– Все просто, госпожа, – Бьёнд продолжал сканировать толпу глазами. – Я установил в вашей голове некоторые барьеры. Теперь у вас нет никаких языковых проблем. Вы можете понимать любой язык и диалект, который слышали.

Ого! Ничего себе новости! Неужели теперь можно и фильмы без субтитров смотреть? Круто!

– И что, разговаривать тоже могу? И писать? – обалденно! Может, мне стоит подумать о поступлении на лингвиста?

– С письмом и чтением будут трудности, – уклончиво ответил демон.

– Какие? – это уже печальней. Зато профессию переводчика никто не отменял! Жаль только одностороннего. А еще не нужно будет искать переводы зарубежных песен! Хотя… это скорее минус, чем плюс.

– Все дело в вашей голове, – Бьёнд поднял руку и ткнул пальцами мне в висок. По коже пробежали мурашки. То ли от его холодных пальцев, то ли от… да не, бред какой-то! – Вы получаете звуковую волну, но прежде, чем попасть в мозг, она проходит через специальный барьер, преобразуется, и мозг получает фразу на знакомом родном языке. В речевом аппарате у вас такой же барьер. Он преобразует русские фразы в звуковую волну, которую сможет воспринять собеседник. Но с речью в этом смысле сложнее.

– А что не так? – я слегка склонила голову. Выходит, я теперь собака! Все понимаю, но ответить не могу. Замечательно…

– Если вы не видели, как пишется слово, вы не сможете его написать или прочитать. Если вы не видели работу артикуляции человека, то не сможете повторить верно, – Бьёнд провел пальцами, очерчивая изгиб собственной челюсти. Да знаю я, что она у тебя красивая! Не надо лишний раз подчеркивать! – Мышцы рта не подготовлены должным образом. Отсюда и проблемы.

Я задумчиво смотрела на парня, пытаясь абстрагироваться от его внешности и сосредоточиться на словах.

– Так вот почему мы так странно учили язык… – ответ сам собой пришел в голову.

Бьёнд усмехнулся краешком рта. Теперь все понятно.Умный ты, Бьёнд! Умный и расчетливый! В который раз уже демонстрируешь свои навыки. Все-таки мне с тобой повезло.

– Мисс Кэтрин! – рядом появилась запыхавшаяся Нэта. – Пойдемте скорее! – воскликнула она. – Скачки скоро начнутся!

Ну вот! А я только устроилась…

***

Нет, все-таки про четыре часа Мэтт ошибся. Все мероприятие, на которое мы прибыли заблаговременно, а именно, на полтора часа раньше, длилось никак не меньше шести часов. Наша ложа располагалась ближе всего к конкурному полю. Сразу видно, заботятся, чтобы каждый аристократический нос нюхнул пыли и… навоза.

Кстати, наша ложа целиком и полностью находилась под палящим полуденным солнцем. И крохотная золотая шляпка, намертво прикрепленная к моим черным волосам, никак не спасала. Кстати, я не ошиблась. Абсолютно все леди и джентльмены были в разнообразных шляпках. Интересно, стечение обстоятельств, или традиции?

Весь период соревнования я буквально балансировала на грани сознания. От голода, солнца и запаха мне было так плохо, что происходящее воспринималось слабо. Вроде бы кто-то сказал рядом, что «барьерные скачки в этом году вышли намного зрелищнее гладких» и «надеюсь, что Стипль-чез также не разочарует». Пожалуй, это все, что я узнала о «древнем аристократическом виде спорта».

Наконец, скачки закончились. Долг родине и семье отдан вместе с последними силами. Пошатываясь, я направилась к машине. Деймон уже ждал нас внутри. Увидев меня, он снова поморщился. Я мило улыбнулась ему в ответ, щуря глаза.

– Чему радуетесь, мисс? – протянул он своим неприятным гнусавым голосом.

– Тому, что наконец попаду домой, – я попыталась передразнить нахала, максимально точно передавая его интонации.

