Глава 9. Оказывается, хурма не самая лучшая ягода.

Я бросаю неуверенный взгляд на Ноя, который крепко держит руль, прокладывая путь по улочкам Барселоны. Внутри меня происходит настоящая буря: то холодно, то жарко, и этот пиджак словно становится тяжелее с каждой секундой молчания между нами.

Атмосфера напряженная, как будто вокруг нас витает что-то недосказанное, и я не знаю, как это разрядить. Ветер за окном свистит, а я пытаюсь понять, что происходит в моей голове и сердце.

Несмотря на прошлую уверенность в себе, я чувствую себя очень неловко.

Машина наконец-то останавливается у круглосуточного магазинчика, и я ощущаю, как мой пульс начинает успокаиваться. Ной быстро отстегивает ремень безопасности и выскакивает из авто, оставляя меня одну с кучей мыслей.

Я наблюдаю, как Ной заходит внутрь, а в голове у меня вертится: что он задумал? Неужели ему действительно после ужина так срочно понадобилось заскочить в этот магазин, не сказав ни слова по дороге?

Всего через пару минут он появляется на пороге магазина с чем-то крошечным в руках, почти теряющимся между его длинными пальцами. Я еле успеваю разглядеть кончик этикетки от батончика, который можно купить на каждом шагу в Барселоне.

Вот это поворот!

Что ж, на самом деле, я ожидала чего-то более таинственного, а он пришел за сладким перекусом. Не уж то он запомнил, что мне необходима доза сахарозы после потрясения? Хотя, может, у него точно такой же способ бороться со стрессом, как и у меня?

– Твой десерт. – он сел на водительское сидение, протягивая мне батончик. – Полезно и вкусно.

Яркая упаковка начала переливаться в тусклом свете, который поступал через окна машины, и я нерешительно протянула ладонь, чтобы забрать его, едва скрыв свою довольную улыбку.

До боли знакомая фирма «El Almendro» и, на удивление, мой любимый вкус – миндаль и молочный шоколад, которые идеально сочетаются между собой и лишь при одном попадании на вкусовые сосочки языка доставляют такой кайф, что тебя уносит почти до космоса.

– Так сколько тебе? – наконец-то нарушает тишину он.

Только Ной Фриман дважды раз подряд может испортить снятие стресса.

– 18. – отвечаю я, жуя сладкий батончик и увлажняя губы. – Но скоро 19.

Видели бы вы его лицо в этот момент…

– А тебе?

– 36. – громко выдыхает он, словно сняв ношу с плеч. – Я гожусь тебе в отцы.

– Только если бы я родилась в твои 18.

Невольно смеюсь, а мои губы сами по себе растягиваются в улыбке, пока я пытаюсь дождаться момента, когда он наконец-то уже повернется ко мне своим красивым личиком, и я смогу прочитать все в его глазах.

– Удивлен? – я подвигаюсь ближе к нему, и понимаю, что он начинает пожирать меня взглядом. – Для тебя это такая проблема?

– Нет, – отрицательно качает головой Ной, слегка смущаясь. – я просто всегда думал, что ты постарше. У тебя так отлично получается держаться в любой ситуации, и сегодняшний вечер тому доказательство. Почему-то казалось, что девушки твоего возраста умеют говорить родителям лишь: «хочу, надо, дай».

– А что, если это маска? И на самом деле дома я хожу не в красных платьях, а в пижаме с сердечками?

Он отводит взгляд, и я понимаю, что мне сразу же становится холодно без него.

– Значит, ты хорошая актриса, Оливия. – говорит он с легкой улыбкой, но я вижу, как мой возраст все еще волнует его. – Но в пижаме с сердечками нет ничего зазорного. Тем более, в твоем возрасте.

А типа ты такой весь уже взрослый?

Ну да, взрослый.

– Я слишком мала для тебя?

Он поворачивается ко мне и его серые глаза становятся чуток ярче, когда на них попадает луч фонаря, бьющий прямо через лобовое стекло.

– Дело не в этом. – отвечает Ной, и его голос становится чуть более серьезным. – Просто я всегда считал, что разница в возрасте может быть преградой.

– Разница в возрасте – это всего лишь цифра. – я улыбаюсь, стараясь развеять его сомнения. – Даже если она кажется слишком большой, не важнее ли то, что чувствуешь?

