– Сэм, – стала она объяснять, как можно более отчетливо и членораздельно, – я прилетела в Нью-Йорк. Меня обокрали, у меня нет денег, Сэм! Помоги мне! Срочно забери меня отсюда! Приезжай!

– Конечно, я приеду! – обрадовался Сэм, – Приеду к тебе в гости на Рождество, как и договаривались!

– Господи, не тупи, милый. У меня нет денег! Слышишь?

– Слышу-слышу! И тебе много денег, Катенька, родная моя! А еще помимо денег я желаю тебе на Рождество любви! Большой и светлой! Со мной!

– Сэм, какая любовь, спаси меня… – простонала она в отчаянии.

– Ничего не слышно, – вздохнул Сэм, – жди, Катюха, сейчас перезвоню на мобильный.

– Не клади трубку, осёл! – чуть не заплакала Кэт, – не смей! Мой мобильный…

Раздались короткие гудки.

– Мой мобильный сперли, – докончила Кэт, – вместе с сумкой.

Денег больше не было. Не было надежд на спасение, на комфортную ночь в нормальной, человеческой постели. И, наверное, можно было особо не рассчитывать на то, что когда-нибудь к ней вернется блокнот с зарисовками и письмом Джона Милле. Блокнот, который она ценит на вес золота.

С трудом осмысливая свое бедственное положение, Кэт еще раз обшарила все карманы. Пусто. Ничего. Она уставилась на таксофон. Таксофон, под завязку набитый монетами… И вдруг ее осенило. Кэт вспомнила! Рассмеялась.

Далекое питерское детство. Аллея, таксофон у поребрика. Немного другой, чем этот, Нью-Йоркский, но все же таксофон. У таксофона стоит отец.

– Бывают случаи, Катюшка, – говорит он, наклоняясь к ней, – случаи, вот как сейчас. Когда позвонить не на что, но позарез надо. Потому что, в противном случае, наша мама снимет с папы шкуру. Мы этого не хотим, да, доча? А значит, сжимаем руку в кулачок – вот так. И посильнее стукаем сюда! Смотри!

Папка, быстро оглянувшись, долбит по крышке таксофона кулаком. Из недр телефонного автомата начинают звонко сыпаться монетки. Дочка заливисто смеется, глядя, как папаша с мальчишеским энтузиазмом выгребает и распихивает по карманам добытый клад.

– Ясно, пап, – кивнула Кэт, – спасибо за науку.

И решительно грохнула кулаком по таксофону. Нью-йоркский таксофон однозначно отличался от того питерского, и не только внешне. Он никак не отреагировал на удар. Будучи настоящим американцем, с деньгами расставаться не пожелал.

– Н-на!.. – Кэт ударила посильнее.

Тот же результат. Руку себе можно поломать, не добыв ни цента. Особо не думая, она сняла трубку и принялась долбить ею по корпусу телефона-автомата.

– Эй, вы что творите?! – донеслось из-за спины.

Кэт оглянулась.

Охранник в синей форме приближался со стороны уборной. Она водрузила трубку на место, сделала шаг в сторону от таксофона.

– Ничего, – сообщила Кэт с невинным видом, пряча руки за спину.

– Вы пытались сломать аппарат, – резонно не поверил ей охранник, – зачем, леди?

– Он сожрал мою последнюю денежку, – соврала Кэт, – а позвонить не дал! Это справедливо, по-вашему?

– Сожрал денежку? – переспросил охранник, подходя, – и вы пытались выбить ее из него. Подождите-подождите… Вы совершили попытку ограбления таксофона нашего аэропорта?

– Притормозите, офицер, – перебила Кэт, – никаких попыток я не совершала. Это меня ограбили. У меня украли сумку. Может, поищите? Это произошло здесь, в этом зале, минут пять назад…

– Знаете ли вы, что вам светит, леди, за порчу общественного имущества? – полицейский ее жалобу расслышать не пожелал, – про попытку ограбления я вообще промолчу. Сомневаюсь, что вы отделаетесь только административным штрафом.

– Вы туги на ухо, офицер? Прислушайтесь. Я лишилась имущества. Где вы были пять минут назад, когда меня грабили?

– Без оскорблений, дорогуша, – он отстегнул от пояса наручники, – пройдемте со мной в отдел охраны. Или мне силой вас повести?

– Вы совершенно глухи, офицер, – сочувственно покачала головой девушка, – Как тетерев.

– Пойдем по-хорошему, грубиянка! Давай сюда руки. Я тебе общественно-исправительные работы обеспечу, не сомневайся!