Кондиционер. Прохлада. Господи, какой кайф… У меня аж в глазах потемнело от перепада температуры. Я на миг испугалась, но зрение быстро вернулась. Да, сосуды мои сосудики…

– Домой? Пфф… – мужчина хмыкнул. – Ну это еще не скоро…

– В каком смысле? – я насторожилась, даже перестала расправлять юбку платья на сидении машины.

– Семья Керсон приглашена на ужин в одном из домов Аллерского графства!

– Когда? – одними губами произнесла я, чувствуя, как кровь отливает от моего лица.

– Так сегодня, – и этот противный крысиный смешок.

Забыв о приличиях, уголки моих губ опустились вниз. Шофер продолжал усмехаться. Вот же вредный мужик! Он что, питается моей грустью что ли?

***

Ехали мы достаточно долго. Не знаю каким образом, но все мои домочадцы были полны сил и энергии. Никто не жаловался, никто не хотел домой. Даже дети не ныли! Вот это воспитание, вот это выдержка. Наверное, они привычные к подобным мероприятиям. Неужели ни зной, ни усталость их не берут? Если у Керсонов от рождения бесконечный аккумулятор в заднице, то где тогда, спрашивается, мой?

Светский прием проходил не в доме, а в ресторане в центре города. В тот момент, когда мы добрались до места назначения, я была похожа на золотистый кисель. В прохладной машине меня окончательно разморило. Обгоревшая кожа шеи и лица неприятно стягивалась, побаливала, как от крапивы. Странно, но остальные мои спутники оставались белыми, точно сметана. Кремом что ли мажутся?

Натертые жесткими туфельками ноги гудели, а поясница ныла от долгой ходьбы на каблуках. Ну да, непривычно мне! Что поделать…

Бьёнд фактически на руках вынес полу-спящую меня из машины. Никто больше не обращал никакого внимания на мое состояние. Состояние нестояния. Всю дорогу я внимательно смотрела себе под ноги и не сочла важным даже взглянуть на здание, в которое мы вошли.

Яркий желтый свет хрустальных люстр ударил в глаза, вызывая новый приступ тошноты. Держась за локоть Бьёнда, я хлопала глазами, стараясь привыкнуть к свету. Тетушка Тэсс знакомила меня с кем-то, я улыбалась, кивала, но не запоминала ни лиц, ни имен. Единственной задачей было высмотреть где-нибудь столик с едой и водой. Пить хотелось неимоверно. Желудочный кит, умирающий от обезвоживания и обезжиривания, исполнял свою последнюю арию.

– Госпожа, туда, – Бьёнд указал на застеленный белой скатертью стол в глубине зала. О да, наконец-то!

Подобрав подол платья, вместе с последними силами, я быстрым шагом направилась к столу, лавируя между дамами в шикарных платьях и мужчинами в костюмах. И вот, когда цель была уже совсем-совсем близка, кто-то поймал меня за руку, разворачивая к себе. Последнее, что я смогла увидеть, это стол с едой. А потом, лицо очаровательного блондина. Высокий молодой человек с хвостиком чуть ниже плеч и длинным узким подбородком.

– Мадам, вы танцуете? – произнес он, хлопая серо-голубыми глазами. И что-то было в этих глазах… такое неприятное.

Вообще, всем своим видом молодой человек напоминал змею. А может, я просто слишком хотела есть и воспринимала весь окружающий мир в негативном свете. В любом случае болтать, а тем более танцевать, мне совершенно не хотелось, поэтому я отрицательно покачала головой.

– Да что вы, мадам! – парень как-то слишком уж нагло опустил руку мне на спину, рывком притягивая к себе и ловя мою правую руку в свою. – Это же всего лишь танец, – интимным полушепотом произнес он, когда его лицо было совсем рядом с моим.

– Простите, – я попыталась прогнуться в спине, чтобы отодвинуться от назойливого кавалера, – но я спешу.

– Зря ты так, – парень резко развернул меня, выстраиваясь в строй и готовясь вальсировать. – Тебе понравится.

Давно это мы на «ты» перешли? Что-то не припомню… А я думала тут все такие интеллигенты с серебряной ложкой в заднице. Но нет. Встречаются и относительно нормальные ребята, которым ничто человеческое не чуждо.

