Читать книгу «Я вернусь через тысячу лет. Книга 3» онлайн полностью📖 — Исая Давыдова — MyBook.

3. По пути к космическому «Феномену»

– Теперь придётся кое-что объяснить тебе, – продолжает Нур-Нур. – Я не представляю уровень твоих астрономических знаний. Но, если ты смог прочитать мою запись до этих слов, ты должен хотя бы минимально знать, что такое звёзды, планеты, планетные системы и созвездия на небе. Общий уровень астрономических знаний обычно опережает понимание такой тонкой техники, какая сейчас у тебя в руках. Поэтому объяснять элементарные астрономические понятия я не стану. Начну сразу с того, что имеет значение для нашего разговора – со звёздных скоплений. Просто покажу тебе их. Вот сейчас перед твоими глазами сияет шаровое скопление звёзд. Оно примерно имеет вид шара, и звёзд в нём может быть до миллиона. Вместе они удерживаются взаимным тяготением. Шаровые скопления – самые старые группы звёзд в нашей громадной звёздной системе. Их мало – нам известны полторы сотни. А общее их количество, вероятно, около пятисот. Остальные скрыты облаками газа и заслонены ярким центром всей звёздной системы. Поэтому точное число шаровых скоплений неизвестно.

А сейчас ты видишь рассеянное звёздное скопление. Оно обычно не имеет определённой формы. Это как бы размытое звёздное облако. В нём может находиться от сотни до десяти тысяч звёзд. Эти скопления в десять-пятнадцать раз моложе шаровых, и их в сотни раз больше. Специалисты считают – до двадцати тысяч на всю нашу звёздную систему. Хотя пока нашли и обозначили раз в десять меньше. Остальные рассеянные скопления также скрыты облаками газа и заслонены центром звёздной системы.

Типичный возраст шарового скопления – около десяти миллиардов лет. Средний возраст рассеянного скопления – один миллиард лет. Понятно, среди них есть более молодые и более старые.

Наши астрономы, а за ними и писатели-фантасты долго считали, что самые древние, самые развитые цивилизации надо искать в самых древних звёздных образованиях – в шаровых скоплениях. Особенно надеялись на центры, которые трудно изучать. Потому что изображения дрожат в плотной планетной атмосфере. Пытались ловить оттуда радиосигналы. Даже посылали в шаровые скопления автоматические зонды. Ни один из них, понятно, не вернулся и никаких сигналов нам не передал.

Развитие спектрального анализа поначалу уверило нас, что надежды были пустыми. Весь этот переливающийся огнями шар, который ты сейчас видишь, всё гигантское шаровое скопление звёзд состоит чаще всего лишь из двух самых лёгких элементов – водорода и гелия. Из них состояла первичная Вселенная, они и сгустились в первые звёзды, которые собрались в шаровые скопления. Никакая жизнь в подобной среде невозможна. Для жизни требуются сотни различных элементов. Все они тяжелее водорода и гелия и создаются в ядерных топках первого поколения звёзд. Отжив свой срок, эти первые звёзды взрываются и разбрасывают тяжёлые элементы по Вселенной облаками газа. Облака постепенно сгущаются и образуют новые звёзды, уже с тяжёлыми элементами. Их называют звёздами второго поколения. И возле них, на планетах, жизнь уже возможна. Такова наша звезда Зера. И такова ваша, которую мы назвали Капи. Но в шаровых скоплениях первые спектральные анализы таких звёзд не обнаружили.

Однако когда нам удалось вывести телескопы за пределы атмосферы, на околопланетные орбиты, такие звёзды в шаровых скоплениях отыскались. Хотя и немного, и не в центре, а на окраинах.

Ещё позже наши дальние зонды засекли мощный радиомаяк, который утверждал, что его «хозяин» находится как раз в шаровом скоплении. Он называл его «рой звёзд». Это был единственный конкретный адрес другой развитой цивилизации, который удалось получить всей нашей космонавтике.

Шаровыми скоплениями после этого занялись особенно тщательно, исследовали каждое. И выяснился очень большой разброс их по возрасту. А это означало, что в самых молодых шаровых скоплениях тоже может зародиться жизнь – возле пусть и немногих звёзд второго поколения. Так что тот радиомаяк вполне мог сказать правду. Да и зачем ему неправду говорить?

Мы проверили вокруг всё, что было нам под силу. Самым перспективным оказалось звёздное скопление, которое ты сейчас видишь. По форме – не рассеянное и не шаровое. Этакий размытый эллипс. С нашей точки зрения. Хотя с другой точки его можно увидеть и как шаровое. Оно моложе всех известных шаровых и старше всех известных рассеянных. Его спектральный анализ показывал наличие звёзд обоих поколений. Этакое переходное скопление примерно из двух с лишним тысяч звёзд. Единственный свидетель той эпохи, когда, по мнению астрофизиков, звёзды вообще не образовывались в нашей системе. Перерыв этот длился от пяти до девяти миллиардов лет. Предшествовали ему массовые взрывы звёзд первого поколения, быстро отживших свой век. Они рассеяли повсюду такие громадные и плотные облака газа, что сквозь них не мог пробиться звёздный ветер оставшихся светил. А без его напора звёздообразование не идёт.

