисс, – сказал офицер.

Вернувшись домой, Нэнси позвонила в полицию, и ей сообщили, что подозреваемый исчез. Юная сыщица была убеждена, что мужчина инсценировал плохое самочувствие, и рассказала обо всем своим французским подругам и Ханне.

Миссис Груен вздохнула.

– Слава небесам, ты дома, в целости и сохранности.

Мари и Моник выглядели обеспокоенными, но ничего не сказали. Нэнси показалось, что они думают, что, наверное, во всех американских домах происходят такие невероятные истории.

Но все неприятности были позабыты, когда гостьи предложили спеть дуэтом французские песни. Слушая их, Нэнси и Ханна получили огромное удовольствие.

– Это старинные мадригалы, которые традиционно поют в долине Луары, где мы живем, – объяснила Моник. – Когда приедешь туда, еще не раз их услышишь.

– Замечательно! – воскликнула Нэнси, хлопая в ладоши.

Миссис Груен тоже громко аплодировала.

– Я словно побывала на каком-то чудесном концерте, притом бесплатно, – сказала она с улыбкой.

Прежде чем все отправились спать, Нэнси предложила француженкам съездить с ней завтра в аэропорт. И рассказала им о происшествии с вертолетом.

На следующее утро девушки приехали в аэропорт. Нэнси переговорила со служащим за стойкой информации, и он направил ее в офис частной вертолетной компании.

Там за столом сидел молодой парень. На вопрос Нэнси он ответил только с третьего раза, беспрерывно ухмыляясь и пялясь на француженок.

– А, да… – наконец сказал он, – я разговаривал с этим человеком вчера. Он собирается построить вертолетную площадку на вашей крыше.

Нэнси сперва потеряла дар речи, а потом рявкнула:

– Да вы должно быть шутите!

– Она говорит – «шутите»! – Он закатил глаза и пожал плечами. – Нет, все так и есть.

Тут до Нэнси дошло, что этот парень просто стал жертвой мистификации мсье Нёфа. Она решила продолжить «интервью»:

– Кто вам сказал? – спросила она.

– А что? Ну, тот человек, которого я взял на борт. Наверное, вы его знаете – Джеймс Чейз.

– Он… э-э-э… работает на компанию, которая будет строить вертолетную площадку? – сообразила Нэнси.

– Да. Он показал мне письмо от вертолетной компании «АБ» с подписью ее президента. Правда, я не помню его имени. Там описывался план работ и содержался запрос на полет над вашим домом на малой высоте. И я получил на него разрешение.

– В следующий раз, летая на малой высоте, будьте поосторожнее, – предупредила его Нэнси. – У нас был разожжен камин, и из-за нисходящих потоков воздуха от вашего вертолета весь дом чуть не сгорел.

– Боже, мне очень жаль!

– Я не знакома с этим Джеймсом Чейзом, – сказала Нэнси. – А как он выглядит?

Летчик усмехнулся.

– Такой странноватый тип лет пятидесяти пяти. Лицо длинное, и руки с ногами тоже. Немного прихрамывает.

– Может, еще что-то? – спросила Нэнси, чувствуя, как у нее забилось сердце.

– Ну, он разговаривал с французским акцентом.

Нэнси поблагодарила молодого человека за информацию, и они с француженками ушли. Когда пилот уже не мог их слышать, Нэнси возбужденно сказала:

– Джеймс Чейз – это тот человек в маске, который принес мне письмо!

Мари с сестрой обменялись быстрыми взглядами.

– Нэнси, – не выдержала Мари, – нам кажется, мы знаем, кто он. Его зовут не Джеймс Чейз!

Глава третья
Зеленый лев

– Вы знаете, кто этот человек в маске?! – воскликнула Нэнси, не поверив своим ушам.

– Мы с ним не знакомы, – ответила Мари, – но я уверена, что он работал садовником в шато наших друзей. Его уволили за мошенничество. Потом его обвинили в краже крупных сумм из нескольких магазинов.

Моник подтвердила слова сестры:

– Мы запомнили его из-за странной внешности, хотя я не припомню, чтобы он хромал. Зовут его Клод. А больше нам ничего не известно.

