– Чёрный юмор, не твой конёк, Глория. Капитан Броуди редко обращается ко мне лично. Я всегда рад помочь. Тебе пора бы это усвоить. Где Брайан? – спрашивает он, опираясь одной рукой о металлический стол, поправляя маску.

– Работает на месте происшествия. У нас много работы.

– Что ж, тогда приступим. Я лично не знаком с братом капитана, и все же выражаю свои соболезнования семье, – он покачал головой.

– Ты не представляешь, какая там царит атмосфера. Они едва держатся.

– Представляю.

Эдриан снимает маску и направляется к рабочему столу. Он садится за компьютер.

На стене внутри комнаты висит огромный плазменный экран, на который обычно выводятся результаты анализов, экспертиз и проб для следователей.

– Итак, – начинает он, деловым тоном, быстро набирая текст на клавиатуре. – Сегодня ко мне поступило два тела: Джанин Броуди, семи лет, и Эмма Квингстоун, двадцати восьми лет. Эмму я успел осмотреть только поверхностно, как ты и просила. Кстати, почему ты выделила именно её как приоритетную? – он поднимает на меня взгляд, полный любопытства.

– Потому что у меня чутьё на проблемы, приятель. Ключ к разгадке находится у тебя в холодильнике. А именно – Эмма. Она играет важную роль в загадочном убийстве, несмотря на то, что сама стала жертвой. Джанин Броуди убили, чтобы наказать, показать, отомстить. Почему? Предстоит выяснить, – объясняю, придвигая к себе стул, садясь напротив экрана.

– Понимаешь, Глория, у меня пока недостаточно информации, чтобы предоставить какие-либо конкретные данные. Тела доставили всего несколько часов назад. Пока я успел вскрыть только Эмму и отправить содержимое её желудка в лабораторию. Все взбудоражены трагедией. Капитана Броуди многие ценят и уважают. Результаты будут готовы быстро. Многие готовы помочь от чистого сердца. Посмотрим, может, есть что-то.

– Да, конечно, я понимаю. Дайте нам хоть что-нибудь. Мне нужно с чего-то начать. Пока только масса гипотез, – недовольно пробормотала я, разводя руками.

– Отлично! Посмотри, содержимое желудка проверили. Последний прием пищи был примерно в десять вечера: пицца с чёрными оливками, грибами, салями и сыром, а также около трехсот граммов апельсинового сока. В желудке обнаружен барбитурат, который девушка приняла с едой или соком. Могу сказать, что Эмма – здоровая, сильная девушка, которая следила за собой. Сканирование не выявило никаких повреждений до момента смерти. Жертва употребляла только натуральные продукты.

– Значит, появилась первая зацепка. Он её точно отравил?

– Сложно сказать, единичный это случай принятия такого препарата или нет. На первый взгляд рискну предположить, что девушка никогда не употребляла запрещенные препараты. Более точно смогу сказать, когда придут уточненные анализы, и я до конца закончу с телом. С учетом её веса, дозу, которую она приняла, хватит, чтобы обездвижить тело на долгое время.

Я задумчиво нахмурилась, перебирая в голове обрывки информации. Пицца с оливками и сок… Казалось бы, обычный ужин. Но барбитурат переворачивал все с ног на голову. Кто подсыпал его Эмме? И зачем? Отравить? Или просто усыпить? Вопросы множились, как грибы после дождя.

– То есть, если бы ей не помогли, она бы просто умерла во сне? – уточняю, глядя на него.

– Скорее всего, да. Дыхание бы замедлилось, сердцебиение тоже. В итоге – остановка сердца. Но это, если бы никто вовремя не вмешался. – Эдриан пожал плечами. – Знаешь, таких случаев полно. Передозировка, случайное отравление… Всё что угодно.

Киваю, понимая, что он имеет в виду. Но в этом деле есть что-то, что не даёт покоя. Слишком всё просто и слишком очевидно. Словно кто-то нарочно оставляет нам подсказку, чтобы направить следствие по ложному пути. Нужно копать глубже, искать то, что скрыто от глаз.

– Мда…Это даёт преступнику время заняться Джанин, или… – я задумалась.

– Что? Эх, вскрыть бы сейчас твою черепушку, посмотреть, что творится в твоей голове, – с усмешкой толкает он меня в бок.

– Всё ты со своими шуточками, Эдриан! Преступник мог опоить Эмму, оттащить наверх и усадить наблюдать за издевательствами Джанин, – у меня округлились глаза.

– Такой вариант не исключен, конечно. Тут есть над, чем подумать, но продолжим. Давай-ка полистаем дальше. – Курт переключает на следующий слайд, заключения с анализами. – А вот это уже любопытно. Посмотри, он ввел ещё одну дозу около часу ночи.

