Глава 5

Нашими Горчи открыл дверь сам. Мужчина с блёклой внешностью: обвисшие скулы, впалые щеки, немного тонких тёмных волос, едва прикрывающие лысину, и бездонные тёмные глаза. Когда мы представились, я заметила, в его глазах вспыхнула искра страха и одновременно надежды, но тут же погасла.

– Нашими Горчи?

– Да, – вздохнул он, – да, это я … Меня уже допрашивали полицейские… Я… Как бы всё рассказал… Вы же не думаете, что… Пожалуйста, входите.

Как только мы вошли, в ноздри ударил резкий запах – смесь благовонья, которая мгновенно дурманило сознание.

Он провел нас в гостиную. На диване были накиданы разные холсты с незаконченными набросками. Имелся здесь и улыбчивый Мэнеки-нэко машущий бесконечно своей лапой на журнальном столике. На комоде – не понимаю, как я могла этого сразу пропустить, стояла огромная фотография в рамке: Нашими стоял в обнимку с сенатором Хэрисом.

Брайан выдал приветственную вступительную речь, после чего мы расселись по разным местам и он задавать вопросы по теме.

– В материалах дела, – произнес Брайан, – отмечено: вы позвонили в полицию и сообщили, что когда утром пришли в галерею, то заметили при обходе залов странную картину. Случались до этого подобные случаи?

– Нет, нет, что вы… видите ли… – Нашими Горчи нервно провел рукой по волосам; его сморщенные короткие пальцы казались прозрачными. – Я собираюсь сделать грандиозную выставку. Приедут разные важные люди со всех уголков мира. Я готовился к грандиозному событию много лет. А тут такое! Поначалу я подумал, та картина, нечто розыгрыша завистников.

– У вас есть враги?

– Не без этого. Я довольно популярен в своих кругах.

– Мистер Горчи, – мягко промолвила я, – мы здесь не для того, чтобы вас судить.

– Простите. Конечно, нет. Эмоции берут верх. Думаю, вы знаете достаточно, чтобы всё понять.

– Мы хотели бы выслушать вас. Всё, что сумеете вспомнить, любую мелочь.

Японец кивнул, но как-то безнадежно. Наверное, сильно подавлен случившимся. Он перевел дух и закрыл глаза.

– Ладно, – выдохнул он. – Когда я пришёл утром в галерею, на дворе наступило ранее утро, часов шесть утра. Старым людям, знаете ли, часто не спится. Так вот. Когда я зашёл в галерею, то сразу не заметил странную картину. Спустя час, провозившись в подсобке, выбирая лучшие экспонаты для выставки, я решил пройтись по залам и проверить их готовность. Тут-то я её и увидел. Сначала она показалась мне… Как сказать…Просто в моей выставке присутствуют работы Пабло Пикассо. И поначалу я не мог понять, что с картиной, которая висела на стене, не так. А когда приблизился, понял, в чём дело. Меня охватил дикий страх. Я сразу же подумал, что в помещение кто-то пробрался. Поэтому без раздумий позвонил в полицию.

– А потом? – спросила я.

– Ничего. Ждал приезда полиции.

– Вы прикасались к экспонату? – уточнил Брайан.

– Нет. Какой там прикасался…Я весь дрожал от страха. Преступник мог находиться где-то поблизости. Я закрылся в подсобке и не выходил оттуда до приезда полицейских.

– Вы поступили очень смело мистер Горчи, – похвалил его Брайан.

– Спасибо, детектив.

– Мистер Горчи, вы давно занимаетесь живописью?  У вас есть семья?

Японец тяжело вздохнул:

– Нет. Семьи нет. Моя жена и сын погибли в автокатастрофе пять лет тому назад. Тогда чтобы окончательно не спятить, я с головой погрузился в работу. Родители купили мне дом в Нью-Йорке, очень миленький, подальше от города, чтобы я мог заниматься любимым делом и спокойно жить на две страны.

– Как часто вы покидаете штаты?

– Пару раз в год летаю навестить родителей. Они очень стары, но ещё сильны духом. Родину менять не хотят, поэтому приходится мне самому навещать их. Я и сам в шестьдесят пять, чувствую себя довольно старым. Помню, когда мне стукнуло сорок, я вдруг понял, мне не нравится моя жизнь. Жена в то время подрабатывала в кафе шеф-поваром, за сущие гроши. У неё не было специального образования, а без него, она не могла получить, другую работу… Мне приходилось работать на двух, чтобы прокормить семью. Времени на рисование совсем не оставалось, но я никогда не оставлял эту мысль. Стало ясно, я не хочу жить так до конца своих дней. Я мечтал о чём-то лучшем, для себя и для семьи.

