13

7 марта 2023 года

Мы лежали с Финном в постели, было уже давно за полдень. Уже неделю мы не могли оторваться друг от друга, и лишь изредка выходили из комнаты. Ребята дали нам, как они выразились, «медовый месяц», точнее, медовую неделю, и распределили наши смены по уходу за хозяйством на себя. Финн оказался очень выносливым. Не смотря на свои тридцать семь лет его хватало надолго и часто. Мы занимались сексом по нескольку раз на день.

– А ты настоящий горячий финский парень, – смеялась я.

– Да, я такой. А ты записывала меня в старики, у которых встает через раз? – также со смехом отвечал он.

– Не знаю, я ничего не думала на этот счет.

– Хорошо, что мы оба любим секс. Жена лезла от меня на стенку.

– Были мысли изменить ей?

– Мысли были, чего скрывать, но никогда не изменял. Это не укладывается в мои жизненные принципы. Так что можешь не переживать на этот счет. А с тобой у меня и мыслей таких не будет.

Послышался стук в дверь. Это была Оля.

– Я конечно понимаю, что вы наконец-то дорвались до секса, но есть тоже иногда надо, – сказала она из-за двери, – я оставила вам здесь еду.

– Спасибо! – крикнула я.

Мы услышали, как удаляются ее шаги. Финн встал с кровати и пошел к двери. Оля оставила нам рыбный пирог и кувшин с молоком.

– Вкусно, – сказал Финн, откусывая очередной кусок, – хорошо, что ты научила ее готовить. Мне сегодня надо будет съездить кое-куда, так что я оставлю тебя одну ненадолго.

– Куда?

– Это секрет.

– Что еще за секреты? – удивилась я.

Финн понял, что я даже намеков не понимаю.

– Ну, сегодня 7 марта, и мы с парнями все вместе кое-куда отъедем.

– Ааа, понятно. Я вообще в днях потерялась. Хорошо, я посмотрю тогда, что там с рассадой, ее наверно уже пересаживать надо.

Близилась весна, и мы уже с февраля к ней готовились. Одевшись, мы с Финном спустились вниз. Парни сидели на диване и о чем-то перешептывались. Увидев нас, они замолкли.

– Ну что, готов ехать? – спросил Никита Финна, – моим свиньям уже почти нечего кушать, срочно надо ехать за кормом.

– А мне надо кое-что из электроники для командного пункта, – сказал Дима, – я поеду с вами.

– Я тоже с вами, – сказал Андрей, – завезете меня в секс шоп, возьму себе надувную куклу!

Со смехом они оделись и вышли из дома. Мы остались с Олей вдвоем. Мы сидели на кухне и гадали, что же они там затеяли. Понятно, что они придумали что-то к 8 марта. 23 февраля мы особе не отмечали, так как ребята все повально заболели, и лежали с температурой. Повезло одному Диме. Оля ухаживала за ним в костюме сексуальной медсестры из секс шопа.

– Я даже не знаю, что они там придумали, – говорила Оля, – откровенно говоря, ни один из них не отличается изобретательностью.

– Ты зря так говоришь, Финн очень изобретательный! – с улыбкой говорила я.

– Финн неделю из комнаты не выходил, и показывал свою изобретательность только тебе.

– Ну тогда не будем гадать, а просто дождемся завтра. Интересно, нам надо что-то готовить? Они ничего не говорили по этому поводу?

– Говорили, готовить не надо, единственное они попросили сделать торт, если мы захотим.

– Сделаем?

– Да, давай, я как раз хотела предложить один торт, нашла интересный рецепт.

Торт был действительно интересный, чего в нем только не было, и коржи, и зефир, и желе. Мы долго болтали, пока делали торт.

– Ань, скажи, а ты разбираешься в акушерстве, – аккуратно спросила Оля.

Я выкатила на нее глаза.

– Ты что залетела?!

– Нет, но вообще мысли разные. Чего ждать? Мужика другого уже не будет, нам обоим за тридцать. Только страшно. Хотя с другой стороны, раньше по восемь-десять детей рожали, и все нормально было.

– Я тебя не хочу пугать, но все не было нормально. Сколько детей умирало при родах, сколько было выкидышей, и сколько женщин умирало при родах и после них, сколько рождалось больных детей?

– Ну, у нас же есть медикаменты, пока еще. И ты есть.

