Когда интроверт выражает желание стать более уверенным, большая часть советов строится на предложении изменить что-то в своем поведении (и в себе), чтобы подходить под «идеал экстраверта». Амбициозные интроверты зачастую пытаются сократить этот разрыв, притворяясь экстравертами в надежде, что однажды это станет правдой. В некоторых ситуациях такой подход действительно может помочь обрести настоящую уверенность, но большинству из них проецирование образа экстраверта обойдется неизмеримо дороже любых должностей и зарплат.
Со временем подобные социальные ролевые игры приводят к такому роду стресса, который разрушает человека как личность. Вообразите, что вы по своей натуре большой разноцветный пляжный мяч. А теперь представьте, каково было бы прыгнуть в бассейн и пытаться плавать, удерживая этот мяч под водой. Если хотите выглядеть так, словно все в порядке, или обогнать других, то это будет задача не из легких.
Возможно, вам удастся удерживать мяч несколько минут, но в конце концов вы просто устанете. Чем глубже пытаетесь погрузить мяч, тем выше он выстрелит из воды, когда все выйдет из-под вашего контроля. Притворство требует неимоверных усилий. Удерживая этот мяч, вы не сможете стать лучшей версией себя и сохранить силы и здоровье.
В своей книге «Миф о нормальности» (The Myth of Normal) известный канадский врач Габор Матэ рассказывает, как с помощью обзора исследований хронических заболеваний, лечением которых он занимался более тридцати лет, пришел к выводу, что мягкость и попытки всем угодить в ущерб собственным чувствам наносят урон физическому здоровью [9]. Матэ определил наиболее частые паттерны поведения, встречающиеся у хронически больных людей:
• игнорирование собственных нужд ради других;
• отождествление себя со своей социальной ролью, долгом и ответственностью;
• «перегруженность», связанная с постоянным желанием оправдать свое существование трудом и полной отдачей;
• подавление здоровой злости;
• вера в две вещи: первая – человек несет ответственность за чувства других, вторая – нужно стараться никого не разочаровывать.
Связь между этими чертами и заболеваниями обычно не берут в расчет или вовсе не замечают. По мнению Матэ, причина в том, что подобный образ жизни в нашей культуре является нормой. Общество поощряет большинство этих черт вместо того, чтобы смотреть на них как на «будущие обязательства». Нас приучают быть такими с самого детства, а в более сознательном возрасте мы проявляем эти качества по инерции.
Когда эти автоматические действия подавляют естественные предупреждающие сигналы нашего организма – жизненно важные эмоции, такие как гнев, страх или подавленность, – начинаются настоящие проблемы. Вместо того чтобы распознать эти сигналы и встретиться лицом к лицу с источником проблемы, помочь себе и взять паузу на восстановление сил, мы не обращаем на них внимания, чем добавляем только больше стресса. Любой хронический стресс приводит нервную систему в возбужденное состояние, но Матэ утверждает: сознательное подавление эмоций приносит еще больше вреда.
В третьей части «О смелости» мы вместе изучим связь между эмоциональным и физическим и рассмотрим способы нейтрализовать автоматические шаблоны, что будет особенно интересно для интровертов. Исходя из того, что я могла проследить в своих собственных действиях и поведении моих клиентов, я делаю следующий вывод: эти черты гораздо чаще проявляются у интровертов. Интроверты в целом предпочитают тихое, спокойное существование и слишком глубоко все анализируют, потому логично, что мы более склонны к избеганию конфликтов и желанию всем угодить.
Этот паттерн в основном встречается у женщин вне зависимости от того, экстраверты они или нет – мы зачастую ничего не говорим, чтобы не раскачивать лодку. Все талантливые женщины относятся к себе более самокритично, нежели мужчины: девочек с малых лет хвалят за проявления самоконтроля, стимулируя желание быть «хорошей» [10].
Так как интроверты обычно более сознательные и созерцательные, вполне вероятно, что мы иногда и сами знаем про подавляемые чувства и осознанно делаем выбор игнорировать все сигналы, которые посылает тело.