– И, – сказала Нэнси, – он может оказаться мсье Нёфом! Но если Нёф пытается никого не подпускать к девяноста девяти ступеням, то зачем он уехал из Франции? В любом случае – девочки, вы поделились очень важной информацией. Поскольку вы говорите, что Клод был замечен в мошенничестве, использует вымышленное имя и прислал нам с папой эти письма с предупреждениями, мне кажется, что стоит известить обо всем полицию.

Когда они приехали в участок, Нэнси провела сестер Бардо к шефу полиции МакГиннису. Брутальный офицер средних лет давно дружил с семьей Дрю и встретил девушек приветливой улыбкой.

– Рад познакомиться с твоими французскими гостьями, Нэнси, – сказал он.

– Вы обрадуетесь еще больше, – сказала Нэнси, – когда они расскажут вам про человека, который пытается помешать мне лететь в Париж.

Выслушав историю девушек, шеф МакГиннис сдержанно кивнул и обратился к сестрам:

– Не могли бы вы, юные дамы, составить текст телеграммы своим друзьям, чтобы выяснить фамилию Клода, а также его французский адрес. Я отправлю ее сам, но ответ придет тебе домой, Нэнси.

Офицер подмигнул ей, добавив:

– Я бы не хотел, чтобы друзья Мари и Моник подумали, что у них какие-то проблемы с полицией Ривер Хайтс!

– О, нет, что вы! – сказала Мари, и они с сестрой рассмеялись.

Вскоре из Франции пришел ответ. Было пять часов вечера. Девушки только вернулись домой после поездки к реке Мускока. Ханна Груен как раз получила сообщение по телефону. Оно гласило: «Имя Клод Обер. Данные неизвестны».

– Хорошие и плохие новости одновременно, – заметила Нэнси. – Похоже, садовник Клод просто сбежал из родного города. Но как же он удивится, когда наша полиция найдет его здесь!

Не теряя времени, она позвонила в участок. Шеф МакГиннис был еще на месте. Выслушав отчет Нэнси, он сказал:

– Я свяжусь с миграционной службой в Вашингтоне и узнаю, легально ли въехал в страну Обер. Они, наверное, уже закрыты, но я все равно попробую позвонить. – Он немного помолчал. – Мои ребята уже ищут этого француза. Когда ты улетаешь, Нэнси?

– Завтра, в восемь утра.

– Хорошо, если у меня до этого появятся какие-то новости, я дам тебе знать. А сейчас – пока.

– До свидания и спасибо!

Моник повернулась к Нэнси:

– О, надеюсь, полиция поймает Клода! Он может причинить тебе вред, пока ты здесь.

Зазвонил телефон. Нэнси взяла трубку.

– Привет, Бесс! Как дела?

– Ты должна помочь нам сегодня вечером.

– Как?

– Просто сделай то, что ты любишь. Поиграй на пианино, покажи фокусы, расскажи какую-нибудь таинственную историю.

– Бесс, о чем ты говоришь? Это какой-то розыгрыш, да?

– Нет, серьезно, Нэнси! Сегодня молодежь развлекает стариков, ты помнишь? Ты уже один раз отказалась из-за своей поездки.

– Прости, Бесс, – сказала Нэнси, – но, боюсь, мне придется отказаться еще раз, по той же причине. Я еще не упаковала чемоданы и обещала миссис Блэр, что заеду к ней повидаться. Она рылась в старых дневниках своей матери и могла откопать там какую-то интересную информацию.

– Но Нэнси, нам нужен еще один номер. Не можем же мы разочаровать старшее поколение! Не могла бы ты просто…

– Бесс, – прервала ее Нэнси, – мне только что пришла в голову идея. Может, Мари с Моник споют свои мадригалы?

– Отличная мысль! – воскликнула Бесс. – Нэнси, ты гений! Быстрее, спроси их.

Француженки сперва запротестовали, считая, что недостаточно хорошо поют, чтобы выступать перед публикой. Но когда Нэнси стала убеждать их в том, что поют они замечательно, а миссис Груен поддержала ее, сестры сдались.

