– Вот поэтому у нас в стране такая хрень творится, потому что людям нет дела. В общем, так, на Майдане кипиш, люди восстали, теперь главное – не упустить момент. Серьезные люди заинтересованы в смене власти – Европа, Америка за нас. Но нужно всем, понимаешь, всем выйти и всё изменить, – Бешеный был хорошим оратором и сумел грамотно довести до наркомана информацию. – Ну что думаешь, братишка?

– Что нужно делать? – спросил Сергей. Он уже догадался, что Бешеный приехал не просто так.

– Вот и молодец, я знал, что ты нашенский. Нужны люди, братан, отчаянные, которые не прочь подраться. Есть кто на примете? За день по пятьдесят баксов платить буду, тебе вдвое больше: ты старший группы и отвечаешь за своих. Наркотой снабжу, не парься. Дам денег на транспортные расходы. В Киев приедете – размещу. Все наши собираются, со всей страны едут. Что думаешь?

– Думаю, что решим. Вот Колян со мной поедет, еще людей наберем.

– Ну вот и отлично. Кстати, познакомься: это Виталик и Михей. Мои коллеги-заместители, если меня найти не сможешь, решай с ними все вопросы. Вот, держи на карманные расходы. – Бешеный протянул парню пачку денег. – Отраву с собой не бери: там всё будет. И, главное, не тяни, братишка: время – деньги. Максимум пара дней – и ты должен быть в Киеве.

Парни остались вдвоем. Серега помотал головой, он вдруг подумал, что все ему показалось. Но, взглянув на пачку денег, понял, что все было на самом деле, и на его лице появилась злобная ухмылка.

Бешеный сдержал слово: по прибытии в Киев их встретили и сразу же разместили в большой квартире, где помимо них жила еще одна группа, из Львова. Бешеный сказал, что сам занят, их встретит Виталик и всё им объяснит. В Киев они приехали ввосьмером: Серега обзвонил всех своих знакомых, и в течение часа в его квартире собрались те, кто готовы были ехать с ними. «Три девушки, пять парней», – ответил парень Виталику, когда тот поинтересовался, сколько человек приехало.

– Нормально, через пять минут буду.

– Держи, – Виталик протянул пачку денег, – а вот наркота, давайте только аккуратней, отрава хорошая, а нам здесь передозы не нужны. И вот еще что: кто на дозе, советую чай не пить – он тоже с добавками. Разместились? – Виталик посмотрел на притихших людей в комнате. – Поехали со мной, покажу, что к чему.

Вдвоем они сели в BMW, и Виталик, лихо объехав стоящие на пути машины, вырулил на шоссе.

– Бывал в Киеве?

– Да, но дальше стадионов и вокзалов нигде не был.

– Точно, ты же футбольный фанат, Бешеный рассказывал про тебя. Говорил, что дерешься неплохо. Бешеный сейчас высоко поднялся. Ты правильно сделал, что послушал его совета и приехал. В такое время нужно быть в теме, иначе станешь терпилой, – Виталик остановил машину, – отсюда пойдем пешком. Они прошли двор и вышли на улицу, примыкающую к правительственному кварталу. Когда Сергей первый раз увидел количество людей на Майдане, у него перехватило дыхание: обилие людей разбудило в нем юношеские воспоминания, когда он еще был футбольным болельщиком.

– Видал? – гордо спросил Виталик. – Еще больше будет. Пойдем, – они направились в центр людской толпы. Здесь кипела своеобразная жизнь. Ораторы, митингующие приходили сюда отдохнуть и перекусить. Стояли столы с едой и горячим чаем. Здесь же стояли кабинки биотуалетов. Транспаранты, плакаты лежали кучами по всей территории платочного городка. Они подошли к большой армейской палатке.

«– Подожди, я сейчас», – сказал парень и зашел в палатку, через несколько минут он позвал Сергея.

Сереге понравилась поездка на Майдан: и денег заработал, и получил массу положительных эмоций. Драки с милицией напомнили ему о подростковых временах, победа над правительством тешила самолюбие парня. Ребята из его группы тоже были довольны участием в столь грандиозных событиях. Трое парней решили уйти к радикалам. Сергей не возражал, тем более Бешеный одобрил их решение.

