Глава 3

Громкий металлический лязг разбудил меня буквально через полчаса после того, как я закрыл глаза. Иллюминаторов в каюте не было, и единственная тусклая лампа, висящая над часами, едва выхватывала стрелки, замершие в районе пяти утра. Но того, кто долбился в мою дверь, это нисколько не смущало.

– В чём дело? – открыв гермодверь, спросил я.

– Нападение. Корабль окружён! – выпалил Лёха, и остатки сна с меня мгновенно слетели. За несколько секунд я натянул штаны и водолазку, влез в ботинки и бросился на мостик. Погоняйло и Николай, невыспавшиеся и злые, уже были на своих постах.

– Наконец-то! – проговорил недовольно капдва. – Подключайтесь, ваше сиятельство. Если мы немедля отсюда не уберёмся, может быть худо. Там человек триста.

– Кто и откуда? – спросил я, забираясь в командное кресло и вставляя «Шах» в разъём на панели. Стоило подать в него заряд, как корабль начал оживать, и круговые экраны, замерцав, превратили металлические стены в прозрачную оранжерею. В камерах ночного виденья стали заметны красные силуэты людей, стоящих вокруг корабля, и буквально облепивших шасси.

– Какого чёрта они там делают? – спросил я, присматриваясь к дёргающимся фигуркам. – Они что, разбирают корабль?!

– Прожекторы включить, малая тяга, – проговорил Погоняйло, щёлкая тумблерами и схватившись за штурвал. – Ничего, сейчас сдуем эту мелюзгу, будут знать, как вандализмом заниматься.

Турбины начали раскручиваться с хорошо ощутимым гулом, и большинство людей бросилось врассыпную. Только одна группка особенно отважных или безмозглых всё ещё держалась за шасси. Прожекторы ударили во все стороны, освещая едва засеянное поле и выхватывая из темноты людские силуэты.

– Это что, фермеры? – удивлённо проговорил Николай.

– Да какие это фермеры? Бандиты! Они мою ласточку на ходу разбирают! – выпалил Погоняйло, и в этот момент последняя из групп вандалов всё же сдалась. По крайней мере, мне так казалось, пока корабль с жутким скрежетом и гулом не накренился на потерявшую опору часть шасси.

– Они нашу гидравлику спёрли! – в ярости выкрикнул капдва, тыкая в мелкие человеческие фигурки, тащащие здоровенный цилиндр в кузов грузовика. – Подготовить ПСО! Очереди по пять! Я сейчас этим уродам покажу, что значит военный корабль разбирать! Огонь!

Где-то над нами грохотнули выстрелы, сливаясь в один раскат грома, и очередь вспахала землю возле кабины древнего грузовичка. Промазал целившийся Николай, судя по всему, из-за крена, сбившего наводку, но второй пилот тут же сделал поправку, и вторая очередь ударила по юркнувшей машине, нырнувшей в кювет.

– Есть! – довольно крикнул капдва, а в следующую секунду грузовичок выскочил на дорогу и тут же скрылся за небольшим леском. – Да твою же мать!

– Чего ждёте? Поднимаемся, надо поймать этих придурков! – сказал я, но Погоняйло недовольно оглянулся и поморщился.

– Вначале необходимо состояние шасси оценить. Взлететь-то мы взлетим, проблем нет. Вопрос, как будем приземляться? – проговорил он, показав на погнутую металлическую лапу. – Как бы нам маршевые двигатели не повредить при посадке…

– Ну, вот и полетали. Как-то мы уж слишком быстро, – усмехнулся я, снимая микрофон с приборной панели. – Штурмовая группа, на выход! Прочешите местность и соберите всех возможных свидетелей и нарушителей. Макс, готовься, через три минуты встречаемся у нижнего шлюза.

– А что, если они в Царицыно сообщили? – нахмурившись, проговорил Николай.

– О чём? О севшем в полях корабле или о том, что они собираются его грабануть? – усмехнулся Погоняйло. – Нет, эти явно из местных казаков. Совсем воля в голову ударила. Никак наши солдатики их уму-разуму не научат.

