Глава 5

Стейси

Трение бедер друг о друга делают меня внизу мокрой. Я хочу отстраниться от Ригхана. Он стоит вполоборота позади меня, что заставляет меня терять рассудок. А ему итак нехорошо от выпитого. Мой мозг сейчас слишком податлив на исполнение желаний.

Тот, от кого я столько лет бежала, в итоге настиг меня.

Про себя я медленно считаю до десяти. Дыхание стало слишком учащенным, поэтому жизненно-необходимо успокоиться. Скажи мне что-то дрянное, Кайд, чтобы я вновь пришла в себя, обожглась и сбежала.

Прошу!

Прошу!

Прошу!

– Где машина Фостера?

Ни слова обо мне.

Ни слова о нас…

– У ворот особняка.

– Ключи? – жестко произносит он.

Я вздрагиваю от его переменчивости. Минуту назад Кайд был ласков. Не померещилось ли мне его хорошее обращение? Я по-прежнему стараюсь не смотреть ему в глаза, взгляд скользит по мужской одежде, но боится подняться к верхней части лица – туда, где два серых омута утягивали меня на дно.

Время принимать решение. Если останусь здесь, то затопчу свою гордость.

Окей, отдам ему гребаные ключи и уйду. Поворачиваюсь к мужчине с улыбкой на лице. Ригхан оказывается спиной к кухонному столу. Я чувствую легкий страх, но не поддамся ему. Не сейчас. Мне нравится, что Кайден видит другую меня. Не жертву. Не ту, которая пережила насилие.

Не будь во мне алкоголя, я бы не вела себя с психом так дерзко.

Сама до конца не осознавая, я делаю то, чего боялась больше всего – смотрю ему в глаза. Серые, красивые. А сам мужчина все такой же мужественный, воинственный. Кайден Ригхан – этим все сказано. Но он уже не тот, с кем я была. Слишком много суровости в том, как он смотрит на меня. С внушительной долей презрения и ненависти.

Этот развязный стиль в одежде идет ему, подмечаю я. Свободная футболка, джинсы. Черный однозначно его цвет, идеальный оттенок его души.

Я облизываю пересохшие губы, беру со стола стакан и жадно пью, глядя на мужчину. Он не говорит ни слова. Его взгляд уже другой. Ригхан смотрит так, словно заново знакомится со мной. Меняется, как хамелеон.

Все могло бы быть по-другому.

Мы могли бы быть счастливы.

Я ставлю стакан. Между нами такая тишина, что слышен порыв ветра за окном. Слышно, как стекло, из которого сделан стакан, соприкасается с поверхностью стола. Я делаю шаг назад и собираюсь уйти, как Кайд перехватывает мое запястье и произносит слабое:

– Погоди.

Мой пульс подскакивает. Его ладони уже покоятся на моей талии, а дыхание опаляет шею, когда он наклоняется.

Старайся не думать о нем.

Сосредоточься на ключах, которые он попросил.

Не думай о Ригхане…

Не дума…

Губы психа очерчивают угол моей челюсти. Либо Кайд оставляет невесомые поцелуи, либо мне уже мерещится. Я закрываю глаза в надежде, что все окажется сном. Внутри все переменилось от нежного жеста мужчины. Из-за чего мозг вмиг позабыл о предательстве Ригхана, о том, как просто он бросил меня много лет назад.

– Ты задолжала мне желание. – С ублюдской усмешкой заключает мужчина, отстраняясь.

Вот значит как? Его интересует другое.

Закатай губу, Стейси. Наивная идиотка в розовых очках.

Ну же, назови мне стоимость твоего убитого бампера. Я переведу тебе деньги в этот же миг и бровью не поведу, сколько бы нулей ты не назвал.

– Сначала ключи от машины Рона.

Я склоняю голову и со злорадной улыбкой смотрю на Кайдена. Понять не могу, что у него в голове. Чего он хочет?

Невольно вспоминаются слова о мести, которые произнесла этим вечером Мэд. Что-то не похоже, что Ригхан пришел поквитаться со мной. Скорее, вывести из равновесия, воспользоваться пьяной дурочкой, испытать то, что когда-то связывало нас. А связывала нас только страсть – я пытаюсь убедить себя в этом четыре года. Столько же пытаюсь почувствовать эту химию хоть с кем-нибудь. Тщетно! Не думала, что все будет так сложно.