– Ещё одну?

– Да. Но на руках Эммы нет никаких телесных повреждений, значит, преступник не связывал жертву.

– Верно. Он относился к ней бережно. Удивительно. Эмма для него неприкосновенна, а Джанин вызывает агрессию.

– Давай посмотрим на тело девочки. Если хочешь.

– Хочу. Где взять очки-микроскопы?

– Ты знаешь, там же, где и всегда. Пока подготовлю тело к осмотру.

Подхожу к длинному металлическому столу, стоящему вдоль стены с разными инструментами. В отдельном специальном ящичке лежат очки- микроскопы, рядом одноразовые халаты, маски и бахилы. Вооружившись очками, возвращаюсь к столу, на котором лежит Джанин.

Свет от лампы над телом очень ярко светит.

– Посмотри вот здесь, – Эдриан указывая на запястья рук.

Мы вместе склоняемся над телом.

– Их связывали очень туго, веревки сильно перетирали в кожу. Когда девочка отбивалась и дёргалась, они скользили по натёртым ранам, впиваясь в ручонки глубже и глубже. Посмотри, вот, вот, – он указывает на места повреждений. – На запястьях и лодыжках тоже.

– Он мог связывать и развязывать верёвки, – продолжаю размышлять вслух. – Связал, совершил акт. Развязал. Перевернул. Повторил снова.

– Допустим… Скорее всего, так и было. Он измывался над жертвой и проделывал свои действия с чрезвычайной жестокостью. Вот, посмотри сама… – он передвинулся ниже.

Струйка пота заскользила по моему позвоночнику.

– Разрывы, травмы, всё участки тела в увечьях. Семени при визуальном осмотре не увидишь. Потребуется много времени, чтобы внимательно изучить детали. Пока я занимался Эммой, поручил осмотреть одному из своих коллег, которому я доверяю, Джанин. Пока ничего не обнаружилось. Даже ни одного волоска с лобка. Возможно, преступник хорошо подготовился. Мог использовать каждый раз презерватив, не оставляя следов. Знал, мы будем искать тщательно. На шее Джанин заметные отметины от рук.

– Да… Их много. Он душил её. Душил и смотрел, как жизнь медленно покидает тело. Наверняка, она теряла сознание, когда он начинал свой половой акт, затем постепенно приходила в себя, и тогда он повторял заново.

Я так погрузилась в мысли, будто бы видела разворачивающуюся картину преступления наяву. Материально я чувствовала боль этой маленькой девочки.

– Джанин в агонии. Он её связывает, она бьется, пытаясь глотнуть воздуха, но часто теряет сознание. Тогда он развязывает ей ноги, переворачивает, опять связывает. Затем ждёт, пока она не придёт в себя, чтобы она смогла чувствовать, как он это делает. Какой смысл стараться, если жертва без сознания? Преступник хочет доставить ей максимальную боль.

– Может, он только так ловит кайф, а потом и кончает, – Курт резко замолчал, посмотрев на меня. – Ты какая-то бледная, Глория. Давай-ка прервемся на минуточку, – он берёт меня за руку и отводит в другой конец кабинета.

Качаю головой, едва сдерживая слёзы.

– Это ужасно, Курт! – бормочу я. – Джанин нашли её родители. Они увидели дочь в растерзанном состоянии, распятую и в крови. Теперь эта картина навсегда останется с ними до конца дней. Такое не стирается из памяти.

– Знаю, – он кивает головой, наливает мне стакан воды и протягивает.

– Спасибо. – Делаю несколько глотков. – Знаешь, ведь преступнику требовалось как-то попасть в техническое помещение, чтобы изъять с камеры флешку и отрубить электронные замки на дверях. Как думаешь, мог он притащить в спальню Джанин, няню, чтобы она смотрела, как он измывается? И под действием ужасной картины происходящего, Эмма должна была расколоться и выдать пароль?

– Вероятнее всего, в какой-то момент он начал душить девочку руками. Возможно, подушкой. Я не брал анализов, не могу точно утверждать. Но допустим, няня парализована, она еле волочит языком. Введенная доза точна, чтобы она могла говорить. А это требует очень скрупулезного расчета массы тела и препарата, – Эдриан сложил руки на груди и задумался.

– Отец Джанин, Кевин, сказал, что система безопасности меняет код на замках сама, автоматически. Но от двери к кабинету техотдела Эмма знала доступ. На всякий случай. Она часто оставалась одна с девочкой. Может быть, преступник пообещал няне опустить Джанин, если она скажет пароль доступа? И всё же, склоняюсь к мысли, что он заранее обо всём позаботился. Вряд ли действовал на «авось». В любом случае, времени предостаточно. Наверняка Эмма кричала и задавала вопросы. Не сомневаюсь, что он доходчиво ей объяснил мотивы своих действий.