Каждый раз, когда мы изменяем себе или не защищаем свои интересы, мы приносим вред не только себе. Если у вас есть дети или команда в подчинении, задумайтесь: какое у них складывается впечатление о мире, когда они смотрят, как вы улыбаетесь, делая то, что искренне ненавидите. Что они подумают, увидев, как вы подавляете свои эмоции ради чужих нужд? И как научатся справляться со своими чувствами, разрешать конфликты и отстаивать себя, если вы раз за разом отступаете? Поведение, которое вы демонстрируете, повлияет на их выбор, а выбор – на самооценку.
Размышляя о том, как трудно сделать другой выбор, мы вынуждены задавать себе неудобные вопросы: «Неужели чужой комфорт так много значит для нас?», «Готовы ли мы встретиться лицом к лицу с чувствами, которые преследуют нас?»
Интроверты часто борются с мыслями, что ради возможности влиться в общество нужно измениться, но в то же время остаться собой ради собственного счастья. Это интуитивное понимание согласуется с другой теорией Матэ: чтобы быть здоровыми, нам нужно жить в согласии со своими эмоциями. Именно отсутствие уверенности по поводу своего проявления в мире экстравертов приводит интровертов ко мне.
Мне самой очень хорошо знакомо стремление найти золотую середину между уверенностью и искренностью, я десятилетиями занималась изучением этого вопроса. В следующих главах я поделюсь концептами, которые сработали на мне и моих клиентах. Некоторые из них могут показаться более абстрактными, с другими вы уже знакомы, а какие-то, может быть, даже пробовали на себе. Надеюсь, что вы выберете парочку из них и будете применять на практике, когда сделаете шаг на путь к спокойной уверенности.
Если бы мне было нужно описать свое отношение к уверенности, я бы сказала, что оно «непростое». Само слово «уверенность» меня никогда не привлекало – наоборот, оно вызывало отторжение из-за образа, который с ним связан. И многие мои клиенты ощущают то же самое.
Когда я только познакомилась с понятием уверенности, она казалась мне тем, к чему стремятся другие люди. Будучи интровертом в семье экстравертов, я предпочитала скромно оставаться на втором плане. Я не вписывалась в общество так, как это получалось у моей сестры или родителей, и моя излишне чувствительная натура служила, скорее, поводом для недоумения.
Так и было до момента, пока мне не исполнилось тридцать, когда я записалась на курс трансцендентальной медитации[4] и поняла, что мне действительно нужно больше прислушиваться к себе и доверять. Это потребовало времени и практики, но в конце концов внутри меня произошел какой-то сдвиг. Автор книг о мотивации и самопомощи Гленнон Дойл описывает эту внутреннюю мудрость как «Знание» – ощущение единения с глубинной истиной внутри себя. И даже если это не та истина, которая удобна для мира, слушать нужно только себя.
Тогда я поняла, что очень долго гналась за коллективной сказкой. Пытаясь «правильно» устроить жизнь для себя и своей семьи, я просто-напросто старалась угодить обществу. Из последних сил я боролась с мыслью о том, что мне придется устроиться на работу в офис и оставить мечты о своем собственном бизнесе. Я согласилась присоединиться к родительскому комитету в школе, несмотря на то что не люблю групповые собрания. Мы с мужем взяли на себя ответственность и отправили дочерей в частную школу, хотя эти финансовые затраты едва ли вписывались в наш бюджет. Спустя годы я поняла, что каждый раз, когда я соглашалась на то, что нам на самом деле не подходило, мы все больше и больше упускали из виду свои истинные ценности.
То, что начиналось как проблеск знания, продолжало расти последние десять лет, и я делала шажок за шажком в сторону истинной себя. Я медитировала каждый день и работала с психологом, и все это привело меня к пониманию: мое призвание – работать с людьми, которые прошли через то же, что и я.
