– Наивно ожидать, что за сомнительную инфу можно получить такие деньги, – скептически замечает Антон. Однако, увидев сообщение на сайте ФСБ, удивляется: – Ну, надо же, объявление все еще в силе!

– Нон-фикшн! – восклицает Руслан. – Поэтому не надо делиться инфой ни с кем, а нужно доставить террориста сюда и об этом написать посты в интернете. Тогда ФСБ точно не отвертится, вынуждена будет заплатить. У наркокурьера дочь тринадцати лет. А этот заказчик теракта, старый хрыч, хочет взять ее четвертой женой. Курьер пообещал сделать все, чтобы не допустить позорной свадьбы. Он готов помочь выловить своего хозяина! Нужны два-три броневика и несколько человек.

– Чистая авантюра! – убежден Антон. – Возможно, история со спонсором вообще фейк.

– Полковник и Саид тоже не верят. И я не верил, пока своими глазами не увидел, как плакал этот суровый дядька, когда понял, что не сможет спасти дочь. Да я и сам понимаю, что операция опасная и шансов немного… Но награда-то серьезная!

– Жизнь, пожалуй, дороже.

– Ну, если не желаете развлечься, то хоть подскажите, как бы вы спланировали засаду? – не отстает Руслан. – Плиз. Может, другие решатся…

Антон, переглянувшись с Булатом, неохотно соглашается:

– Ладно, если тебе интересны наши фантазии…

Руслан указывает пальцем на два восьмизначных числа в распечатке:

– Курьер выписал геопозицию дороги, по которой через два дня проедет Джафар. Я посмотрел: это сто километров от границы, там сплошные холмы.

Денисов берет у Булата планшет и в Google Maps набирает координаты. На экране появляется карта Афганистана с красным указателем геолокации.

– Если он предводитель, с ним непременно будут и боевики, – Антон переключает карту на изображение со спутника и масштабирует его. – Машины нужно зажать с двух сторон и всех выдавить из них. Без трех броневиков с пулеметами тут не обойтись… Но даже если ты найдешь с десяток отчаянных дураков, как вы пересечете Пяндж?

– Только не дураков, а смельчаков! – поправляет лингвист.

– От смелости до глупости один шаг.

– Ну, если убедить полковника поучаствовать… – вслух раздумывает Руслан, – то он сможет договориться с афганскими погранцами о проведении антигероиновой операции. Попросит их пропустить броневики через границу всего на один день.

– Вот и договаривайся с полковником, – разводит руками Денисов. – Все равно без его приказа ни один «Тигр» не сдвинется с места, а тебе нужно целых три!

– Я дружил с сыном полковника; он умер от передоза два года назад. Бахром еще тогда пообещал отомстить Джафару, сделавшему тот героин. И я знаю, что Бахром строит охотничий домик где-то в горах и ему нужны деньги. Думаю, у него возникнет соблазн покарать убийцу и получить долю от награды… Но я должен прийти к нему уже с готовым планом.

– Я бы спрятал два «Тигра» у дороги за вершинами холмов на расстоянии километра друг от друга… – размышляет Булат. – Когда твои «смельчаки» с одного броневика увидят Джафара, они передадут тем, кто во втором, чтобы они выехали наперерез. После этого первые перекроют отступление, а вторые заставят боевиков сложить оружие в одну из их машин. Дальше надо будет вызвать предводителя на разборку, предъявив, например, претензии к качеству героина, и в подходящий момент затащить его в броневик. Потом подорвать машину с оружием и смыться.

Согласившись с коллегой, Антон добавляет:

– Детали продумаешь со «смельчаками», которые согласятся на эту шальную авантюру. Только не забудьте про овраги.

– В смысле?

– Догадайся сам, раз занимаешься пословицами.

– А, понял! – заулыбался Руслан. – Гладко было на бумаге, да забыли про овраги. Если я все-таки уговорю Бахрома поучаствовать, вы тогда подумаете?

– Нет, не стану! – уверенно отрезает Антон. – Потому что здесь вся сложность не в наступлении, а в отступлении. В Афган во все века было легко зайти, да трудно выйти. Если боевики перекроют дороги, вырваться будет нереально.

– Вход – рубль, – Булат поднимает большой палец. – Выход – два! – он выпрямляет указательный и средний, просовывает между ними большой, сооружает фигу и показывает ее Руслану. – А на бонус пословица для твоей диссертации, которую втолковывал мне отец: «Прежде чем войти, подумай, как выйти».

– А если Бахром договорится с афганскими военными сопровождать нас?

– Вот тогда и решим, впрягаться или нет, – пожимает плечами Антон.

– Но сначала поделишься версией полковника, – поддерживает коллегу Булат.

– Ну, тогда всё – мне в штаб. Конец рабочего дня, надо отвозить Бахрома домой. Он, кстати, грозился допросить жену и дочерей – хочет понять, кто проболтался про охоту.