Моник возбужденно сказала:

– Мы с Мари привезли с собой старые костюмы, которые надевали знатные девицы в долине Луары. Думали, что тетушке Жозетт будет интересно.

– Это просто супер! – обрадовалась Нэнси и обняла девушек.

Бесс буквально завизжала от восторга, когда Нэнси сообщила, что девушки согласны.

– Я заеду за Мари и Моник в семь тридцать, – сказала Бесс.

Нэнси попросила, чтобы сестры выступали последними.

– Я постараюсь пораньше закончить с миссис Блэр и успеть на их номер.

Через несколько минут Мари и Моник спустились из своей комнаты в костюмах. Их появление вызвало бурю аплодисментов. Длинные, пышные платья с тесными корсетами были сделаны из тончайшего шелка, расшитого цветами. Платье Мари было синего цвета, его украшали тонкие полоски бархата. На Моник было розовое платье с фестонами из белых кружев.

Девушки сделали высокие прически и припудрили волосы, чтобы они напоминали парики, которые носили благородные дамы восемнадцатого века. На щеке у каждой была маленькая черная мушка – тоже дань моде тех времен.

– Вы произведете фурор, – уверенно сказала миссис Груен.

– Мерси боку, – сказала Мари, слегка покраснев. – Миссис Груен, а вы не поедете на наше выступление?

– Я не собиралась, ведь Нэнси не участвует, – ответила экономка.

Девушки принялись уговаривать ее, и Ханна согласилась.

– Ну хорошо, я переоденусь очень быстро.

Она поторопилась к себе в комнату и вскоре вернулась в темно-синем платье, подобающем случаю. Через несколько минут подъехала Бесс, и вся компания убыла. Нэнси же отправилась к миссис Блэр.

Дверь ей открыла привлекательная женщина лет сорока. Она радостно воскликнула:

– Я нашла в мамином дневнике несколько записей, которые могут быть нам полезны.

Они с Нэнси сели на низкий диван в гостиной и раскрыли небольшую книгу в бархатном переплете. Она была исписана ровным почерком, впрочем, в некоторых местах чернила поблекли.

– Я замучилась расшифровывать мамины письмена, – сказала миссис Блэр. – Речь тут идет, в основном, о путешествиях моих родителей. Иногда с ними ездила и я. Но вообще-то я вечно сидела со своей гувернанткой.

– Тогда в тех событиях, которые вам снятся, – предположила Нэнси, – могла участвовать и гувернантка. Она до сих пор живет во Франции?

– Честно говоря, не знаю. Для меня она была просто «Мадемуазель», да и в дневнике мама называет ее так же. Помню, она была очень доброй. Мне тогда было всего три года.

Миссис Блэр назвала несколько знаменитых шато, в которых они бывали. Среди них было и то, где жили Моник с Мари.

Глаза Нэнси сверкнули.

– Теперь у нас есть с чего начать! Мы объездим все эти шато и будем искать в них девяносто девять ступеней!

– Еще одно место, о котором говорится в дневнике, Шато Луар, было почти разрушено, – продолжала Миссис Блэр, – мама пишет, будто в нем обитал дух алхимика, работавшего там когда-то. Знаешь, Нэнси, в давние времена люди с недоверием относились к химикам и их экспериментам – закон запрещал им творить все эти «чудеса».

– Но они все равно творили их – тайно? – спросила Нэнси.

– О, да. У них была целая система знаков, символов и особых слов, чтобы рассказывать другим членам своего сообщества, чего они достигли.

– Как изобретательно… и смело! – сказала Нэнси.

Миссис Блэр встала и достала с полки книгу, тоже на французском. Она показала ее Нэнси.

– Тут есть один интересный набор символов: Красный Король, Белая Королева, Серый Волк, Черный Ворон и Зеленый Лев. Красный Король обозначал золото, Белая Королева – серебро. Значения Черного Ворона я так и не поняла, а Зеленый Лев означает что-то плохое. Он пожирает солнце – другими словами, это кислота, придающая золоту или серебру зеленый оттенок.

– Как интересно! – воскликнула Нэнси.