– Дэвон, ты молодец! Ты отлично сражался! Но дальше продолжать невозможно! – почти с мольбой обратился лорд к своему подопечному.

Перед глазами Девона всё крутилось и никак не могло остановиться.

– Ортис, щит! – прохрипел он и потерял сознание.

Дэвон пришёл в себя и понял, что лежит в своём шатре, а доспехи с него сняты. Он сел на застеленной волчьими шкурами лавке, голова его кружилась, во рту отпечатался металлический привкус крови. Вошёл Боргес и внимательно оглядел его. Кажется, он остался доволен увиденным и с некоторым облегчением уселся рядом со своим воспитанником.

– Нужно отправить мои доспехи и коня сиру Эвансу! – сказал Дэвон.

– В этом нет необходимости. Я выплатил ему компенсацию, которая этого достойного воина вполне устроила, – отвечал Боргес.

Дэвон недовольно скривился, но в глубине души он был рад, что сохранил свои доспехи и коня, к которым успел привыкнуть и которыми немного гордился.

– Я хочу извиниться перед сиром Эвансом, – сказал Дэвон вставая.

– За что? – Боргес удивлённо поднял брови.

– За то, что не смог составить ему достойную конкуренцию! – отвечал юноша.

На самом деле ему хотелось до конца испить чашу своего унижения. «Дурак, дурак! Возомнил о себе невесть что! Думал, что всех победишь! Мальчишка!» – корил он самого себя.

– Как знаешь, – равнодушно пожал плечами старый рыцарь.

Сир Боргес объяснил Девону как разыскать шатёр сира Эванса. Молодой человек прошёл мимо рядов палаток, над которыми развивались знамёна с причудливыми гербами, большинство из которых были Девону незнакомы. Он поймал себя на том, что невольно стал лучше понимать этих людей, может быть, даже в какой-то степени ощутил своё сходство с ними. Дэвон вспомнил каким был он в то время, когда они с матерью и сестрой жили в столице, находясь в полной зависимости от Де Боша-старшего. Ему стало стыдно за себя тогдашнего. Единственное что немного оправдывало его, это то, что тогда он был совсем ребёнком. По сравнению с тем, кем он был сейчас, для Девона прошла как будто целая жизнь и между двумя этими жизнями пролегла глубокая пропасть. У располагавшегося на отшибе, серого шатра сира Эванса стоял тот самый пожилой оруженосец, что предлагал Девону сдаться.

– Могу я поговорить с твоим хозяином? – спросил мальчик.

– У господина гость. Если можете немного подождать, то мой хозяин примет Вашу милость с превеликим удовольствием! – отвечал оруженосец с поклоном.

Несмотря на его скромный наряд речь его была учтива и не лишена достоинства. Дэвон потоптался рядом с ним некоторое время, пока из шатра не вышел хорошо одетый господин. Заметив Девона, он от чего-то смутился и поспешил скрыться с глаз. Дэвон ничего не понял. Пожилой оруженосец ухмыльнулся и заглянув в шатёр спросил:

– К Вам молодой сир Боргес!

– Пусть заходит! – услышал мальчик покровительственный голос Эванса.

В тот момент, когда Дэвон вошёл, хозяин сгрёб и ссыпал в ящик пригоршню серебряных монет.

– Добрый день, молодой человек! – весело произнёс сир Эванс, развалившись в потёртом бархатном кресле, – чем обязан Вашему визиту?

– Я хотел поблагодарить Вас за то, что оставили мне жизнь! – сказал Дэвон и поклонился.

Эванс рассмеялся.

– Юноша, для своего возраста Вы очень умны и проницательны! – сказал рыцарь улыбаясь.

– Но Вам нет нужды благодарить меня! Я сохранил Вам жизнь не из жалости, а ради собственной выгоды! – продолжал он.

– Да Вы присаживайтесь! Хотите поужинать со мной? Благодаря Вам и Вашему опекуну я сегодня неплохо заработал! – предложил он, видя искреннее удивление Девона.

– Том! – позвал сир Эванс слугу, – принеси нам мяса, овощей и вина! Того что по лучше!

Пожилой оруженосец накрыл на стол. Когда Дэвон отпил немного вина, голова его закружилась, он всё ещё ощущал себя слабым, обе руки ныли, грудь болела, но в целом он был жив и почти здоров. Мясо оказалось вкусным и Дэвон понял, что сильно проголодался.

– Понимаете, молодой человек, я живу с этих турниров. Если про меня пойдёт слава, что я убиваю своих соперников это сильно повредит моей коммерции. Так что Вам нет нужды быть мне благодарным! – откусывая большие куски и запивая их ещё большим количеством вина разглагольствовал Эванс.

– Я не понимаю, – честно признался Дэвон, – Вы бы могли побеждать в турнирах!

Эванс улыбнулся.

