«Сразу бы так! – бегущей строкой пронеслось в сознании. – А теперь за мной, прямо сквозь дверь. Только внутри не застрянь».

«Многообещающее напутствие…»

Лёша уже был не способен увидеть, где находится Лика, но чувствовал, что она внутри. Он нацелился на дверь и попытался максимально ускориться, чтобы как можно быстрее проскочить ненавистную преграду. Цвета и предметы опять на миг смешались, и, когда они вновь соединились вместе, Лёша оказался в центре небольшой прихожей. Мысленно он возликовал.

Помещение было вытянутым, из него вели три прохода: на кухню, в одну из комнат – видимо, гостиную – и короткий коридор, заканчивавшийся ещё одной комнатой. Квартира была обставлена и оформлена дорого, но безвкусно. В ней чувствовалась проблема большинства обеспеченных хозяев: деньги уже есть, а вкус или готовность доверить оформление профессионалам пока не появились.

Из дальней комнаты раздавались негромкие сдавленные всхлипы. Повинуясь природной доброте, Лёша устремился на звуки плача. В комнате на оранжевом диване, уткнувшись лицом в колени, сидела Лариса. Она тихо всхлипывала, путаясь в собственных волосах. Она выглядела милой и нежной и настолько трогательно плакала, что Лёше захотелось вернуться в тело и уже в реальном облике прийти к ней и успокоить.

«Нюни подбери!» – решила подбодрить Лика.

Лёша мысленно вздохнул и поинтересовался: «Ну и что дальше? Долго девчонку мучить будешь?»

«Вот не надо мне лишнего приписывать. Работа есть работа».

Лариса потихоньку начала успокаиваться, подняла голову и посмотрела в окно, всё ещё подрагивая от нахлынувших эмоций.

«Она нас не увидит?»

«Нет, конечно. Смотри: наша задача – сделать так, чтобы она взяла деньги. Она девушка, а значит, существо эмоциональное. Нам же лучше. Мы должны создать такое эмоциональное состояние, что у неё фактически выбора не останется. Для начала посмотри на карту и найди наиболее вероятные события».

Лёша сосредоточился на Ларисином лице, пытаясь сконцентрироваться на карте судьбы. Через несколько секунд он почувствовал уже знакомое ощущение резкого сближения с чужой головой, попытался зажмуриться, но вместо этого увидел огромный экран с яркой линией жизни в центре. Сориентировавшись, он нашёл область, где яркая синяя линия разветвлялась.

«Вот, молодец, нашёл, теперь давай дальше».

Лёша чертыхнулся и уставился в бледную линию, чувствуя себя умственно отсталым бараном, узревшим новое архитектурное сооружение, но картинка постепенно увеличилась, и он смог подробно рассмотреть текущий отрезок её жизни. Тот напоминал верёвку с несколькими узелками, над каждым из которых висело небольшое оконце. Остановившись на одном из них, можно было увидеть событие, которое вскоре должно произойти. Присмотревшись, Лёша увидел звонок от отца, который решит поинтересоваться, какие у Ларисы планы на лето и не хочет ли она съездить в Хорватию с родителями, «а то тут тур неплохой предлагают». Затем увидел Рому, который будет мяться у подъезда дома, но так и не решится зайти и навестить девушку; увидел статуэтку ангелочка, неожиданно падающую с полки и разбивающуюся вдребезги, когда Лариса потянется за флакончиком духов; увидел связку ключей, которую она забудет, когда соберётся ехать на работу ближе к вечеру, и множество других мелких событий, составлявших её жизнь на ближайшие несколько часов.

От такого объёма данных стало страшно: Лёша не испытывал восторга от возможности получить всю информацию о человеке, а главное – от права решать, какой должна быть его жизнь и что он должен в ней выбрать.

«Ты всё увидел… Хорошо, но ты пока не умеешь сопоставлять эти события. Здесь наша работа похожа на эффект домино. Видел когда-нибудь, как одна фишка приводит в движение целые ряды, запускает огромный механизм, который продолжает движение так долго, как определил создатель в самом начале? Мы делаем так же. Люди всегда недооценивают важность мелочей и эмоций, крохотных деталей, полностью определяющих их выбор. Любое самое взвешенное решение может полностью развалиться, если натолкнётся на подходящее, но малозначимое на первый взгляд событие».