– Сомневаюсь, – я все еще отклонялась назад, держась левой рукой за его плечо. Не просто положив ее сверху, а именно держась! – Я совершенно не умею танцевать.

Это, кстати, был второй главный аргумент против. Но партнеру было совершенно наплевать на мое мнение. И на мое состояние тоже. Меня продолжали вальсировать по залу.

– Отпусти меня, – пискнула я, пыталась переставлять ноги, чтобы хоть как-то успевать за ним. – Я плохо себя чувствую…

– Не ври мне, – голос парня стал жестче. Да я и не вру… Он притянул меня поближе, и шепнул в самое ухо. – Мне еще никто не отказывал!

И тут я не выдержала. Все произошло как-то само собой. Не удержавшись на ногах, я подалась вперед, наступив каблуком на ногу партнера. От кондиционера меня пробирал озноб, повороты вальса только ухудшили и без того шаткое состояние. Меня стошнило прямо на блондина. Не понятно даже, откуда что взялось, ведь за весь день я ничего не ела и почти не пила.

Парень развел руки, с перекошенным от отвращения лицом глядя на испорченный костюм. Я вытерла рот, медленно выпрямляясь. Голова кружилась. Я посмотрела вперед, затем оглянулась по сторонам, все вокруг смотрели на нас. В толпе я увидела крайне удивленную тетушку Тэсс и Генриетту Теодоровну, прикрывающую глаза рукой. Кажется, я даже услышала ее фразу: «какой позор».

Я сделала несколько шагов назад и натолкнулась на официанта. Тот не удержал поднос и хрустальные фужеры полетели на пол, разливая шампанское на паркет и окружающих. Бокалы разлетелись на сотни маленьких кусочков, в которых отразилось искреннее удивление каждого из присутствующих. Буря эмоций одолевала меня. Не зная, что делать дальше, я бросилась прочь из зала, расталкивая толпу.

Распахнув дверь, я выбежала на улицу. Оказывается, за то время, пока мы были внутри, прошел дождик. Я шла по влажному тротуару, сбрасывая на ходу ненавистные узкие туфли с истертых в кровь ног. Слезы усталости и безысходности душили, крупными каплями скатываясь по щекам.

– Ну за что, за что мне! – размазывая слезы и сопли по лицу причитала я, пытаясь нащупать пальцами веревочки корсета.

«Как опозорить семью и выставить себя на посмешище». Том второй.

Наконец, мне удалось найти сделанный заботливой Нэтой бантик и распустить его. Далее, рваными движениями я принялась расшнуровывать корсет. Как только он ослаб, я тут же сорвала садистский элемент одежды и облегченно выдохнула, потирая бока. Какой же это кайф – дышать полной грудью.

Я не выдержала и зарыдала громче, в голос, на ходу снимая с себя потяжелевшее от воды платье. Дождик уже не моросил, а шел полным ходом, хоть и не сильно. Я совсем продрогла. Но лучше так, чем без воздуха.

Шпильки сыпались на асфальт, тонули в лужах, вместе с выдранными волосками. Холод пробирал до самых костей. Я просто шла вперед, босяком по асфальту, в бельевом топике и порванных чулках, натянув непрозрачный подъюбник до самой груди и прижимая к ней тяжелеющую от воды одежду. Я уже не ревела, я злилась.

– Вот же сволочи, а, – в голос ругалась я, сжимая кулаки. – То же мне! Придумали! Над ребенком издеваться… А если бы я концы там отбросила?!

Одежда и волосы противно липли к телу.

– Уроды, а… Значит, если родились дворянами, то и могут позволять себе все, что вздумается? А о других подумать? Нет?

Рядом появился Бьёнд. На самом деле, я не знаю, как давно он появился. Скорее всего, все это время шел позади меня. Теперь мы поравнялись.

– Вот и я не буду думать! Только о себе теперь! Только о себе! И не смей мне ничего говорить! – рявкнула я, направляя на подошедшего ближе демона напряженный палец.

– И не думал, – Бьёнд пожал плечами.

Мы шли молча. Дождь усиливался и неприятно бил по коже. Я стараясь обнять себя сильнее и щурила глаза, не давая воде затекать в них.

