Цитаты из книг автора «Карл Шмитт»

Судьба таких вновь образованных прибрежных государств, как Албания, а также трех балтийских государств – Латвии, Литвы и Эстонии, – до сих пор не определена, но географу они представляются как отдельные анахронизмы в эволюции географических форм государств, и любому исследователю истории трудно изучать карту Европы без твердого убеждения в том, что Россия когда-нибудь пробьет себе путь к Балтийскому морю и вновь поглотит их.

Конфигурация не только морской, но и сухопутной границы предопределяет относительную значимость активности государства на суше или на море. Если, например, как у Норвегии, Чили и Испании, его сухопутной границей является практически непроходимая горная цепь, государству будет естественно устанавливать морские контакты. Если, подобно Франции и Германии, оно позволяет так же легко передвигаться по своей территории, как и через морские границы, оно будет иметь преимущества в получении доходов от дополнительных торговых и транспортных путей, но получит больше проблем в плане обеспечения безопасности. Если же, как у России, его морское побережье не дает свободного доступа к открытому океану, оно будет стремиться занять свое место среди континентальных держав мира, несмотря на наличие весьма протяженной береговой линии.

Европейские и азиатские государства эпохи Средневековья использовали существующие средства, не заботясь об их улучшении или развитии, и поэтому оставались небольшими по размеру. Действительно существовавшие крупные государства, такие, как Халифат и Империя Монголов, были политическими единицами только по названию, без фактического контроля

Строго с северо-запада от Москвы Днепр течет на юг к Черному морю, Волга – на восток и юг к Каспийскому, а Волхов течет на север через Ладожское озеро и впадает в Финский залив уже как Нева. Поскольку пороги на Днепре ниже Киева создавали препятствия для передвижения, Киев уступил место пребывания правительства Москве, которая благодаря своему расположению на Москве-реке, притоке Оки, впадающей в Волгу, смогла распространить свое централизующее влияние во все уголки европейской части России.

Основой правового строения всех административных полномочий остается, конечно, идея личного представительства и заместительства, входящая в замкнутую, взаимосвязанную систему личных представительств, венчаемую лицом, занимающим несомненно высшее положение. Папа сам является «викарием Христа» (vicarius Christi) и именуется также его комиссаром . Таким образом, определяющим в этом правовом воззрении является представление о личности Христа.

Все это напоминает систему цезаризма и суверенной диктатуры, основанием которой является абсолютное делегирование всех полномочий .

Законы создаются не истиной, а авторитетом (Autoritas, non Veritas facit Legem – «Левиафан», гл. 26). Закон – это не какая-то справедливая норма, а приказ, распоряжение (mandatum), отдаваемое тем, кто обладает наивысшей властью и, пользуясь ей, хотел бы определять дальнейшие поступки подданных государства («О гражданине». VI, 9).

Сообразно праву отправление службы состоит в том, что государь соблюдает законы. издавать которые может только народ. т. е. сословия. Вопрос в том. должен зависеть правитель от закона или закон от правителя. гех а lege an lex а rege pendebit (р. 113)? Отсюда вытекает простое разделение властей. законодательной и исполнительной. причем закон выражает волю народа. т. е. его сословного представительства, а государь правит как «исполнитель. направитель. блюститель и служитель закона» (executor. gubernator. curator. minister legis). как «первый слуга государства» (supremus Regni officiariuS. р. 89). как «орудие» (organum) закона, но только как «тело» закона, а не как его «душа» (р. 115–116).

Но то, что публичное право нельзя трактовать так, как трактуется это частное право, и что по роду своему это совершенно различные вещи, – в литературе арканов разумелось само собой. Применять к публичному праву, где главенствует salus publica, соображения равенства и справедливости, aequitas и Justitia, царящие в сфере частного права, кажется ее авторам оторванной от жизни наивностью. В делах публичных, в вопросах военного, посольского, муниципального и государственного права все решает не равенство (aequitas), а могущество тех, кто господствует (vis dominationis), т. е. альянсы, войска и деньги .

Шопп в «Политических наставлениях» (1613) четко разделяет мораль и политику: первая дает принципы (principia) того, что вторая же, как и