– И поэтому, – заключила я, – вам потребовалось больше времени для себя, для творчества?

– Да. Именно так. Я грезил о карьере знаменитого художника, чтобы не зависеть от родителей, не занимать денег, не клянчить у друзей в долг, не брать бесконечных кредитов. Предстояло хорошенько всё обдумать, взвесить и принять волевое решение. Сорок лет переломный возраст для мужчины. Ты оглядываешься назад и понимаешь, годы потрачены впустую… А у тебя ничего нет. Съемная квартира, подрастающий ребёнок, уставшая жена, который ты лишний раз не можешь дать денег на новое платье. Это убивает морально. И выхода, кажется, нет. Получается, сорок лет жизни, ты только и делаешь, что пытаешься, пытаешься выбраться из ямы, а по итогу работаешь только на еду. В конце концов, я понял, придётся пожертвовать двумя своими работами, и всерьез заняться живописью.

– Рискованно, – невозмутимо кивнула я. – Значит, вы сказали об этом жене…

– Да, как только принял решение. Но её реакция оказалась неоднозначной. Я старался объяснить всё, как задумал. Даже показал пару набросков, но она впала в ярость. Кричала, что я эгоист и думаю только о себе, что мне плевать на ребёнка. Сын Аки был настоящим сорванцом – в дом не загонишь, постоянно на улице или с друзьями в школе. Мысль, что ему придется как-то объяснить, что папа потерял работу и хочет заняться искусством в надежде на лучшее будущее, не давала мне покоя. Такая ситуация ставила меня в тупик. Я хотел переехать в более дешевую квартиру в более бедный район, в той которой мы жили, аренда нам станет точно не по карману. А так, на сэкономленные деньги мы могли позволить купить себе лишней еды. Но Аки, как только услышал о грядущих переменах, не пожелал расставаться с лучшими друзьями и переезжать. Жена была солидарна с сыном.

– И вы поссорились.

– Сильно. Хотя было больше похоже на жалкое подобие двух людей, пытающихся прийти к общему знаменателю, чем на битву. Жена и сын буквально взбунтовались против меня. Они объявили бойкот.

– Но вы не стали менять своего решения? – спросил Брайан.

– Я долгое время оставался на перепутье. В конце концов, стресс окончательно измотал меня. Я не мог ни толком работать, не писать картины. Морально я был убит. Нервы на пределе. Я каждый день ложился и вставал с этими мыслями. В общем, закончилось тем, что я сказал им: «Ладно, подумаю». Заверил родных, не надо волноваться, мы что-нибудь придумаем. И протесты прекратились. Я и вправду стал считать, лучше вернуться к прежней работе и навсегда попрощаться с живописью, раз судьба не предоставляет мне такой возможности. В тот вечер мы опять сильно повздорили, жена взяла сына, собрала вещи, и решила уйти от меня. Они поехали на север к её родителям. Но так и не доехали. Машина залетела под фуру.

– Приносим свои соболезнования, – мягко проговорила я, и японец понимающе кивнул.

– Я давно смерился с потерей, но никогда не прощу себя за их смерти. – Мистер Горчи отвернулся от нас и закрыл ладонями лицо.

Через пару минут, когда нахлынувшие эмоции отступили, мы продолжили.

– Мистер Горчи, давайте вернёмся к вашим врагам. Вы утверждаете, что они имеют место быть? – продолжил Брайан.

Японец глубоко вздохнул и положил руки себе на колени.

– Безусловно. После смерти жены и сына я скитался несколько месяцев, не помня себя. Когда кончились средства к существованию, пришлось перебраться к родителям. Потребовалось много времени, чтобы окончательно оправиться от потрясения. Меня тяготило то, что я живу в городе, в тесноте, духоте, пишу ненужные никому картины, и провожу остаток жизни среди глупых людей, праздных женщин, бездельников…

– Иными словами, – заключила я, – упали на самое дно.

– Да. Но я в таком состоянии я написал несколько работ, которые как, ни странно продались за неплохие деньги, а со временем принесли мне настоящую славу. Один коллекционер, увидел мою работу у своего друга. Ему понравилось. Он всерьёз заинтересовался моим творчеством и сделал заказ. Так, кирпичик за кирпичиком, я обрастал клиентами и приобрёл популярность. Тогда-то и стали появляться завистники. Ничего угрожающего моей жизни, так, мелкие пакости. Не думаю, что та ужасная картина, обнаруженная в галерее, связана с моим творчеством или имеет ко мне хоть малейшее отношение. Выставку я хотел посвятить своему сыну. Скажите, детективы, можно ли мне будет всё таки её провести?

Я кивнула:

– Мистер Горчи. Конечно, вы сможете это сделать, как только криминалисты закончат свою работу. Жаль, что приходится при таких неприятных условиях её проводить, – пришлось склонить голову над блокнотом, чтобы мистер Горчи и Брайан не видели выражения моего лица.