Девушки честно отрабатывали свои деньги: днем они бойко выкрикивали лозунги, с парнями смело кидались в драку с милицией, а вечером с радостью отдавались ополоумевшим от событий ребятам. А потом пропала Света, симпатичная девушка-наркоманка. Пытались ее искать, да разве возможно найти человека в многотысячной толпе? Вскоре с ним встретился Бешеный и сказал, чтобы Серега со своей группой возвращался домой.

– Почему, братан? «Разве мы плохо работаем?» —расстроено спросил парень.

Бешеный рассмеялся:

– Да прекрати, Серега, все отлично, и даже лучше, чем ты думаешь. В общем, тема такая: на Донбассе будет кипиш, есть информация, что многие там не согласны с нашими требованиями и новой властью в целом. Что ж, не хотят по-хорошему, будем действовать иначе, – Бешеный подмигнул Сереге. – Мы к этому готовы. Ты мне там нужен. Твой город – один из первых в списке. Нужно, чтобы ты был там нашими глазами и ушами. Поверь, это сейчас важней, чем находиться здесь. Сам видишь, сколько здесь наших, а там нет никого. Тебе, братишка, по двойному тарифу оплачу и с наркотой помогу.

– Ну ладно, согласен, – авторитет Бешеного был непререкаем на Майдане, парень убедился в этом, пока был рядом с ним. – Когда уезжать?

– Сегодня. Вас отвезут. Девку так и не нашли? Не парься, видно, в хату кто-то из ребят забрал. Там и дерут по-тихому.

КАТЯ

Мальчик зашел в комнату родителей, на кровати спала мама. За окном ярко светило солнце. Мальчик выспался, и ему было скучно – он стал сдергивать одеяло с мамы. Молодая женщина открыла глаза:

– Ну что ты, сынок? «Кушать хочешь?» – спросила мама.

– Играть хочу, мама, – улыбаясь, сказал малыш, коверкая слова.

Катя не выспалась: вечером, когда они с мужем ложились спать, рядом с домом раздались автоматные очереди. «Ублюдки, опять нажрались», – злился муж, ворочаясь с боку на бок. Катя делала вид, что спит – ей было страшно. Максим пришел с работы выпивший, и по мере того, как он заводился из-за стрельбы, девушка знала, что он может выплеснуть зло на ней. Так и вышло.

– Что разлеглась, сука? Вставай давай! – мужчина резко пнул свою жену, от чего Катя упала с кровати на пол.

– Ну хватит, Максим! Ты что, я-то здесь причем?

– А кто сказал, что ты причем, а? А может, ты действительно причем, может, пока я на работе, ты трахаешься с этими ублюдками? Отвечай, мразь, не молчи, – он подошел и резко ударил ее в живот, она согнулась пополам от боли. – На колени, мразь!

– Да хватит! Что ты творишь? Прекрати! – умоляла Катя, прикрываясь руками от тяжелых ударов мужа.

– На колени! – прорычал мужчина. Он выдернул пояс из халата и завязал ей руки, а потом избил и изнасиловал ее. А закончив, как ни в чем не бывало лег спать.

Катя ушла в ванную и долго плакала, проклиная мужа, стрелявших военных за окном, новую власть. Успокоившись, молодая женщина осторожно пробралась в комнату и легла рядом с ненавистным супругом.

А утром ее разбудил сын. Вставать не хотелось, тело болело от побоев. «Терпи, Катюха, терпи», – настраивала себя девушка. Она приготовила мальчику завтрак и пошла в ванную. Потом Катя сидела на кухне за чашкой крепкого кофе и вспоминала о том, как было раньше.

…Была любовь, была жизнь, наполненная счастьем – рождение ребенка, ухаживания мужа, совместные планы на будущую жизнь. Муж буквально носил ее на руках: дорогие подарки, романтические встречи – все было так замечательно! Несколько месяцев назад начались события в Киеве: Майдан, приход новых людей к власти. Девушка волновалась, видя, как некоторые соседи, распродав свое имущество, уезжали из страны. «Да не переживай, Катюха, нормально все будет. А эти пусть бегут. А мы будем жить, любимая, и все у нас будет хорошо», – говорил тогда еще любящий муж. Потом появились войска – неуверенные солдатики на военной технике и с оружием в руках. Их не пустили в город, вышли люди, обычные безоружные люди преградили дорогу танкам и бронетранспортерам, кидались в них камнями, угрожали расправой, и те развернулись. Народ ликовал, в городе пару дней были народные гуляния по этому поводу. А что, заслуженно! Не пустить военных к себе, не дать им воевать на их земле – это была победа!

