Глава 3

Поиски ответов

На вторую встречу с Вайсом Оля пошла только следующим вечером. Она почти всю ночь не могла толком сомкнуть глаз и раздумывала над сложившейся ситуацией. Не то чтобы она очень сильно переживала из-за того, что видит невидимое, но неизбежно кто-нибудь заметит, как она крутится на одном месте, разговаривая сама с собой. Понесутся вопросы, а после её упекут в дурдом. Если, конечно, Вайс в ближайшее время не исчезнет, в чём она очень сомневалась. На всякий случай стоило соблюдать осторожность. Бережёного, как говорится, Бог бережёт. Но пока эта проблема была второстепенной. Оля больше переживала за Вайса. Нужно было каким-то образом выяснить, что он такое и откуда взялся.

Первое, что пришло на ум, – призвать на помощь интернет. Вернувшись с работы, она побежала к Зое и попросилась к ней за компьютер. У Оли не было ни компьютера, ни интернета, а вот у соседей было всё. Так как Оля постоянно пропадала на работе, то и в продвинутой технике дома не нуждалась, а когда появлялась необходимость, всегда можно было напроситься в гости к Зое и Стасу. Как и сейчас. Они нисколько не возражали и предоставили ей компьютер в полное распоряжение. Оля надеялась найти в сети хоть что-нибудь интересное, например, похожий случай или какие-нибудь теории. Когда ей попалась парочка интересных статей, она распечатала их. На беду распечатки попались на глаза Стасу. Нужно было видеть, как поплыло его лицо, когда он увидел информацию о привидениях. Естественно, вслух он не решился высказать своё недоумение и удивление, но Оля поняла, что конспиратор из неё никудышный. Всё только началось, а она уже вела себя подозрительно. Девушка не стала комментировать свой интерес к сверхъестественному, а просто с благодарной улыбкой выхватила листы у Стаса из рук и поскакала в свою комнату.

На следующий день после работы, озираясь по сторонам, Оля помчалась к Вайсу. Он стоял всё на том же месте.

– Оля! – радостно воскликнул он, когда завидел ее.

– Привет, Вайс, – она коротко помахала ему в знак приветствия. Подойдя к дереву, девушка прижалась к стволу так, чтобы её не было заметно с тротуара. Темнота служила дополнительным укрытием. Весной, когда дни удлинятся, прятаться будет сложнее.

– Как у тебя тут дела? Случайно не появилось ещё одного такого же ушибленного головой, как я?

Он кисло усмехнулся на чёрный юмор:

– Ты такая первая и, думаю, последняя.

Оля криво улыбнулась и поморщилась, а потом сразу перешла к волнующим её вопросам, хотя подозревала, что Вайсу это придётся не по вкусу.

– Помнишь точно, как давно ты здесь? – спросила она осторожно.

Неожиданно Вайс ушёл в глубокие раздумья. Через минуту он наконец ответил:

– Как бы тебе сказать. Я знаю, что долго нахожусь на этом месте, но вот сколько лет, месяцев или дней – не знаю. Я воспринимаю время иначе, чем ты. Я почти не ощущаю его ход.

– Полагаю, причину, по которой ты стал невидимым, ты тоже не знаешь.

Вайс пожал плечами. Оля вздохнула и порылась в кармане, доставая сложенные во много раз распечатки.

– Я тут кое-что вчера погуглила в интернете, – она показала бумажки, но не стала разворачивать их. Всё равно в потёмках невозможно было читать, даже если Вайс светился. – В общем, не хочу тебя расстраивать, но, думаю, ты уже не часть этого мира. То есть часть, но та, что не должна быть здесь, – никогда ещё Оле так трудно не давались объяснения. Ей было не по себе от необходимости в лоб сказать Вайсу, что он, скорее всего, мёртв и стал призраком. – Тут написано, что не всегда, когда люди умирают, их душа сразу уходит в мир иной. Она по разным причинам может застрять на Земле. Например, когда у человека осталось важное незаконченное дело. Понимаешь, о чём я?

– Как-то это невесело звучит, – отозвался Вайс, покачав головой.

Он отреагировал куда спокойнее, чем Оля ожидала. Накануне ночью она успела нарисовать себе множество сценариев его реакции: от отрицания до гнева. Но, похоже, Вайс прекрасно осознавал, что с ним что-то не то, даже если не думал о своей кончине.

– Понимаю. Кому хочется признавать, что он умер и превратился в привидение… Но, возможно, именно поэтому ты и застрял тут. Ты хоть что-нибудь помнишь из своей жизни?

