Глава 1

Тетя Сара, как обычно, недовольна. Мое упрямство вызывает в ней острый приступ кашля, только она отказывается это признавать.

– У меня аллергия на краску, – буркает она и с деланным величием оглядывает мою спальню, в которой кроме груды вещей в углу и надувного матраца ничего нет. Даже занавесок. – И как ты только спишь здесь?

– Очень даже хорошо, – честно отвечаю я. – Запах краски давно выветрился, так что не преувеличивай. И, кстати, этот матрац действительно очень удобный. Прям как в рекламе говорили.

– Не сегодня, так завтра проснешься на полу и будешь мучаться болями в спине. Муза, я тебя прошу, ради моего спокойствия, позволь купить тебе кровать? Ладно! Ладно! Хорошо! – тут же расставляет она руки. – У нас на даче есть новенький диванчик, помнишь? Оранжевый такой. Он очень мягкий и удобный! Давай, я скажу твоему дяде, чтобы он привез его сюда?

– Ничего не нужно, Сара! – повторяю в тысячный раз. – Я переехала в новую квартиру и хочу, чтобы мебель в ней была тоже новая. Да, с её наполнением у меня возникли временные трудности, но они действительно временные. Как только второй магазин начнет приносить прибыль, я стану зарабатывать вдвое больше прежнего и смогу заняться обустройством. А пока мне очень даже удобно спать на этом матраце «Перина2020».

– Ужаснейшее название! – фыркает Сара. – Только идиоты с дурацких телевизионных магазинов могли такую чушь придумать! Если захочешь привести домой парня – как можно скорее распрощайся с этой идеей. Он как увидит, в какой пустоши ты живешь, так сразу же убежит и не обернется. А вообще, – вздыхает она и подходит ближе, – я горжусь тобой, девочка. Никогда бы не подумала, что у книжного магазина твоего отца откроется второе дыхание. В наше время так сложно пробиться куда-то и устоять на ногах… А у тебя это получается.

Поцеловав меня в лоб, Сара изображает счастливую улыбку, хотя мне известно, что за ней кроется бездонная грусть. Они с папой очень похожи: длинный с небольшой горбинкой нос, острые и тонкие губы, зеленые глаза с мелкой желтоватой крошкой. Оба высокие, не тощие, но крепкие… Единственное, что мне досталось от их семьи – изумрудный оттенок глаз, а всё остальное, по всей видимости, от мамы, которая решила уйти от нас, когда мне было всего девять лет. Я не отличаюсь высоким ростом, зато могу смело позволить себе высокие каблуки. Регулярные занятия йогой позволяют мне держать себя в тонусе и быть в гармонии с собой, поэтому мои нервы в полном порядке и даже самая крошечная неудача не может потревожить мой мир. Уже не может.

– Ладно, всё! Я не лезу к тебе, – говорит Сара и поправляет сумку на плече. – Поеду домой, дорогая. Хочу по пути заехать в тот магазинчик немецкой посуды, от которого кипятком писаю! Видела на сайте такие чудные кружки и непременно хочу их в свою коллекцию.

– Тогда пойдем вместе. Я в магазин поеду, хочу помочь девочкам разобрать товар.

– Так ведь поздно уже! Вы же закрываетесь через полтора часа.

– Мы закроемся изнутри и будем дальше тихонько работать. Хочу, чтобы к завтрашнему утру всё было готово. У нас появилось много новых авторов, прославившихся на просторах Интернета. Есть даже те, кто в Тюмени живет. Да и с издательства Москвы возможно представитель приедет.

– И они все придут завтра на открытие?

– Очень надеюсь.

– Тогда да, нужно всё как следует подготовить! Я бы тебе помогла, только твой дядя стал невыносимым трусом! Серьезно тебе говорю, стоит только слабому дождику постучать по крыше, как тут же у него срабатывает какой-то бзик: дождь не прекратится, река поднимется, дороги к дому затопит… На прошлой неделе кто-то в поселке запускал салют в ночное небо, так этот старикашка подскочил с постели, схватил свою воздушку с прицелом и давай искать хулигана, ведь ему показалось, что это на нашем участке кто-то петарды взрывать начал! Господи, говорю я перед сном, дай же ты ему хоть немного мозгов да прежнего обаяния, чтобы у меня хоть немного кровь забурлила от страсти! Кстати, дорогая, – как бы невзначай интересуется тетя, когда мы заходим в зеркальную кабину лифта, – а что у вас с тем, как его… Ваней, кажется? Общаетесь? Гуляете?