Солнце медленно опускается за горы, и они накрывают своей тенью погранотряд. Антон с Булатом вытаскивают из броневика электросамокаты и едут на них к КПП. Оставив позади ворота, сворачивают на тихую улицу приграничного городка. С одной стороны улочки тянутся к солнцу еще зеленые тополя и чинары с выбеленными известью стволами, с другой – деревянные столбы с электропроводкой.

Испытатели проезжают несколько кварталов и подкатывают к невзрачной двухэтажной гостинице «Фортуна». По негласному рейтингу проживающих здесь гостей она тянет примерно на половину звезды. Под вывеской с многообещающим названием висит щит с рекламой: «Лучшие цены в Евразии». Рядом с заведением – въезд во вместительный железный гараж с машинами и велосипедами, куда напарники ставят самокаты на подзарядку.

У стола-стойки сидит немолодая таджичка – «четыре в одном»: швейцар, портье, администратор и охранник. Перед женщиной монитор с картинками видеокамер: вход в гостиницу, въезд в гараж, коридоры первого и второго этажей. Друзья заходят в буфет и берут по порции ароматного лагмана, по две горячие лепешки и по стакану холодного компота.

Пока Антон ест, Булат подначивает:

– За небольшую долю от такой награды я мог бы купить раллийный КамАЗ и создать свою команду. Ты уговаривал меня продать наш патент, чтобы раздать долги и купить приборы с оборудованием для мастерской. Но без прав на изобретение наша компания бесполезна. А если поймаем этого террориста, нам хватит на все, и патент продавать не придется.

– Замануха, конечно, приличная…

– Давай оценим профит, прежде чем отказываться.

– Да и так понятно: это критически опасно, поэтому нецелесообразно. Вот ты свою жизнь дорого ценишь?

– Я – гонщик.

– То есть не очень дорого?

– Кто-то кайфует от героина, а я от адреналина, – говорит Булат, налегая на лагман. – А ты от чего?

– Я – от жизни… Пытаюсь, во всяком случае.

– После того, как мы начали свое дело и обросли долгами, жизнь нашу не назовешь сладкой.

– Стараюсь радоваться бытию, какое есть.

– Да… решительности в тебе, Антоха, поубавилось… Такая возможность подвернулась жизнь наладить, а ты в кусты…

– Надеюсь, в школе ты проходил «Пиковую даму» Пушкина? Если так, должен помнить слова военного инженера Германна о том, что не резон жертвовать необходимым в надежде приобрести излишнее.

– Да за такие деньжищи ты смог бы создать полноценное конструкторское бюро! Разве это излишнее?

– А какую реальную инфу мы имеем? – парирует Антон. – Слова наркокурьера? Геопозицию? Будем ставить свою судьбу на географическую карту?

– А если не поставим, так и будем прозябать, – насупился Булат, ковыряя ложкой в тарелке. – Какой смысл в такой паршивой жизни, если не пытаться ее изменить?

– Любая жизнь – это результат сочетания многих случайностей. Вот если бросить монету, какой смысл в выпадении орла? Лично я сомневаюсь, что у случайности бывает смысл, – пускается в рассуждения Антон с ложкой в руке. – Вот наша планета случайно оказалась на таком расстоянии от Солнца, при котором температура на поверхности Земли держит воду в жидком состоянии. Вода растворила химические вещества, они стали взаимодействовать между собой и с воздухом. В каждой капле могли возникнуть органические молекулы, они усложнялись, стабильные блоки сохранялись и множились. Устойчивые углеводы и аминокислоты случайно сочетались, начался биосинтез. Через миллиард лет такой комбинаторики появилась простейшая РНК-молекула, способная копировать себя. Это уже была первичная жизнь. Копии быстро плодились, началась эволюция. ДНК синтезировалась независимо от чьего-то желания – так вышло благодаря химическим реакциям.

– По-твоему, нам просто повезло с химическими законами?

– Вот именно! А когда бактерии наполнили атмосферу кислородом, появились первые животные.

– Ты уж совсем упростил появление жизни.

– А что есть жизнь? – Антон задает риторический вопрос жующему другу. – Способ существования нуклеиновых кислот, склонных к воспроизводству. Когда-то в недрах Земли образовалось твердое внутреннее ядро из раскаленного железа и никеля, которое поддерживало во внешнем ядре циркуляцию потоков жидкого металла, создающих магнитное поле. Сочетание поля, защитившего планету от солнечной радиации, и атмосферы, не пропускающей губительный ультрафиолет, и позволило организмам не только выжить, но и размножиться. В появлении жизни не было умысла, значит, не было и смысла.

– Это как зависать в интернете, что ли? И смысла нет, и уходить не хочется… А как же «быть или не быть»? И в чем тогда наше предназначение?

– «Ищите, и обрящете; стучите, и отворят вам…». Но, по-моему, для любой планеты жизнь – как мох для камня.

– Ну, а смерть? Зачем тогда природа придумала ее? – доедая лагман, спрашивает Булат.

