Глава 4. Я была сбежавшей

Утром 22 го сентября Сара Уоллес вошла в комнату дочери, ведь та не спустилась на завтрак вовремя. Эта женщина любила порядок и четкое расписание. И выглядела она всегда соответственно. Убранные в аккуратный пучок длинные черные волосы, фартук без единого пятнышка и неброский маникюр.

– Мэ-э-эри…Ты что…еще спишь? – она шуточно возмущалась, приближаясь к ее кровати. – Ты уже должна…

Отдернув одеяло, Сара обнаружила лишь груду подушек. Ноги подкосились и, задержавшись за письменный стол, ей удалось не упасть. Тревога сразу же заполонила ее тело.

– Ма-а-арк! – крикнула она сыну. На возглас тут же прибежал высокий темноволосый парень. Увидев причину беспокойства матери, он пробурчал себе под нос:

– Вот же…дура, – цокнул он нарочно.

– Где…твоя …. сестра?!– Сара спрашивала требовательно, отчеканивая каждое слово.

– Я…узнаю. Ты только не переживай, мам, – он взял ее под локоть. – Давай спустимся?

– Может…она в душе?! – с надеждой в глазах женщина помчалась к ванной комнате, но Мэри там не оказалось.

– Она что…сбежала из дома, Марк?

На лице Сары был страх вперемешку с разочарованием, а также желание получить отрицательный ответ.

– Наверное…Может, слишком хотела к Стелле? Посплетничать…– Марк пытался утешить мать, хоть и давалось это с трудом. – Я найду ее! Сейчас же всю округу обыщу…

Марк не соврал. Если уж этот двадцатилетний парень давал обещание, то всегда сдерживал его, особенно когда это касалось семьи. Он был очень ответственным и неким борцом за справедливость, заступаясь за хилых ребят, которых обижали старшекурсники.

Первой, к кому он заявился, была Стелла, так как на звонки с незнакомых номеров эта юная особа не отвечала, а Марк сменил его совсем недавно.

– Марк?!Что такое? – удивленно уставилась она на него, стоящего в дверях.

– Видела Мэри? Где вы были?

– Тише ты! – Стелла приложила указательный палец к губам и, обернувшись на гостиную, перешла на шепот. – О чем ты?

– Мэри сбежала сегодня ночью из дома, а утром не вернулась к завтраку. Она у тебя?

– Не-е-ет…Не…вернулась? Меня не было с ними, – задумчиво произнесла она, смотря пустым взглядом.

– С ними это с кем, Стелла? – голос Марка стал твердым и повелительным.

– Ну, помнишь…ты познакомил ее со Стью?

Марк демонстративно закатил глаза, вдохнул полной грудью, пытаясь успокоить всплеск негатива.

– С этим…? Вот же глупая. Ясно…Ты знаешь, где они собирались?

– Да. За домом Картеров.

Марк тут же вышел за порог дома, даже не попрощавшись, а Стелла, смотря на его быстрый шаг, надеялась, что подруга всего лишь увлеклась посиделкой.

Следующим визитом брат Мэри наведался к Стью, который болел с похмелья и туго соображал. Из него выпытать информацию пришлось с помощью воспитательных действий. Когда ведро с холодной водой привело его в чувство, Стью рассказал, что видел Мэри в последний раз около двух часов ночи, но не был уверен в точном времени и ее направлении. За что получил еще и приличный удар, так как не удосужился ее проводить.

Последним в цепочке связей оказался Карл. С другом детства Мэри не виделась уже больше недели.

– Как давно ее нет? – встревоженно спросил Карл в трубку.

– Эта девчонка сбежала ночью, но после двух часов ее никто не видел, а домой…она так и не возвращалась…Отец смотрел по соседским наружным камерам.

– Был у Стеллы? Где бы ей еще оставаться?

– О ней я подумал в первую очередь, но Мэри не там…

– Не там?! – вскрикнул Карл. – А где, черт возьми, эта глупая девка?

– Вот и я…не знаю, – ответил Марк устало. Теперь чувство злости сменилось на испуг.

