Заброшенная часовня утопала в раннем утреннем тумане, покосившаяся деревянная дверь и слетевшая с петель оконная рама поскрипывали, перекликаясь звуками с засевшими в траве кузнечиками.
В темном проеме окна показался свет, словно проснувшиеся на рассвете хозяева, зажгли свечи. Но часовня была слишком стара и убита временем, чтобы в ней кто-то проживал, однако свет все больше наполнял пространство и уже выбивался из окон, освещая ее изнутри, как церковную лампадку.
Из полуразваленной крыши выбивался столп света и ложился правильным кругом на запыленную поверхность часовни. Столп, состоящий из мириарда частичек света, переливался в рассветном блике, неся с собой неясную фигуру человека, с каждой секундой неясность рассеивалась, все четче, прорисовывая фигуру той, что пришла вместе со светом.
Перешагнув сквозь столп и очутившись в ином пространстве, Ева замерла.
Она вернулась!
Все так же пахло пылью и плесенью, древесные щепки скрипели под ногами, но Ева ступала медленно, смакуя каждый шаг в этом мире.
Казалось бы, только вчера она встала с кровати после излечения, стараясь унять панику после убийственной встречи со своим отцом.
Савьен оказался тем самым лучшим другом Виттариона, который жил отшельником на краю континента. И тем самым, которому Виттарион отказался помочь девятнадцать лет назад.
Верховный Приам рассказал Еве оставшуюся часть истории, когда та очнулась.
Савьен и Виттарион были тогда лучшими друзьями, первый, применяя магию земли, добывал драгоценные камни из недр островов, изучал их и коллекционировал, а Виттарион готовился к будущему посвящению третьего глаза. Они были молоды, амбициозны и полны решимости изменить этот мир. Савьен в погоне за своей мечтой раскрыть тайну кровавого камня, был убежден, что в камне скрыта совсем иная тайна, чем та, что знали все. Так, например, благодаря, своим исследованиям, Савьен сделал вывод, что кровь nebesis до восемнадцатилетия и кровь после образует сангетумы, с совершенно разными свойствами. Когда Виттарион ради сына нарушил законы, Савьен помог ему, ничего не требуя взамен, у него не было ни жены, ни детей, только лучший друг, ради которого он пошел на все. Но спустя год случайная связь пророчила и Савьену стать отцом, от роли которого он сразу отрекся и попросил Виттариона избавиться от ребенка, независимо от наличия метки. Но одно дело пойти против природы ради спасения, ради выживания, ради любви, и другое… И Виттарион отказал, отказал лучшему другу. Это рассорило друзей, с тех пор они не общались и не пересекались целых двадцать лет.
Кто бы мог подумать, что этим ребенком буду я. И уже тогда он хотел избавиться от меня, и видимо метка моей матери, сыграла ему на руку, и я не осталась на Небесах.
А теперь, Савьен схвачен, и ожидает своего приговора. Скорее всего, он будет изгнан, как и Фейерия, и я не стала этого дожидаться. Единственным моим желанием, как только я пришла в себя и узнала, что портал открыт, было – вернуться. До боли в глазах пройти через кровавое туманное марево, содрогаясь от мысли, что вокруг одна сплошная кровь, моя кровь.
Теперь я понимала, что именно открыло портал, но вместе с некоторыми ответами, возникали и новые вопросы. Почему это было единственным условием Юлиана? Знал ли он, что расплавленный предсмертным вздохом хозяина, сангетум открывает портал? Если знал, означает ли это, что он причастен к этому? А может и рука, вонзившая рукоять кинжала мне в грудь, была направлена им?
Я обернулась, портал светился и даже не пытался исчезнуть. Не оставлять же его открытым?! Даже если случайно забредших сюда не было и быть не могло – кому понадобится столь отдаленное и заброшенное место на краю города?
Но все же, стоило подстраховаться, легкий налет иллюзии лег на стены старой часовни, скрыв ее от посторонних глаз.
