Цитаты из книг автора «К.-А. Такер»

Она – мой красивый, сломленный ангел.

А глаза сами по себе ищут в толпе свою прекрасную упавшую звезду.

– Проваливай! – рявкнула она. Я вздохнул со смесью нежелания и принятия. Поцеловав ее легонько три раза по линии челюсти, я прошептал: – Хорошо, Кейси. И тяжело вздохнув, я оторвался от девушки своей мечты. Обнаженной девушки своей мечты, растянувшейся на постели. Сомневаюсь, что мне когда-нибудь еще представится такая возможность. Может быть, поэтому я это и сделал. Я позволил своему взгляду медленно скользнуть по ее телу, вбирая глазами ее идеальные округлые груди, рельефные формы, напряженный живот… все в ней. Так медленно, что она просто не могла не заметить, как я это делал. Я – гребаная сволочь. Если я сейчас же не уйду, то упаду на колени и буду просить ее позволить мне остаться. Каждая мышца в теле напряглась, когда я шел к двери. Пришло время столкнуться с реальностью. – Я возьму на себя Таннера и разборки насчет дверей, – сказал я. Не уверен, что он меня не выселит, какими бы благими ни были мои намерения. – Дверей? – спросила Кейси, и я уловил намек на что-то вроде благоговения в ее голосе. Это заставило меня улыбнуться. «Да, это так. Я снес две двери, чтобы спасти тебя, девицу в беде». Может, за это я и получу несколько очков в свою пользу от Кейси. Может быть. Стиснув зубы, я подавил желание обернуться и использовать свой ответ, как повод снова на нее попялиться. – Ага. Ваша входная дверь и дверь в ванную. Если он и собирается выгнать кого-нибудь, я прослежу, чтобы это был я. Я открыл дверь в спальню и вышел, напоминая себе, что надо купить бутылку «Джека Дэниелса» типу из квартиры 2B, после того как я ему вломл

– Никто тебя не обидит, Кейси. В ответ ее челюсть напряглась, и я подумал, что зашел слишком далеко. Я подготовил себя к неизбежному. Она оттолкнет мою руку и вышвырнет меня из комнаты и… Губы Кейси с силой прижались к моим. Сначала я не был уверен в том, что вообще происходит. Я думал, что, может быть, это все мои фантазии. Но нет… это происходило в реальности. Этот поцелуй в миллион раз лучше, чем все то, о чем я когда-либо мечтал. Ее губы одновременно были и мягкими, и настойчивыми, что я не знал, как ответить. Я даже дышать не мог. Во всяком случае, в какую-то секунду не мог. Потом я вспомнил, как сильно хотел поцеловать Кейси с тех пор, как впервые увидел ее два года назад, и все мое самообладание испарилось. Внезапно я понял, что не могу оторвать рук от ее тела. Не могу не приблизиться к ней. Не могу не поцеловать ее. Все это было неправильно, но мне было по барабану. Языком я скользнул в ее рот, а руками водил по ее идеальным изгибам. Я опустился на нее, положив Кейси на постель. Я абсолютно потерял контроль, словно ребенок с ведерком конфет и ограниченным количеством времени, и все равно я не мог поверить, что она позволяет мне делать это. Все равно. Я осознавал, что полотенце Кейси валяется на полу, а своими ногами она обхватила мои бедра. Потребовалась каждая капелька моей силы воли, чтобы я не сорвал с себя джинсы и не воспользовался ситуацией. Это и так уже зашло слишком далеко. Я отпрянул от ее губ. – Я не для этого вытащил тебя из душа, – проговорил я

Крошечная часть меня понимала: то, что я собираюсь сделать, неправильно. Но не та часть, которая собиралась отдернуть занавеску и обвить Кейси руками – чтобы защитить ее, переместить в безопасное место. А та часть, которая знает, что Кейси обнажена, и я не смогу избежать взгляда на ее тело. Или что я не хочу этого избегать. Потому что я – полнейшая сволочь, которой приснилось столько эротических снов с обнаженной Кейси, что меня надо было бы уже обвинить в сексуальной зависимости. Черт.