– Очень интересно. Вам нужны мои руки, говорите? Вот они, держите.

Она послушно вытянула руки перед собой. Охранник, довольный исходом дела, шагнул к ней, чтобы защелкнуть наручники на запястьях. Но девица вдруг сильно толкнула его в грудь. Он отшатнулся, засеменил назад, и, не сумев удержать равновесия, грузно плюхнулся на зад.

– Ха! – воскликнула она. – Это ты-то на меня наручники наденешь? Поймай сначала, увалень!

– Вот, стерва, – закряхтел полисмен.

Видя, что он поднимается, она взвизгнула и помчалась прочь. Оценив ее грацию горной козы и такую же скорость бега, мужчина понял – догнать беглянку вряд ли удастся. Схватился за рацию.

Выйдя из огромных стеклянных дверей аэропорта, Джерард минут десять стоял на тротуаре и смотрел вверх. Над ним покачивалось ночное небо Нью-Йорка. Вечер перерождался в ночь. Дышал холодом, тихо сыпал на город снег. Фантастически большие хлопья роились в воздухе, падали в лужи, таяли на нагретом автомобильными шинами бетоне, оседали на волосах. Мимо шли люди, аэропорт был переполнен, поймать такси не удавалось не всем. Только самым прытким. Джерри стоял и смотрел в небо. Ему было лень суетиться, не хотелось лезть в душный салон такси. Наоборот, хотелось побыть на свежем воздухе, померзнуть. В голове звенела пустота. В кармане звенел мобильник.

– Алло.

– Сэр, – это был Роберт, – вы улетели в Нью-Йорк? Это не шутка?

– Роберт, – Джерри улыбнулся в небо, – что еще прикажешь мне делать? Бесконечно выдерживать наш домашний бардак способен только ты один. За это, думаю, я подниму тебе зарплату.

– В последний раз вы грозились уволить меня, сэр.

– Мне проще уволиться самому, чем отпустить тебя. Слушай, оставь ты их всех на пару часиков, съезди в аэропорт Глазго. Я там припарковал машину у входа, постарайся ее забрать, а если эвакуировали – отыщи. На заднем сиденье подарки, самые лучшие можешь забрать внукам, а моим подари то, что посчитаешь нужным.

– Ох, сэр, нашли же вы время бросать меня одного. Вы знаете про трещину в стене?

– Стоп, Роберт, давай про трещину в другой раз. Кстати вон такси…

– Сэр, погодите!

– Пока! Эй, парень стой!

Из окна проезжающего мимо кэба высунулся водитель, дружески махнул ему рукой. Джерри забрался на заднее сиденье.

Поехали. За территорией аэропорта в небе над автострадой колыхнулось зарево. Нью-Йорк перед Рождеством переливался миллиардами огней, и был в разы ярче, ослепительнее себя будничного. Черные ветвистые деревья, оплетенные гирляндами, выглядели сказочно. На цифровых рекламах сменяли друг друга картинки – Санта-Клаус, подарки, девушки в стиле пин-ап в красно-белых платьицах, поезд с Кока-Колой, ангелы, играющие на трубах, смеющиеся детишки. Граненые монолиты небоскребов источали свет. Впереди был Бруклинский мост, и даже издалека было ясно – он запружен машинами. По мосту змеилась сверкающая лента фар. Ехать придется долго. И назад вряд ли повернешь.

Джерард встревожился. Понял, что и раньше не ощущал себя спокойно. Вот это темное, мрачное небо, что виднеется в окошке такси, оно сейчас внутри него. И чем дальше от аэропорта, тем темнее и мрачнее становится.

– Стой! – Джерард схватил водителя за плечо. Тот глянул на пассажира в зеркало заднего вида. Но не затормозил, продолжил ехать медленно и аккуратно. – На том перекрестке сможешь свернуть налево?

– Зачем?

– Поедем назад.

Глаза в зеркале заднего вида сощурились.

– Что-то забыли, сэр?

– Точно, забыл, – кивнул пассажир и отпустил плечо водителя, когда машина свернула на нужный маршрут.

– Ценное?

– Не то слово.

– Жалко будет, если пропадет.

– Не пропадет. Если моё, точно не пропадет, – странно усмехнулся пассажир.