– Для эволюции. Чтобы в новых поколениях потомки становились совершеннее предков. Земле около пяти миллиардов лет, а скелетные формы биоты появились всего полмиллиарда лет назад. Тогда зарождение новых животных ускорилось, возникли тысячи видов. А у некоторых развился начальный разум, как самый эффективный механизм выживания. Вот так вследствие череды случайных совпадений и началась эволюция человека. А теперь его деятельность способна спровоцировать на Земле очередное массовое вымирание.

– Будет жаль… В жизни есть свои достижения, победы, радости, прелести… Поэтому она лучше, чем покой, полная тишина и черная пустота.

– Ага, жить оно всегда веселее, – уплетая лагман, соглашается Антон. – Поэтому каждый божий день, просыпаясь, не мешало бы восклицать: спасибо, что живой!

– Но жить хорошо, когда есть на шо! А если радостей меньше, чем страданий, тогда я согласен: смысла жить нету.

– Судьбу можно изменить, изменив свои цели и приоритеты.

– До тех пор, пока у меня есть цель стать победителем большого ралли-рейда, мне будет интересно жить. А доля от фээсбэшной награды мне здорово бы помогла…

– Вернись на землю, Булат. Сейчас главное выполнить обязательства по контракту и завершить испытания.

Запустив в смартфоне браузер, гонщик пишет в поисковой строке: «риск».

– По-моему, ты просто пытаешься найти оправдание своей нерешительности. Развел тут болтологию про смыслы… Ты не хуже меня знаешь: кто не рискует, тот не выигрывает!

– Кому нужен напрасный риск, тем более сейчас!

– Вот, слушай. – Булат находит в интернете цитату: – «Больше всех рискует тот, кто никогда не рискует».

– Кто сказал?

– Иван Бунин, между прочим, нобелевский лауреат!

– А ты будто и не знаешь, что в инете можно найти аргументы для любой позиции, – Антон, пережевывая мясо из лагмана, на смартфоне ищет подходящую цитату. – Вот пример: «Глупый риск, без учета реальной ситуации и без ясного понимания последствий, неприемлем».

– Кто сказал?

– Путин в недавнем интервью, между прочим, президент. А мне надо еще учитывать, что Лена на третьем месяце…

Булат поднимает стакан с компотом:

– Поздравляю с явлением новой, по-твоему, бессмысленной жизни.

– Спасибо!

Напарники чокаются стаканами и доедают хрустящие лепешки, запивая сладким компотом.

– Колись, коллега, – усмехается Булат, – какие ощущения у инженера от роли будущего папаши?

– Позитивные… И потом, нет в жизни ничего ценнее самой жизни, и я рад, что подарил ее.

Наевшись, друзья поднимаются на второй этаж. По обеим сторонам – двери в скромные номера, а общие удобства в аскетичной гостинице в конце темного коридора. В комнате командированных ничего лишнего: у противоположных стен две узкие кровати с тумбочками, один шкаф, у окна – пара стульев со столом, на котором ноутбук скучает в компании пустого графина и двух граненых стаканов.

Сев за стол, Антон открывает ноутбук, проверяет почту и зачитывает товарищу письмо от главного конструктора завода:

– «Изучил ваши фотографии воздушного фильтра. Нам уже писали, что на юге Средней Азии участились бури, несущие пыль из пустынь Афганистана. Ваши фотки подтвердили, что штатные фильтры для передвижения наших машин по их плоскогорью не подойдут. В требованиях минобороны Таджикистана четко сказано, что во время движения колонны по грунтовым дорогам пыль от идущих впереди машин не должна забивать фильтры остальных, а двигатели броневиков при пыльных бурях должны работать стабильно и безотказно. Мы пришлем наш новый фильтр и второй – с «Камаз-мастера». С каждым погоняйте по бездорожью по несколько дней, замеряя уровни загрязненности и мощности. Давайте технике максимальную нагрузку в условиях предельно жестких режимов, приближенных к экстремальной эксплуатации. О малейших недостатках в конструкции новых фильтров сообщайте мне лично. От вас зависит заключение закупочной комиссии и судьба контракта».

– Вот тебе и раз! – возмущается Булат. – Выходит, если броневики не купят, виноваты будем мы!

– Да ладно, не горячись. Обидно, конечно, что через неделю мы могли уехать, а теперь грязные фильтры задержат нас в этой дыре еще на месяц. Ох, Ленка меня загрызет, ей ведь только дай повод для праведного гнева.

Лежа в кровати перед сном, Антон читает на ноутбуке истории о создания бронемашин, а Булат на планшете – о соревнованиях раллийных грузовиков.

– Прикинь, оказывается, жена Менделеева была дочерью донского казака, а их сын стал главным конструктором подводных лодок, – нарушает молчание Антон. – После Первой мировой, работая инженером на заводе «Кубаноль» в Краснодаре, он разработал первый в России проект бронированной гусеничной машины под названием «Бронеход». Умер от тифа в тридцать шесть лет…