Я спешила, утро уже было в самом разгаре и мне так хотелось наконец-то обнять тех, кого я покинула. Порталы на расстоянии уже были для меня привычным делом и, пересекая расстояние от часовни до своего дома, я все время ощущала, как сильно бьется мое сердце.
Волнение лишь усилилось, стоило мне увидеть знакомые очертания домов. Всколыхнулось самое родное чувство – я дома!
– Мама! – крикнула я у порога, – Лаура!
Дернув за ручку двери, с некоторым разочарованием поняла, что она заперта. Я конечно и не надеялась на пышную встречу, но не думала, что дом окажется пуст.
Оглянувшись вокруг, прикоснулась ладонью к двери и замок тут же щелкнул.
– Глория!? – позвала я, углубляясь внутрь гостиной. Я осматривалась, касаясь всего, что ловил мой взгляд, проводя рукой по перилам лестницы, вспоминая, не только следы от незваных гостей на них, но и как Лаура спустилась с нее, обнимая и впервые называя сестрой.
Воспоминания одно за другим всплывали в моей памяти, а я, улыбаясь, наслаждалась ими.
Куда же так рано они отправились? Внезапная мысль сорвала меня с места и подтолкнула на лестницу, вверх. На второй этаж я не вбежала, а взлетела, настежь распахнув дверь в свою спальню.
Комната была пуста, как и весь дом, кровать заправлена, вещей нет. Во мне просыпалась паника – что случилось за время моего отсутствия? Где Томас? Входя в портал, я была готова к тому, что проход через него заберет у меня пару месяцев жизни, именно поэтому старалась сократить это до минимума. И теперь страх, что за этот срок могло произойти неотвратимое, проснулся во мне.
Я рванула к окну – новая надежда вспыхнула во мне. Только бы застать Алана и Лею! Перебегая дорогу и приближаясь к ограде соседского особняка, я молила небеса, чтобы те оказались дома.
Но и тут меня ждало разочарование. Куда же все подевались? Я прошлась по пустому дому, слушая свой шорох и мерное раскачивание маятника часов. Орден распущен, – мелькнула мысль, стоило скользнуть взглядом в темноту знакомого коридора.
Я вернулась, но где-то внутри меня уже прорастало зерно сомнений, а нужна ли я этому миру?
Стопка бумаг на камине, привлекли мое внимание, как только я вновь окинула взглядом гостиную, вернувшись, домой. Я подошла ближе, взяла белый конверт в руки и развернула его. Пробегая глазами по строчкам, неожиданно наткнулась на свое имя – положительный ответ дирекции Транснационального университета Швейцарии принять Еву Гиллмор на первый курс обучения с выбором факультета по желанию.
Сердце взволновано забилось. Они не забыли обо мне – помнили! Сладкой радостью наполнилось мое сердце, и, не мешкая ни минуты, я пробежалась взглядом по адресу и глубоко вздохнула.
Портал быстро перенес меня в нужном направлении, мягко скрыв иллюзией. Передо мной раскинулась центральная площадь университета, огромное трехэтажное здание которого возвышалось полукругом над торжественным собранием перед входом.
– Сегодня мы приветствуем своих новых студентов, изъявивших желание продолжить обучение в стенах нашего университета, – услышала я часть приветственной речи, подходя ближе, – Перед вами открываются двери в мир науки, творчества и искусства. Мы надеемся, что вы проявите во время обучения свои самые лучшие качества – любовь и преданность своему выбору, трудолюбие, человечность, постоянное стремление к новым знаниям, уважение к традициям университета и факультета, заложенные предшествующими поколениями!
Дальше я не слушала, потому что мои глаза наполнились слезами, а сердце потянулось вперед. Среди стоявших, в толпе, я увидела знакомые лица. Лаура, Таша и Алан, ожидающие вручения студенческого билета из рук главного ректора университета.
Ректор называл имена, и новоявленный студент поднялся за блестящей корочкой билета.
– Лаура и Ева Гиллмор!