– Да, – ответил незамедлительно мужчина. – В основном это обрывки событий. К примеру, я знаю, что люблю кошек, но у меня никогда их не было. А почему не было или почему не завёл – не знаю. Ещё я очень люблю детей. Я не женат, но были ли у меня серьёзные отношения, не помню. Помню, что очень много работал – кем, понятия не имею – и большая часть моей жизни проходила там. Мне нравится путешествовать. Но времени на это особо не было. А ещё я очень хорошо играю на фортепиано и меня даже приглашали выступать на концерте. Почему-то я отказался. Какие-то детали из своей жизни я вижу ясно, но очень многое словно в тумане, и как бы я ни старался вспомнить, ничего не выходит. Но чувство незавершённости меня не мучает. Так что твоя теория с незавершёнными делами отпадает сто процентов.

Рассказ Вайса о себе очень заинтриговал Олю, но о личном они могли поговорить позже. Сначала нужно было разобраться с главными моментами.

– Призраки по разным причинам не могут покинуть этот мир. Это не обязательно незавершённые дела. Может, ты просто очень сильно хотел жить и не хотел умирать – и вот результат.

– Какие ещё есть версии на выбор, госпожа следователь? – спросил Вайс с иронией. Оля поражалась его умению шутить в такой серьёзной ситуации. Если бы она умерла и ей сказали, что она призрак, обреченный бесцельно скитаться по свету, то она бы ударилась в панику.

– Не нравится вариант со смертью, тогда как насчёт длительной комы? Ты получил травму или побывал в аварии, и теперь твой дух ошивается здесь.

Вайс прыснул со всей мочи.

– Завязывай читать всякий бред в интернете, – сказал он, отдышавшись, но Оля не собиралась отступать. Как бы он ни отшучивался, но он без тела, и это ненормально. Почему Вайс так несерьёзно относится к своему состоянию? Ведь у него каждый день походит на предыдущий. Одна сплошная скукота и бессмысленное прожигание времени. Даже её собственная серая жизнь по сравнению с его – обалденное захватывающее приключение.

– Вайс, не увиливай! Что-то должно связывать тебя с этой улицей. Тебе нельзя сдаваться. Я не верю, что такое положение вещей тебя устраивает.

Улыбка сошла с лица Вайса, и он пронзительно посмотрел на Олю. Девушку пробрала дрожь от этого глубокого, таинственного взгляда, и она поёжилась.

– Почему тебя это так заботит? – спросил мужчина, скрестив руки на груди.

Оля отвела взгляд. Она не знала, что ему ответить, поэтому просто начала выдыхать тёплый воздух в окоченевшие ладошки, чтобы выиграть время.

– Тебе лучше пойти домой. На улице холодно. Ты можешь заболеть.

Тон его голоса изменился, стал мрачным и тихим. Оля испугалась, что обидела Вайса своим долгим молчанием. Она совсем не хотела игнорировать его вопрос.

– Ты мне нравишься, и я хочу помочь тебе! – вырвалось у Оли резко, неожиданно для неё самой. Она покраснела как помидор. Как-то странно прозвучало это «нравишься». Они же знали друг друга всего ничего. И тем не менее её слова были правдивы. Сейчас она это чётко осознавала.

Горькая улыбка на губах мужчины, когда он окинул её взглядом, всколыхнула что-то у неё внутри. На секунду Оле показалось, что все её усилия напрасны. Но тут Вайс снова заулыбался широко и открыто, прогоняя колющее чувство из её груди.

– Спасибо, Оля. Ты мне тоже нравишься.

Это признание сказочным образом сразу воодушевило девушку.

– Мы найдём способ разорвать связь между тобой и этим местом! Выход есть, и мы его найдём! – заявила она уверенно, сжимая руки в кулачки. – Нужно постараться! Нам обоим! Поэтому, пожалуйста, попытайся вспомнить хоть что-нибудь! Какие у тебя последние воспоминания перед тем, как ты стал невидимым?

Оле казалось – если выявить причину, по которой Вайс стал призраком, он сможет избавиться от своих оков и двигаться дальше.

Вайс тяжело вздохнул.

– Я не могу сказать этого наверняка. Все мои воспоминания как спутанный глубок. Какие из них первые и последние, я не знаю. Но, наверное, на этой улице действительно произошло что-то важное. Я буквально привязан к этому месту. Дальше, чем на пять метров, я не могу отсюда двинуться.

Вот это было крайне странно. Призраки привязывались к своему дому и важным для них людям, но не к обычным, ничем не примечательным улицам. Оля не помнила, чтобы здесь случались какие-нибудь несчастные случаи или убийства. За три года не происходило ровным счётом ничего колоссального. Пару раз ограбили соседей, на этом список и заканчивался.