«То есть ты хочешь создать цепочку ситуаций, которые сформируют её выбор?» – перебил рассуждения Лики Лёша.

«Именно… Ты, кстати, правильно расставил акценты в том, что увидел».

Лёша удивился тому, что что-то сделал правильно, хотя и совершенно не собирался.

«Нужно помешать её отцу позвонить, Романа заставить подняться в квартиру, ключи переместить в сумочку (в этой связке есть ключ от сейфа), не дать статуэтке разбиться, поскольку это его подарок и Лариса, скорее всего, подумает о плохом знаке».

«А это-то ты с чего решила?»

«Ты и не представляешь, к каким невероятным средствам люди, а особенно девушки, иногда склонны прибегать, когда не могут что-то решить».

«По-моему, это перебор».

«Да, ты явно никогда не понимал женщин, – с иронией констатировала Лика. – Для закрепления нужно, чтобы ей было Рому жалко. Начнём с квартиры».

Лёша не понял, каких действий Лика от него ждала, но почувствовал, что она отдаляется. Он ещё раз посмотрел на Ларису, в печальной задумчивости сидевшую на диване, но теперь уже прижимающую к груди мягкую игрушку, и полетел вслед за Ликой.

«Ты где?» – обратился он к пустой прихожей.

«Да, прямо перед тобой. Глаза разуй!»

«Но я же не вижу!»

«О, господи! Вспомни, как я выгляжу, и постарайся почувствовать. Я для тебя полностью открыта».

Лёша воскресил в памяти образ Лики и попытался отыскать его в пространстве.

«Теплее, ещё теплее. Холодно! Морозилка!» – Лика как всегда издевалась.

Наконец, разозлившись, Лёша различил смутный силуэт, который профессиональными движениями как раз обыскивал карманы красного пальто.

«Тебе не стыдно?» – возмутился Лёша.

«Ещё чего!»

Не найдя того, что искала, она перешла на белый пуховик, а затем и на норковую шубу. Наконец, порывшись в левом кармане шубы, она вытащила массивную связку ключей с плюшевым брелоком, придирчиво изучила и, удовлетворённая находкой, направилась к кожаной коричневой сумочке, стоявшей на журнальном столике, и бросила ключи внутрь.

Лика оглянулась на Лёшу, одарила его не слишком доброй улыбкой и, хитро подмигнув, направилась к полке, на которой в беспорядке валялись расчёски, разные женские аксессуары и никому не нужные статуэтки, подаренные на многочисленные праздники. Лика отыскала на полке полупустой флакончик духов и небольшую фигурку двух пухлых целующихся ангелочков и поменяла их местами. Затем она зависла в замешательстве и вновь посмотрела на Лёшу:

«А ты что стоишь глазёнками хлопаешь? Дуй в ванную за жидким мылом или шампунем!»

Удивившись новой просьбе, Лёша всё-таки отправился в ванную, но быстро понял, что света там нет. Мысленно выругавшись, он вернулся обратно в коридор, где Лики уже почему-то не было, и отправился на поиски выключателя. Отыскав, он попытался нажать клавишу, но осознал, что это невозможно. Лёша сосредоточился и вновь протянул теперь руку к выключателю. Естественно, пальцы растворились в пространстве стены. Лёша в растерянности начал оглядываться по сторонам в поисках предмета, который мог бы помочь, но сообразил, что с ними будет та же проблема.

«Но у Лики же как-то получается», – подумал он и, уже ненавидя эту несчастную кнопку, сильно шарахнул по ней кулаком. К его удивлению на этот раз всё сработало, и в ванной загорелся свет. Лёша посмотрел назад, проверяя, не привлёк ли он внимание Ларисы, и поплыл в ванную. Там его ждало очередное испытание: огромное количество разнообразных флакончиков, баночек, тюбиков, пестрота и разноцветность которых стала бы достойным украшением любого парфюмерного магазина.

«Ну и какой брать?» – раздражённо поинтересовался у самого красного из них Лёша.

Тюбик предпочёл сохранить гордое молчание, пришлось хватать белый флакон, кажется, с гелем для душа. Обрадовавшись тому, что наконец-то справился с поручением, Лёша двинулся назад и, конечно же, столкнулся с новой проблемой: в отличие от него самого флакон был вполне материальной вещью и совершенно не собирался просачиваться сквозь стеклянную дверь. Поразмыслив, Лёша решил пойти самым простым путём и осторожно приоткрыл дверь, чтобы выскользнуть наружу.