– Мы с конем идем по полю, молча под дождем, – сказал Бьёнд. – Тренируем силу воли, в никуда идем.

– Что? – переспросила я, но он не ответил, только продолжил читать стихотворение. Я улыбнулась. Милый стишок. На последней фразе Бьёнд обернулся, как бы обращаясь ко мне.

– Сам придумал? – спросила я.

– Демоны не умеют сочинять стихов, – ответил он. – Приходится отправлять запросы.

– Во вселенную?

– В интернет.

Я улыбнулась, Бьёнд тоже улыбался. Причем так тепло, так естественно и искренне…

– И кто из нас конь? – спросила я, глядя ему в глаза.

– А вы как думаете, госпожа?

– Что, такси? – предложила я.

– Не думаю, что есть смысл, – сказал Бьёнд глядя куда-то через меня. Я проследила за его взглядом.

Активно орудуя дворниками, за нами ехал знакомый серебристый внедорожник.

Стекло опустилось, Деймон смотрел на меня со своим обыденным отвращением. Я прошла перед машиной, подходя к водительскому сидению.

– Графини не ходят по улицам голыми, – протянул он.

– Я не голая, – ответила я, оттягивая липнущий к телу подъюбник.

– И не графиня, – заметил он.

– Согласна, – огрызнулась я в ответ. Вот даже спорить не буду!

Собственно, на этом обмен любезностями был закончен.

– Не заляпай сиденья, – сказал Деймон, нажимая на кнопку. С тихим щелчком блокировка дверей снялась.

Честно говоря, мне совершенно не хотелось садиться в машину. Мятежная душа требовала топнуть ногой, развернуться и в знак протеста пойти пешком домой. Или не домой. Но здравый смысл победил обоих. Куда идти, я не знала, и как долго, тоже.

***

– О господи, Трина! – воскликнула Гертруда, когда я завалилась на порог. Всплеснув руками, женщина кинулась ко мне. – Детка, что с тобой случилось!

Я только покачала головой. А что мне ей ответить? «Извините, не выдержала каблуков и корсетов, устроила шествие со стриптизом на улице под дождем»? Поверить-то мне поверят, а вот одобрят – вряд ли.

– Труди, – тихо сказала я, прижимаясь спиной к двери, – можно чаю?

Женщина стояла не двигаясь, глядя то на меня, то на Бьёнда с ворохом моей мокрой одежды в руках. Я смотрела в пол. Вода с волос уже не лилась, но мокрые пряди все еще липли к лицу и телу.

– Хорошо, – неожиданно спокойной сказала она, – иди полежи в теплой ванне. А я принесу тебе поесть.

***

Шлепать грязными босыми ногами по чистому полу совершенно не хотелось, поэтому я натянула первые попавшиеся сланцы из комода. Мужские. Судя по всему, кого-то из еще незнакомых мне личностей.

Ванная комната, как оказалось, имелась почти в каждых апартаментах. Мои исключением не стали. Небольшое помещение, обложенное до самого потолка белой плиткой под мрамор, включало в себя ванную, унитаз, раковину со шкафчиком для туалетных принадлежностей и большим зеркалом над ней. Ремонт в этом месте не делался уже много лет, об этом свидетельствовали потемневшая от времени затирка между плитками кафеля и царапины на эмали самой ванны.

Я повернула бронзовую ручку смесителя. Спустя несколько секунд старческого хрипа, наконец хлынула вода. Коричневатая вода с оттенками красного. Да, судя по всему, трубопровод не меняли очень долго. С другой стороны, мне не привыкать.

Вскоре цвет воды сменился на белый. Я открыла краны сильнее, затыкая пробкой слив. С трудом стянув с себя остатки мокрых вещей, я бросила на пол и забралась в ванную. Вода постепенно заполняла емкость, окутывая меня приятным теплом. Мурашки бежали по коже, поднимая волоски на теле. Держась руками за края ванны, я облегченно выдохнула. Наконец-то тепло, наконец-то отдых…

– Сделайте воду прохладнее, иначе получите ожог.