– Закончили ещё в прошлом году.

– Правда? Ну, надо же! А почему я не в курсе?

– Наверное забыла сказать.

Мы едем на первый этаж. Я очень люблю Сару и за многое благодарна ей, но когда она принимается за разбор всего, что касается моей личной жизни, баланс между добрым и плохим во мне нарушается в пользу последнего.

– Вот те на! А если ты замуж вдруг выскочишь, тоже забудешь сообщить об этом?

– Приехали! Так и что дядя то, боится надолго один оставаться?

На теплую вечернюю улицу выхожу первая, но успеваю заметить нестрогий взгляд Сары, которым она удостаивает меня всякий раз, когда я не позволяю ей продолжать эту ненавистную мне тему. Я не хочу обсуждать то, чего не было и быть не могло. Подумываю вообще завязать с этими бессмысленными походами в кино и японские ресторанчики, ведь я никогда и никому не позволю даже самого малого развития в этом плане.

– Приедешь к нам и сама увидишь, что твой дядька уже не тот мачо-шмачо, которым был когда-то.

– Думаю, я не застала те времена, так что…

Сара звонко хохочет, а я просто улыбаюсь, довольная, что сегодня она нашла время, чтобы приехать ко мне за сто двадцать километров.

– Только не говори ему, что я так сказала. Я его очень люблю.

– Ох, дорогая! – Сара снова прижимает меня к себе. – Как наладишь работу нового магазина, приезжай к нам! Хоть на недельку, а? Последний раз ты была у нас в декабре, а уже июнь заканчивается!

– Посмотрим.

– Вечное «посмотрим», – усмехается тетя и садится в свой вишневый Tiguan. – В любом случае, мы тебя ждем всегда. Знай об этом.

– Знаю. Передавай привет дяде.

– Обязательно! Скину фотку своих новых кружек, если, конечно, куплю! – говорит она напоследок и закрывает дверцу.

Как же я её люблю; никто не знает. Наверное, даже сама Сара не понимает насколько бесценна она для меня. Каждый раз, провожая её или покидая их теплый дом с дядей, мое сердце сгрызает чувство вины. Конечно, я могла бы приезжать к ним намного чаще, чем делаю это на самом деле. Раз в месяц на выходные – запросто! Да вот только я быстро привыкаю к одиночеству, без лишней суеты внутри себя уживаюсь с ним. Не знаю, может я прилипаю к нему, а может оно ко мне, но суть от этого не меняется – мне сложно вырваться из его крепких объятий, да и не хочется, по правде говоря.

Вздохнув, я сажусь в свой серебристый Nissan Note, завожу двигатель и прибавляю громкость радио.

«В Тюмени 19:25», – тут же сообщает плавный женский голос и информирует о завтрашней погоде.

Лето в этом году очень жаркое, дождей почти нет. Часто слышу, как кто-то из покупателей, общаясь по сотовому, говорит собеседнику, мол на следующей неделе обещают грозы, шквалистый ветер и проливной дождь, что затопит половину города, как несколько лет назад. Однако, ничего подобного не случается. Солнце всё так же ярко и беспощадно горячо, а воздух слишком жаркий и плотный. Хорошо, что в двадцать первом веке существуют кондиционеры! Без них жизнь была бы намного сложнее, особенно в эти невыносимо жаркие летние дни.

– Господи, что же ты делаешь?! – кричу я на шибко самоуверенного лихача, подрезавшего меня на скорости в шестьдесят километров.

Сзади мне сигналят автомобили, которых я вынудила нажать педаль тормоза, поскольку этот лихач на черном Jaguar едва не зацепил мой бампер. Такие ситуации хоть и повышают мое давление, пугая резкостью действий, которые мне никак не предугадать, однако не нарушают гармонию внутри меня. Я научилась абстрагироваться от чужого дисбаланса эмоций и дурного поведения, чем несказанно горжусь. Это огромная работа над собой и собственным внутренним миром, что висел на самом тонком волоске. Но я поборола свои эмоции. Я обуздала свои чувства, объятые диким пламенем. Теперь только штиль. Только легкий ветерок с берега спокойного моря, теплый песок и самый чистый и свежий воздух на планете.