Однако пролетели миллиарды лет, гигантские облака газа уплотнились, сгустились, возникли внутри них звёздные «коконы», очистилось пространство для звёздного ветра, и звёздообразование возобновилось. И теперь ясно, что второй такой же перерыв в будущем почти гарантирован. Примерно через пять-шесть миллиардов лет, когда начнут в массовом порядке одна за другой умирать звёзды второго поколения.

Необычное скопление звёзд назвали у нас «Феноменом». Хотя остальные названий не имеют, только номера.

Постепенно выяснилось, что перерывы в звёздообразовании вовсе не всеобщий закон для Вселенной. У нашей гигантской звёздной системы («Галактики»! – переводит мыслеприёмник) есть два небольших соседа, Большой и Малый…

– Магеллановы облака, – уточняет мыслеприёмник.

– …И у этих растрёпанных соседей, – продолжает Нур-Нур, – перерывов в звёздообразовании не было. Там легко можно отыскать и старые и молодые шаровые скопления. Мы называем их «красные» – старые – и «голубые» – молодые. По цвету преобладающих в них звёзд. И «голубые» шаровые скопления состоят там из таких же молодых звёзд, какие у нас характерны для рассеянных скоплений.

Понятно, к «Феномену» послали автоматические зонды. Пока они не вернулись и сигналов не подали. Но ещё рано. Именно к этому «Феномену» и снаряжалась наша срочная экспедиция. Наша звезда Зера торопила нас… Мы надеялись, что среди жёлтых звёзд «Феномена» отыщутся несколько спокойных и долговечных светил с удобными планетными системами. Много ли нам надо? Даже одной подходящей планете были бы рады. Но в такой густой куче, может, найдутся и две подходящие? И тогда мы могли бы разойтись со страной-соперницей на разные планеты. Каждая страна – со своими союзниками… Летали бы друг к другу в гости… Делить было бы нечего…

Уже почти перед самым нашим вылетом космическая астрономия обнаружила планетную систему возле твоей звезды Капи. Размеры ближних планет нас очень заинтересовали. Система лежала чуть в стороне от нашего курса. Смотри сам! Звёздная карта перед твоими глазами. Вот «Феномен». Вот твоя спокойная Капи. Вот моя обречённая Зера. Видишь? Совсем небольшое отклонение от курса. По космическим, понятно, масштабам… Мы решили заглянуть в этот уголок и заложили такой курс в мозг корабля.

Получался рейс одновременно и разведывательный и научный. Была надежда разрешить астрофизическую загадку «Феномена» и географическую загадку чужого радиомаяка. Кроме как к «Феномену», привязывать его было не к чему… Добавлялась ещё и надежда на разрешение другой космической загадки, может, не менее сложной. Десятки тысяч различных фактов, рассеянных по всей нашей планете и пронизывающих нашу историю, говорили о том, что мы давно находимся под наблюдением другой цивилизации, более развитой, чем наша. Вот смотри её проявления на нашей планете…

Нур-Нур умолк на минуту, и в моём мозгу замелькали картинки, знакомые с детства. «Летающие тарелки» с иллюминаторами, бесшумные светящиеся шары, «сигары» и «зонтики», стремительные прозрачные и беззвучные подводные корабли, окутанные сиянием. Всё это я видел в магнитозаписях и кинолентах, в журналах и книгах. Это называлось то АЯ – аномальные явления, то НЛО, то ФФ – феноменальные факты. Это не имело законченного научно признанного объяснения ни до моего рождения, ни до нашего отлёта на корабле «Рита-3». Эта загадка была одновременно и земной извечной загадкой.

– Изучающая нас цивилизация, – продолжал Нур-Нур, – никак не хочет идти на прямой открытый и широкий контакт с нашей. Видимо, считает нас не созревшими для нормального контакта. Может, и справедливо… Пока планета разделена на конкурирующие державы, пока существует возможность глобального конфликта, пока не ликвидировано оружие массового уничтожения, – опасно давать такой планете дополнительную научную и техническую информацию. В руках конкурентов она сейчас же обернётся новым оружием для уничтожения людей.

Нур-Нур тяжело вздохнул, а я почувствовал, что заглядывать в эту загадку сейчас уже не могу. Рука раскалывалась от боли, бежала уже не десятая, а тринадцатая минута. Пришлось стремительно выпустить из ладони коэму, снять шестой палец, под которым боль буквально набухла, и залепить ранку. Потом я положил на стол мыслеприёмник, отдышался и хотел переключаться на текущие хозяйственные дела.

Однако по инерции мозг оставался во власти информации Нур-Нура и почти автоматически «перебирал варианты». Хотелось разгадать «Феномен» сейчас же, перевести его на земную астрономическую классификацию.