– Так, у сельских с семнадцатого века ничего не менялось толком. Разве что техника появилась, – заметил Николай вздохнув. – Надо выбираться, осматривать шасси, может, удастся их закрепить без части гидравлики.

– Чтобы мы при посадке всю ногу потеряли? Нет уж, надо запчасти вернуть! – возразил Погоняйло.

– Для этого неплохо бы вначале выяснить, куда её увезли, – заметил я, поднимаясь с кресла. – Проверяйте батареи так, чтобы их хватило на прожекторы в ближайшую пару часов.

– На это мы и сами запитать можем, – возразил Николай. – А вот движки больше чем на полчаса, даже маршевые, не потянем.

– А вам и не надо, – усмехнулся я, выбираясь из кресла и перенаправляя прану с чакры «звука» на остальные. В первую очередь третий глаз. Это же надо, как мы умудрились встрять в неприятности на ровном месте. В чистом поле проблемы нашли.

Пока шёл по коридорам, слышал отдалённую и очень приглушённую стрельбу, крики и ругань, но к моему спуску всё уже закончилось. Благо у местных лиходеев, кроме автоматов и ружей, ничего не было. И в самом деле, зачем обычному человеку проводящий клинок или гранатомёт? В то же время мои парни и девчата из штурмового взвода не пренебрегали доспехами и конструктами.

– Как у нас дела? – спросил я, спрыгнув с отвесной лестницы, когда до земли оставалось около полутора метров.

– Восьмерых задержали, остальные успели погрузиться на технику и сбежать, – с сожалением ответил Таран. – В качестве трофеев десяток единиц огнестрельного оружия, пара ручных гранат непонятного года выпуска да грузовик, на котором они приехали. Та ещё развалюха.

– Макс? – окрикнул я нашего инженера, копавшегося в металлической лапе.

– Они умудрились целиком гидроузел вытащить. Стоять мы можем, но при посадке, скорее всего, вся лапа накроется, придётся менять целиком. Не знаю даже, во сколько нам это встанет, – обречённо проговорил Краснов.

– Ясно. Проверь остальные, они их все облепили перед подъёмом, – сказал я, подходя к пленным, выстроенным рядочком. – На колени их.

– На колени встал! – рявкнул Таран, для убедительности пнув стальным ботинком ближайшего мужчину. Учитывая, что бурят был облачён в резонансный доспех, противник просто рухнул, даже не успев выставить руки. Остальные, сообразив, что им тоже «помогут», начали вставать на колени сами.

– Итак, хорошие мои, варианта у вас два, – проговорил я, ходя вдоль строя. – Либо вы умираете в жутких муках, либо говорите, куда увезли наши детали.

– Пошёл на хрен, сопляк! – нагло усмехаясь, проорал чубатый мужик и попробовал харкнуть в мою сторону, но плевок завис в воздухе.

– Отлично! У нас есть доброволец для демонстрации, – улыбаясь, проговорил я. Поняв, что грядёт что-то нехорошее, мужик вскочил в попытке сбежать, но его тут же отбросило назад прессом, протащившим неудавшегося разбойника прямо мне под ноги. Наклонившись, я последовательно активировал болевые рецепторы и отступил на шаг, глядя, как бандита начинает трясти.

Выдержал он всего несколько секунд, затем взвыл, заорал, выгнувшись дугой, заскрёб себя ногтями по лицу и шее, оставляя глубокие царапины… длилась агония несколько минут, пока от перегрузки нервной системы он не рухнул в обморок, обмякнув. Остальные пленники в ужасе переводили взгляд с меня на бывшего подельника и обратно.

– Итак, повторю вопрос. Кто украл наши запчасти и куда их отвезли? – с лёгкой улыбкой проговорил я, наклонившись к бандиту. Несколькими движениями я вернул нервные центры в норму, убедился, что в ближайшие полчаса он не очнётся, а затем перевернул его лицом вниз, чтобы он не захрапел не вовремя.