– Я попытаюсь выяснить что-нибудь дельное. Ведь даже если ты сейчас привидение, раньше ты был человеком. Ты жил обычной жизнью, и у тебя есть прошлое, – но они оба знали, что с имеющейся информацией шансы выяснить его личность были невелики.

– Если ты считаешь меня привидением, то вызови священника. Он меня изгонит, – предложил Вайс с надменным пафосом. Его явно огорчало, что Оля принимала его за призрака. Но ведь он невидим. Как ещё можно описать его состояние?

– Ты не какой-то там злой дух, чтобы тебя изгонять, – фыркнула на него Оля. Вайс несправедливо сыпал сарказмом, ведь она не пыталась принизить важность его существования из-за того, что он не принадлежит миру людей.

Вайс покачал головой, капитулируя.

– Не стоит себя утруждать и тратить время. Я рад уже тому, что ты приходишь сюда поговорить со мной. Мне этого достаточно.

Нежность, которая вдруг проступила в его взгляде, проняла Олю до глубины души. Он протянул руку и коснулся её щеки. Девушка дёрнулась, а сердце замерло, но она не увернулась. Краем глаза Оля увидела, как светящаяся матовым светом ладонь соприкоснулась с её кожей, но, к сожалению, она совсем ничего не почувствовала. Почему-то ей стало от этого грустно. Оля тоже подняла руку и положила её поверх руки Вайса. Чувствительные пальцы держали пустой воздух и не ощущали ничего, кроме тепла от её собственной щеки. Ну и пусть. Ведь её глаза по-прежнему могли видеть его, а это главное.

Вайс немного сконфузился от смелости девушки. Какое-то время они просто стояли молча, глядя друг другу в глаза. Потом Оля набралась решимости и сказала тихо, но серьёзно:

– Я правда очень хочу помочь тебе. Позволь мне, пожалуйста.

– Ты мне уже помогаешь, ведь ты со мной, – ответил он также тихо, ни на секунду не прерывая зрительного контакта. Его глаза сверкали как бриллианты, и Оля поймала себя на мысли, что хотела бы смотреть в них всегда.

В этот раз ей было сложнее оставить его одного позади. Когда она уходила, то могла спиной чувствовать печальный взгляд Вайса. Ещё недавно Оля радовалась невидимому другу, а теперь её радость омрачало понимание, что эта дружба не будет простой. Они жили в разных мирах. Их разделяло так много, и никто не знал, сколько Вайс здесь пробудет и что его ждет дальше. Впрочем, с людьми было не легче. Даже с родителями Олю разделяла, казалось, вселенная, несмотря на то что они жили в одном мире. Она их совсем не понимала. Даже чувства Вайса ей были ближе, девушка могла читать их по глазам. Но это работало лишь с ним. Увы.

Следующие недели Оля провела в интенсивном поиске различной информации для Вайса. Он заслуживал ясности. Заслуживал лучшей участи, чем быть невидимкой и торчать на тусклой улице.

Первым делом она расспросила Зою и Стаса, не происходило ли поблизости серьёзных аварий или несчастных случаев, ведь они жили тут гораздо дольше Оли. Оба, конечно же, пялились на неё в недоумении, но перечислили даже мелкие происшествия – только ни одно из них не указывало на связь с Вайсом. Потом Оля стала пытаться провести параллель между его обрывочными воспоминаниями и реальностью. Она искала в интернете статьи про погибших или тяжело больных пианистов – ведь Вайс упоминал, что хорошо играл на пианино, – но, естественно, ничего не нашла. По сути, это не было его профессией при жизни: Вайс сам сказал, что так и не выступил на концерте. Но она не могла не попытаться. Оля прошерстила все уголовные сводки по Самаре за последние пять лет – всё без толку. Через месяц ей пришлось признать поражение. Всё, что ей оставалось, – навещать Вайса и не давать ему заскучать. Она оказалась бесполезным спасателем душ.

Оля старалась как можно чаще ходить к Вайсу и всегда держала его в курсе своего расследования. Он внимательно слушал, но не более. Иногда ей казалось, что Вайс и правда не заинтересован в том, чтобы наконец избавиться от своего подвешенного бытия. Незнание того, кто он и что с ним случилось, будто бы не задевало его. Он плыл по течению, застряв во времени. И чем дальше, тем чаще Оля ловила себя на мысли: не так уж и плохо, что он всегда находится поблизости. Вайс потихоньку превращался в неотъемлемую частью её жизни, которую она не хотела терять. Но если он так и останется привидением, то будет обречён на вечные страдания. Эта мысль пугала ее. Оля не хотела, чтобы он страдал.