– Леший, вот скажи, я вроде нормальных мужиков набираю, с опытом военной боевой службы, а мне постоянно какие-то пидоры попадаются, а? – жаловался изрядно подпитый Прапор своему другу, повиснув у того на плече. – Ну, вот как у тебя так получается принимать гражданскую зелень и делать из неё таких бойцов, ну, скажи?

– Да, просто, вы, вояки, все контуженные на голову, – вставил Манчестер свои три копейки.

Не любил он военных, хоть и понимал, что без них никак в этом мире, где брюлики и золото не котируются совсем.

– В душу надо смотреть, сынок, а не на погоны и медали, – добродушно улыбнулся другану Леший.

– Ты представляешь: я – и предатель… – вздохнул пьяненький Прапор, продолжая сетовать на судьбу. – Вот завалю тебя, потом Манчестера… Нет, этого хомяка надо первым валить, – погрозил он Манчестеру кулаком, – потом с Седым и Киром порешу, и буду один править, как король. И лямки ваши один тянуть буду… угу.

– Пупок не развяжется? – рассмеялся Кир. – И чего это меня самым последним валить собрался? Что, думаешь самый безобидный?! – скорчив злую рожу, спросил Кир.

– Ой, да не кривляйся ты, и так в глазах всё плывёт, – заныл Седой. – Молодёжь уже вся в дрова, а мы всё сидим.

– Я ещё тут! – поднял я руку, обозначив своё присутствие в сознании, лёжа лицом в чём-то мягком и, кажется, съедобном.

* * *

Вот и мысли, вроде, ожили… ещё бы вспомнить, кто меня баиньки уложил, и, вроде, провалов в памяти больше не осталось. О! Прапор подъехал! Вовремя. Кофе как раз закипает.

– Привет алконавтам! – В дверях показалась упаковка пива «Будвайзер» и только потом – лысая голова Прапора.

– Ты на кофе приехал или бухать? – усмехнулся я, глядя на двадцать четыре банки пива, выставленные на стол.

– Опохмеляться, конечно! Кто же кофеем похмелье снимает, тундра! Пивом надо! – Прапор плюхнулся на стул напротив меня и потянул носом поднимающийся из чашки аромат.

– Ага и рассолом. Но у меня нет ни того, ни другого. Вот кофе есть и очень хороший. Да и чувствую я себя уже отлично. Тут вообще как-то быстро это дело выветривается. Неужели тебе так плохо?

– Мне очень даже хорошо, – Прапор отпил немного горячего бодрящего напитка – М-м-м и вправду хорош, – и, чуть подавшись вперёд, спросил: – А что там у вас за девахи вчера, в машине которые, сидели? Там одна такая была – тёмненькая, смазливая на мордаху, – Прапор плотоядно оскалился.

У меня по позвоночнику пробежала толпа мурашек, неприятно шлёпая босыми лапками.

– Что? – спросил Прапор, заметив эмоцию на моём лице.

– Никак к твоей улыбке не привыкну, – ответил я, усмехнувшись.

Прапор ухмыльнулся криво, напирая на психику:

– Так, что с девчонкой-то? Ты мне скажешь?

– Понятия не имею. В больничке, у Батона, наверное.

– Да я не о том, это-то я найду. Могу ли я подойти к ней и спросить, Донна Роза, я старый солдат и не знаю даже слов любви… Трям-трям, ну в общем, ты меня понял?

– Понял, понял, – ответил я, отсмеявшись. – Иди смело! Беленькую, вроде как, Арман застолбил, Нина пока свободна, насколько мне известно. А собственно, чего это ты ко мне припёрся, с этим вопросом, м-м? – посмотрел я на товарища, прищурив один глаз.

– Да-а-а… шепнули мне, что вроде как ты на неё глаз положил, – заёрзал Прапор на стуле.

– Кто это тебе такое шепнул?! Слов на них нет, одни эмоции. – Услышанное меня очень повеселило. – Не ожидал, что, если пару раз помогу девушке донести тяжёлые вещи, её тут же припишут ко мне. Вот же, жуки колорадские.

– Ну что, по пиву? – сияющий от счастья Прапор потянулся за банкой. Открыл первую, протянул мне. Открыл вторую, приложившись к ней от души, выхлебав не меньше половины. – Всё хотел у тебя спросить, Док, что там с твоим мутантом? Ты его ещё не пристрелил?

– С чего бы? Он вполне обучаемый и совершенно не агрессивный по отношению к людям. Не видел его чуть больше недели, а уже соскучился. Да не ржи ты так!