– Никто не хочет ответить? – удивлённо посмотрел я на молчунов.

– Может, в следующий раз просто сломать руку или ногу? – чуть замявшись, спросил Таран, похоже, воспринявший мой спектакль всерьёз.

– Ну нет, полумеры не наш метод. К тому же их вон сколько. Один точно заговорит, зато об остальных беспокоиться не придётся, – усмехнувшись, сказал я, подходя к следующему бандиту. – Смерть или ответ? Молчишь? Ну, ничего страшного…

– Камышевские мы! Из станицы! – завопил мужик, пытаясь отползти от моей протянутой ладони. – Не вели казнить, барин! Бес попутал!

– Бес? И как же этого беса зовут? – вопросительно посмотрел я на преступника. – Знаешь же, у каждой проблемы есть имя, фамилия и дата рождения. А нет человека – нет проблемы. Так как? Кто вас, придурков, надоумил на военный корабль напасть?

Ответивший замолчал, отвернувшись, а один из бандитов криво усмехнулся, глядя в сторону.

– Что смешного? – спросил я, обернувшись к мужчине. – Может, ты перед смертью шутку хорошую вспомнил, так расскажи, мы все послушаем. Смеяться для жизни полезно, говорят, смех её продлевает. Ну же, смелей.

– У вас не судно, а развалюха. Ни пушек, ни брони. Даже на маневровых чехлы одни остались, без защиты, – едко ухмыляясь, ответил бандит с длинными свисающими по бокам рта усами.

– Ну, не плюёшься, уже хорошо, значит, можно разговаривать, – довольно сказал я, останавливаясь напротив усача. – Значит, в кораблях разбираешься? И много вас таких в станице?

– Прилично, и ты им не ровня, сопляк, – ехидно заметил усач.

– Может, и так, может, и так… – проговорил я, прикидывая варианты. – Таран, этих связать, и вместе с телом к ближайшим деревьям. Если их медведь задерёт или волки – их проблемы. А этого умника в кандалы. Карта есть? Далеко от нас эта станица?

– Километров пятнадцать, если маршем в доспехах, за пару часов управимся, – ответил бурят, передав распоряжение звеньевым.

– Долго, могут собраться. Оставляй зама. Таран, Ангел, Красный – со мной. Жеглов за старшего. Вопросы? – посмотрел я на бойцов.

– Тяжёлое брать? – тут же поинтересовался Макс.

– Ну возьми, на всякий случай, – решил я, и через пять минут в кузове грузовика уже сидело трое бойцов в резонансных доспехах. Мы с Василием разместились в кабине, и я поблагодарил всех богов, что ехать оказалось недалеко. Такой развалюхи я в жизни не видел, да что там, в обеих жизнях! А ведь добираться приходилось по грунтовой дороге с глубокой колеёй. Но коптящий бензиновый двигатель кое-как сумел вытащить разваливающийся на ходу грузовик, и спустя ещё полчаса мы оказались у поселения.

Фары выхватили из ночной темноты невысокие одноэтажные домики с белыми и жёлтыми стенами, крытые черепицей. Дорога стала чуть лучше, но асфальта здесь, похоже, никогда не видели. Но чем ближе к центру деревни мы подъезжали, тем цивилизованней становилось окружение, даже появились трёх и четырёхэтажные здания. А уж когда мы добрались до стоянки грузовиков…

– Едут! Сумели-таки сбежать от уродов! – раздался весёлый крик какого-то подростка, возле приземистого старого ангара собралась целая толпа. Те самые три сотни человек. И наши запчасти виднелись.

– Молодцы! Что прихватить успели? – спросил, подходя к кабине, рослый детина с гладковыбритой головой. Но когда он сумел разглядеть, кто сидит в кабине, глаза мужчины расширились. – Братцы! Это не наши!

– Выходим, – приказал я, постучав по кузову.