– Спасибо, что не лишаете меня возможности показать свои работы миру.

– Мы всё понимаем. Вы оказались случайно на дороге преступника, но ваше ремесло недолжно пострадать. До свидания мистер Горчи, – пробормотал Брайан.

Я бросила на него быстрый взгляд.

– Спасибо, что уделили нам время. Вдруг если вспомните детали, дайте знать.

Брайан придерживал меня слегка за талию. Мы пересекли широкую улицу, и

дошли до парковки, на которой оставили машину. Открыв дверцу, Брайан помог мне сесть.

– Не возражаешь, если поведу я?

– Совсем не против. Насыщенное утро совсем доконало меня. Мистер Горчи здесь совсем не при чём.

– Бедный мистер Горчи. Ему такое в жизни пришлось пережить.

– Но он явно в здравом уме и не стал бы создавать картины из человеческой кожи.

Я откинула голову назад и закрыла глаза. Это помогло немного расслабиться и упорядочить мысли.

Прежде всего, необходимо подключить к расследованию технический отдел. Они должны отследить фургон по камерам и по прилегающим улицам до конечного пункта. Первостепенная задача – найти девушку из фургона. Если удастся выйти на неё, расколоть не составит труда. Возможно, у нас появится зацепка.

Архив. Предстоит начать сначала. Понять логику убийцы. Проверить, не упустили ли чего следователи при первом расследовании. Я знала, капитан Броуди работал тщательно, и под него рыть не имеет смысла, но свежий взгляд никогда не повредит. Надо попытаться предугадать последующие действия преступника, а лучше предотвратить. Где-то убийца же должен практиковаться. Что, если он делает это в других штатах? Не забыть, запросить информацию о схожих делах. О, Господи, сколько всего необходимо сделать! Пока мы будем копаться в бумажках, он нанесет новый удар. В этом не оставалось сомнений. Большинство преступников стараются скрыть свои преступления, спрятать тела жертв, а не выставлять напоказ. А тут совершенно другой психотип убийцы, с другими планами.

– Глория, – Брайан прервал мои бесконечные мысли. – Хочу внести предложение.

– Валяй!

Брайан смотреть на дорогу, но я буквально кожей ощутила, каким оно будет.

– С этого дня, предлагаю, выставить охрану возле твоего дома. Патруль. Не скидывай со счетов – ты можешь стать следующей жертвой, – он говорил и косился в мою сторону стараясь уследить за реакцией, заранее зная мой ответ.

Я молчала. Он продолжил:

– Знаю, сейчас ты приведёшь тысячу доводов, чтобы избежать этого. Конечно, ты сама первоклассный детектив и сумеешь постоять за себя в случае опасности. Однако мы не знаем, какую игру затеял парень. Хочешь, я поживу пока у тебя? Как всё уляжется, съеду.

– Ни за что, Брайан! Ни охрана, ни ты, мне дома не нужны! Не паникуй. Ок? Он только начал игру. Для меня ещё не время. Преступник будет наслаждаться маленькими победами, оставляя на пути трофеи с каждым разом лучше оттачивая мастерство. Думаю, уже готова следующая картина. Теперь он выждет время. Даст нам немного поразмыслить, поискать его. Ему удавалось скрываться двадцать лет. У полиции даже имени его нет. Кто это вообще? Он, она, они? Выбирай, что тебе больше нравится. Где-то зарыты трупы девушек, на которых он набивал руку. Вероятно, другой штат, страна, всё что угодно! Ему многое сходит с рук – и в этом его преимущество. Нет тела – нет дела. Так и работает наша система правосудия. Поэтому здесь необходим только нестандартный подход. Вот, что должно помочь. Убийца жаждет реванша. Разыгрывает новую партию, по-своему. Полиция до сих пор действовала по протоколу. Для него скучно и предсказуемо. И я не просто случайная жертва. Не сомневаюсь, он следил за мной не один год и тщательно подготовился. Кажется полным безумием? Да! Но у него точно на меня материала больше, чем у нас на него.

– Задумала стать приманкой? – Брайан слегка повысил голос и увеличил скорость. – Я знаю тебя много лет, Глория. И твои нестандартные подходы… Неужели ты настолько безумна? Представь, на какой огромный риск ты пойдешь! Ставить на карту свою жизнь – чистой воды самоубийство! Скажи, что это лишь мои бредовые мысли?