Максим в те дни был воодушевлен происходящим; он прекрасен, его нежности к жене и сынишке не было границ.

Катя посмотрела на огромный синяк на ноге: «Нежность… Где же она сейчас? Куда делся мой Максимка? С кем я сейчас живу? Он ведь убьет меня», – слезы капали в кружку с кофе, но девушка не замечала этого.

Защитники Славянска, дающие отпор армии страны, воодушевляли на подвиги! А когда ополчение сдало город, появились ужасающие истории о том, что начались репрессии: мирных жителей признавали пособниками террористов, сепаратистами и расстреливали без суда и следствия. В городе началась паника: многие жители уезжали, бросали свои дома, имущество и бежали в Россию, в другие регионы Украины. Катя боялась, Максим успокаивал жену и даже шутил: «Порошенко – бизнесмен, он отдал приказ бизнесменов не трогать». Катя верила ему, верила, что он обязательно что-нибудь придумает и не даст их в обиду.

В городе появились люди, желающие противостоять новой власти, мужчины, парни и даже несколько девушек создали ополчение. Кто-то поддерживал их, другие называли их дураками и самоубийцами. Два сотрудника фирмы, которой владел Максим, тоже ушли в ополчение. Но незаменимых людей не бывает, на их место сразу нашлись другие. Позже в компании начались проблемы: два грузовика с дорогостоящим грузом исчезли по пути к столице. Просто исчезли вместе с водителями, как будто их и не было вовсе. Максим потерял постоянного клиента, понес большой убыток. Обратился в милицию, обещали во всем разобраться и принять меры. Но муж был сильным, он держался. Катя как могла успокаивала мужа: «Не переживай, мой хороший, найдутся, не могут же они так просто раствориться».

…Водителей хоронили всем коллективом фирмы: их нашли в пятидесяти километрах от Киева с простреленными головами. Катя плакала, когда узнала эту жуткую новость, ей было страшно. Максим держался. «Ну всякое бывает, времена неспокойные, отморозков на дорогах хватает». «Максим, давай уедем, мне страшно», – умоляла мужа молодая женщина. «Ну как мы уедем, у меня здесь бизнес, да и не буду со своей земли уезжать. Я здесь родился, ты тоже, здесь появился на свет наш сын. Катя, давай без истерик, и без тебя тошно», – зло сказал Максим и уехал на работу. Наверное, с этого момента муж начал меняться…

От воспоминаний ее отвлек Артем, сказав, что хочет гулять.

– Скоро пойдем, мой мальчик. Пойдем, я включу тебе мультики, посмотри пока, а маме нужно прибраться. «Хорошо, что Артемка еще ничего не понимает, и слава Богу, что Максим не отрывается на нем. А ведь бил же и при ребенке», – она вспомнила, как в один из вечеров он избил ее в присутствии сына, она не кричала, хотя ей было очень больно, боялась напугать ребенка. А мальчишка смотрел мультики и радостно улыбался, совершенно не обращая внимания на родителей. Муж бил и ждал, наверное, ее слез, криков, просьб о пощаде. Не понимал, что она не хочет волновать Артема. Когда начал срывать с нее одежду, тут она взмолилась: «Максим, ну не при ребенке же», – и покорно уползла в комнату, не могла встать от боли.

«Хорошо, что осень и нет нужды носить короткую одежду, синяки ведь не сходят», – тихонько, чтобы не тревожить сына, заплакала девушка. За окном послышались крики, сигналила машина. Катя не стала подходить и смотреть, в чем там дело. Любопытства нет, есть страх и боль. Раз кричат – значит, кому-то плохо, кто-то из соседей или знакомых в этот момент страдает. Девушка начала уборку в квартире, муж стал требовательным, и, зайдя в квартиру, он сразу начинал искать повод сделать ее виноватой, а потом наказать. Повод он находит всегда. «Грохнули бы его, что ли, – ненавистно подумала несчастная девушка. – Надоело все», – истерика в голове Кати снова начинала веселиться, слезы капали, не переставая, она убиралась и с содроганием вспоминала недавние дни своей жизни…

…Утром их разбудил звук выстрелов и крики. Сильный гул множества мощных двигателей приводил в движение всю улицу – дом вибрировал. По улицам ехала бронетехника украинской армии. Сонные, испуганные Катя с Максимом осторожно смотрели в окно: ехали танки, БТРы, шли вооруженные солдаты. На военных машинах сидели солдаты, время от времени кто-то из них стрелял. В кого, не было видно. Один из солдат, увидев их в окне, навел на них автомат. Катя с мужем резко отпрыгнули от окна. Выстрела не последовало. Еще долго гудели двигатели, периодически были слышны автоматные очереди и крики – мужские и женские.