Таран не стал себя утруждать открытием дверей. Резонансный доспех просто встал во весь рост, снеся крышу, а затем пинком отбросил в сторону стенку. Да так удачно, что подошедшего здоровяка снесло в сторону. В тот же миг затрещали ружейные выстрелы, но я уже привычным движением поставил щит, и ни одна из пуль до нас так и не долетела.

– Ублюдки! Они наших положили! Машину поломали! – орала какая-то баба, спрятавшаяся за стеной ангара. – Бей барских!

– Старайтесь никого не убивать, – проговорил я, осматривая улицу. – Поселение небольшое, но живут они здесь, скорее всего, давно. Значит, есть тут и нормальные люди, и дети. Не одни же воры.

– А они себя ворами и не считают, – заметил Строганов. – Скорее добытчиками. Могу поспорить, у них даже есть слезливая история, обосновывающая, почему им наша гидравлика нужнее, чем нам.

– Вон отсюда! Псы боярские! – раздался со стороны ангара грубый мужской голос, искажённый шипением динамика. – Иначе всех положим!

– Это будет даже забавно, – произнесла Ангелина, ставя щит позади нас. Мои конструкты она видеть не могла, но предосторожность никогда лишней не бывает. Тем более что вскоре в нас стали палить из окон соседних домов.

– Можно я жахну? – спросил Краснов.

– Обязательно жахнешь, но потом, – сказал я, выходя чуть вперёд. – Сдавайтесь, выдайте нам главарей, запчасти, оружие, и мы уйдём с миром.

– Сдохни, собака царская! – раздался истошный бабий крик, и в нашу сторону полетела бутылка с подожжённой тряпкой в горлышке. Послышался звон стекла, вспыхнула в воздухе огненная лужа, а спустя секунду застрекотал пулемёт.

Из ворот ангара вышло несколько штурмовых доспехов, тоже модели «Воин», но в куда более плачевном состоянии, чем наши. Прикрываясь штурмовыми щитами и прячась за редкими заборчиками, они открыли огонь из автоматов и даже пару гранат в нашу сторону полетело…

– Ладно, жахай, – решил я, прикрывая глаза от близкой вспышки взрыва. Мой щит всё выдержал, но долго такое терпеть было нельзя, сочтут за слабость и вообще будут лезть на рожон.

– Ну наконец! – радостно проговорил Максим, а затем вскинул на плечо резонансного доспеха странную конструкцию из труб…

– Пушка! У него на плече пушка!

– Получай! Ю-ху!

Громыхнуло так, что я чуть не оглох. Полуметровый столб пламени вырвался из ствола, а самого стрелка отдачей повалило на спину. Но и результат выстрела превзошёл все ожидания. Прячущихся за забором противников снесло вместе с забором. Щиты, если они были, снаряд даже не почувствовал. Первого из бандитов просто разорвало выстрелом пополам, второго задело только по касательной, но искорёжило так, что было очевидно – выжить он не мог даже чудом.

– Красный, ты реально псих! – проговорил я, стуча себя по уху, чтобы вернуть нормальную слышимость.

– Ты же сам просил взять что-нибудь потяжелее, – обиженно проговорил Макс.

– Когда говорил «потяжелее», я имел в виду гранатомёты, – резко ответил я, не обращая внимания на стрекотавшую ружейную пальбу. – А ты что притащил? Пушку!

– Малютку… она всего пятидесятимиллиметровая! – попытался оправдаться Максим, но я лишь махнул на него рукой.

– Последнее предупреждение! Сдавайтесь, иначе нам придётся самим собирать оружие по станице, и тогда пострадает куда больше ваших товарищей! – крикнул я, пытаясь высмотреть в темноте хоть кого-то, кто мог бы оказаться старшим. – Прекращайте пальбу, она нас даже не поцарапает, а вам только хуже сделает!

Судя по всему, слова мои их не убедили, и через несколько секунд я понял почему. Из раскрытых ворот ангара полыхнуло синее пламя. Раздалось жуткое дребезжание, металлический скрежет, а затем гул. А всего через несколько секунд здание накренилось, крыша его пошла волнами и обвалилась внутрь.