– А ты неплохо меня изучил, – ухмыльнулась я. – Стать приманкой, первая моя мысль после увиденного послания. Знаю, знаю… Капитан никогда не подпишется на мои доводы. Он не станет рисковать своей безупречной карьерой ради моей идеи. Придётся брать инициативу в свои руки. Под личную ответственность. – Потерев глаза, за разговорами я не заметила, как мы доехали до участка и остановились в нескольких метрах в небольшой дорожной пробке. – Версия требует доработки. А пока, займись записью с камер. Отнеси в технический отдел флешку и передай Дейву, чтобы пошевелил своих ребят.

Брайан утвердительно кивнул.

– Завтра предлагаю собрать команду и ввести их в курс дела, – подытожила я.

– Хорошо. Сегодня тогда, я ночую у тебя. Не обсуждается. Закажем тайской еды, перекусим и по кроватям.

– Ладно. Уговорил. Только, чур, спишь на диване.

Оставшееся время мы молчали, оба отлично осознавая невысказанное. Брайан снова сосредоточился на дороге.

Добравшись до офиса, мы разошлись по кабинетам и принялись усердно работать.

В архиве оказалось больше коробок, чем ожидалось. Прикатив в кабинет специальную доску, я начала постепенно прикреплять файлы, картинки, фото, протоколы. Так лучше думалось. В ходе процесса выстраивается логичная, последовательная цепочка событий.

За просмотром файлов и отчетов мне удалось погрузиться на несколько часов в детальное изучение материалов.

Все жертвы – девушки в возрасте 18-19 лет. В основном ученицы разных колледжей. Из благополучных, полных семей. Ему нравится красота и невинность. Он не убивает проституток или бездомных. Его метод весьма изощренный. Он похищал жертву и мучил несколько дней. Морил голодом, не давал воды. Затем преступал к спусканию крови. Жертва к этому времени была достаточно измучена и плохо соображала. При этом находилось в сознании. Она подвешивалась в вертикальном положении к потолку на специальных ремнях, которые продевались подмышками и сжимали грудь. После подвешивания на ступнях ног делался глубокий надрез. В таком состоянии жертва оставалась медленно истекать кровью. Когда девушка умирала, тело расчленялось. С каких-то частей снималась плоть и использовалась для создания (так называемых) картин. Остальные останки до сих пор не найдены.

Всё описание свидетельствовало из засекреченного файла, к которому я получила доступ по личной инициативе капитана Броуди. Одна пострадавшая не была введена в список общих жертв. Девочка оказалась дочерью одного нашего коллеги. Близкого друга капитана. В то время он работал детективом, когда с его дочерью случилась эта страшная трагедия. По непонятным причинам убийца оставил труп девочки в парке. У жертвы были отрезаны обе руки и одна нога. С некоторых частей тела содрана кожа. Благодаря этому патологоанатомами и судебно медицинским экспертами сделан вывод о предполагаемом методе преступления. Полиция не хотела огласки из уважения к коллеге и его горю. Было решено засекретить файлы.

Я добралась до папки «фотофиксация» собранной с мест преступлений. И прежде чем открыть, отложила её в сторону и долго не решалась посмотреть. Я видела некоторые снимки много лет назад и позитивных эмоций тогда не испытала.

Через пару минут, протянув руку к папке, я вывалила содержимое на стол. Сотни карточек тут же рассыпались, застилая свободную поверхность. Фото с мест преступления ужасны, отвратительны и безобразны. Тогда убийца только начинал воплощать замысел в реальность. Кожа на полотнах выглядела небрежно и была темного неопределенного цвета. Поначалу он видимо не знал точно, как её обрабатывать, чтобы она стала податливой при работе. Сложно передать словами весь кошмар и отвращение от увиденного Такое мало поддается описанию.

Ведущим следователем был детектив Броуди. Они с напарником отработали массу версий, но тщетно. В определенный момент круг замкнулся и дело закрыли.

Встаю из-за стола, похожу к шкафу, в котором хранятся различные документы. Порывшись в нескольких ящиках, нахожу карту города. Прикрепляю её к доске и по порядку отмечаю места с обнаружением картин. И даже в этом убийца непревзойден. Отметив точки и соединив их одной линией, отхожу на пару шагов назад осмотреть районы. Точки выстроились буквой П. Убийца буквально одержим художником П.Пикассо. Но почему именно он? Вопросы, вопросы.... Их масса.

Мне пришлось провозиться с документами допоздна. За окном давно наступила ночь. Вначале двенадцатого Брайан зашёл за мной совершенно уставший и вымотанный. Я была солидарна с ним. Всё, чего хотелось, – принять душ, поесть и лечь спать.

Мы заехали по пути в ресторанчик и накупили тайской еды. По дороге обсудили информацию, которую каждому удалось раздобыть за полдня. Затем поболтали на отвлеченные темы, не касаясь работы.

Добравшись до дома, наспех перекусили и без сил рухнули спать.