– Молодой человек, у меня нет ни земель, ни замка. Создатель не наделил меня смазливой внешностью, как Вашу милость и на моём пути не встретился щедрый опекун, вроде досточтимого сира Боргеса! Я пробивал себе путь наверх своими скромными силами и быстро понял, что могу зарабатывать, гораздо больше не выигрывая турниров!

Эванс рассмеялся и налил себе ещё вина.

– Не слишком ли много Вы пьёте? – осторожно спросил его Дэвон, – Ваш поединок состоится завтра утром!

– Ха! В этом ещё один плюс моего бизнеса! – сир Эванс отсалютовал Девону своей чашей, – прямо перед Вашем визитом у меня был мой завтрашний противник. За скромный взнос в мой карман, он приобрёл себе право биться завтра в решающем поединке! От меня потребуется лишь эффектно упасть, а это я могу сделать, даже будучи пьяным!

Эванс добродушно рассмеялся.

– Я заработал уже гораздо больше, чем получил бы за победу в этом жалком турнире! Отсюда я отправлюсь в Риден. Не хотите поехать со мной, молодой человек? Мы с Вами могли бы стать отличной командой! Впрочем, о чём это я?! Вы ведь в деньгах не нуждаетесь! Вы грезите о славе! – Эванс добродушно улыбнулся и Девону от чего стало перед ним неудобно.

Попрощавшись, он направился к себе и на выходе из шатра столкнулся с двумя размалёванными девицами самого разбитного вида.

– О, какой ангелочек! – произнесла одна из них облизывая пухлые, ярко-красные губы, – я могла бы переспать с тобой даже без денег! Что скажешь ангелочек?

Дэвон отшатнулся от неё и девица хрипло, нахально расхохоталась.

– Проходите! Проходите птички мои! – закричал Эванс и девицы хохоча как безумные впорхнули в шатёр.

Уже совсем стемнело, Дэвон шёл между рядами палаток, больших и скромных, ярко раскрашенных и латанных из неокрашенной рогожи. Хотя турнир почти закончился импровизированный городок жил активной ночной жизнью. Туда-сюда сновали торговцы, неприлично одетые девицы, оруженосцы с деловым сосредоточенным видом. Около каждого шатра горели факелы и в палаточном городке было светло как днём. Около своего шатра Дэвон разглядел маленькую завёрнутую в тёмный плащ фигурку. Заметив, его фигурка едва слышно вскрикнула и подбежав остановилась перед ним, откинула капюшон и перед Девоном предстала девочка, которую он днём выбрал своей дамой.

– Боже мой! Вы живы! Я так рада! – вырвалось у неё.

Дэвон невольно улыбнулся про себя.

– Милая девушка, простите меня за то, что я так неудачно сражался за Вас! – сказал он с поклоном.

– Нет! Что Вы! Вы невероятно храбро сражались! – горячо возразила девочка, – Ваш противник был такой страшный, но Вы бились против него с такой отвагой! Мне никогда ещё не приходилось видеть столь храброго воина!

Она осеклась и покраснела, потупившись. Дэвон хотелось спросить сколько турниров посетила его случайная знакомая, но сдержался.

– Что Вы делаете в таком месте? Оно совсем Вам не подходит! – сказал он с мягким упрёком.

– Вы правы! – оглянувшись по сторонам произнесла девушка, – но я так хотела увидеть Вас! Я боялась, что Вы сильно ранены!

Выпалив это, она окончательно смутилась и замолчала.

– Войдём внутрь! Здесь холодно, – предложил Дэвон приподняв полог шатра.

Девочка секунду поколебалась, но потом решительно проскользнула внутрь. «Она дочь лавочника, она сама пришла ко мне, и я могу взять её если захочу!» – подумал Дэвон.

Оказавшись в шатре, девочка помедлила секунду, потом сбросила с плеч плащ и повернулась к Девону. На ней было простенькое светлое платье, которое очень ей шло, волосы были уложены, как у взрослой дамы, видимо, чтобы выглядеть старше. Большие голубые глаза были кроткие и влажные, маленький ротик, ямочки на щёчках, нежные детские ключицы, вся она была чистая, невинная, пахнущая цветами.

– Сегодня, когда такой знатный рыцарь, как Вы выбрали меня своей дамой, моё сердце едва не выскочило из груди! Я никогда в жизни не была так счастлива! – проговорила девушка, глядя Девону в глаза.

– Это как сбывшаяся мечта! – продолжала она торопливо.

– Если Вы хотите… если сочтёте меня достойной…, то я могла бы провести эту ночь с Вами! – поспешно закончила она, покраснев до корней волос и глядя вниз.

Дэвон подошёл к ней, девочка дрожала словно пойманная в силки птичка. От её волос пахло деревенскими цветами, названия которых Дэвон не знал.

– Как тебя зовут? – спросил он.