Медленно, словно в кошмарном сне, над поломанными стенами поднималось нечто, что когда-то очень давно было военным кораблём. А может, только собиралось им стать, ведь половина конструкции выглядела так, словно её складывал из конструктора семилетний ребёнок, ничего не понимавший в инженерном деле, но очень увлечённый. И тем не менее этот корабль-мутант летел, и что гораздо хуже, единственная его башня разворачивалась в нашу сторону, грозя спаренными дулами орудий.

– Это сотка! Противокорабельная! – выкрикнул Строганов, вскинув свой крупнокалиберный карабин и начав лупить по не до конца скрывающейся за бронёй рубке. – Если она по нам пальнёт…

– Не пальнёт. Макс, жахни! – крикнул я, и довольный Краснов, встав на одно колено, выпалил прямой наводкой. – Да не по броне же! Куда ты бьёшь?!

– А куда надо? – удивился Максим, но времени разговаривать уже не было.

Грохот артиллерийского стомиллиметрового орудия сотряс воздух, мгновенно оглушив. Ударная волна от выстрела даже в десяти метрах прошла по коже неприятным давлением, а все мои силы ушли на то, чтобы заставить снаряд чуть отклониться. Стальная болванка рухнула дальше по улице в чей-то огород, подняв фонтан земли. А затем там рвануло так, что комья долетели до нас.

А у меня в голове появилось чёткое осознание, что второй такой выстрел я сейчас ловить не готов. Вполне возможно, у меня даже получится, но рисковать нет никакого смысла.

– Винтовку, – потребовал я, забирая из рук Василия современное противотанковое ружьё. Естественно, против нормального корабля оно было абсолютно бесполезно, но у этого едва держащегося в воздухе конструктора хватало слабых мест. Что там, у него даже командная рубка торчала между рёбрами перекрытий, почти без защиты. И, в отличие от Строгонова, я видел людей внутри. Две ауры. И стрелял я по большой.

С такого расстояния не промазал бы даже новичок, держащий винтовку первый раз в жизни. Единственная сложность была не попасть, а стальные балки перекрытий, но я справился. Пуля вошла точно в резонансную камеру, и двигатели, только что державшие птичку на ходу, начали резко сбавлять обороты. А затем недостроенный корабль накренился и со скрежетом рухнул на остатки ангара.

На этом битва закончилась. Падение главного козыря сломило дух Комышовских, и вскоре перед нами со сложенными за головой руками стояло около двух сотен женщин и мужчин самого разного возраста. При этом даже двенадцатым рангом владело всего несколько из них, остальные не владели резонансом вообще.

– Кто староста станицы? – спросил я, сидя на завалинке перед строем пленных.

– Погиб он, – мрачно ответил ближайший ко мне мужчина. – Вон, лежит… всё, что от него осталось.

– Ага, ну, я как-то так и подумал, – кивнул я, взглянув на развороченный резонансный доспех. – Кто следующий по старшинству?

– Жена его, Марфа. Вон, за ним лежит, – ответил всё тот же мужик, мрачнея ещё больше.

– Ладно, чувствую, разговор у нас не ладится. Спросим по-другому. Кто из вашего сброда старший сейчас? – стараясь унять раздражение, проговорил я. – То, что вы нас даже не поцарапали, не значит, что вы не пытались, и мне это очень не нравится. И ладно, когда нападают на меня, но, когда пытаются навредить моим близким и друзьям, я просто зверею. А потому последний раз спрошу, кто старший? Кто готов нести ответственность за весь произошедший бардак?

– Я готов, – встал не слишком мускулистый, но жилистый мужчина с характерным кулоном одарённого на шее. – Отпустите остальных…

– После всего, что вы устроили? Ну нет, – усмехнулся я поднявшись. – Но не волнуйтесь, я знаю, чем вы заплатите и за угрозы, и за моё потраченное время. Макс, начинай составлять список пригодных запчастей.