– Ты права. Для приятелей и помощи твоим родителям не обязательно быть более молодым, верно? Мы же не станем выпивать в барах по вечерам или проводить время за ужином? Сегодняшний вечер стал исключением лишь потому, что ты позвонила и попросила помочь.

Каждое его слово словно ножом в сердце. Я теряю нить разговора, и все вокруг начинает расплываться. Хотя и сижу, кажется, что падаю в пустоту, где только боль и непонимание, почему я все еще так далека от него.

Я не интересую его, как девушка…

Сглатываю ком в горле и отворачиваюсь к окну, стараясь не дать ему понять, как сильно меня задели его слова. За стеклом мелькают огни города, но я не вижу их – в голове только его голос и те фразы, которые вонзились в меня, как иглы. Глубоко вдыхаю, чтобы успокоиться, и пытаюсь выглядеть так, будто все в порядке.

– Оливия? – его голос вырывает меня из мыслей. – Ты слышишь, о чем я говорю?

– Прости… – выдавливаю из себя, прилагая все усилия, чтобы не дрожать. – Не мог бы ты подвезти меня до подруги? Я совсем забыла, что она ждет меня.

Пока я набираю адрес в его навигатор, надеюсь, что он не заметит, как трясется моя рука. Дом Энджи совсем рядом, и я пытаюсь сосредоточиться на чем-то другом, чтобы не зацикливаться на его словах.

– Поговорим о проблеме родителей потом, ладно? – добавляю, стараясь вложить в свои слова легкость, которой на самом деле нет.

Ной смотрит на меня с беспокойством, и я чувствую, как его взгляд проникает в самую душу. Но меня больше всего волнует то, как его слова отозвались эхом в моем сердце. Я не могу позволить себе вот так ослабеть, потому что должна быть сильной, даже если внутри меня бушует буря.

– Уверена? – спрашивает он, и я вижу, как он пытается понять, что происходит.

Я киваю, но даже не пытаюсь улыбнуться. Мой взгляд по-прежнему прикован к окну, и я залипаю на том, как ночные огни проскальзывают мимо. Отдаюсь полностью этим мерцаниям, которые отвлекают меня от собственных мыслей. Не хочу показывать Ною, как сильно его слова меня задели. Не хочу, чтобы он чувствовал себя виноватым в том, что я поняла его действия совершенно неправильно.

Мы едем в молчании, и кажется, что расстояние между нами становится еще больше. Мечтаю, чтобы все это было лишь недоразумением, легкой бурей, которая быстро утихнет. Но в глубине души понимаю, что его слова оставили след, и как бы мне ни хотелось быть смелой и открытой, сейчас просто нужно скрыть свои чувства и сделать вид, что все хорошо. Я должна показать ему, что могу справиться с этим, даже если это на самом деле сломало что-то внутри меня.

– Может, нам встретиться сразу с твоими родителями? – добивает меня Ной. – Если бы ты могла им все объяснить, представить меня, как хорошего адвоката, которому можно доверять, то я бы обязательно помог им.

Он реально выглядит как адвокат с холодным сердцем, которое не растопить даже ярко-красным платьем. Я прижимаю ладонь к лицу, чтобы он не заметил, как мои глаза начинают блестеть от слез. В голове только яркая Барселона, а не его слова, которые звучат как приговор.

Прикиньте, он даже не хочет оставаться наедине…

– Ной, я… – начинаю, но голос предательски дрожит. – Я не думаю, что они готовы к этому.

Проблемы-то и нет, на самом деле. Я все это время врала тебе, надеясь, что смогу зацепить тебя.

– Серьезно, тебе не о чем со мной поговорить, кроме как о делах?

Этот вопрос явно застает его врасплох, но он все также непоколебимо ведет машину и всего через пару минут паркует ее у дома Энджи, пока я все это время не свожу с него взгляд.

– Оливия. – его голос звучит так, будто он устал от всего этого. – Не думаю, что это место лучшее для того, чтобы обсуждать то, что ты хочешь. Я не дурак и надеюсь, что ты тоже. Ты не знаешь меня. Не знаешь, что мне нравится. Так почему ты решила, что разница в возрасте – это единственная преграда между нами?

Он делает паузу, а потом, отворачиваясь, добавляет:

– Между нами пропасть, понимаешь?

Я слегка удивляюсь его прямоте, но потом это вызывает у меня только идиотский смех. Быстро снимаю пиджак и бросаю его на заднее сиденье, хватая только сумку и недоеденный батончик.