В итоге я решила действовать в соответствии с этим откровением и записалась на обучение коучингу. Отказавшись от должности менеджера кинематографистов, обрела свое место в этом мире и организовала свое дело. Я позволила интуиции направлять меня и начала предлагать услуги, которые соотносились с моими интересами и опытом. По настоянию моего учителя я открыла практику в самом сердце Мельбурна и предлагала свои услуги корпоративным клиентам. Я получила запросы на презентации и мастер-классы и согласилась их провести, хотя ужасно боялась публичных выступлений.
Если смотреть со стороны, то я была успешной: одну за одной ставила галочки в списке достижений, но, несмотря на всю любовь к этой новой жизни, не могла избавиться от чувства, что должна чаще выходить из дома, учиться стоять на своем, вдохнуть больше жизни в свои выступления, быть более… уверенной. Прогресс был очевиден, но я как будто не могла сдвинуться с места и ощущала это: я не настолько уверена в себе, чтобы это могло что-то изменить.
Список моих клиентов состоял из имен людей вдумчивых и интеллектуальных – все они пытались бороться с низкой самооценкой. Ко мне чаще всего обращаются юристы, не справляющиеся с конкуренцией в своей сфере; творцы, которым сложно правильно подать себя; банкиры в поисках более глубоко осмысленной работы; работники некоммерческих организаций, пытающиеся обрести смелость и уверенность в себе. Экстраверты точно так же могут быть склонны к подобным сомнениям насчет определенных сфер жизни (массу таких примеров можно увидеть в Голливуде), но они не приходили ко мне за помощью. В подавляющем большинстве случаев моими клиентами становятся интроверты, 80 % которых относятся к типам INFJ и INFP.
Аббревиатуры INFJ и INFP – лишь два из шестнадцати типов личности[5], определенных Кэтрин Бриггс и ее дочерью Изабель Бриггс-Майерс. Это юнгианская концепция поведенческих типов – интровертов и экстравертов, – только тут они поделены на шестнадцать более конкретизированных подтипов. Задавая определенный набор вопросов, Кэтрин и Изабель определяли четыре основные черты характера человека, таким образом причисляя его к одному из подтипов.
Разработанный ими тест по сей день используют по всему миру, вы можете найти и пройти его на сайте 16personalities.com. Возможно, даже узнаете о себе что-то новое.
Сама я отношусь к типу INFJ, мои основные качества таковы: интроверсия, интуиция, чувство, суждение. INFJ и INFP – самые редкие подтипы, и это поистине удивительно, как в городе с населением больше пяти миллионов людей именно в моей практике они встречаются так часто. Почему так много людей с подтипами INFJ и INFP (и другими интровертными вариациями) так страдают от неуверенности в себе? И как они все находят меня? Могу только предположить, что описание моего идеального клиента, указанное на сайте, каким-то образом привлекает подобных людей. Для меня идеальный клиент – тот, который:
• хочет по-настоящему узнать себя, чтобы перестать в себе сомневаться;
• иногда ощущает себя самозванцем;
• борется с неумолкающим «критиком» в своей голове;
• описывает себя как интроверта, чувствительного и погруженного в размышления;
• надеется изменить мир к лучшему;
• ценит креативность, хотя может сам и не иметь творческих занятий и планов;
• поддерживает идею «осознанной жизни»;
• заботится о том, чтобы жить в соответствии со своими ценностями;
• хочет иметь какую-то цель в жизни;
• не столько обращает внимание на внешние показатели успеха, сколько хочет всегда оставаться собой;
• восстанавливает силы, проводя время на природе, и помогает нашей планете;
• верит во что-то (даже если не до конца осознает, что эта вера значит для него).
Если это про вас, то неудивительно, что вы выбрали мою книгу. Год за годом я задавала себе один и тот же вопрос: «Как мне поверить в себя?» – и в 2020 году, когда после пандемии уровень тревожности достиг рекордной отметки, я наконец-то решила последовать за своим интересом и посвятить себя исследованию темы уверенности. Начала я с поиска ответов на три вопроса:
1. Что такое настоящая уверенность?
2. Как интроверсия влияет на уверенность?
3. Какие подходы будут наиболее эффективны при помощи интровертам в обретении истинной веры в себя?
О проекте
О подписке