– Я проходила краткий курс по акушерству, но это было очень давно. Я даже принимала два раза роды, но это тоже было давно.

– А если Гугл в помощь?

– Лучше уж тогда бог в помощь. Я не знаю Оль, если ты решила, я, конечно, поддержу тебя и буду усиленно налегать на литературу по теме. Смотри сама, но помни, что я не врач, и уж тем более не хирург, упаси господи что-то пойдет не так.

У меня навернулись слезы. Это была очень больная для меня тема.

– Что случилось? – удивленно спросила Оля.

– Ничего. Правда. Я не хочу об этом говорить.

– Хорошо, не будем.

– А что Дима думает по этому поводу?

– Ничего не думает, он не в курсе. Мы когда-то вскользь говорили об этом, он сказал, что сам еще ребенок. Но это было давно, когда мы только познакомились. Пора взрослеть. Надо будет завести эту тему, когда он выпьет, он вечно на утро ничего не помнит! – смеялась она.

– Ну, вот как раз завтра и подпои его посильнее.

Прошло уже четыре часа с того моменты как парни уехали. Мы уже сделали торт, и даже почти собрали его. Мы уже начали переживать. Мне на миг представилось, что с ними действительно что-то случилось, и они не вернутся. Мне вдруг стало до жути страшно. В первый раз я подумала о том, что могу потерять Финна, мое сердце будто сжал огромный ледяной кулак. Я позвонила, абонент был не в сети, а это значило, что они очень далеко уехали. Диапазон наших телефонов был около пятидесяти километров. Я вышла на улицу покурить.

– Что-то их давно нет, – сказала вышедшая за мной Оля.

– Да, а я и не заметила, – с напускным спокойствием сказала я, хотя внутри уже все переворачивалось от переживаний. Я не хотела заражать своими мыслями Олю.

Мы увидели вдалеке огни фар. Это была фура.

– Ну, вот и они, а ты переживала, – спокойно сказала я.

Огромный ледяной кулак отпустил мое сердце, и я выдохнула.

– А почему они на фуре? – удивилась Оля, – там видимо что-то большое.

Мы обе были очень заинтригованы. Из машины вышел Дима и загнал нас в дом. Выходить больше было нельзя. Я сидела на диване в гостиной, когда зашел Финн. Я встала и подошла к нему.

– Почему вы так долго? – спросила я, обнимая его, – я так волновалась, и телефон не в зоне доступа был.

– Да что с нами может случиться? – спокойно спросил Финн.

– Представь, что меня нет четыре часа, ты не знаешь где я, и не можешь до меня дозвониться.

Финн виновато посмотрел на меня.

– Просто не делай так больше. Я не переживу, если с тобой что-то случится.

– Хорошо.

Он поцеловал меня, и обнял очень крепко.

– Вот я точно больше не переживу потери.

– Уже очень поздно, я не ложилась, ждала тебя. Пошли спать?

– Ты иди, а мне еще нужно помочь парням. Я постараюсь побыстрее управиться.

Он еще раз поцеловал меня, и я ушла наверх. Лежать одной в постели было уже непривычно. В комнату зашла Оля.

– Я посмотрю из твоего окна, из моего не видно. Они там что-то носят в клуб. Черт, ничего не видно.

Оля заразила меня своим любопытством, и я подошла к окну.

– Там и правда что-то большое, и много. Видишь, все-таки есть у них фантазия, – усмехнулась я.

– Кажется, они возвращаются, да точно, все я побежала домой, сделаю вид, что сплю.

Олю как ветром сдуло. Я легла в постель. Финн зашел в комнату и начал раздеваться.

– Я в душ и к тебе.

– Составить компанию?

– Нет, я хочу просто помыться, а с тобой этого не получится. Я быстро.

Я обратила внимание, что с того момента, как Финн стал ночевать, да и дневать у меня в комнате, я стала спать с другой стороны кровати, ближе к окну. Это еще одна степень доверия, подсознательная, подумала я. Финн вышел из ванной и нырнул под одеяло.

– Ты знал, что мужчина инстинктивно спит с той стороны кровати, которая ближе к двери?

– Чтобы быстрее смыться, если девушка не огонь? – смеялся Финн. – Нет, не знал. И что это означает?