Прапор хохотал, раскачиваясь на стуле:

– Вот скажи мне кто другой такое, не поверил бы! Надо было его Мурзиком назвать! – не унимался старый солдат. – Нормальные люди котов заводят, а он мутанта. Да ещё и не одного, как я слышал, да?

– Остальные – это свита Умника, но они такие же разумные, как и мой. Он убивает своих подчинённых, если видит, что они тупят или не исполняют приказ. Так что, дурных не держим-с, – я усмехнулся.

– Хороший способ воспитания, мда… – отпив пива, поставил банку на стол. – Надо взять на заметку, а то расшишели мои орлы, совсем.

– Я сейчас тут с делами быстренько разгребусь. День, два, да поеду туда. Хочешь, поехали со мной, посмотришь на него, – я отхлебнул пива. – Может, и мнение своё изменишь.

– Что я, мутантов не видел?

– Таких, навряд ли. Поехали.

– Да чёрт с тобой, поехали. Где у тебя тут пепельница? – закрутил он в поисках окурницы головой с торчащей в зубах сигаретой.

* * *

– Можно с вами на остров? – спросила Рыся, присаживаясь на подлокотник кресла. – Я так скучаю по тёте Тамаре… и по Микробу тоже, – девочка улыбнулась.

– И лисятам там раздолье! – добавил сидящий на собственных ногах в кресле Аби.

– Нет. Пока нет, – обломал весь настрой детям Леший. – Слишком опасное время, посидите ещё немного дома.

– А если он совсем не придёт?! Если он тогда просто мимо проходил?! – возмутился мальчик.

– Аби, в тот раз на острове было три элитника. Он дал им вырасти, потом пришёл и съел. Пока только Умник дорос до элиты. Борзя и Разбой руберы, Моня кусач, а Микроб вообще ещё топтун. Так что, он может прийти в любой момент. Может и сегодня, а может и через месяц, кто знает.

– Но Леший… – начал снова канючить Аби.

– Я дважды терял своих детей. Аби, не делай так, чтобы я прошёл через это в третий раз.

Мальчик осёкся, не договорив, чего хотел. Опустил голову.

– Прости…

Серый Ниф запрыгнул на кресло, молниеносно всё обнюхав, ткнулся острой мордочкой в лицо Абирона и лизнул длинным языком.

– ФУ-У-У! Ниф! Что ты ел?!

Лисёнок тут же юркнул под диван. Аби рукавом вытер лицо.

– Я бы, на твоём месте, умылась, – усмехнулась Рыся. – У тебя всё лицо в крови. Кажется, он снова соседского кота поймал, или птичку.

– Или крыску, – добавил, улыбнувшись Леший.

Парнишку «сдуло ветром», только хлопнула дверь в ванной комнате, и зажурчала вода.

– Леший, а эти скребберы, что они из себя представляют? – спросила Рыся, перевалившись поудобнее, сев в кресло. – Кто они, тоже бывшие люди? Почему все их так боятся?

– Ох, Рыся, не знаю я… и, наверно, никто не знает. А боятся их все, потому что неизведанное всегда пугает. Самые загадочные существа в этом мире. Возможно, они коренные жители планеты. А может быть, они – продукты генной инженерии учёных. На вид-то они разные и способности у них разные. Может и встречаются одинаковые, но я не видел. Все те, кого встречал, были абсолютно несхожи. – Пожал он огромными плечами.

– А многих ты встречал?

– На пятерых ходил. Троих случайно видел на расстоянии.

– Мно-о-го… – насупилась Рыся. – Наверно, было страшно… Во второй раз всегда страшнее, чем в первый.

– Правильно, Рыся. Во второй раз ты уже в полной мере осознаёшь всю опасность и близость смерти. Ты понимаешь, насколько тонка грань, по которой тебе предстоит пройти.

Рыся помолчала пару минут задумавшись. Потом спросила:

– Леший, может, они как мутанты – бесполые, или как собаки разных пород? Доберман ведь тоже совсем на болонку не похож, но они оба принадлежат одному определению – собаки. Так и скребберы: у них разделение на породы есть. И размножаются они только с подходящими породами. – Девочка вновь задумалась.

Её серьёзные карие глаза отображали усиленную работу мозга.

– Может и так. Их сложно изучать. Учёные хорошо платят за тела дохлых скребберов. Но я не думаю, что кому-то удалось притащить им подобного живого зверя.

