Цитаты из книги «Как я стал собой. Воспоминания»

Группа, с которой я связан теснее всего, – это моя семейная группа. Я женат на Мэрилин шестьдесят три года, и редко выдается день, когда я не благодарю свою удачу за то, что у меня такая выдающаяся спутница жизни. Однако, как я часто говорю другим людям, отношения не ищут – отношения создают. Все эти десятилетия мы оба усердно трудились, чтобы создать тот брак, который есть у нас сегодня.

Я очень серьезно воспринимаю идею, что, если человек живет хорошо и не испытывает глубоких сожалений, смерть он встречает с большей безмятежностью. Я слышал эту мысль не только от многих умирающих пациентов, но и от писателей с великой душой, таких, например, как Толстой, чей Иван Ильич осознает, что умирает так плохо именно потому, что скверно жил. Все, что я читал, весь мой жизненный опыт учил меня, что важно жить так, чтобы умирать, как можно меньше сожалея. В последние годы я осознанно стараюсь быть великодушным и мягким со всеми, кого встречаю, и в завершающий период своего девятого десятка вхожу с достаточным чувством удовлетворенности жизнью

Мистер, один из нас определенно спятил».

Впоследствии мне пришло в голову, что я был свидетелем аналогичной ситуации в собственной жизни. Как-то раз я видел, как Дон Джексон, психиатр, отличающийся изобретательностью своего подхода, беседовал с больным хронической шизофренией. Пациент был одет в фиолетовые брюки и струящийся пурпурный халат. Он проводил свои дни в палате, величественно восседая на высоком кресле, и молча взирал как на сотрудников, так и на пациентов, словно они были его подданными. Доктор Джексон пару минут наблюдал это царственное поведение пациента, затем рухнул перед ним на колени, склонил голову до земли и вручил этому человеку ключи от палаты со словами: «Ваше величество, это вы, а не я, должны ими владеть». Пациент ошарашенно уставился на ключи и коленопреклоненного психиатра и произнес первые за много дней сло

«Ибо таков я изначально, влекущий, привлекающий, поднимающий, возвышающий, увлекатель, воспитатель и надсмотрщик, не напрасно говоривший себе: «Стань тем, кто ты есть!»»

десятке я обрел гораздо большее спокойствие и счастье, чем мне когда-либо представлялось возможным. И есть еще дополнительный бонус: перечитывание собственных трудов становится более увлекательным! Ухудшение памяти несет неожиданные преимущества. Листая страницы «Трех нераспечатанных писем», «Не того ребенка» и титульного рассказа «Палача любви», я прямо-таки сгорал от любопытства. Я позабыл, чем кончаются эти рассказы!

Я завершил послесловие к новому изданию «Палача любви» наблюдением, которое показалось бы неожиданным моему молодому Я, – а именно, что с высоты восьмидесяти лет все выглядит лучше, чем ожидалось. Да, я не могу отрицать, что жизнь в старости – это одна чертова утрата за другой. Но несмотря на это, на своем седьмом, восьмом и девятом десят

делал вид, что мне оно тоже по вкусу. Но недавно я отбросил всякое

Вероятно, мы – не единственная такая группа, но до меня не доходили слухи ни о чем подобном, и уж точно я ни разу не слышал о группах, которые прожили бы так долго. За эти два десятилетия мы пережили смерть четырех участников, а у двоих развилась деменция, которая вынудила их покинуть группу. Мы обсуждали смерть супругов, повторные браки, выход на пенсию, заболевания родственников, проблемы с детьми и переезды в дома престарелых. В каждом случае мы оставались верны обязательству честно анализировать себя и друг друга.

На данный момент складывается впечатление, что текстовая терапия сыграет серьезную роль в будущем нашей сферы деятельности.