Кроме четырех сотрудников, в моем магазине никого нет. Заношу сумку в комнатку персонала, а потом возвращаюсь в зал, где мои девочки раскладывают товар по полкам и весело обсуждают, по всей видимости, общего знакомого. Когда они замечают меня, на их лицах тут же появляется уже привычное для меня выражение: двадцать процентов жалости, сорок процентов уважения, тридцать процентов радости и щепотка из десяти процентов – настороженности.

– А мы думали, что вы уже не приедете, – говорит Женя, складывая альбомы для рисования по стопкам. – Ваша тетя уехала?

– Да, она приехала навестить меня и забить мой холодильник клубникой. Никому не нужна клубника, «не напичканная всякими химикатами»? – спрашиваю я, изображаю Сару.

У девочек загораются глаза и я с улыбкой киваю.

– Тогда завтра привезу. Одной мне столько не осилить, не хочу, чтобы пропадала.

– Может, варенье сварите? Или заморозите? – предлагает Нина, собирая пустые коробки по полу. – Моя мама так делает.

– Нет, я люблю клубнику только в свежем виде. Да и к тому же, в новой квартире у меня нет холодильника. Она точно не выдержит этой жары. Ладно, много ещё осталось?

– На складе около пятнадцати коробок с книгами в твердой обложке, потом ещё упаковки с канцелярскими принадлежностями и с магазина мебели привезли те белые кресла для уголка «Почитай-ка». Они все в пленку плотную замотаны.

– Отлично! Я так боялась, что их только завтра привезут… Тогда пойду распаковывать!

– Запаситесь канцелярским ножом! – кричит мне Рита, засев между рядами с сентиментальной литературой и детективами. – А то как в прошлый раз все ногти переломаете!

– Не напоминай!

Наклоняюсь за ножницами у высокой стойки, за которой уже установлены две кассы, как вдруг рядом возникает взволнованная Женя и смотрит на меня так, словно хочет о чем-то попросить.

– Муза…

– Что такое, Жень?

– Я тут спросить у вас хотела…

Уже больше пяти лет являюсь для них начальницей, но до сих пор не могу свыкнуться с этой ролью. Стараюсь держать дистанцию между нами, но это чертовски сложно, когда наша разница в возрасте всего-то два-три года. В моих магазинах в основном работают молодые девушки, некоторые ещё студентки. Я и сама закончила университет три года назад и прекрасно понимаю, о чем девочки беспокоятся порой, обсуждая то сдачу экзаменов, то будущее, которое сулит им выбранная профессия. Иногда мне очень хочется говорить с ними на равных, но папа всегда говорил, что это недопустимо для руководителя.

– У моей младшей сестры день рождения в эту субботу. Ей пятнадцать лет исполняется и родители решили потратиться, чтобы этот день запомнился ей надолго! – смеется Женя. – Ну и всем нам… Они купили недельную путевку в «Свет Тосканы».

– Ого! Это же здорово, – улыбаюсь я. – Италия… Подарок чудесный.

– Ну, это не та Италия, о которой вы подумали, – смеется девушка. – Вы ведь слышали о комплексе «Свет Тосканы»? Мне кажется, что о нем весь город говорит.

– Видела рекламу по телевизору, кажется…

– Это огромный загородный комплекс. Там пятизвездочный отель, рестораны, парки, бассейны, лужайки… Там даже аттракционы есть! Территория очень большая и всё выполнено с итальянским вкусом… Слышали?

– Да, кажется, слышала.

– Говорят, это удивительное место ничуть не уступающее настоящим курортам Тосканы.

– Только без моря, – усмехаюсь я.

– Ну, да… Но там есть искусственный пляж!

Женя смущается и я сожалею, что вставила свои пять копеек.

– Это замечательно! Уверена, твоей сестре очень понравится… О чем ты хотела спросить меня?

– Мне очень неудобно просить об этом, но могу ли я взять отгул на всю следующую неделю? Я понимаю, нужно было сообщить об этом намного раньше, но папа, – усмехается она так, словно ей страшно неловко за него, – решил всем сделать сюрприз и…

– Всё хорошо, я понимаю. У вас замечательный папа… – прочищаю горло и расправляю плечи. – Конечно, без проблем. Отдыхай и загорай, пока солнце палит. Расскажешь, как там в этой…

– «Свет Тасканы»! – с счастливой улыбкой поправляет меня Женя. Она милая девушка, прекрасно справляется со своими обязанностями и всегда выполняет то, о чем я её прошу. Думаю, родители очень гордятся ею. – Ничего, если я отправлю вам фотографии по What’sApp?