Катя уговаривала мужа не ходить на работу. Но он ушел, предупредив жену, чтобы она не выходила из дома и не открывала никому дверь. Она позвонила маме и рассказала о том, что происходит в городе.

– «Доченька, может, тебе уехать с Артемом?»

– Ну куда я уеду, мама, как же я Максима оставлю.

– Как-как, – ворчала мама, – соберешь вещи, сядешь на автобус и уедешь, как все уезжают. Все закончится – вернешься. Муж тоже хорош! Опасно ведь, должен понимать.

Родители Кати, прожившие долгую жизнь в городе, год назад решили переехать в Россию, продали квартиру, добавили сбережений и купили небольшой участок с домом в Курской области. Зачем, так толком никто и не понял. «Старенькие они, пусть едут, путешествуют. А нам и здесь хорошо», – шутил Максим, обнимая счастливую жену.

Теперь Катя радовалась за родителей и их интуиции. Она не рассказывала родителям о поведении Максима, не хотела расстраивать. Но мысль о том, чтобы уехать к ним, посещала ее с тех пор, как он впервые избил ее. Мама чувствовала, что дочери плохо. Катя понимала это по разговорам с ней, но старалась не выдавать своего ужасного положения. «Все хорошо, мамочка, не переживай за нас, все терпимо».

Теперь выстрелы в городе – обычное дело. Артиллерия стоит в пригороде, и, когда военные начинают обстреливать соседние города, поселки, контролируемые ополченцами, весь их городок сотрясается от ужасного грохота. К этому уже привыкли, даже Артем уже не плачет от страшного шума, а ведь первое время Катя не могла успокоить сына – от взрывов у мальчика начиналась истерика.

Максим каждый час звонил с работы, спрашивал, все ли спокойно. Сказал, что «все будет хорошо, ничего не бойтесь, я скоро приеду». Вечером он приехал в хорошем настроении.

Катя завалила его вопросами: что происходит в городе, есть ли погибшие.

– Да нормально все, любимая. Они же не убивать нас приехали, наоборот, защищать, – бодро ответил муж. Она кормила его ужином и слушала. – А ко мне сегодня приезжали в офис военные, – Катя вздрогнула от новости и посмотрела на мужа, он улыбался, – да говорю же, все хорошо, приезжал не абы кто, а командир подразделения – майор. Сказал, что беспредела не будет: как работали, так и работайте. Сказал, что ничего не меняется, они воюют с сепаратистами, понятное дело, кто против власти, тот «сепар» самый настоящий.

Катя молча слушала мужа, она была рада таким новостям. И, наверное, даже гордилась: к мужу командиры приезжают – значит, уважают Максима.

В эту ночь вся семья проснулась от страшного грохота, который не прекращался до самого утра. Силовики обстреливали соседний город, в котором засели ополченцы. Артема долго не могли успокоить, лишь под утро мальчик уснул тяжелым, беспокойным сном. Под окнами слышалась стрельба, женские крики, дикий смех. Максим успокаивал ее как мог. Объяснил: «Катя, давай думать о себе и своих близких, всем не поможешь, ты же понимаешь». Катя понимала и соглашалась с мужем…

…Максим уехал на работу. День прошел как обычно. Вечером, проходя на кухню, девушка услышала негромкий стук, кто-то, не переставая, тихонечко стучал во входную дверь. «Что делать? – думала Катя, – открывать нельзя. Что же делать?». Попыталась позвонить Максиму, но телефон был не доступен. Ей стало страшно, она увела сына в комнату, а сама на цыпочках подошла к двери и посмотрела в глазок. Сначала девушка не могла понять, кто это был: какой-то человек лежал у двери и стучал в дверь. А потом догадалась – знакомый силуэт, это был Максим. Она вскрикнула и быстро открыла дверь.

– Что с тобой?

Максим весь был в крови, от него разило спиртным. Девушка с трудом затащила мужа в квартиру. Ей было страшно, он был без сознания, на попытки привести в чувство никак не реагировал.