Войдя в здание аэропорта Кеннеди, он пошел туда, откуда некоторое время тому назад уходил. Дай Бог, Кэт задержалась в кафе. На эскалаторе поднялся наверх. Столики стояли чистые, столешницы поблескивали – никаких признаков их с Кэт недавнего здесь пребывания. Видимо, персонал отлично вышколенный, привыкший убирать за клиентами во время. Куда она могла пойти? Да куда угодно! Она говорила о какой-то подруге. Собиралась к ней. Наверное, вышла сразу за ним следом, поймала такси и сейчас едет где-нибудь в потоке машин, ползущих по Бруклинскому мосту.

А вдруг она здесь, рядом? Нужно проверить, удостовериться на все сто. Сколько он отсутствовал? Двадцать минут? Сейчас не просто поймать такси, тем более ей с ее-то громоздким багажом. Ей нужно отдохнуть, перед тем как выходить на улицу.

Куда она могла пойти?..

На втором этаже за кафе и магазинчиками размещались зоны отдыха. Там же были телефонные аппараты, а ей нужно сделать звонок. Джерри пошел по указателям, заглядывая во все закутки с креслами, попадающиеся по пути. Логично было бы найти ее в этом районе. В конце пути находилась лестница, ведущая вниз, в еще один зал ожидания. На подходе к ней, Джерри приободрился. Прибавил шаг. Еще ничего не было видно, но до его слуха уже доносились крики. Заинтригованный шумом, он вбежал на лестничный пролёт, перемахнул через несколько ступеней. На середине лестницы остановился, как врытый в землю.

В дальнем конце обширной залы маячила девушка. Джерри узнал стройную фигуру, светлые волосы. Она неслась сквозь зал, а ей во след переваливающейся походкой пингвина бежал пузатый охранник. Хоть правонарушительница опережала преследователя шагов на десять, ничем хорошим для нее погоня окончиться не могла.

Джерард, не раздумывая, бросился на выручку.

Охранник отставал. Кэт, осмелев, повернулась к нему и насмешливо закричала:

– Господин полицейский, поторапливайтесь! Людям вашей профессии следует быть пошустрее. А вы ковыляете, как пингвин!

Коп неуклюже переваливался с ноги на ногу в подобие бега, что-то бормотал в рацию. Она не смогла промолчать:

– Да-да, позовите коллег! Они, понимаешь ли, тоже разбрелись по туалетам, засели в засаде. А между тем здесь такое событие!

Кэт сознавала, что в конец обнаглела, ей пора бы заткнуться для собственного блага. Но ничего не могла с собой поделать. Ее вело. Видя, что охранник набирает скорость, она взвизгнула, вновь ударилась в бегство. План был прост, достичь лестницы, что есть духу вбежать вверх по ступенькам, а когда этот увалень дохромает до верхнего этажа, ее след уже простынет. До кафе, вниз по эскалатору, и прочь на улицу.

Бежала она, глядя назад и контролируя надвигающуюся угрозу. Это была ошибка. Надо смотреть, куда бежишь.

Ее схватили внезапно, она не поняла, кто. Сдавили в медвежьих объятиях так, что она задохнулась, а от сильного испуга чуть не грохнулась в обморок. Чьи-то руки смокнулись вокруг нее, она стала остервенело вырываться. Напрасно. С таким же успехом можно пытаться вывернуться из смирительной рубашки. Всхлипывая, принялась топтать ноги захватчика… и вдруг узнала обувь. Ботинки из превосходной коричневой кожи. Подняла голову, столкнулась с жестким взглядом светло-серых глаз.

– Джерри…

– Тише, Кэт, не дергайся, – строго порекомендовал он.

Она обмякла в его руках.

– Сэр, спасибо за содействие в поимке правонарушительницы! – охранник перешел на шаг и, отдуваясь как паровоз, приближался. Кэт прижалась к груди шотландца. Джерри завел ее себе за спину, сам двинулся полицейскому навстречу. Кэт зашла за лестницу, присела на корточки и в зазор между ступенями стала следить за мужчинами.

– Офицер, вы за ней гнались или мне показалось? – подойдя, Джерард ухватил полицейского за локоть, увлек за собой прочь от лестницы. Всем видом он выражал неподдельную заинтересованность и тревогу.

– Не показалось! – охранник сопротивлялся ему, но не слишком активно. – На вид – само очарование, но такое творит!

Джерри сокрушено покачал головой.

– И не говорите… А что конкретно творит?

– Грабит таксофоны!

– Да что вы! Какая способная! Ух, хулиганка! – Джерард погрозил пальцем в сторону лестницы. – Покажите мне ограбленный таксофон, офицер.

Охранник подвел его к пережившему акт вандализма агрегату.