По многим признакам «Феномену» могли соответствовать два известных Земле звёздных скопления. Одно из них имело номер 188 по каталогу NGC и считалось «фирменным» скоплением уральской астрономии. Ещё в десятом классе мы его «проходили» и называли самым старым из рассеянных. Возраст его – около четырёх с половиной миллиардов лет.

Именно уральская астрономическая школа, созданная в двадцатом веке Клавдией Бархатовой, исследовала это скопление особенно долго, тщательно и всесторонне. Всю жизнь Бархатова от него не отступалась. И её ученики – тоже. В итоге скопление стало как бы краеведческой достопримечательностью. Нигде не знали о нём столько, сколько на Урале. В «Малахите» неожиданно для меня выяснилось, что средние школы других районов Земли далеко не всегда включали это скопление в свои программы. Зато вчерашние уральские школьники знали его поголовно.

Однако англичане и американцы прилично знали изученное в Шотландии скопление Лебедь II из трёх с лишним тысяч звёзд в основном второго поколения, состоящих из тяжёлых элементов. И примерно триста звёзд там ничем не уступали Солнцу в возможностях для возникновения жизни. По форме скопление было почти шаровым, по составу – почти рассеянным. И во всяком случае – самым молодым из шаровых. Какое из них ближе к нур-нурову «Феномену»?

По возрасту – вроде бы «уральское». По составу – вроде бы «шотландское».

Здесь, на Западном материке, без справочников, без звёздных каталогов и атласов, мне такую задачку не решить. Да и не моё дело решать её. Я не астроном. Я способен только восхищаться людьми этой удивительной профессии, как восхищался в юности красавицей и умницей Клавдией Бархатовой, которая ещё студенткой, в тяжёлые годы войны с фашистами, поставила перед собою цель: «Хоть час в день – звёздам!»

Невероятно многого добилась она за этот «час». Она открыла два звёздных скопления, которые так и названы её именем: «Бархатова-1» и «Бархатова-2». Она построила первую на Урале астрономическую обсерваторию и создала всемирно известную уральскую астрономическую школу. Воспитанники этой школы вели астрономию и в нашем «Малахите». Бархатова исследовала в сотнях своих работ всю систему рассеянных звёздных скоплений нашей Галактики – почти по всем астрофизическим параметрам. Четыре тома атласов звёздных скоплений выпустила Бархатова за свою жизнь. Последние тома – уже со своим учеником. Её атласами пользуются и сегодня. Именем Бархатовой названы два астероида. И, таким образом четырежды повторяется её имя в космических объектах. Ни один из других российских астрономов этого не удостоился. Имена же трёх шотландцев, изучивших скопление Лебедь II, – Реддиша, Лоуренса и Пратта, – с трудом вспоминали в «Малахите» даже их соотечественники…

От звёздных скоплений мысль поползла к знакомому радиомаяку. Не он ли «окликал» нашу «Риту-3» на полпути от Земли? Тоже ведь утверждал, что его «хозяин» находится в «рое звёзд»…

Ну а если это просто другой маяк той же сверхцивилизации? Ведь она могла поставить и не один маяк!.. Как не один земной радиомаяк стоит на окраинах Солнечной системы…

Во всём этом предстоит разбираться астрономам, когда передам им расшифровку нур-нуровых коэм. А у меня сейчас – свои срочные хозяйственные заботы. В Заводском районе обстоятельно загружался мой вертолёт. И надо было проследить, чтобы уложили в него и двуручные пилы – очищать площадку для птицефермы; и второй самовар – одного на всё племя уже не хватало! – и дополнительные сатины, ситцы, нитки и ножницы – кройкой и шитьём занималась уже не одна Лу-у; и первые красочные буквари – приучать детишек хотя бы к виду книги и перелистыванию страниц.

Как раз на эту работу выпал и тот день, когда все астронавты первого корабля покидали с обеда или раньше свои рабочие места и стягивались в клуб. А их подменяли ребята с других звездолётов.

Четырнадцать лет назад, именно в этот день, «Рита-1» опустилась на Материк. Семь лет этот день не замечали и не отмечали. Не до того было… Но с приходом «Риты-2», с появлением четырёхсот новых астронавтов, годовщины первого экипажа стали замечать и отмечать. В этот день переизбирали членов Совета от первого корабля, устраивали небольшой концерт – для всех! – и «узкий» банкет – только для «ветеранов».

Концерт, разумеется, готовила прежде всего Розита. И потому на узле связи с утра дежурила Аня Бахрам. А при ней, «на подхвате», Али. Ещё накануне вечером на прогулочном этаже он сообщил мне, что на концерт не пойдёт, ограничится телетрансляцией. Так как в «Малахите» торжественно поклялся Анюте нигде без неё не развлекаться. И, разумеется, получил такую же ответную клятву. На что и рассчитывал…