Ближе к вечеру нервы сдали у всей семьи. Весь день Сара Уоллес спорила с полицией. Она бросалась гневными угрозами, которые обещала воплотить в жизнь, если офицеры тут же не ринуться искать ее дочь. Но из-за того, что Мэри сама покинула дом ночью и является уже совершеннолетней, полиция не могла бросить все силы на ее поиски.

Марк продолжал списываться и созваниваться с одногруппниками Мэри, а глава семейства— Томас Уоллес пытался быть единственным стержнем, который не гнется из-за страха и гнева.

– Это просто бунт, – повторял он беспристрастно. – Я уверен, сегодня вечером Мэри будет вымаливать у нас прощения за такой переполох.

И самой Мэри действительно хотелось бы сделать это, но, к сожалению, ее отсутствие – это не просто девчачья прихоть.

Глава 5. Я была тревожной

Прошло примерно пару часов, прежде чем мой похититель вновь спустился ко мне. Теперь в его руках был поднос. Видимо,он решил, что пришло время прикорма.

В этот раз я легче перенесла звук проворачивающегося ключа. Даже наоборот , находиться здесь одной в ожидании непонятно чего, было намного хуже, чем видеть его грязные растрепанные волосы и взгляд карих глаз из-под бровей. Я сразу вспомнила слова мамы. Она говорила, что у маньяков и убийц всегда такой тяжелый взгляд.

Мой конфуз уже высох, но думаю, оставил неприятный шлейф, и он явно учуял его.

– Ты…описалась? – не подшучивая и не разозлившись, а словно удивленно спросил он. И чего бы ему вообще удивляться? Он должен был предусмотреть, что у всех есть потребность в подобном. Разве, я его первая жертва?

– Да. Не было сил терпеть. Пожалуйста, придумайте что-нибудь для таких случаев. И я молю…ослабьте веревки. Мои руки…– кинула я взгляд на плечи. – Я их уже не чувствую.

Я говорила тихо, прикрывая от слабости глаза. Если вначале меня спасал адреналин, то сейчас вся энергия закончилась враз. Я даже подумывала принять свою участь.

Он кинул поднос с кашей к себе в ноги со звоном ложки. Намеренно переступив через него, он достал из кармана ветровки нож, и мое сердце словно пропустило пару ударов. Я даже натянулась из полулежащего положения, но он лишь склонился к веревке и с большим усилием разрезал ее. Я ощущала его тяжелое дыхание и запах гари от одежды. Вспомнив на секунду о телах, которые находили сожженными до неузнаваемости, к горлу подкатило. Пришлось сглотнуть желчь обратно, чтобы меня не вырвало прямо на него.

Когда мои руки были освобождены, они, словно лианы, просто свисали по обеим сторонам. Вначале я испугалась, что не могу пошевелить ими, но вскоре смогла почувствовать большим пальцем указательный.

– Твои руки в порядке. Им нужно пару часов, чтобы восстановиться. А я пока…покормлю тебя.

Он присел рядом, уложив поднос себе на колени. Зачерпнув блестящей серебряной ложкой овсяную кашу, он поднес ее к моему рту. Я обратила внимание на его руки, всегда разглядывала мужские пальцы. Не знаю почему, но меня ужасно раздражали неухоженные ногти. А его…на удивление были чистыми и подстриженными. Увидь я там грязь или остатки еды, меня бы вновь стошнило, но уже в тарелку.

Конечно же, я с радостью бы отказалась от этой пищи, но, вспомнив о маме и сегодняшнем сне, где она варила такую же кашу, я открыла рот. Упорно сдерживая слезы, я глотала овсянку, не разжевывая, чтобы не чувствовать вкуса. На четвертой ложке я молча мотнула головой в отрицательном жесте не в силах больше есть.

Смотря на меня со смеющимися глазами, он сам съел эту порцию, приподнимая маску и чуть отвернувшись. А после, взяв поднос, собирался молча покинуть подвал.

– Стой! – вырвалось из меня чересчур громко. Он медленно обернулся в недоумении. – З-зачем я тебе? Скажи, что ты хочешь сделать?