– Здесь! – крикнула я следом и, улыбаясь сквозь слезы, слилась в толпе ожидающих будущих студентов. Я поднялась на сцену первая, Лаура, все еще не веря своим глазам, замешкалась на долю секунды и в порыве бросилась ко мне.
Сестра! Сестренка!
Нежные слова ласкали слух. Вот моя половинка, – подумала я, вспоминая Фейерию и обнимая Лауру.
– В этом году у нас прям бум на близнецов, – ректор улыбнулся, довольный своей шуткой, а я, вытирая слезы не придала им значения, всецело поглощенная встречей с сестрой.
Приняв из его рук два билета, так как Лаура не отпускала меня, цепко держась, словно боялась, что я исчезну, я потянула ее со сцены, где внизу у первой ступеньки, прикрыв рот рукой, стояла Глория, а рядом с ней Лея.
– Девочка моя, – прошептала Глория, и Лауре все же пришлось расцепить руки и выпустить меня из своих объятий, чтобы передать в объятия матери, – ты здесь, ты вернулась, я так рада, так рада…
Мои глаза начинали болеть от сдерживающихся слез, в груди стоял ком, так и хотелось вытолкнуть его из себя, выплеснуть водопадом накопившуюся тоску и заполнить душу радостью. Я переводила взгляд на Ташу, Лею, потом на Алана и стоявшего рядом с Ташей незнакомого мне белокурого парня и понимала, что среди них кого-то не хватает.
Следующие объятия достались Таше, и я почувствовала легкое напряжение, недоговоренность, которую она пыталась так неумело скрыть. На Алане я остановилась, ведь я еще помнила о его чувствах, как и то, что его сердце теперь принадлежало моей сестре.
– Алан, – вырвалось его имя, когда он привлек меня к себе сам и обнял всего на пару секунд. Пронзительный взгляд его черных ониксов все же смутил меня, и я опустила взгляд, не замечая хмурого лица Лауры.
– Как ты вернулась? – первый вопрос задала целеустремленная Лея, а я покосилась в сторону блондина.
– Ева, – уловив мою подозрительность, отозвалась Таша, – познакомься, это Фабиан, мой парень. Ты можешь спокойно говорить при нем.
Я прищурилась, подняв глаза на незнакомца, легкая улыбка с ямочками на щеках, светлые глаза – ничто не предвещало необычного, только тонкая кромка пролегла на лбу Фабиана, определяя его.
– Nebesis значит? Воливер? – улыбнулась я канувшей в лету подозрительности. Глаза стоявших рядом округлились.
– Ты опознаватель? – это заинтересовало Лею даже больше, чем ее прошлый вопрос.
– Это долгая история и здесь не место рассказывать обо всем. И где Томас?
– Мы думали, что ты погибла, – осторожно произнес Алан, сидя напротив за столиком в кафе и не сводя с меня глаз, – что теперь делать будешь?
Все пятеро расположились за круглым столиком кафе "Иллюзия" после торжественной части принятия в студенты университета. Уже по третьему кругу сменились заказанные чашки кофе, пока я подробно рассказывала обо всем, что со мной случилось. Это отвлекало от настойчиво сверлящей мысли, что Томас исчез, и никто ничего о нем не знает.
– Искать, – мой ответ, казалось, был самым логичным, – надеюсь, моя келья в Ордене еще никем не занята?
– Она в полном твоем распоряжении, – глаза Алана все еще не отпускали меня, будто он что-то искал во мне, давно потерянное или забытое, – все мое – твое, Ева.
Лаура, сидевшая рядом, фыркнула, и это не укрылось от друзей. Фраза и правда казалась до безумия интимной, но только не мне.
– Ребята, – я взяла руку Алана и Лауры и соединила их вместе, – я хочу, чтобы вы знали, что я за Вас очень рада, вы оба заслуживаете счастья и то, что вы вместе для меня вдвойне радостно.