– Спасибо за правду, Ной Фриман. – говорю я, хлопая за собой дверью машины. Даже не оборачиваясь, иду вперед, ощущая, как ледяной ветер Барселоны пронизывает меня до костей. Дико холодно в такое время.

Я рванула по лестнице вверх, едва совладая с дыханием. Мои ноги стремительно несли меня, почти не чувствуя усталости – лишь настойчивое желание выговориться, найти поддержку, опереться в этот день хоть на кого-то.

Каждый шаг отдавался в груди, но я не собиралась останавливаться. Поднимаюсь выше, пролет за пролетом, пока, наконец, не оказалась у квартиры Энджи. Перед дверью. Дверью, за которой я искала утешение.

– Энджи! –закричала я, надеясь, что она быстро придет.

Удары громкие и настойчивые, эхом раздаются по подъезду. Виртуозно жду, наклонившись, как будто создавая заряд энергии, чтобы пробить эту преграду. Каждый миг мне казался вечностью, пока наконец дверь не открылась, и лицо Энджи не выглянуло с недоумением.

– Что случилось? – успела увидеть лишь край ее лица, но уже в следующее мгновение я нырнула внутрь.

Бегу дальше, пока не оказываюсь в ее комнате, где окна выходят на ту самую стоянку, где высадил меня Ной. Его машина по-прежнему стоит там, не сдвинувшись с места. И что он там делает внутри – вообще непонятно.

– Вот же гад. Какого черта стоишь там, если я для тебя лишь очередной клиент с проблемой? Чего не уезжаешь?

И, конечно же, именно в эту секунду фары загораются, двигатель заводится, и машина катится вперед, оставляя лишь за собой горький привкус его слов и полное непонимание, что делать дальше.

– Опять отшил тебя? – спрашивает Энджи, прикрыв рот от зевоты. – Что на этот раз?

– Ему 36.

– Сколько? – удивилась она, и сразу же ободрилась. – Ты не говорила, что он такой старый.

– Он не старый. – цокнула я, бросая сумку на кровать и плюхаясь рядом с ней. – Конечно, я не думала, что ему прям 36, он выглядит просто бомбезно, но даже узнав эти глупые цифры, он не перестал нравиться мне, понимаешь?

Достаю мобильник из сумки, переворачиваюсь на живот, листаю и нахожу фотку его тачки – Range Rover с ценником на шесть нулей. И вот куда ты полезла, Оливия?

– Правильно та дамочка сказала – я ему не пара…

– Что было на ужине? – встревожилась Энджи. – Тебя там кто-то обидел?

– Да, похоже, что женская половина адвокатов сразу меня раскусила. С первого взгляда поняли, что мне не пара тягаться с таким как Ной Фриман. – кладу мобилу на лоб, закрыв веки.

– Козы. – закатив глаза, Энджи плюхнулась рядом. – А он тоже так думает?

– А ему пофиг на возраст. – от одного лишь воспоминания сердце щемит. – Думает, что между нами пропасть интересов. Да что он знает обо мне? Дал мне шанс показать себя? Пару раз встретились, и уже такие выводы делает? Как можно быть таким тупым?

Я вскочила на ноги, швырнула телефон в подушку и начала нервно ходить по ковру.

– О себе он хоть что-то рассказал? Нет! Так как я должна понять, что мы не подходим друг другу? Как? Объясни мне? То отталкивает, то защищает перед друзьями, отдает свой пиджак, покупает батончик, четко помня о том, что после стресса я всегда ем сладкое! А что потом? Правильно! Он просто снова оставляет меня в идиотских догадках о том, что между нами, сказав что-то типа: пропасть, Оливия.

– Слушай, Лив, не парься ты так. – Энджи глубоко вздохнула, пытаясь успокоить меня. – Он явно что-то недоговаривает. Может, у него тоже свои тараканы в голове?

Я остановилась, осознав, что Энджи права.

– Может быть. Но как узнать, что у него на уме?

– Устрой ему засаду. – предложила с улыбкой она. – Ты же никогда не сдаешься, помнишь? С того самого дня, как ты снова оказалась на земле, ты всегда идешь до конца, несмотря ни на что. И что это за пессимизм? Возьми себя в руки! Еще пару шагов и ледышка Ной Фриман растает, как мороженое в жаркий день.

– Точно! – воодушевилась я. – Прижму его к стенке и пойму сама, что он за человек. А если он действительно тот, кого я ищу, то эта преграда станет для нас всего лишь испытанием, а не пропастью.