Глава вторая

В палате было жарко. Или просто организм Ильи так реагировал на последствия ранений и введённые лекарства. Никакой обстановки здесь не было. Только тесная каморка, кровать и штатив для капельницы. Он понятия не имел, сколько прошло времени, перед глазами стояли ужасы экспедиции. Он чудом остался в живых, а остальные погибли страшной смертью. Интересно, кто-то ответит за это? Зацепин? Вряд ли. То есть, его накажут за неудачу, «вплоть до увольнения» – очень жестоко.

От мрачных мыслей его отвлекло появление молодого человека в белом халате. Тот с удивлением обнаружил, что пациент пришёл в себя и, улыбнувшись, вышел из палаты. Примерно через три минуты, к нему зашёл уже другой медик, гораздо старше и с куда более серьёзным выражением лица. Он присел на край кровати, благо та была широкой, а худая фигура Ильи занимала совсем мало места.

– Добрый день, Илья Юрьевич, я рад, что вы пришли в себя. Я ваш лечащий врач, моя фамилия Греков, мне нужно кое-что вам сообщить.

– Я слушаю, – кивнул Илья, поражаясь слабости собственного голоса.

– Так вот, – начал доктор, протирая платочком очки, которые непонятно зачем достал из кармана халата. – Довожу до вашего сведения, что без сознания вы пробыли восемь дней.

– Почему? – Илья был удивлён, его ранения были не настолько серьёзны.

– Видите ли, вам специально не давали проснуться. Помимо ранений, анализ показал наличие в вашем организме неизвестного науке вируса. Мне вкратце описали места, где вы побывали, так вот, скорее всего, именно этот вирус послужил причиной гибели аборигенов.

– И, поскольку я жив, а вы сидите здесь даже без маски, я выздоровел?

– Можно сказать и так. Нам удалось задавить развитие вируса, возможно, ещё через пару недель, когда у него закончится инкубационный период, он бы вас убил. Но я должен отметить, что это довольно странный вирус, он, словно взломщик, подбирал ключи к клеткам вашего организма, не подошёл один, небольшая мутация и пробует другой. Причём ему совершенно безразлично, какие клетки атаковать, работает сразу со всеми.

– А как должно быть? – в вирусологии Илья был не силён.

– Обычно каждый вирус имеет свои предпочтения, ВИЧ атакует клетки иммунной системы, полиомиелит – нервы, гепатит – печень, а этот искал ключи сразу ко всем. Если найдёт к клеткам сердца, человек умрёт от разложения сердечной мышцы, если к мозгу доберётся первым, то будет нечто вроде обширного кровоизлияния, но к тому времени человек точно сойдёт с ума. Если же ко всем органам и тканям он подберётся одновременно, то человек будет просто заживо разлагаться.

– А я выжил.

– Есть мнение, – продолжал доктор, – что выжили вы благодаря тому, что вирус этот – творение не природы, а разума. Человеческого или не совсем.

– В смысле, – не понял Илья.

– Биологическое оружие, узкоспециализированное, завязанное на геном конкретных носителей. Оно просто не заточено под вашу генетику. Конечно, попав в ваш организм, он пытался действовать, согласно своей природе, но у него ничего не получалось. Можно представить, что дай мы ему достаточно времени, он бы подобрал ключ и к организму человека. А можно и не представлять, допускаю, что лечение было абсолютно ненужным и вам ничто не угрожало. Просто через пару недель вирус бы из организма пропал.

– Это радует, а что мне делать теперь?

– Плотно поесть, попытаться встать, рана в ноге почти зажила, хромать будете ещё дней десять, раны на плечах неопасны. И, вот ещё что.

– Что?

– Семён Семёнович Холопов был моим близким другом и учителем. Хотелось бы узнать, как он погиб?

– Как герой, – честно ответил Илья, – даже будучи смертельно раненым, за несколько секунд до смерти, он продолжал выполнять свой врачебный долг и спасать людей. Я выжил, во многом благодаря его помощи.

– Это на него похоже, – грустно сказал Греков, – человек, фанатично преданный своему делу. Я сообщу его семье. С вами хотели поговорить ещё два человека, я дам им разрешение.