– Всему свое время. Скоро ты все узнаешь. Скажи спасибо, что теперь ты свободна в движении. Захочешь в туалет, там есть ведра, – кивнул он головой в дальний темный угол и поднялся по лестнице, запирая дверь.

Я тут же осмотрела свою рану, ведь заметила большой послеоперационный пластырь на предплечье. Я испугалась, что он вживил мне какой-нибудь чип. Но кое как оторвав ослабевшей рукой липкий кусок, я увидела лишь неглубокий порез без швов и обработки. Видимо, больше нечем было прикрыть рану. Да и зачем он вообще сделал это? У меня в голове не соотносились похищение и оказание малейшей помощи.

«Всему свое время», – повторила я его слова, усмехнувшись в тихой истерике и нарочно ударившись о стену затылком.

Да я просто свихнусь здесь, размышляя, что сделает со мной этот странный человек. Что у него на уме? Точно ли он тот самый сжигатель? И почему он говорит о моих близких?

Миллионы вопросов врывались в мою голову, словно влетевшая в узкое окно стая птиц. Одна пыталась вытеснить другую.

Безусловно мне было страшно. Я боялась боли и смерти. Разве есть тот, кто будет абсолютно бесстрашным? Только если полный глупец…

Но также я боялась, что он принесет мне плохие вести о моих родных и разорвет мое сердце утратой.

Прокралась мысль, что ему нужна даже не я, а кто-то из моего окружения. Ведь он не мучил меня физически, не пытался домогаться и не выпытывал из меня какие-то сведения. Такое чувство, что он держал меня здесь только до определенного момента.

«А вдруг…это какое-то жертвоприношение?»

Эти мысли пробудили меня, заставляя встать и осмотреться. Ноги тоже ослабли, поэтому передвигалась я очень медленно и тихо.

К двери я даже не пыталась лезть. Я видела сотни фильмов, где при глупой попытке бегства жертву тут же убивают либо жестоко наказывают за дерзость. Я же лишь хотела увидеть какие-то зацепки, чтобы понять, где нахожусь.

Всему свое время же? Вдруг мне удастся подать сигнал.

Ящик с инструментами – отвертки, плоскогубцы и гаечный ключ. Смотря на них, я представляла отнюдь не ремонтные работы, а скорее изощренные пытки. Перед глазами тут же вспыхнули картинки с моим в них участием.

«Как он мог оставить меня с этими…орудиями? Он не боится, что я могу применить их?»

Моя рука потянулась к одной из тонких отверток, но я тут же отдернула ее с мыслью, что это проверка.

«Найди он это в кармане или возле, он разозлится?»

Я вновь огляделась и заметила несколько алюминиевых ведер и мисок. А также клетку, вероятно, для животных – человек бы туда не поместился. Разве что не целиком.

«Хм…Миски и клетка? Либо он считает себя хозяином, играя с людьми. Либо он имеет отношение к животным.»

Сложно догадаться. Но под ногами я заметила несколько мелких камушков, которые берутся за основу в кошачьих наполнителях. Их то я точно узнаю. Бесчисленное количество раз я наступала на них, когда мой кот устраивал в лотке раскопки.

«Может быть, у него несколько животных? А что, если они тоже имеют отношение к его странному откладыванию моей расправы? Вдруг он и впрямь готовит какой-то сумасшедший ритуал? И сожжение играет в нем важную роль. К тому же, в таких приношениях всегда убивались и животные»

Пытаясь сложить пазлы воедино, я выдумывала на ходу. Но эти предположения заставили меня дрожать. Ноги тут же подкосились, и, задержавшись за открытый деревянный ящик, мне удалось не упасть. Мне уж точно не хотелось бы рухнуть, привлекая шумом внимание мужчины сверху. Медленно опустившись на четвереньки, я поползла к пригретому месту. Мне необходимо было сидеть именно там, в других уголках этого подвала я чувствовала себя менее защищенной.

Я прижала колени к груди, обнимая их, чтобы унять озноб в теле от стресса, и принялась считать секунды, успокаиваясь. Один…два…три…