Никто и рядом не стоит с психом, верно?

– Пойдем.

Без стеснения иду с Ригханом за руку в коридор, где оставила куртку.

Завтра я буду об этом жалеть.

Достаю из левого кармана ключи, отхожу на пять шагов от Кайда и бросаю ему их. Он виртуозно ловит.

– Все, как всегда, безупречный Кайден Ригхан в своем проявлении. – Вырывается у меня.

Дьявол бы меня побрал!

– В твоих глазах я безупречный только потому что ты считаешь меня таким. Я другого мнения о себе, Стейс.

От его «Стейс» у меня подкашиваются ноги. Я помню, как он неистово трахал меня на яхте и сокращенно стонал мое имя. Как отключить ту часть мозга, что вытряхивает из ящика эту грязь?!

– Более высокого. – Ворчу под нос я.

– Я не против поговорить об этом, малышка.

Незаконно близко, твою мать! План «Держаться подальше» с треском проваливается.

«Какого черта он вторгается в мое пространство!», – так определенно возмущалась бы трезвая Рейвен.

Пьяная Рейвен позволяет ненавистному мужчине опустить ладони на задницу. Псих мнет мои ягодицы, сильно сжимает – разжимает, гладит и при этом смотрит в мои глаза. Я чувствую, как становится тесно в легинсах. Кайд плохо на меня влияет. Одними прикосновениями он сносит барьер, который я воссоздавала долгие годы.

– Кайден! – блею я.

Глупая овца! Идиотское сердце! Предательское тело!

Выдыхаю. Не сопротивляюсь. Главное – не смотреть ему в глаза. Может, тогда все как-то наладится. Псих тихо смеется, замечая мою жалкую попытку. Моя покорность забавляет его. В прошлом мне нравилось сдаваться ему. Сопротивляться, а потом обмякать в мужских объятиях.

– Скучала? – Его голова опускается к моей груди, за которой сердце набирает обороты и стучит, как бешенное. Вот-вот, вырвется наружу, рассыпится на ладонях Кайда.

Ригхан присаживается передо мной на корточки и глядит снизу вверх. Он ласкает мои бедра, трогает область между ног. Кайден смотрит и смотрит, и смотрит. Я же всячески избегаю его взгляд. От серых глаз нет покоя.

Ригхан выиграл. Снова. И сейчас мы оба это понимаем.

Он резко поднимается и закидывает меня на свое плечо. Я вскрикиваю, хохочу, бью его по спине в надежде, что он меня отпустит. Но это же Кайд, он никогда не отпустит свое.

И мне это нравится.

Нравится, когда он не отпускает меня, держит возле себя.

С ним я слишком быстро сдаюсь.

Ригхан усаживает меня на кухонный стол и целует шею. Я впиваюсь ногтями в его спину от боли. Псих не щадит меня. Он действует грубо, впивается губами и задействует зубы. Метит свою территорию.

После нашей схватки наверняка останутся засосы.

– Кайден, пожалуйста.

Мне стыдно сознаться себе – я хочу его.

– Стейс, – мучительно протяжный зов.

Он смотрит мне в глаза в то время, как мой рот и я вся пылаю под ним.

Это неправильно. Но он единственный, в ком я нуждаюсь. Единственный, кого я хочу. Даже после его предательства.

– Простой вопрос. Ты скучала?

Я улыбаюсь, не спешу отвечать.

– А ты?

Он прищуривает глаза и сильнее прижимается ко мне. Глаза закатываются к затылку от того, что я чувствую между ног. Его эрекции мне не хватало все эти гребанные четыре года. Я тяжело дышу в ожидании его ответа.

Признайся, Ригхан, ты скучал по мне? Простое «да» и меня точно не спасти.

Псих вдыхает аромат моих волос, зарывается носом в мою шею и, поднимаясь выше, целует в губы. Время будто ставят на паузу. Стрелки часов замирают на восьмерке – знак бесконечности – стоит Кайду вновь овладеть мной. Я спишу все на спиртное, если кто-то нас застукает. Если Ригхан вздумает упрекнуть меня после близости, свалю на алкоголь и на то, что он воспользовался моим нетрезвым состоянием.