– Что мужчина чувствует ответственность за свою женщину. Древние люди, жившие в пещерах, спали порознь, женщины в глубине пещеры, а мужчины ближе к входу, на случай, если нападут враги. Мужчина мог защитить свою семью лучше, потому что сильнее. У нас есть генетическая память, и некоторые инстинкты приобретенные, такие как этот. Если женщина спит ближе к двери, то она не доверяет своему мужчине. Раньше я всегда спала ближе к двери. Я сейчас заметила, что теперь там спишь ты. Ты первый мужчина, которому довелась такая честь.

– Ну все, я теперь зазнаюсь!

– Нет, правда, Женщиной, женщина становится только рядом с Мужчиной. Ты меня разбалуешь, и я стану прям девочкой-девочкой. Слабой, и буду пускать слезы по поводу и без. Носить розовые юбочки и бояться коров и свиней, – смеялась я.

– Нет, такую я тебя любить не буду, – шутливо говорил Финн, – мне нужна бой-баба, которая крушит черепа одним ударом огнетушителя.

– Тебя не смущает, что я убила человека?

– Смущает, но я бы тоже его убил. Это конечно сложно все. Мораль вещь сложная и двоякая. Если бы он не был бешеным, ты бы огрела его огнетушителем?

– Нет. Я сделала это, потому что увидела в зеркале, что у него пенная слюна по всему лицу. Я за полчаса до этого так же грохнула бешеную собаку, которая кинулась на Олю. Я сразу поняла, что он болен, если бы не собака до этого, я бы может и внимания не обратила. Мужику уже было не помочь, а вот тебе можно было, поэтому так вышло. Но у меня не было цели убивать его, я просто хотела, чтобы он от тебя отцепился.

– Тебя это гложет?

– Нет. И это гложет меня больше.

– Хорошо, а как врач, как ты относишься к эвтаназии?

– Я не врач.

– Врач. Для нас всех ты врач.

– Но это не делает из меня врача.

– Хорошо, если не образование и практика в психушке, волонтерство в травмпункте делает из тебя врача?

– Ну, вот умеешь ты все вывернуть.

– Ну я же прав. Почему ты всегда отказываешься от этого? Почему всегда говоришь, что ты не врач?

– Врачи спасают людей, а я нет. Давай закроем тему?

– Хорошо.

Финн обнял меня и поцеловал в лоб. Он понял, что я не просто так отказываюсь быть врачом, и не хочу об этом говорить. Но он не стал докапываться до истины. Каждый раз в такие моменты я благодарила его мать, за такое хорошее воспитание.

– Целуешь меня в лоб, как раньше? Сейчас ты можешь целовать меня куда угодно, – лукаво сказала я.

– Я подумал, что надо бы дать тебе передышку, – с улыбкой ответил он.

– Разве я просила о передышках? – спросила я, забираясь на него верхом.

Я проснулась утром одна. Пахло свежесваренным кофе. Я повернула голову, на тумбочке стояла ароматная чашка кофе. Я села в постели и отхлебнула. Кофе был очень вкусным, именно таким, как я люблю. Финн знал, что я люблю.

Я не знала можно ли мне выходить из комнаты, и, выпив кофе, я пошла в ванну. Приняв душ, я решила спуститься вниз. Раз никто не запрещал, значит можно. Спускаясь по лестнице я посмотрела на гостиную и открыла рот. Вся гостиная была заставлена цветами в длинных садовых горшках. Тюльпаны и розы благоухали ароматами. Из столовой вышел Финн.

– Я уже думал, ты не спустишься! С 8 марта, – скала Финн, целуя меня.

– Боже! Где вы взяли цветы?

– Тебе нравится?

– Конечно!

– Дима нашел под Москвой теплицы, которые могут работать почти автономно. Сразу после нового года мы поехали туда и посадили эту поляну. Потом раз в неделю мы по очереди ездили туда и проверяли коммуникации, свет и воду.

– Ахренеть! А Оля говорила, что у вас нет фантазии!

– Вот спасибо! Это Димон придумал.

Увидеть живые цветы в апокалипсис было чем-то нереальным. Никакие подарки были уже не нужны, но они на этом не закончились. Финн взял меня за руку и повел на кухню. Там стояло огромное количество разных комнатных цветов в горшках.

– Я знаю, что ты любишь комнатные цветы, наш единственный фикус обхаживаешь, как ребенка. Теперь у него будут соседи.