– Как ты думаешь, сколько они бы за живого скреббера заплатили?

– Ну-у-у, – полез Леший пятернёй в бороду, – за самого мелкого, думаю, не меньше шести белых жемчужин.

– Ого! – откликнулся Аби, который уже давно умылся и пристроился рядышком на то же кресло.

Леший сидел напротив, занимая собой почти весь диван, и пил горячий, дымящийся, ароматный чай на травах. Он любил делать разные сборы по ходу рейдов, комбинировать и делать замечательные, чудотворные настои и чаи. Свой живчик он тоже делал на травах, да так виртуозно, что противного запаха и привкуса споранов практически не ощущалось. Рыся тянулась к его знаниям и опыту, постоянно наблюдая за процессом приготовления и расспрашивая о каждом растении.

Этот чай комбинировала и заваривала она.

Леший впервые похвалил. Втянув носом аромат, он зажмурился и произнёс:

– Добрый… – раньше он никому не доверял заваривать для него чудо-чай.

– Ничего и не «ого». Со скреббера сколько обычно жемчуга берут? От одной до шести, так ведь? А ещё янтарь. Он же тоже очень ценный. Плюс – сама туша. Это уже получается не хило. А если учесть, что его надо исхитриться живым изловить, да ещё и доставить, не потеряв, то так оно по справедливости и получается, – объяснила Рыся Абирону.

Леший, склонив голову к здоровенной кружке, тихонько улыбнулся. Его радовала рассудительность девчушки и интерес к природе. Она отлично ходила по лесу, читала следы, а главное – задавала правильные вопросы. Он видел в ней своего третьего сына, Прохора. Леший тяжело вздохнул.

– А если в него стрельнуть снотворным, очень большой дозой? Или, к примеру, заманить в ловушку и пустить усыпляющий газ? – генерировал идеи паренёк, мечтая захватить живого скреббера. – Или… – задумавшись, он смешно скривил лицо, собрав брови домиком и подкатив глаза ко лбу, – или напихать снотворного в мясо, или что он там ест?

– Элитников он ест. Ты предлагаешь скормить ему нашего Умника? – пристально посмотрела на него Рыся, приподняв одну бровь.

– Нет, конечно! Что ты такое говоришь?! – Аби аж подскочил в кресле, – корову можно напичкать, к примеру, и подсунуть.

– Не ест он коров. – Рыся продолжала смотреть на мальчишку. – Он ест элитников! – Перевела взгляд на Лешего, который внимательно наблюдал за ними. – Леший, а поймать элитника же легче, чем скреббера? Если ему нужна приманка, то мы можем поймать дикого мутанта, напичкать его снотворным и подсунуть. Он сожрёт конфетку и ляжет баиньки, а тут и мы придём, – расплылась она в улыбке.

– Да! – Подскочил на месте Аби, подавшись чуть вперёд, едва не свалившись с кресла. – И дикие мутанты прекрасно жрут коров! – Прищурив глаза, хитро улыбнулся, сразу напомнив лисят, которые собираются нашкодить. – Напичканных снотворным коров! – выдал он победоносно.

Леший рассмеялся, заухав, как гигантская сова-переросток.

– Замечательный план, молодцы. Вот только одна загвоздка: где бы нам раздобыть два, а лучше четыре вагона со снотворным?

Дети переглянулись и задумались.

* * *

– Вставай, дрыхля! Тебя никогда в жизни не примут в сторожевые собаки, ты проспишь всё на свете!

Умник, не открывая глаз, шумно втянул носовыми отверстиями воздух и тут же сгрёб меня огромной лапищей.

– Это, правда, ты, или ты мне опять снишься? – сказал семиметровый, шипастый, бронированный элитник, приоткрыв один чёрный глаз с вертикальным жёлтым зрачком, рассматривая меня почти в упор.

– Ух, ты! Какие у тебя глазюки! – я был восхищён и удивлён.

Мне приходилось видеть нескольких элитников, но у всех глаза были просто чёрные, без зрачков. Умник открыл второй глаз и оскалился в приветственной, радостной улыбке. Неподготовленный человек, наверное, упал бы в обморок от такого зрелища, но я давно уже привык, тем более, они с Прапором улыбаются очень похоже.

– Я скучал, Док. Тебя долго не было. Ты привёз своего Детёныша?

– Нет, Умник. Она обернулась, – я вздохнул.

– Не грусти. У нас будет хорошая охота, тогда ты сможешь забрать своего детёныша. Док, моя стая хочет объединиться. Я давно ждал этого, наконец, они созрели. Твоя стая готова принять нас, как младших собратьев?

