Цитаты из книги «Горбун лорда Кромвеля»

Мысль о том, что я являюсь пособником палачей, заставила меня содрогнуться.

Когда мы вернемся в Лондон – если только нам суждено когда-нибудь выбраться из этого монастыря, – я больше не буду служить в Палате перераспределения. Так уж я решил. Это все не для меня. – Что именно? Выражайся точнее. – Взятки, интриги, стяжательство. Там все время толкутся люди, желающие выведать, какой монастырь в ближайшее время будет уничтожен.

Так или иначе, я никогда не поверю, что лорд Кромвель составил заговор против Анны Болейн. Не забывай, Марк, я знаю его много лет. Первые его шаги к власти были столь успешными именно благодаря ей, ее сочувствию к реформаторам. Она всегда была покровительницей лорда Кромвеля. С чего бы он решил погубить ее? – Возможно, потому, что король хотел от нее отделаться, а лорд Кромвель готов на все, лишь бы угодить королю и сохранить свое высокое положение, – предположил Марк. – По крайней мере, именно такие слухи ходили в Палате перераспределения монастырского имущества.

Несомненно, его подвергли истязаниям. Но неужели сам лорд Кромвель приказал пытать его, чтобы заставить принести присягу на верность королю? В это я никак не мог поверить, как и в то, что мой патрон принимал участие в истязаниях Марка Смитона. И неужели у любовника королевы действительно вырвали признание под пытками? В полной растерянности я запустил руку в собственные волосы.

тот день, поднявшись в кабинет брата Эдвига, я обнаружил там эмиссара Синглтона, который просматривал какую-то книгу. Я умолял его не забирать ее с собой или, по крайней мере, позволить мне записать, что за книгу он унес. Я знал, что брат Эдвиг ужасно рассердится. Но эмиссар меня и слушать не хотел. Когда вернулся брат Эдвиг и я рассказал ему о случившемся, он, конечно же, принялся ругать меня на чем свет стоит. Сказал, что я должен был глаз не спускать с эмиссара Синглтона.

Крупнейшим здешним землевладельцем является сэр Эдвард Уэнтворт. Он близок к Сеймурам и находится в приятельских отношениях с аббатом.

Я привыкла наблюдать за тем, что происходит вокруг, и размышлять над увиденным, – пожав плечами, сказала Элис. – Возможно, женщине не следует так много предаваться размышлениям. – Нет, нет. Господь наградил рассудком женщин точно так же, как и мужчин. – Здесь вы вряд ли найдете сторонников подобного мнения, сэр, – с печальной улыбкой заметила Элис.

А к-как же иначе, сэр, – пробормотал он. – В этом мире есть ч-черное и есть белое. Грех и добродетель. Бог и дьявол. П-правила устанавливаются не нами. Нам остается лишь следовать им. – Да. Но теперь эти правила устанавливает король, а не Папа, – напомнил я. – Конечно, сэр, – с готовностью согласился брат Эдвиг, не сводя с меня преданных глаз. – Тем более н-незыблемыми представляются нам эти п-правила.

К немалому моему удивлению, монах едва не оттолкнул меня. – Нет! Не трогайте это!Я недоуменно вскинул брови. Щеки брата Габриеля вспыхнули.– Простите, сэр, – пробормотал он, овладев собой. – Эти свертки такие пыльные. Я просто не хотел, чтобы вы запачкались.– Но что это? – Всего лишь старые планы нашего монастыря. Иногда ими пользуются строители.

Еще пятьдесят лет назад вы не нашли бы внизу ни одного свободного места. За каждым столом сидел монах-переписчик. Но с тех пор как книгопечатание получило такое широкое распространение, искусство переписчиков пришло в упадок. Все довольствуются этими дешевыми печатными книгами, с их уродливыми квадратными буквами, которые наползают одна на другую.