– С ним все, кажется, в порядке. Выглядит молодцом! – прищурился шотландец. – Сдается мне, вы слегка преувеличиваете.

– Я? – коп сделал страшные глаза, оскорблено выпятил губы, – поучите меня еще выполнять служебные обязанности!

– Хорошо-хорошо, – тут же переменил тон Джерард, – успокойтесь, офицер. Вы совершенно правы. Только знаете, эту девушку следует отпустить в любом случае. Тут такое дело… Она не в себе…

– Это мне ясно. Только почему вы за нее заступаетесь, сэр? Она вам жена или сестра?

– Не то и не другое, но почти, – неопределенно ответил шотландец. Охранник недоуменно мотнул головой.

– Тут главное не кто она, офицер, а что с ней произошло, – доверительно объяснил Джерард. – Девушка не спала больше суток, у нее случился нервный срыв. Посмотрите, какая малохольная. Скажите спасибо, что она у вас на участке только побезобразничала чуток, а не…

– Что не?..

– Не отдала концы от переутомления. Такое случается сплошь и рядом. Я уверен, у нее были причины нервничать. – Джерри обернулся, выискивая ее глазами. – Кэт! Где она, черт возьми?

– Под лестницей прячется, – подсказал охранник.

– Вылезай, Катерина! Расскажи нам про свои причины! Почему ты учинила погром? Не срослось с подругой?

– Плевать на подругу! – приглушенно донеслось из-под лестницы. – У меня сумку украли.

На свет Божий показалась высокая белокурая девушка с выражением смертельной обиды на миловидном лице. Она ткнула пальцем в охранника.

– …Вместо того, чтобы ловить вора, это тип ловит меня…

– Сумку украли? Так-так, офицер… – Джерард строго воззрился на охранника с высоты своего роста. Тот в мгновение ока сжался и поглупел. – Ведь правда! Почему вы не ловите вора?

– В первый раз слышу о краже, сэр, – охранник мысленно проклял себя за свой виноватый тон, которым разговаривал с этим мощным парнем. – Будем искать.

– Ищите. До ощутимого результата, по возможности. Вот мой номер, – достав визитку из портмоне, шотландец сунул ее охраннику, – Буду с нетерпением ждать отчета о проделанной работе. И еще одна вещь, – тут тон здоровяка несколько помягчел, -…Рождество на носу, офицер, семейный праздник…

Указав глазами на обручальное кольцо на левой руке охранника, мужчина вытянул из бумажника несколько стодолларовых банкнот.

– Небольшая благодарность за сговорчивость. Купите детишкам подарков.

– А девушка! – коп даже не понял, как свернутые напополам купюры перекочевали к нему в ладонь при рукопожатии.

– Девушку отпускаем, – безапелляционно заявил мужчина, – Она в полной мере осознала свою вину и понесла весомые эмоциональные потери. Счастливого рождества, офицер.

– Счастливого рождества, сэр. – Полицейский отдал честь.

«Конкретный парень, – подумал он, направляясь назад к туалету и перекладывая деньги в нагрудный карман вместе с рацией, – все бы так решали свои проблемы».

Кэт стояла, покачиваясь. Ей казалось, что вместо головы у нее воздушный шарик, наполненный гелием. Он вот-вот отправится в полет к потолку, а ее утянет вслед за собой. От этого стало плохо. Поэтому когда Джерри, подойдя, предложил ей сесть, она схватилась за протянутую ей руку, как утопающий за соломинку. Почувствовав под собой твердую ступень лестницы, облегченно выдохнула и подняла на шотландца затуманенный слезами взор.

– О, нет, нет, Кэт… – замотал он головой, присаживаясь перед ней на корточки. – Ну и взгляд! Не нужно смотреть на меня так. Пойдем.

Его низкий голос просто не оставлял ни единого шанса. Глаза, ставшие необычно светлыми, как расплавленное серебро, поблескивали. Черные острые зрачки кололи, словно иглы. Он был перед ней, так близко – протяни руку и коснись. И ничего уже не хочется. Ни выяснять отношения с Адель, ни искать сумку, ни горевать по блокноту с зарисовками. Ни грабить таксофоны. Не хочется ничего. Только бы сидеть и смотреть на него.

– Вернулся.

– А у меня был выбор? – усмехнулся он краем губ.

На половину выкуренная сигарета, отброшенная щелчком, упала в лужу. Таксист уселся за руль. Из аэропорта возвращался его пассажир. Причем возвращался не один. Компанию ему составляла девушка, которую он вел, бережно придерживая за предплечье. «Хо-хо! – подумал таксист, оценивающе рассматривая спутницу своего пассажира, – Парень не соврал! Вот это ценность, так ценность! Действительно, было бы страшно жаль, если бы пропала».