– Мина, Ваша милость, – тихо отвечала девочка.

– Сколько тебе лет?

– Двен… мне пятнадцать! – закончила она решительно.

Дэвон взял её за подбородок и подняв её лицо прикоснулся губами к её полуоткрытым детским губам. От Мины пахло молоком, она вся потянулась к нему приподнявшись на цыпочки. Поцелуй их длился долго, а может быть всего секунды. Оторвавшись от её губ, Дэвон заглянул ей в глаза.

– Я воспитанник лорда Боргеса, палача Боргеса. Ты должна научиться больше ценить себя! – сказал он ей.

Девушка побледнела и присев на корточки закрыла лицо руками. Дэвон укутал её плащом и позвал своего оруженосца.

– Ортис проводи девушку домой! – приказал он.

– Пойдём-те леди! – пробасил молодой оруженосец.

Девушка вскочила и бросилась вон из шатра так быстро, что едва не сбила Ортиса с ног.

– Постойте, леди!

Оставшись один Дэвон, расстегнул верхние застёжки камзола и с наслаждением вытянулся на скамье. Голова всё ещё гудела, тело ныло. «Она симпатичная,» – подумал Дэвон и от этой мысли ему стало немного приятно.

– Пошли прочь, маленькие негодяи! – старуха в лохмотьях, махнула похожими на сухие крылья руками.

Стайка ребятишек отбежала прочь от неё.

– Ведьма! Старая ведьма! – кричали они, дразнясь высовывая языки и непристойно жестикулируя.

– Негодяи! – повторила нищенка, она уселась на ступенях храма и вытащив откуда-то кусок чёрствого хлеба стала есть, прикрывая рот рукой.

Мальчишки ещё некоторое время пытались задирать её, но она как будто совершенно потеряла интерес ко всему что происходит вокруг. Губы её повторяли слова на не знакомом им языке, длинные седые волосы висели спутанными прядями, глаза глубоко запали, сквозь прорехи в платье, бывшем когда-то, судя по всему, очень дорогим, просвечивалось худое, грязное тело. Наконец мальчишкам она наскучила, и они убежали куда-то. Церковь, на ступенях которой сидела нищенка, казалась полу заброшенной. После смены власти в Королевстве, священники боялись попадаться на глаза горцам, у которых были свои Боги. Нередки были случаи, когда храмы осквернялись, а священно служителей прибивали гвоздями к их воротам. В начале улицы послышался топот копыт множества лошадей, и яркая кавалькада рыцарей и оруженосцев заполнила улицу. Турнир закончился и теперь эти достойные люди двигались в славный город Риден, на следующий турнир. Старуха подняла лицо и с восторгом уставилась на всадников.

– Добрые сиры, храни вас Господь! – бормотала она.

Разволновавшись, она вскочила на ноги и пошла вдоль по тротуару, сжимая в руке недоеденный ломоть хлеба. Изо рта её похожего на узкую щель вырвались слова какой-то гошской песни. Мимо неё проезжали рыцари и их слуги, не обращая на нищенку никакого внимания. Если взгляд их падал на неё, то на лице отображалось брезгливое презрение. Старуха увидела молодого человека, почти мальчика, настолько красивого, что он был похож на ангела. Его светлые волосы и большие, как у девушки глаза невольно приковывали взгляд. Нищенка вся засветилась от восторга, она приблизилась к юноше и пошла вслед за его конём, шепча какие-то слова, она спотыкалась и едва не падала, но казалось совершенно этого не замечала. Молодой человек несколько раз недовольно косился на неё, но, когда взгляд его задержался на её лице, он едва не вскрикнул. Лицо его побледнело, он не сводил глаз с высохшего лица нищенки. Поймав его взгляд, она застенчиво улыбнулась и протягивая к нему костлявые руки проговорила:

– Подайте несколько медяков, бедной старой женщине, чей сын пал в бою под Карсом!

Молодой человек смотрел на неё расширенными от ужаса глазами. Он отъехал в сторону и остановился перед нищенкой, всё ещё стоявшей перед ним с протянутой за подаянием рукой.

– Что случилось, Дэвон? – спросил, подъехавший к нему пожилой мужчина неброско, но дорого одетый.

– Моё имя Гуго Девон Артур Гаверн, – сквозь зубы процедил юноша.

– Эта женщина, – он указал на нищенку пальцем, – моя мать!

– Дэвон! Дэвон! – растеряно повторила женщина, как будто пытаясь что-то вспомнить.

Глаза её закатились, и она без чувств упала на мостовую. Юноша вскрикнул и спрыгнув с коня, подхватил нищенку на руки. Проезжавшие мимо него всадники косились на него с изумлением, но он не обращал на них никакого внимания.

– Чёрт! – пробормотал пожилой лорд, раздражённо оглядываясь по сторонам.