«Что же делать? – думала Катя, вытирая кровь с лица мужа. – „Скорую“ вызвать или позвонить кому-то из знакомых?». Она позвонила в «скорую помощь», объяснила причину вызова, назвала адрес. Потом позвонила брату Сергею. Он спал. Но, узнав, в чем дело, обещал приехать как можно скорее. На улице снова стреляли. Она пошла к сыну, он уснул. Екатерина укрыла его одеялом.

– Катя, – услышала она голос мужа.

– Да, я здесь. Что случилось? Подожди, не вставай, сейчас «скорая» приедет, осмотрит тебя.

– Что? – резко вскрикнул Максим и согнулся от боли. – Ты дура тупая, какого хрена ты туда звонила? Кто тебя просил, овца бестолковая?! – бесился муж.

Катя потеряла дар речи. – Ты что? Я же хотела, как лучше.

– Овца, сейчас СБУ все контролирует, любой звонок – и нам капец! Что ты натворила? Смотри, что они со мной сделали! – истерично орал мужчина.

Раздался звонок в дверь, Катя посмотрела на экран домофона. У двери стоял врач, а рядом с ним двое вооружённых мужчин в черной военной форме.

– Кто там? – спросил Максим.

– Там врач, а с ним военные, – с ужасом сказала девушка.

– П…ц! Слушай, откроешь дверь и иди в комнату. Где Артем?

– У нас в комнате.

– Вот там и сиди, что бы ни случилось. Открывай.

Катя трясущими руками открыла дверь, зашли военные, врач почему-то остался в подъезде.

– Кто звонил в «скорую»? – улыбаясь, спросил один из военных.

– Я звонила, здравствуйте, – трясясь от страха, ответила девушка, ее взор был устремлен на автомат в руках мужчины.

– А что случилось? Вы больны, у вас температура? – с сарказмом спросил военный.

– Нет, что вы! Мужу стало плохо, – ответила Катя и взглядом указала на Максима, лежащего на полу.

Ее пугало, почему военные улыбаются. Другой мужчина подошел к мужу и присел рядом с Максимом на корточки:

– Что с тобой? Ты болен? Из этой квартиры был вызов на избиение. Тебя кто-то избил? Отвечай, сука!

Этого крика никто не ожидал. Максим вытянул руки, боясь, что его ударят.

– Нет-нет, извините. Меня никто не избивал, – молил военного Максим.

Катя плакала, каждое слово подвергало ее в шок.

– Это я позвонила. Простите нас, пожалуйста, – выдавила из себя девушка.

Военный подошел к ней.

– А ты что, сука, погеройствовать захотела? – удар в живот сложил девушку пополам.

– Встать! – орал военный. – И ты! Встать!

Катя и Максим, пересиливая боль, встали и с ужасом смотрели на вооруженных мужчин.

– Есть кто в квартире?

– Сын, он спит, – ответила Катя.

– Бегом за ним, шлюха!

Девушка кинулась в комнату, подняла спящего, ничего не понимающего мальчика и вернулась в прихожую. Артем сонно моргал глазами и прижимался к маме.

– Пацан, ты «сепар»? – улыбнувшись, военный обратился к мальчику. – Не молчи, пацан, как тебя зовут?

– Артем, – тря глазки, ответил мальчик.

– У тебя родители сепаратисты?

Конечно, мальчик не понимал, что у него спрашивали, а вот Катя с ужасом слушала военного, и холодный пот обдал все ее тело. А мальчик слушал и искренне улыбался. Смотрел на улыбающегося человека, говорящего с ним.

– Родители твои сепаратисты? Ну ответь, малыш, – ласково спрашивал военный.

– Да, сепала, – улыбаясь, ответил мальчик.

– Нет-нет, что вы, – плача говорила Катя, – не сепаратисты мы, не слушайте его, он маленький еще.

– Молчать! – крикнул военный. – Ребенка убери, мразь.

Девушка усадила мальчика на кухонный диванчик.

– На колени, сука, – резкий удар кулаком под ребра заставил ее вскрикнуть и, корчась от боли, подчиниться.

– А ты что, ублюдок, за жену свою не заступаешься? Боишься? Ну признайся, что боишься, мразь. Отвечай!

– Боюсь, простите нас.

– На колени, ублюдок! – Максима пару раз ударили ногами. – Ну что, давайте признавайтесь, для вас же будет лучше. Вас власть не устраивает, суки?

– Нет, мы не против власти, – плакал Максим от боли и страха, – мы не уехали специально, чтобы не быть, как они.