– Если это Зацепин, то пошлите его в задницу.

– Я думаю, что полковника Зацепина мы больше не увидим. Это другие люди.

– Тогда зовите, я готов слушать.

Доктор Греков вышел из палаты, а Илья, напрягшись, подтянулся выше и кое-как смог сесть на кровати. Удалось ему это с великим трудом. Встать будет ещё труднее. Скоро в палату без стука вошли двое мужчин. На плечи их были накинуты белые халаты, но видно было, что к медицине они не имеют ни малейшего отношения. Они, кстати, оказались умнее доктора и захватили с собой стулья.

– Илья Юрьевич? – осторожно сказал тот, что был постарше.

– Да, а вы в этом сомневались?

– Просто пытаюсь начать разговор.

– А где Зацепин? Его наказали?

– Да, считайте, что его больше нет. Полковник был уже немолод, его здоровье оставляло желать лучшего, он выслужил всё, что мог. Руководство решило, что он засиделся на должности.

– Просто выгнали на жирную пенсию? Прекрасно.

Посетитель постарше развёл руками.

– Напомните мне, кто из деятелей прошлого сказал, что у каждой катастрофы есть фамилия, имя и отчество?

– Лазарь Каганович.

– Так вот, эту катастрофу звали Зацепин Альберт Петрович.

– Я вас понял, – раздражённо ответил он, – только повлиять на что-либо я не могу. Можете объявить Зацепину личную вендетту и убить его в тёмном углу. Только оружие заведите, в рукопашной не справитесь.

– Теперь главный – вы?

– Совершенно верно. Майор Колесов Михаил Ильич. Я курировал соседнее направление, а теперь временно руковожу всем проектом. А со мной, – он кивнул на второго посетителя, это был парень примерно того же возраста, что и Илья и явно имевший отношение к науке, – руководитель технической части. Открыватель проходов между мирами. Зовут его Константин Долгов.

– Очень приятно, Илья Стрельцов, этнограф, единственный выживший в экспедиции в Мир-6. Да вы это знаете. Ответьте мне на пару вопросов.

– Спрашивайте.

– Что помешало отправить с нами в экспедицию одного, слышите, только одного спецназовца с пулемётом? Он бы за полчаса отстрелял монстров, и все бы остались живы.

– Спецназовцу нужно платить зарплату и немалую, было решено, что раз мир безопасен, то и охрана не нужна.

– А за каким чёртом было делать экспедицию автономной, там ведь расстояние от прохода ничтожное, если уж вы раз в сутки открывали проход, что мешало запустить хоть этот проклятый дрон, который долетел бы до нас и узнал, как наши дела? Или дрон тоже зарплату требует?

Ответил Долгов.

– Дрон почти бесплатный, а вот проход вообще не планировалось открывать первую неделю. Просто в целях экономии. Дело даже не в расходе энергии, хотя и это важно. Установка работает с чудовищными перегрузками, несколько открытий и половина деталей требует замены. Это очень дорого.

– Сэкономили, – Илья бессильно опустил глаза, можно было жаловаться, требовать компенсаций, наказания виновных, закрытия проекта, да только мёртвых этим уже не вернуть. – Теперь-то что делать?

– Подпишите несколько бумаг, и вы свободны. Деньги вам перевели, причём в двойном размере. Вы заслужили это. Сказать по правде, информация, которую успели собрать вы и ваши коллеги, очень ценна. А в Мир-6 скоро, дней через десять, действительно отправится группа спецназа. Зачистит местность, проведёт разведку, соберёт браслеты погибших.

– Удачи им, – со вздохом сказал Илья. Посетители, поняв, что говорить больше не о чем, удалились. Потом, правда, пришёл дежурный офицер и, в очень вежливой форме, попросил изложить на бумаге все события, произошедшие с группой. Илья уже успокоился, а потому не стал посылать подальше ни в чём не повинного лейтенанта. Просто взял бумагу и начал писать. Как любой образованный человек, тем более, гуманитарий, он имел хорошо развитую речь, и проблем с описанием событий не возникло. Разве что финальный забег наперегонки со смертью получился смазанным, но он и сам плохо его запомнил. Поставив ещё несколько подписей на документах, грозивших страшными карами за разглашение событий, он отдал пачку листов офицеру и тот оставил его в одиночестве.