Я открыла глаза, слегка повернув голову. На крышке унитаза восседал Бьёнд. И как бы по-хорошему надо бы начать кричать и закрывать обнаженное тело от дьявольского взора карих глаз, но так лень.

– Не смотри, – это все, что мне удалось произнести. Демон хмыкнул.

– Не переживайте за это, мисс Кэтрин, – сказал он. – Демоны видят все совершенно иначе. Не так, как люди. Так что вашей чести ничего не угрожает.

Я несколько раз моргнула, не раскрывая глаз целиком. По телу прокатилась усталость. А что касается моей чести… за семнадцать лет никто на нее не посягал. Так с чего бы теперь?

– И как же? – я зевнула. – Как же вы видите мир?

Снова усмешка. Я раньше не замечала за ним подобного. Что он имеет ввиду? Смущается? Не знает, что сказать?

– Когда-нибудь, – демон склонил голову на бок, – я покажу вам мир своими глазами.

Я смотрела на Бьёнда, постукивая короткими ногтями по бортику ванны. И как же, интересно, он видит мир? Черно-бело, или с пиксельной цензурой, как во взрослых мультиках? Или все неприличные вещи закрываются перед ним черными квадратиками?

– Эй, мисс Кэтрин! – послышалось из-за двери. – С кем вы разговариваете?

Без лишних церемоний дверь распахнулась, и в комнату вошла Труди. Аккурат в этот же момент Бьёнд исчез. Как ветром сдуло. В прямом смысле этого слова.

– Ох, Господи! – Труди посмотрела по сторонам, – какая жарища! Вот это вы напарили… Влажность, как в тропиках!

Под возмущения поварихи, я меланхолично подняла ногу, вытаскивая ее из воды и слегка увернула ей горячий кран. Струя воды из высокого крана стала заметно уже. Труди вышла, унося с собой поднос, и тут же вернулась, уже без него. Эй, а где еда?

– Я принесла тебе чай и печенье. Пусть там постоит, а то еще размокнет.

Размокнет, да и фиг с ним! С другой стороны, организм как будто бы уже привык обходиться без еды, есть мне не хотелось. Труди поставила маленькую табуретку около ванны и села на нее. Как только ее зад поместился…

– Ну как ты? – Труди сложила руки на край ванны, накрывая широкими влажными ладонями мою ручку. – Рассказывай, кто тебя обидел?

Я вздохнула. А что мне сказать? То, что я просто не готова носить корсеты и терпеть эти светские походы? Что я не смогу унаследовать поместье и вести его дела? И что я совершенно не знаю, как мне быть дальше… Я задрала голову, прижимаясь макушкой к прохладному кафелю, опустилась в воду по самую шею.

– Это так сложно, – потолок мутнел в клубах пара. – Все эти приемы, люди, платья… Этому учат с детства, а я… Зачем она вызвала меня? У вас же есть Мэтт и Дэнни. Я же никогда не смогу стать вашей графиней.

Труди внимательно слушала мое нытье, не перебивая.

– Не все так просто, мисс Кэтрин, – вздохнула женщина. – Законы Аллерского графства не идеальны. Когда-нибудь Мадам Тэсс объяснит вам…

– Но почему не сейчас? – мой голос стал тверже. Сжимая пальцами край ванны, я в упор смотрела на Гертруду. – Почему она не могла объяснить все в письме или, на худой конец, рассказать мне вчера?

Отсутствие информации бесило до крайности. Даже усталость немного отступила.

– Мисс Кэтрин, вы же только что приехали! Поверьте, Мадам Тэсс так же обескуражена, как и вы. Она попросту не может успеть все и сразу, – Труди развела руками. – Не переживайте. Я думаю, в ближайшее время вы все узнаете.

Я прикрыла глаза, потирая веки. Мне не стало легче от слов поварихи. Как же непросто жить в неведении… Да ничего тетушка объяснять не станет! Выпрет меня ко всем чертям за сегодняшнее, и дело с концом! Труди снова коснулась рукой моего костлявого плеча, привлекая внимание.

– Расскажи мне, что произошло сегодня? – мягко попросила она.

И я рассказала. Все от начала до конца. Пусть хоть один человек знает правду.