Я глажу его лицо во время неистового поцелуя и спешу стянуть с мужчины футболку.

Я хочу его.

Я соскучилась.

Но все обрывается также резко, как и началось.

– Нет. – Шепчет Ригхан.

Стоп, что? Нет?

«Нет» бросает меня с обрыва. За свою доверчивость я несу гигантские убытки. Чего стоило то изнасилование…

Я стараюсь отдышаться от той искры, переросшей в небольшой пожар между нами. Псих отходит к окну и трет свое лицо. Он думает о прошлом?

Что ж, я тоже много думала о нас и пришла к следующему:

– Любимые всегда оставляют самые глубокие раны.

Зачем я сказала это вслух?

Ригхан приближается, снова целует.

– О чем ты, Стейс? – После вопроса он резко отстраняется, словно понял, что натворил. – Понравилось тогда объезжать член Берна и топтать мое сердце?

Реакция моментальная: я залепляю звонкую пощечину и бью его в грудь! Высвобождаюсь из объятий, слезая со стола. Он больше не держит.

– Никогда больше ко мне не приближайся! Я ненавижу тебя!

Кайд громко смеется. Больше не хочу принимать участие в этом цирке! Бредовая идея вестись на его провокации. Ригхан подпустил меня лишь для одной цели – вновь сделать больно. Он отличный игрок в манипуляции. Высший балл, первое место!

– Куда же ты, любимая? Не злись!

На глаза наворачиваются слезы. Ригхан никогда не думал о моих чувствах! В то время, как я думала о нем всегда, ежедневно.

– Пошел к дьяволу, психопат!

Запираю дверь своей спальни, снимаю одежду и бегу в душ. Холодная вода помогает остудить пыл. Я не дожидаюсь, когда высохнут мои волосы, ложусь спать с мокрыми. Меня тошнит, воротит. Ужасное чувство. Когда закрываю глаза и принимаю лежачее положение, становится легче.

Я проваливаюсь в сон, но спустя время слышу стук. Переворачиваюсь на бок и гляжу на дверь. Мне кажется, я слышу чье-то тяжелое дыхание. Мне хочется выбежать к тому, кто за ней находится, но не делаю этого. Останавливает короткая мысль – я сплю.

После пробуждения я уже сомневаюсь в реальности ли кто-то хотел пробраться в мою комнату или данное было лишь игрой воображения. Я просыпаюсь ближе к обеду. Подъем проходит тяжело. Через десять минут должна приехать Роуздейл, а я до сих пор не могу соскрести себя с постели. Когда в комнату тарабанит Терри, приходится встать и накинуть кимоно.

– Я не знал, что у тебя есть друзья!

Братишка обнимает меня с широкой улыбкой.

– К тебе подружка приехала. Она сейчас придет.

– Хорошо. Я быстро умоюсь и спущусь на завтрак. Хорошо?

– Ага. – Кивает он.

Утренние процедуры не занимают много времени. Через пятнадцать минут я сижу за столом и растираю виски́. Голова раскалывается. Надеюсь, таблетка от похмелья скоро подействует. Я смотрю на баночку, где лежали шипучки, и смеюсь с интересного подхода к продажам.

«С добрым утром!», – написано на том, что помогает снизить проявление алкогольной интоксикации.

– Как ночь с… – Пытаюсь подобрать имя парня, с которым вчера уехала Роуздейл, но не выходит. Оно вылетело.

– Генри. Отлично! Ничего не было. Мы приехали к нему, а у него не встал. Пришлось лечь спать. – Без стеснения делится Мэделин.

– Печально.

Мы обе вчера остались неудовлетворенными, хотя был намек на горячую ночку. Я все не могу забыть блестящие глаза Кайда, когда он трогал меня везде, где ему вздумается. А я дура позволяла.

– Скорее знак не спать с кем попало, будучи в браке.

– Тоже верно!

Брат вбегает на кухню и садится с нами за стол.

– Терри, ты приходил ко мне вчера в комнату? Стучал вечером в дверь?

Он мотает головой.