– Когда найдем Томаса, я его прибью! – Таша возмущенно повысила голос, – это же надо, скрывать от нас, что ты была здесь в образе…, – и не договорила, в ее голове не укладывалось, что голубь, сидевший на плече Томаса, и был Евой.
–…в образе, – повторила, улыбаясь, я, – просто в образе.
Шутка немного разрядила обстановку.
– Томас мой друг, – подключился Фабиан, – я просто обязан быть в вашей команде. Все это время я видел, как он угнетен потерей, и все время ждал чего-то подобного. Ему было тяжело находиться среди нас.
– А мы и есть команда, всегда ею были и будем! – Таша гордо вздернула нос, будто произносила клятву.
– Мы больше, чем команда, – улыбнулась я, – мы – семья. Там мне было нелегко и если бы не Виттарион с Сафией, не Паола с Неоном, не знаю, как бы я справилась. Там они были моей семьей, здесь, моя семья – это вы, – и, наклонив голову, я опустила ее на плечо сестры.
– Я услышал твой рассказ первым, – усмехнулся Алан, – хоть в чем-то я превзошел Томаса.
Обстановка снова накалилась. Тонкий намек Алана, не первый за этот день, опять все испортил. Я почувствовала, как вздрогнула Лаура, увидела, как отвела взгляд Таша. Неужели Алан все еще испытывает ко мне чувства?
– Ты идиот, Алан Майерс, и в этом тебе нет равных! – вспыхнула, выскакивая из-за стола Лаура. Не успели все сообразить, как дверной колокольчик кафе известил о ее выходе.
Таша тоже подскочила, сжимая губы от желания высказать другу что-то нелицеприятное, но только покрутила пальцем у виска и унеслась вслед за Лаурой.
– Фабиан, иди за ними, найди их, не оставляй, – выхода не было, нужно было расставить все точки, – а нам с Аланом нужно поговорить.
– Не смотри на меня так, она моя сестра, – я снова села напротив Алана, – ты ведь помнишь, что я говорила перед тем, как уйти?
– Чтобы я не ждал тебя, – как бы Алан не пытался устоять, все же виновато опустил глаза.
– В этом нет твоей вины, Алан. Я люблю свою сестру, и тебя люблю… как друга, или даже, как брата. Мне так жаль, что мое появление встало между вами, но я знаю, что ты любишь Лауру. Помнишь, ты говорил, что мы разные, как небо и земля? Ты прав и тебе нужно научиться различать эту разницу, даже если мы так похожи внешне.
Алан снова посмотрел на меня, открыто и непринужденно.
– Когда ты успела стать психологом?
Я рассмеялась. По тому, как напряжение спало, я догадалась, что он понял меня. И он действительно понял, потому что в моих глазах не нашел того, что видел в ее глазах, того, что зацепило его и открыло сердце. У каждого есть эта изюминка, не подвластная логике и здравому смыслу. И Алан нашел это в Лауре, как я нашла в Томасе – истинное чувство.
В этот момент, к нашему столику спинкой вперед придвинулся стул и высокий брюнет с лицом Алана, решительно плюхнулся на него.
– Поговорим?
Я слегка онемела от его появления, и, хлопая ресницами, смотрела на обе копии.
– Нам не о чем разговаривать, – сквозь зубы процедил Алан, меняясь в лице.
– А я думаю, есть о чем. И твоя девушка, Лаура, кажется, может нам тоже в этом помочь. Кстати, за поцелуй прости, промашка вышла, – развернувшись ко мне лицом, он прицокнул языком и снова развернулся к Алану.
– Я не его девушка, – первым делом выпалила я, а сознание уже знало, кто передо мной, – я Ева, привет Кай.
– Ты меня знаешь? – Кай, удивляясь не меньше прежнего, снова повернулся ко мне, – странное дело, знаете ли. Со вчерашнего дня меня преследует ощущение того, что моя жизнь… вовсе не моя, – и парень оперся руками о спинку стула, – может, вы мне расскажете, что происходит?