– Кто знал, что на свадьбе будет столько сексуальных женщин? Трент незаметно подошел ко мне сзади и обнял за плечи. Мои внутренности сделали возбужденное сальто. Так происходило всегда, когда меня касался Трент. Даже по прошествии трех лет он одним взглядом умеет делать со мной такие вещи, о которых я не думала, что они в принципе возможны. Надеюсь, это никогда не пройдет. – И под «столько» ты имеешь в виду одну, да? – промурлыкала я, откинув голову назад, и потерлась носом о его подбородок. Он застонал. – Ты пытаешься наградить меня эрекцией на глазах у моих собственных родителей?

– Ливи попросила меня приехать. Ливи. Всегда найдет, чем удивить. Голос Трента был таким тихим и спокойным. Я могла бы просто закрыть глаза и всю ночь слушать, как он вибрирует, лаская слух, но не делала этого из боязни, что он исчезнет. Так что я уставилась на него, на его приоткрытые губы, на синеву его глаз. Он смотрел мне в лицо. – Так понимаю, она убедилась, что ты не запихиваешь котят в банкоматы, – наконец смогла произнести я. Он усмехнулся, а его глаза сверкнули. – Думаю, что одной заботой у нее меньше. Он стоял в пяти футах от меня, в трех шагах от моих рук, а я не могла сократить дистанцию. Я хотела, так сильно. Но это не мое право. Это подтянутое, сильное тело, лицо, улыбка, сердце – за пределами моих мыслей и мечты, ничего из этого мне больше не принадлежит. Кто-то другой будет наслаждаться этим блаженством. Может, уже наслаждается. – Доктор Штейнер знает, что ты здесь? Я увидела, как грудь Трента поднялась и опустилась от глубокого вздоха. – Да, я сказал ему. Больше я от него ничего не скрываю. – О. – Я крепко себя обняла. – Так как у тебя дела? Долгий миг он глядел на меня, а потом улыбнулся. – Хорошо, Кейси. – Последовала пауза. – Но не отлично. Я почувствовала, как мои брови озабоченно нахмурились. – Почему? Что не так? Терапия не помогает? – Что не так? Трент поднял брови и сделал два шага вперед, сократив дистанцию между нами, а его руки легли мне на талию. Я резко вдохнула – близость его тела была одновременно и тревожной, и опьяняющей. – Не так то, что каждое утро и каждую ночь я лежу в постели, размышляя, почему тебя нет рядом со мной. Мои ноги задрожали. – Ты знаешь почему, – ответила я тихим, лишенным силы голосом. Внутри же я кричала, проклиная действительность. – Нет, я раньше знал почему. Но ты освободила меня, Кейси, помнишь? Я прощаю тебя. Я кивнула и сглотнула. Его рука поднялась, и он погладил меня по щеке подушечкой большого пальца. – И нигде нет лучшего места, чем рядом с тобой. Большим пальцем он легонько коснулся моей нижней губы. Казалось, что я никак не могу выровнять дыхание. Руки тряслись, когда я заправляла за ухо выбившуюся прядь волос. – А что об этом говорит доктор Штейнер? Это правильно? – Ох, Кейс. – Трент улыбнулся и сверкнул самыми глубокими ямочками на щеках, которые я когда-либо видела, отчего мои колени подкосились. – Ничто прежде не было более правильным. Это все, что мне нужно было услышать. Я упала в его объятия, а мои губы слились с его губами в поцелуе. Хватаясь за него. Чувствуя его. Любя его.

– Но это еще не все. Дэн купил дом на пляже и спросил, переедем ли мы с Мией к нему, и я согласилась. Ну, – она закатила глаза, – Мия согласилась, а ее слово – закон. На мгновение повисло молчание, а потом Ливи обвила руками шею нашей соседки. – Это же прекрасно, Шторм! – Она снова заплакала. – О, это слезы радости, правда. Я буду так по вам скучать. На меня накатила немного горьковатая радость, когда мы со Шторм обменялись взглядами поверх плеча моей сестры. Я буду скучать по жизни по соседству с моей милой Барби. Все меняется. Все идут дальше по жизни. – Я на это рассчитывала, потому что, – Шторм на мгновение оттолкнула от себя Ливи и глубоко вздохнула, внезапно занервничав. – Дом большой. Я имею в виду, огромный. Дэну по наследству от бабушки досталась большая сумма денег. У нас там пять спален. И… ну… вы вдвоем стали настолько важной частью нашей жизни, и я хочу, чтобы так было и дальше. Так что мы подумали, что вы, девчонки, можете переехать с нами. Я переводила взгляд от Ливи к Шторм и Дэну. – Ты уверен, что тебе не нужен сеанс психотерапии, Дэн? – абсолютно серьезно спросила я. Он только усмехнулся, прижимая к себе Шторм. Шторм продолжала. – Ливи, ты сможешь сосредоточиться на получении стипендии в Принстон, которую, как я знаю, ты получишь. Кейси… – она строго на меня посмотрела, взяв меня за руки, – пойми, чего ты хочешь от жизни, и иди за этим. Я буду здесь, с тобой, при каждом твоем шаге. Я никуда не уйду. Я кивнула, прикусив губу, чтобы не заплакать. Не помогло. Вскоре я уже ничего не могла разглядеть из-за слез. Моих слез счастья