– Нет.

Роуздейл отпивает чай и нелепо косится на меня. Возможно, расскажу о нас с Ригханом подруге, но явно не сейчас. Неподходящий момент, учитывая, что входят мачеха, отец, мама Сары. Надеюсь, никто из них не стал свидетелем вчерашнего пламени и следующего за ним мини-скандала.

– Как вчера погуляли? – Сияет папина жена.

Да, отец все же женился на Саре после рождения Терри, вскоре после моего отъезда.

Мы с Мэд переглядываемся. У обеих вечер закончился не так, как мы мечтали.

– Нормально. – Единогласно отвечаем и хором смеемся.

Терри мало что понимает, но заливисто хохочет вместе со всеми.

– Какие планы на сегодня?

Я улыбаюсь спрашивающему отцу и делюсь первая. Разговор подхватывают и остальные. Раньше я не осознавала ценность семьи. Сегодня во мне что-то перевернулось за столом. Я увидела в людях ценность. Никогда я не чувствовала себя более счастливой, чем сейчас.

Никаких упреков, как было раньше. Только нежность, любовь и забота друг о друге. Впервые я подумала о том, что хочу оставить что-то после себя. Хочу сидеть также в кругу своей созданной семьи. Странные чувства и новые для меня, учитывая, как раньше я яростно была настроена против подобного.

Терри улыбается мне весь завтрак. Сегодня мы все проснулись в обед, поэтому встречаемся за столом так поздно.

Мама Сары шутит про свои больные ноги. Рассказывает, как влюбилась в молодого доктора, который делал ей операцию.

– Бабуля, ты с ума сошла?! – восклицает братишка.

– А что такого? – Не унимается Роза.

Следом за мамой Сары расходится за столом и Роуздейл.

– Прекрати говорить о Роне. – Даю понять я, шлепая по ляжке Мэд.

– Фостер того заслужил. – Поддерживает девушку Сара.

– Ты держала свечку? – моя бровь летит наверх.

– Сти, он не такой, каким кажется.

Не ей говорить мне об этом. Вчера я уже выслушала от мужчины, какая я гадюка.

– Кстати, доходит два. Вы не опоздаете к Эмме?

– Точно! – Открываю рот и хмурюсь, отвлекаясь от спора с мачехой.

Мы благодарим друг друга за завтрак. Я порываюсь помочь, но женская половина нашей семьи отказывается.

– Как скажете. Пап, у меня вопрос. Я вчера рано уснула. Ты вечером ко мне не приходил?

– Нет. Даже понятия не имею, во сколько ты вернулась.

Перевожу взгляд на Сару.

– Я не приходила. А ты мам?

– Я не поднимусь на второй этаж. Что-то случилось, Сти?

Задумчиво гляжу в сторону.

– Нет. Просто сон приснился.

Роуздейл единственная выглядит так, будто в чем-то меня подозревает. Вместе с подругой мы поднимаемся ко мне в комнату.

– Здесь похоронено много воспоминаний, – заключает Мэд, присаживаясь на кровать и оглядывая пространство.

Разве воспоминания – это плохо? Моя комнаты дышит жизнью благодаря тому, что тут когда-то было. Здесь я чувствую себя счастливой.

– Нет, они не похоронены. Воспоминания живы, пока я о них помню.

Зная мою чувствительность к подобным вещам, моментам, я буду помнить обо всем вечно.

– Пока я жива. – Заканчиваю, глядя на подругу.

Я делаю макияж с акцентом на глаза. Черным карандашом растушевываю стрелки, для губ выбираю коричневый оттенок и завершаю прозрачным блеском. Со светлым цветом волос подобное смотрится не очень. Но вот для той Стейси, что вернется домой вечером, сочетание макияжа и волос – бомба замедленного действия.

– Открывай. – Велит Роуздейл, когда мы стоим на улице.

– Что открыть?

Я растерянно смотрю на нее и не могу сообразить, чего она добивается.

– Тачку Фостера, не тупи.

– Кайд забрал у меня ключ.

– Вы виделись?

Подруга ошарашена.

– Он приходил к отцу по работе.

– Странно, что он вообще с тобой разговаривал. Не похожа на него такая снисходительность.