– Боже, Финн, ты просто чудо! Как же я люблю тебя! – говорила я, прижимаясь к его груди.

– О! Я думал, что уже не услышу этого.

– Чего? Признания?

– Да, – улыбаясь, отвечал он.

– А ты разве этого и так не знаешь? Тебе нужно было, чтобы я это вслух сказала?

– Я знаю, что у тебя есть ко мне чувства, но, когда говоришь, то уже знаешь наверняка.

– Конечно я люблю тебя! Люблю тебя, люблю!

Финн сиял от счастья, было чувство, что праздник не у меня, а у него. В дом зашли все остальные толпой, парни поздравляли меня. Оля была в шоке. Дима так же заставил их гостиную.

– Как жаль, что они будут жить недолго, – с грустью говорила она.

– Почему же недолго? Мы продлим их жизнь, и посадим во дворе, дополним клумбы, – отвечала я.

Весь день мы с Олей сидели, как королевы на диване, а парни носились вокруг нас и исполняли любые желания. Вечером у нас была вечеринка в клубе. Финн наделал шашлыков в своей чудо-печи, остальные парни делали какие-то салаты и закуски.

– Никит, ты же еще недавно плакался, что готовить не умеешь, и боялся закукарекать от яичницы, – удивлялась я.

– Я набрал книг по кулинарии, вот учусь. Рано или поздно я все равно останусь один. Может, конечно, боженька сжалится над нами с Андрюхой и пошлет нам откуда-нибудь две симпатичные девочки, но это скорее из рода фантастики.

Я подошла к Никите и обняла его.

– Я не верю, что мы одни. Я не хочу в это верить. Я наверно никогда не перестану надеяться увидеть кого-то в окне, когда подхожу к нему.

– Главное, чтобы это не оказались парни, – смеялся Никита.

Да, тема была и правда острой. Два парня были обречены на жизнь без женщин, любви, секса и семьи. У них никогда не будет детей. Это ужасно, думала я.

– Дим, – начала я, – может, ты еще раз разошлешь по интернету запись?

Несколько месяцев назад мы записали видео, в котором подробно рассказывали, как к нам добраться. Так же в нем говорилось, что мы очень ждем выживших, и поможем, чем сможем.

– Я каждый день его обновляю, Ань.

– Ну, неужели больше никто не пользуется интернетом? Он же все еще хорошо работает! – с отчаянием говорила я.

Вопрос мой остался без ответа. Я гнала от себя эти мысли. Я ничего не могла сделать, расстраиваться было бессмысленно, люди от этого не появятся.

Когда мы одевались с Финном к вечеринке, он сделал мне еще один подарок.

– У меня для тебя еще кое-что есть, – сказал он, протягивая мне черную, обтянутую бархатом коробочку.

Я открыла ее и увидела там ожерелье, как в Титанике, сердце океана. Это была не какая-то бижутерия, камни были настоящие. Это было так мило, и очень романтично.

– Я дарю тебе свое сердце, – сказал Финн, – будь с ним аккуратна. Я знаю, что ты не особо любишь все эти романтичные штучки, и украшения вообще, но мне захотелось подарить его тебе.

– Спасибо, мне очень приятно и очень нравится. А еще оно подойдет к моему наряду, так что надевай, – сказала я, поворачиваясь к нему спиной.

На мне было темно-синее платье в пол и серьги с голубыми камнями. На шее у меня была цепочка с иконкой. Мне подарила ее мама, и я всегда носила ее.

– Цепочку снимать? – немного растерявшись, спросил Финн.

– Да. Мама всегда будет со мной, даже без цепочки.

Мы вошли в клуб, там еще никого не было. Финн включил медленную музыку, и мы начали танцевать. Это был наш первый медленный танец. Финн выглядел очень серьезным, как будто задумал что-то, но не был уверен в хорошем исходе дела.

Потом все потихоньку подтянулись и мы, как всегда, зажгли по полной.

Мы с Олей вышли покурить, я видела, что у нее язык чешется.

– Выкладывай, – сказала я, глядя на нее в упор.

– Нет, не могу, он меня убьет. Но так хочется сказать. Нет, не буду, извини. Тем более о таких вещих лучше узнавать не от меня.

– Я так понимаю, что мне это не понравится?

– Скорее всего, да.

– Тогда не говори, и Финну скажи, чтобы забыл об этом, что бы он там ни задумал.