Цитаты из книги «Как я стал собой. Воспоминания»

Три года назад, когда я впервые услышал о текстовой терапии, в которой терапевты и клиенты общаются исключительно посредством сообщений, я снова отшатнулся в отвращении. ТЕКСТОВАЯ ТЕРАПИЯ! ФУ!

Затем мне позвонил Орен Франк, создатель «Токспейс», крупнейшей платформы для текстовой терапии онлайн. Он сказал, что теперь его компания организует терапевтические группы, которые встречаются посредством текстовых сообщений, и попросил проконсультировать его терапевтов.

цвет обложки и так далее. Через двести лет после смерти Спинозы один богатый меценат выделил средства для восстановления всей библиотеки Спинозы, и собиратели в своих поисках неукоснительно следовали описаниям книг, составленным аукционистом.

Аукционист попался невероятно педантичный. Для аукциона он составил крайне подробное описание каждой книги – указал дату выхода в свет, издателя, город, материал переплета

книга – «Предательство Спинозы» Ребекки Гольдштейн, романистки и философа. Один за другим я поглощал ее выдающиеся романы, но именно «Предательство Спинозы» – отчасти философия, отчасти беллетристика, отчасти биография – вдохновил мой разум. Мысль написать роман о Спинозе вертелась в моем сознании, но я чувствовал себя в абсолютном тупике

противоположную позицию: раз смерть «чешется» все время, то, помогая пациентам исследовать свою позицию по отношению к ней, можно принести немало пользы.

Например, Эбенезер Скрудж в «Рождественской истории» Диккенса вначале выступает как одинокий скряга, но к концу повести это добрый, великодушный и окруженный любовью человек. Откуда эта трансформация? Диккенс дает Скруджу мощную дозу терапии экзистенциального шока, когда Дух грядущего Рождества позволяет Скруджу увидеть собственную могилу и прочесть свое имя на надгробии.

понимание, что несмотря на близость с другими, мне все равно придется сталкиваться с жизнью в одиночку», или «понимание, что какое-то количество боли в жизни и смерть неизбежны».

хотя мы проживали один и тот же час, переживали мы этот час очень по-разному и ценили разные его моменты.

Наша сфера будто продолжала следовать совету Адольфа Мейера, много лет влиявшего на американских психиатров: «Не чешите там, где не чешется» – иными словами, не поднимайте неприятных тем, пока этого не сделает пациент, особенно в областях, где успокоить его тревоги, скорее всего, не в нашей власти