Он был слишком возбужден, неровный голос выдавал сильное волнение.
– Я тебе уже все сказал вчера, – Алан говорил твердо, но я чувствовала, что он еле держится, – забудь об этом, если не можешь сам, то мы тебе в этом поможем.
– Да, та девушка говорила, что сотрет мне память. И про порталы что-то, я не совсем понял. Но сейчас я хотел бы узнать только одно… кто ты? – указывая пальцем на Алана и переводя на себя, и так несколько раз, – вернее, кто мы?
– Мы никто и тебе лучше уйти и забыть о том, что ты меня видел и что слышал, – жестко стоял на своем Алан.
– Постой, – я накрыла своей ладонью сжатый кулак Алана, предотвращая его следующий шаг, – возможно, это ваш шанс. Послушай, все не так просто и если ваши пути пересеклись, значит для чего-то это нужно.
– О чем ты? – Алан почти шарахнулся от меня в сторону, – мы столько сделали для того, чтобы его жизнь была нормальной, а предлагаешь повернуть все вспять?
– Предлагаю, – осторожно, но уверенно ответила я, ожидая худшего, – вы никогда не знали, каким был бы его выбор, может, сейчас вы с Леей сможете это узнать?
– Это не тебе решать, Ева, – резко, как бритва прозвучали его слова, – все-таки он не твой, а мой…
Алан осекся и метнул взгляд на Кая, который с изумлением наблюдал за перепалкой.
– Мы уходим сейчас же! – в его словах прозвучал приказ, но у меня был другой план.
– Прости, но я останусь, встретимся… дома, – сделав ударение на последнее слово, я выдавила из себя улыбку. Я знала, что Алан разозлится, но Кай не был чужим, чтобы оставлять его с непростыми вопросами один на один. А еще я помнила затравленный горем взгляд Леи, рассказывающей по фотографии о своих сыновьях. Это было слишком несправедливо.
– Ева…
– Все будет хорошо, Алан, обещаю!
***
– Это что сейчас было? – в глазах Кая читалось недоумение, – вы так говорили, будто знаете меня давно.
Я сделала глубокий вздох.
– Послушай, Кай. У тебя не просто так возникли вопросы, ты ведь заметил некое сходство себя и Алана.
– Некое? – Кай все еще был сильно взвинчен и раздражен, – да мы похожи, как две капли воды. Со вчерашнего дня я пытаюсь понять, что бы это значило, но в голову приходит лишь одно объяснение. И оно меня пугает.
– Попробуй посмотреть на это с другой стороны. У тебя появилось то, чего раньше никогда не было. Это должно восполнить твою жизнь, а не пугать.
– Серьезно? То есть ты не видишь ничего странного в том, что я всю жизнь считал себя единственным ребенком у родителей, а в один прекрасный день, встречаю своего близнеца?
– Ты даже не представляешь, как я тебя понимаю. Всего год назад, я в один день обрела и мать, и сестру, о которой ничего не знала. Моя жизнь изменилась, Кай. И твоя, если ты захочешь, тоже изменится.
Кай начинал дышать ровнее, я чувствовала, как он успокаивался, размышляя над моими словами. Моя искренность и то, как я делилась с ним частичкой своей жизни, выстроила между нами пусть еще и хрупкий, но мостик доверия.
– Только в одном Алан прав, – я опустила глаза, выжидая еще несколько секунд, – это не моя правда, я не могу быть тем, кто расскажет тебе ее. Я верю, что ваши пути пересеклись не зря, поэтому хочу, чтобы ты знал, что можешь на меня рассчитывать. Алан и Лея дороги мне, а ты часть их семьи.
– Лея? – задумчиво переспросил Кай, словно что-то всколыхнулось в его памяти и глаза его заблестели, – кажется, так звали…
– Да, Кай. Так звали и продолжают звать твою мать.
***
Под спустившиеся вечерние сумерки, портал перенес меня ближе к дому.
О проекте
О подписке