– Но это еще не все. Дэн купил дом на пляже и спросил, переедем ли мы с Мией к нему, и я согласилась. Ну, – она закатила глаза, – Мия согласилась, а ее слово – закон. На мгновение повисло молчание, а потом Ливи обвила руками шею нашей соседки. – Это же прекрасно, Шторм! – Она снова заплакала. – О, это слезы радости, правда. Я буду так по вам скучать. На меня накатила немного горьковатая радость, когда мы со Шторм обменялись взглядами поверх плеча моей сестры. Я буду скучать по жизни по соседству с моей милой Барби. Все меняется. Все идут дальше по жизни. – Я на это рассчитывала, потому что, – Шторм на мгновение оттолкнула от себя Ливи и глубоко вздохнула, внезапно занервничав. – Дом большой. Я имею в виду, огромный. Дэну по наследству от бабушки досталась большая сумма денег. У нас там пять спален. И… ну… вы вдвоем стали настолько важной частью нашей жизни, и я хочу, чтобы так было и дальше. Так что мы подумали, что вы, девчонки, можете переехать с нами. Я переводила взгляд от Ливи к Шторм и Дэну. – Ты уверен, что тебе не нужен сеанс психотерапии, Дэн? – абсолютно серьезно спросила я. Он только усмехнулся, прижимая к себе Шторм. Шторм продолжала. – Ливи, ты сможешь сосредоточиться на получении стипендии в Принстон, которую, как я знаю, ты получишь. Кейси… – она строго на меня посмотрела, взяв меня за руки, – пойми, чего ты хочешь от жизни, и иди за этим. Я буду здесь, с тобой, при каждом твоем шаге. Я никуда не уйду. Я кивнула, прикусив губу, чтобы не заплакать. Не помогло. Вскоре я уже ничего не могла разглядеть из-за слез. Моих слез счастья.

– Выпьем за самый крепкий орешек из всех, что мне приходилось раскалывать, – объявил доктор Штейнер, и все мы чокнулись бокалами и сделали по глотку. – Так я здорова, док? – спросила я, смакуя игристый напиток, больше, чем вкусом, наслаждаясь воспоминанием о сладком поцелуе Трента, его последнем поцелуе. Он подмигнул. – Я бы никогда не стал использовать слово «здорова», Кейси. «Исцелена» – так лучше. Хотя в своем восстановлении тебе предстоит сделать один последний, грандиозный шаг, прежде чем ты сможешь сказать, что находишься на пути должного исцеления. Я изогнула бровь. – Правда? И что это за шаг? – Я не могу тебе сказать. Ты узнаешь, когда придет время. Поверь мне. Я еще раз шутливо повела бровью. – Поверить шарлатану? – Очень дорогому шарлатану, – подмигнув, добавил он. Говоря о дорогом… – Так кто этот друг друга приятеля Дэна, который помог мне попасть к вам? Должно быть, мне стоит его поблагодарить, – невинно спросила я. Взгляд доктора Штейнера метнулся к Шторм, а затем шустро перескочил к бару. – О, смотри! Икра! И он ускользнул к блюду, на котором, даже не сомневаюсь, никакой икры не было. Это подтвердило мои догадки, но я все равно подыграла. – Ливи? Она выглядела как та самая кошка, слопавшая чужое сало. – Только не злись? Я ждала, сделав бесстрастное лицо. – За это заплатил отец Трента. Я изобразила возмущенный вздох и одарила ее своим лучшим взглядом.