– Действительно, за что он мог убить малышку? – тихо спрашивает Эдриан, не сводя с меня глаз.

– Мы должны выяснить. Он куда-то водил несчастную Эмму на свидания, держал за руку, строил из себя застенчивого парня, читал стихи. Заставлял её чувствовать себя застенчивой дурочкой. Он всё просчитал, – сердце стучало, как отбойный молоток, и я стала расхаживать по кабинету, меряя шагами комнату и рассуждая вслух. – Маска сброшена. В ней нет больше необходимости. Он хочет, чтобы она наблюдала, как Джанин страдает, но почему? Почему? – развожу руки в стороны, меня начинает бить внутренняя дрожь. Я будто пропускаю события через себя. – Эмме, он нанёс меньше увечий, чем Джанин, которую он связывал веревками. Она стала его инструментом к донесению послания. Орудием. Он мог убить няню сотней разных способов. Но он хотел, чтобы это произошло именно в доме. Преступник не был уверен, что мы обнаружим в организме Эммы барбитурат. Для подстраховки, он оставляет в подарочек стакан. Умышленно. Ублюдок заранее подумал о разных вариациях.

– Верно. Скажем, он не глуп.

– Зачем? Он хочет, чтобы его поймали?

– Вполне возможно, Глория.

– Стакан не дает мне покоя. Ты отправил его на токсикологию? – бросаю быстрый взгляд на Эдриана.

– Конечно!

– Спасибо за оперативность. Держи меня в курсе. Пора здесь закругляться и ехать в участок, не хочу больше задерживаться. В пять часов я планирую провести брифинг. Тебя не зову, чтобы не отвлекать. Ты требуешься здесь, но официально ты в моей команде! – стягиваю с себя одноразовый халат, бахилы и облегченно вздыхаю, будто скинула змеиную кожу.

– Согласен. Как, что-то появится новое, сообщу. Не меньше вашего хочу, чтобы преступник сел в тюрьму.

Проходя мимо, целую его в щеку и, распрощавшись, побыстрее выбираюсь из мрачного здания.

Оказавшись на улице, делаю несколько глубоких вдохов полной грудью, наслаждаясь чистым воздухом без примеси формальдегида. Не торопясь дохожу до машины и решаю немного подумать, прежде чем двигаться дальше.

С какой стороны не взгляни, убийство – это хаос. Работа детектива, если уж на то пошло, заключается в том, чтобы с ним бороться – поддерживать порядок. В современном мире хаоса хватает с головой.

Помню, как в детстве многие соседские дети ходили в церковь, а потом ужинали за одним столом с взрослыми. Ребёнку в то время бы и в голову не пришло послать родителей на хрен! Зла то же, конечно, хватало, но мы знали, что к чему. Были границы, рамки воспитания и правил, которые мы просто так не нарушали. Если вам сейчас кажется, что это всё скучная и старомодная ерунда, задумайтесь вот о чём: люди раньше улыбались незнакомцам, здоровались с соседями, ходили друг другу в гости, помогали старикам донести покупки, а число хладнокровных убийств не росло в таких геометрических прогрессиях.

С тех пор народ одичал. Дикость попала в воздух, как вирус. Присмотритесь к стайкам нынешней молодежи, дети кучкуются: безмозглые, тупые, заторможенные, сидящие на таблетках и нюхающие всякие смеси. Они ищут, кого бы унизить. Желательно записать ролик и выложить в Интернет, чтобы видео собрало побольше лайков. И плевать они хотели на ваше воспитание и мораль. Круто же быть плохим! Посмотрите, как современные дети закатывают матерям истерики в магазинах, когда не получают желаемого, и мамы идут у них на поводу, делая тем самым из ребёнка авторитета в своей семье. Теперь вся Вселенная крутится вокруг него, а «курицы» разводят руками и не понимают, что же и в какой момент пошло не так? Почему она, мать, не может справиться с собственным ребёнком? Ведь она всегда доставала ему всё самое лучшее…Жесть.

Большая часть девушек сошла с ума, закачивая в себя тонны силикона и наращивая все возможные части тела.

Мужчины – жирные властители мира, которые расталкивают на дорогах в своих огромных внедорожниках, маленькие машины, думают, что они пуп земли. Вспомните, как они от «большого ума» приходят в ярость, если кто-то осмеливается встать у них на пути.

Последний шаг к одичанию населения – убийство. Вот с этим и приходится работать. Так, ладно. Философию в сторону.

Необходимо двигать в сторону офиса подготовится к брифингу. Обменяемся данными, обсудим детали и посмотрим, что делать дальше.