От удивления я даже присел на руку Умника.

– Вот ты меня ошарашил, конечно, новостью. Нельзя же так сразу.

– Почему? Как, тогда можно? – не понял меня Умник.

Как я заметил, мутанты вообще прямолинейные существа, не умеющие врать и юлить.

– Всё в порядке. Это я так, к слову. Я очень рад. Это замечательная идея. Думаю, Леший согласится на слияние. Главное, чтобы и остальные вас приняли. Ты меня понимаешь?

– Мне иногда очень сложно тебя понять, но это я понимаю. Высший человек очень мудрый, и стая ему соответствует. Я очень надеюсь, что нас примут. Вместе мы будем гораздо сильнее.

Умник застыл на месте, принюхался…

– Я чую маленьких свинят, – так он называл лисят. – Ты привёз с собой детёнышей? Опять Микроб и Разбой с Борзей будут пропадать у вашего лагеря. Бедная Тамара.

Переживания Умника мне хорошо понятны, я тоже переживал ничуть не меньше.

Микроб был без ума от Аби и Рыси. А Разбой с Борзей очень сдружились с лисятами. Собравшись вместе, они устраивали натуральный апокалипсис. Погоня за юркими лисятами верхом на мутантах по всему лесному лагерю – это хуже урагана «Катрина» на Земле. Особенно страдала Тома, которой обязательно разносили кухню и обчищали подчистую все мясные запасы по ходу забега.

Я помню, как в прошлый раз Борзя нёсся галопом на всех четырёх лапах. В зубах болталась половина коровьей туши, а следом на УАЗе Кепа гналась разъярённая Тамара, крайне нецензурно бранясь и периодически угрожая кулаком.

Но больше всех доставалось впечатлительным свежакам, если на тот момент им «посчастливилось» быть в лагере. Обмороки и обгаженные штаны – это в порядке вещей. От Мони проблем не было вообще. Он обычно всегда держался неподалёку от Умника, чопорно выполняя все его приказы. Моня не умел веселиться – он слишком серьёзен для этого.

В лагерь я вернулся верхом на Умнике. Сегодня все были в лесном стабе. Городской кластер скоро пойдёт на перезагрузку. Умник предупредил о том, что он слишком часто мерцает. Эта перезагрузка была не по расписанию.

Вот, опять подтверждается, что в Стиксе нет ничего постоянного, кроме непостоянства. Если бы не чутьё мутантов, то нас бы хорошо накрыло. Не факт, что успели бы убежать.

Тома и Кеп оставались здесь постоянными дежурными. Торос с Мухой тоже, практически всё время проводили на острове, изредка их сменяли Филин и Леший. Как ни странно, но они прекрасно понимали мутантов и без меня. Тамара придумала язык жестов. Стая очень быстро его освоила, и теперь при необходимости мутанты спокойно могли сообщить людям то, что хотели. Это было очень удобно, особенно для меня.

Спешившись перед домом, я стал свидетелем любопытной картины. Леший с Прапором и Мухой разделывали свежую тушу коровы. Борзя, типа спрятался за кустом, выглядывал, роняя на листву слюни.

– Я тебя вижу, Борзя! Даже не думай от меня прятаться! – громко сказала вышедшая из сарая Тамара, неся несколько тазов для мяса.

При первом же звуке её голоса мутант спрятал за куст голову, при этом отклячив зад. Растение явно было слишком маленьким для почти пятиметрового мутанта, он не помещался там целиком. Как только женщина прошла мимо, Борзя шмыгнул в сторону того самого сарая, из которого она только что вышла, и тут же оказался на крыше.

– Это невероятно, – прошептал я, но Умник всё равно услышал.

– Ничего удивительного. У него дар – лёгкий.

– Как, дар?! – я удивился ещё больше. – Что и у вас дар открывается?

– Да. Я – быстрый. Борзя – лёгкий. Разбой умеет прятаться и прятать стаю.

– Скрыт, значит. А Моня с Микробом что могут?

– Пока ничего. Они слишком маленькие. Дар придёт позже.

– Угу… – задумчиво потёр подбородок, вернувшись к наблюдению за Борзей. «Интересная информация» – подумал я.

Этот разбойник распластался на весь правый скат крыши, периодически выглядывая и наблюдая за передвижениями Тамары. Мужчины, разделывавшие тушу, переговаривались. Леший улыбался, то и дело поглядывая на горе-шпиона.