«Что ты делаешь, идиот?!» – Возмущение Лики пронеслось вихрем в сознании. – «Она может это увидеть! Ты её до психушки довести решил?!»

Смущённый Лёша с максимально высокой скоростью просочился сквозь щёлочку сам и вытащил за собой флакон.

«А НУ СДЕЛАЙ ЕГО НЕВИДИМЫМ, ПРИДУРОК!» – Лика начинала выходить из себя.

Лёша сжался от страха, проклял чёртов флакон и, следуя ранее полученной инструкции, представил, что флакона в руке нет. Постепенно тот стал прозрачнее и полностью исчез. Лёша выдохнул с облегчением, поднял глаза и поймал на себе зловредный взгляд Лики.

«Кажется, я понял, как встречают жены алкоголиков наутро после долгой попойки», – сглотнул он и порадовался, что у Лики не было никаких тяжёлых предметов под рукой.

«Потом поговорим», – процедила она и направилась к выходу из квартиры.

Они быстро вернулись к своим телам, которые, как ни странно, стояли в том же месте, что и раньше, и о чём-то непринуждённо беседовали. Жутковато было смотреть на собственное тело, жившее отдельной жизнью.

«Это иллюзия, для защиты, расслабься».

Лика быстро влетела в тело, Лёша, предвкушая разборки, последовал за ней. На этот раз процесс воссоединения прошёл гораздо приятнее и был похож на возвращение домой после изнурительной поездки.

«Так, пошли вниз!» – бросила Лика и понеслась по ступенькам.

На первом этаже она остановилась в тёмном промежутке между входной дверью подъезда и началом ступенек. Как и во многих домах, днём подъезд не освещался, поэтому что творилось на полу на этом коротком отрезке пути, было совершенно непонятно.

– Давай тюбик! – Лика требовательно вытянула ладонь.

Лёша молча отдал гель для душа, виновато шмыгнув носом. Лика открыла тюбик, поднесла к лицу, чуть поморщилась, перевернула и с деловым видом начала разливать содержимое по полу.

– Ты что делаешь? – вытаращил глаза Лёша.

– Узнаешь…

Покончив с этим странным занятием, Лика аккуратно положила пустой тюбик на пол чуть ближе к входной двери и, ещё раз довольно оглядев проделанную работу, отряхнула руки и пошла по лестнице наверх.

Лёша не решился ничего спрашивать, но всё это напоминало мелкое хулиганство. Лика тем временем достала мобильный телефон, почему-то в розовом чехле с плюшевым зверем в качестве украшения. Лёша удивился тому, что, видимо, все девушки неравнодушны к этим мохнатым чудовищам.

– Это не мой, а Ларисы.

– Ты его украла?

– Фи, что за обвинения. Одолжила на время. Для её же пользы. – Она начала набирать сообщение.

– Что ты пишешь?

Они наконец дошли до пятого этажа и остановились у мусоропровода.

– «Люблю тебя, милый. Я очень соскучилась. Как мама?»

– Ты это отправишь Роме?

– Ага, рискованно, конечно, но они вряд ли будут выяснять, кто там и чего писал.

– Но это же враньё.

– Почему враньё? – удивилась Лика. – Она его любит? Любит. Скучает? Скучает. И даже о маме его беспокоится, так что всё чистейшая правда.

Она закончила набирать текст и нажала кнопку «отправить». Лёша обречённо вздохнул, понимая, что возразить, пожалуй, и правда нечего, хотя все его сознание «правильного мальчика» активно протестовало.

Они дошли до шестого этажа, когда Лика посмотрела на наручные часы, подождала несколько секунд и быстро набрала на мобильнике какой-то номер. Послышались гудки, затем кто-то на том конце несуществующего провода приятным женским голосом произнёс:

– Алло.

– Это улица Гагарина, дом шестнадцать квартира сто три? – затараторила Лика почему-то мужским бюрократическим голосом.

– Да… – ответили на том конце.

– Тулькова Лариса Геннадьевна?

– Да, а кто это?

– Это вам ваш участковый, Сергей Петрович Малышкин, звонит. У вас тут пару дней назад соседей на девятом этаже обворовали. Вы были в четверг дома?

– Ой, плохо-то как. Да, была. Где-то с часу… до вечера… – Голос Ларисы казался растерянным.