– Буду ждать.

Довольная, что наконец избавилась от тяжкого груза и получила разрешение на отдых, Женя разворачивается на пятках и с детским подскоком бежит к Нине.

– Ой! Муза! – вновь обращается ко мне Женя, резко остановившись на полпути. – Я совсем забыла! Сегодня, когда вы с тетей уехали, в магазин пришла одна девушка, она спрашивала о вас. Вы разминулись буквально в несколько минут.

– Кто-то с очередным предложением? – спрашиваю я просто так, с улыбкой оглядывая замотанные в плотную прозрачную пленку белые кресла. Согласна, цвет не слишком уж и практичный, особенно для уголка «Почитай-ка», но никакой другой там просто бы не смотрелся.

– Нет, ваша подруга. Она не представилась, но сказала, что возможно завтра заедет. Я не думала, что вы сегодня появитесь здесь и поэтому сообщила, что завтра вы точно будете на работе.

Подруга? Мне кажется, что уже весь персонал прекрасно осведомлен о всех моих знакомых: как их зовут и как они выглядят.

– Она, кстати, спросила ваш номер телефона, но я не сообщила! – говорит Женя напоследок и скрывается за дверью нашего небольшого склада.

Поначалу, это крохотное известие лишь слегка озадачивает меня. Какая подруга, не знающая мой номер телефона и которую мои девочки впервые видят? Девушка ошиблась, наверное. А потом, по мере приближения к девяти часам вечера, когда все кроме меня собираются по домам, эта легкая озадаченность перерастает в не менее легкую, но уже тревожность. Это то самое чувство, когда видишь на экране мобильного телефона пропущенный вызов от незнакомого номера. Кто это? Что ему надо? Вдруг из банка звонят или из больницы? Вдруг что-то с кем-то случилось или со мной просто хотят побеседовать какие-нибудь мошенники и развести на деньги?

Закрыв стеклянные двери на электронный замок и помахав рукой на прощание всем моим сотрудникам, я тихонько вздыхаю, глядя на вечерний город, присыпанный летним розово-желтым сахаром. Кажется, я снова полюбила лето с его цветочными запахами и умиротворяющим ветерком, колышущим цветущие деревья. Порой я ощущаю слабое шевеление надежды где-то в области груди… Я боюсь на что-то надеяться и верить в то, чего не знаю. Но вот сейчас, глядя на проходящих мимо людей, беззаботно гуляющих по центру города и молодую девушку в легком ситцевом платье на тонких лямках, покинувшую красный Mercedes, мне сложно избавить себя от этого чувства. Не знаю, но незнакомые мне люди, что просто проходят мимо, не замечая меня, видятся мне свободными от всех предрассудков своей судьбы. Они просто окунаются в теплое лето, во встречи с друзьями, душевные посиделки с бокалом вина и бесконечные разговоры даже о самых нелепых пустяках. Иногда, как и сейчас, мне очень этого хочется. Провалиться в кроличью нору, как Алиса, и искать в ней только самые хорошие и полезные для мыслей и тела события.

Девушка, что покинула красный Mercedes, неуверенно и осторожно движется в сторону моего магазина. Я уверена, что на самом деле ей нужно попасть в соседнюю «Лавку чудес», где продается всё, для организации праздников: шарики, ленты, игры, маски и прочая атрибутика. Но вот она приближается к витринам и неожиданно для меня, останавливается метре от стеклянных дверей, за которыми стою я. В одной её руке большой плоский клатч под цвет платья, а другая неуверенно поднимается и слабо машет мне.

Это именно та девушка, что искала меня сегодня? Что-то, но я точно не знаю её! Черные волосы в ассиметричной стрижке, полные губы, как это модно сейчас «впавшие щеки» и «лисий взгляд»… Нет, мы определенно не знакомы с ней. Неужели представители самых разных крохотных издательств теперь называют себя «друзьями» тех, кому хотят предложить работы своих авторов?

Но вот эта девушка делает несколько маленьких шагов навстречу ко мне и моя гармония внутри попадает в зону турбулентности.

Эти губы никогда не были такими полными. Глаза никогда не имели эту заигрывающую форму. Темные волосы всегда были намного длиннее этих…

– …К… Карина? – заикаясь, шепчу я себе под нос.

В ответ же вижу, как на лице «незнакомки» появляется взволнованная, но счастливая улыбка.

Господи.

Мы не виделись с ней десять лет. А ведь я только-только полюбила лето.