А через два дня, окончательно пришедший в себя Илья Стрельцов отправился домой. Его отвезли на служебной машине, высадили у общежития и пожелали всего хорошего. В кармане у него лежала пластиковая карта, содержащая сумму, которой бы хватило на половину однокомнатной квартиры.

Прошло три дня. Был тихий летний вечер, солнце в средней полосе России вело себя не как в тропиках, поэтому в начале одиннадцатого ещё даже не село за горизонт. Полосу заката было отлично видно в окно, Илья сидел за столом и смотрел на закат, как загипнотизированный. На столе стояла наполовину пустая бутылка коньяка, а сам он был сильно пьян. Пьянство никогда не было ему свойственно, алкоголь употреблял один или два раза в год, причём буквально в микроскопических количествах. Коньяк и виски, подаренные студентами, просто складывал в шкаф, намереваясь потом подарить друзьям.

Под окнами было тихо. В пору каникул просто некому было шуметь, потенциальные дебоширы из студентов разъехались по домам. А Илья всё смотрел. Смотрел, как солнце медленно опускается за край земли. Он вспоминал то, другое солнце, солнце чужого мира, который был так жесток с непрошеными гостями. А ведь его ожидания оправдались, жизнь действительно разделена для него на «до» и «после», только вышло всё иначе, не так, как он ожидал. Тоска грызла его изнутри, а чувство вины за то, что не умер рядом с Ефимом, не давало уснуть по ночам. Нет, умом он понимал, что так было лучше, но чувства, которых нет у большинства людей, не давали ему покоя.

Коньяк медленно налился в стеклянную кружку. Никакой специальной посуды для алкоголя он никогда не имел. Ароматная жидкость обожгла горло, а отправившийся следом кусочек яблока немного смягчил жжение. А через неделю туда пойдёт спецназ. Сильные люди, профессионально умеющие убивать, увешанные оружием и закованные в броню. Мартышкам не позавидуешь. И бесполезно уже спрашивать, что мешало отправить спецназ до, или вместе с учёными. Илья попытался представить себя с оружием, хотя бы с пистолетом. Получилось, вот он, вот мартышка тянет к нему когтистые лапы, он жмёт спуск, в покатом шерстяном лбу появляется маленькая дырочка, а в затылке большая, тварь падает и больше не встаёт. Никогда. Видение было заманчивым.

Следующая порция коньяка провалилась в организм. Бутылка ноль семь подходила к концу. Дальнейший поток путаных мыслей был прерван приступом тошноты. Обычное дело, выпил больше, чем мог, но меньше, чем хотел. Недоперепил, в общем.

На нетвёрдых ногах он успел доковылять до туалета, где его организм изверг дорогостоящую отраву в фаянсовый унитаз. Ещё немного посидев на корточках, он в два движения умылся и пошёл обратно. Как ни странно, ему полегчало. Словно, выблевав коньяк и фрукты, он вместе с ними избавился и от негатива. По крайней мере, сегодня он заснёт спокойно. Должен заснуть.

Рука потянулась к выключателю, он как раз раздумывал, как ему в темноте дойти на другой конец комнаты и упасть, не промахнувшись мимо кровати. Но, стоило ему щёлкнуть выключателем, как засветился экран телефона, а через пару секунд раздался треск виброзвонка. Культурно выругавшись, Илья поднёс к глазам пластиковую пластину, номер был незнаком.

– Алло, – пьяным голосом произнёс он, нажав на приём.

– Илья Юрьевич? Доброй ночи, извините, что так поздно, надеюсь, не разбудил вас. Это Колесов, помните меня? Майор Колесов.

– Да, помню, доброй ночи, нет, не разбудили, я вообще сплю плохо, снотворное не помогает. Вам что-то нужно, или так, о здоровье моём спросить?