Она была изящной, как фарфоровая куколка. Шла плавно и с шармом, хоть и заметно покачивалась. Открыв заднюю дверцу кэба, парень усадил свою «драгоценность» на сиденье, сам направился к багажнику – пристраивать чемодан подружки.

– Привет.

Таксист повернулся в кресле. С бледного, словно выточенного из мрамора лица на него взирали глаза, огромные и печальные под сенью пушистых ресниц. Барышня сложила чувственные губы в подобие улыбки.

«Вот тебе раз! Прямо русалка»!

– Вы немой?

– Я? Нет, почему же. Я говорящий.

– Отлично, – она устало улыбнулась, – а то я, было, испугалась за вас. Девушка казалась несколько не от мира сего. Отрешенная, рассеянная. – Как дела?

– Рулю потихоньку.

– Подвинься, дорогая!

Девушка послушно подвинулась, парень устроился рядом с ней.

«Счастливчик», – подумал таксист, заводя мотор.

– Куда едем, сэр?

– Манхэттен. Дальше подскажу.

Автомобиль тронулся. Водитель покосился в зеркало заднего вида в надежде вновь увидеть сумрачные глаза. Но не увидел. Девушка дремала, прикорнув вихрастой головкой на плече своего друга.

Глава 5.

Кэт не знала, где находится. Понятия не имела, куда ее везут. Но не сомневалась, что ничего плохого с ней больше не случится. Она чувствовала спокойствие, исходящее от мужчины, который сидел рядом. Мотор урчал так уютно, а плечо, на котором покоилась ее голова, было таким удобным, что сам Бог велел забыться и задремать.

Она очнулась, потому что автомобиль встал, а мужчина выбрался наружу, прикрыв дверь. За окном волновалось, переливалось всеми оттенками спектра море света. Пронзительно гудели клаксоны автомобилей, шли люди. Звучала музыка. Городская суета волной ударялась о стекла такси, грозясь пробиться внутрь, затопить салон, покончив с его тихим сумраком.

Он вернулся с бумажным пакетом. «Желтая субмарина» тронулась, продолжив с боем прорывалась сквозь шторм, и победила, заколесила по спокойным, обсаженным липами улочкам.

– Что это было за окном? – спросила Кэт.

– Нью-Йорк, – лаконично ответил сосед. – Его центр в районе Бродвея и Пятой авеню. Теперь будет спокойнее.

Она взглянула на него. Увидела будто высеченный из камня профиль. В памяти всплыла сцена прощания в кафе, за ней вереницей промелькнули другие события – полисмен, наручники, побег. И похожее на чудо явление спасителя.

– Джерри, – заключила Кэт. И немного растерянно добавила. – Откуда ты?

Профиль дрогнул, повернулся к ней. По-волчьи блеснули глаза, в хищном оскале – зубы.

– Только не говори, что все забыла. Не соблазняй меня воспользоваться твоей потерей памяти.

– Куда мы едем?

– Скоро узнаешь.

– Надеюсь, не в замок Синей Бороды, где я стану безвольной игрушкой в руках жестокого хозяина…

– У меня нет бороды. Замка у меня тоже нет. Я не похищаю молоденьких девиц в аэропортах на потребу своей черной душе. Я не садист, не маньяк, не многоженец…

– Прекрати читать мои мысли…

– На тебя я тоже не покушаюсь. Приехали.

Джерри помог Кэт выбраться из такси, рассчитался с водителем. Улочка была холодной. Кэт настолько вымоталась, что увидев в двух шагах лестницу, ведущую к освещенному парадному входу, уселась на промерзшие ступени. Желтый кэб отъехал. Мимо прошел Джерри с чемоданом Кэт, поднялся по ступенькам. Хлопнули двери парадной.

Куда они прибыли, интересно? Она подняла голову, увидела над собой рельефный фасад дома, украшенный причудливой тенью облетевшего дерева, что росло напротив, освещенное фонарем. Открывшаяся взору картина смотрелась готично. Кэт поежилась. Похоже, он соврал про замок…

– Ты хочешь вмерзнуть в ступеньки? – Джерри вернулся, опустился перед ней на колено.

– Это твое логово?

– Логово, – зубы сверкнули вновь, – ну если тебе так нравится, пусть будет «логово». Приглашаю тебя внутрь. Там намного теплее, чем снаружи.