Цитаты из книги «Высокая цена. Искусство между рынком и культурой знаменитости»

Причиной возникновения арт-рынка принято считать постепенную эмансипацию искусства от установок ремесленных и торговых гильдий. Только когда искусство освободилось от их опеки и сместилось в сторону аристократических дворов и академий, рынок начал утверждаться в качестве самостоятельной структуры распределения. Хотя некоторые разновидности торговли искусством существовали уже в античном мире и процветали в Средние века, ростки современного арт-рынка появились только в XVI веке[245]. Художественными центрами того времени были Венеция, Антверпен и Роттердам. Именно там открылись первые специализированные лавки искусства, управлявшиеся арт-дилерами. Кроме того, постепенное освобождение искусства от диктата гильдий было одним из факторов, которые позволили эстетике объявить его свободным от цели. В свою очередь утверждение бесцельности искусства ускорило вращение колеса его

безнадежную неустойчивость границы между живописным и декоративным,

Грань, отделяющая предметы роскоши от произведений искусства, очень тонка, причем каждая из сторон прикладывает все усилия, чтобы стать еще более похожей

тем не менее даже сверкающей баночке, в которую он упакован, достается некоторая потребительной стоимость просто в силу того, что ее содержимое можно наносить на кожу. Премиальным товарам свойственна практичность, именно это и отличает их от произведений искусства, даже когда последние – как светильники Хорхе Пардо – совершают вылазки в прикладную сферу. Использование крема от морщин по прямому назначению – не то же самое, что косвенное подчинение искусства целям престижа или украшения.

Как и произведение искусства, часы «Cartier» прежде всего являются символом статуса, их функция второстепенна. Никто не купит «Cartier» просто для того, чтобы следить за временем.

Когда Пино приобретает произведения современного искусства, он, можно сказать, он инвестирует в свою империю моды, снабжая потенциальных покупателей средствами на покупки.

Пино на практике размывает границу между искусством-как-товаром и миром премиальных товаров, поскольку те деньги, которые он тратит на искусство, с большой

Художественное производство и индустрия предметов роскоши все чаще пересекаются на структурном и личном уровне как отрасли бизнеса. Покупатели люксовых товаров обычно приобретают также художественные и дизайнерские изделия, а коллекционеры искусства, как правило, питают слабость к предметам роскоши. Поэтому нет ничего удивительного в том, что арт-бумы традиционно совпадают с резким подъемом индустрии премиальных товаров[241]. Так было уже в XVI веке, когда граница между произведением искусства и изделием ремесла

Произведения искусства и предметы роскоши становятся все более похожи друг на друга, и различать их все труднее. Подобно искусству-как-товару, предметы роскоши стремятся продемонстрировать свою уникальность за счет ограниченного тиража. Так, в строго ограниченном количестве выпускается легендарная сумка «Hermès Kelly», что окружает ее аурой мегаэксклюзивности, явно вдохновленной обещанием оригинальности, которое дает произведение искусства[239]. Подобные меры производителей, призванные генерировать редкость и престиж товара, – в том числе широко распространенная запись на приобретение эксклюзивных премиальных товаров, – достигли на сегодняшний день пика в практике производства премиальных товаров на заказ, согласно индивидуальным предпочтени

Брендовые товары персонализируются подобно произведениям искусства, циркулирующим на рынке в виде имен: покупают не платья, а Ива Сен-Лорана, Карла Лагерфельда, Марка Джейкобса, так же как покупают не картины или скульптуры, а Кунса, Хёрста и т. д. Персонализация брендов следует образцу персонализации произведений искусства, так же как потребительский опыт следует образцу опыта восприятия искусства.