– Ваше здоровье для меня очень важно, да только и некоторая необходимость возникла. Не могли бы вы, скажем, завтра приехать на базу. Группа специального назначения перед походом в Мир-6 хотела бы послушать лекцию в вашем исполнении. О географии того мира, растениях, зданиях. Ну, и самое главное, о тварях, погубивших ваших товарищей. Нет, если воспоминания причиняют вам страдания, вы можете отказаться, никто вас не заставляет, но лучше будет, если всё же согласитесь.

– Знаете что, майор, – Илья изо всех сил пытался придать голосу твёрдость, но сделать это с заплетающимся языком было сложно, – к вашей конторе не испытываю ни малейшей симпатии, но ради того, чтобы люди больше не гибли, я это сделаю, только пришлите кого-нибудь за мной, я не помню, как туда ехать.

– Вот и договорились, – обрадованно сказал майор, – когда приехать?

– Завтра после обеда, – ответил Илья и нажал сброс.

До кровати он дошёл, хотя и заняло это несколько минут. Завалившись прямо в одежде, он какое-то время страдал от головокружения, чуть было не закончившегося новым приступом тошноты и рвоты. Но желудок был безнадёжно пуст, а потому, примерно через четверть часа всё прошло, а разум просто выключился как электрическая лампочка.

Вопреки ожиданиям, утро выдалось отнюдь не таким тяжёлым. Особенности организма Ильи были таковы, что плохая переносимость опьянения компенсировалась полным отсутствием похмелья. Знакомый медик что-то объяснял про низкий уровень алкогольдегидрогеназы и высокий уровень альдегиддегидрогеназы, звучало сложно, но смысл был примерно такой.

Поэтому, примерно в восемь утра, Илья открыл глаза, чувствуя себя если и не на пике способностей, то вполне бодрым и отдохнувшим. Слегка мучила жажда, но эту проблему он решил с помощью бутылки минералки, извлечённой из холодильника. Вообще, вчера он зашёл в супермаркет за продуктами, а будучи человеком с деньгами, но совершенно не умеющим их тратить, растерялся. В результате, накидал в тележку, не глядя, всё, до чего дотянулся. К счастью, среди всего этого попалась и минеральная вода.

Одеваться по походному теперь было не нужно, так что он надел брюки с белой рубашкой. Подумал о галстуке, но носить удавку в такую жару совсем не хотелось. Он подумал, что спецназовцы – люди привычные ко всему и легко стерпят отсутствие галстука на лекторе.

Как и договорились, после обеда прибыла машина. УАЗ с военными номерами. Сидевший за рулём парень был одет в камуфляж, но без знаков различия. Он позвонил Илье на сотовый, сказал, что он от майора Колесова и ждёт его во дворе. Ждать пришлось недолго. Через три минуты Илья уже сидел на пассажирском сидении и, слушая байки водителя, трясся на колдобинах. Дорога через лес была ужасной, а база находилась далеко в лесу. Добирались долго, часа два. Водитель уже замолчал, только изредка вполголоса матерясь, когда автомобиль подпрыгивал на особо глубоком ухабе. К счастью, всё когда-нибудь кончается, и они благополучно въехали в ворота базы. Там их встретили. Майор Колесов взял Илью под руку и проводил в полуподвальное помещение, которое оказалось спортзалом. Там находились полтора десятка крепких мужчин, все возрастом за тридцать, некоторые работали с весами, кто-то долбил боксёрский мешок, а кто-то просто сидел и лениво травил анекдоты. При появлении майора Колесова и Ильи все встали, но отнюдь не так резво, как полагается это делать солдатам.

– Товарищи бойцы, – объявил майор, – вы хотели поговорить с тем, кто вернулся из Мира-6 живым, вот он, Илья Стрельцов, прошу любить и жаловать.

– Здравствуйте, товарищи, – тихо сказал Илья, присаживаясь на единственный здесь стул, – думаю, лучше вам задать мне свои вопросы, а я на них отвечу, по возможности подробно.

Бойцы, явно заинтересовавшись, пересели поближе, использовав лавочки и кипы стальных блинов в резиновой оболочке.

– Что собой представляет тот мир? – спросил мужчина лет сорока, высокий, чисто выбритый, не то, чтобы атлет, а скорее сушёный гимнаст. Так, наверное, должны выглядеть спортсмены-бойцы.