– Ох! Какие же все-таки неудобства доставляет это человеческое тело. Все время что-то болит, ноет, выходит из строя. Так неудобно! – раздраженно бубнила эния, пытаясь рассмотреть в густом полумраке подземелья ушибленный локоть и ссадины на коленке.

– Как только могли Луизия и Вики навсегда променять нашу прекрасную легкокрылую форму на эту, неудобную и весьма недолговечную конструкцию. Ну уж нет! Я такого не сделаю никогда! Вот спасу Дэна и Марко от заклятия Луизии – и домой! Подальше от этих нечестных игр эниев, растерявших в мире людей свое былое величие, – воодушевленно пообещала себе волшебница. Но про себя знала точно – сделать это ей будет совсем не просто…

В темноте и сырости было жутковато. Фонарик Геральдио мерцал далеко впереди. Монотонное журчание подземных родничков усыпляло бдительность. А нужно было быть осторожной! В подземном мире могло произойти все что угодно! Чары светоносных эниев здесь не имели никакой силы. И поймать их легкие, мечтательные души-бабочки, усыпить и, затем, придавить навечно каким-нибудь мрачным подземным валуном, было делом не сложным.

–«Не спать! Только не спать!» – поддерживая пальцами закрывающиеся веки, твердила себе Мелиса. Но коварные роднички уже начинали обволакивать ее своими убаюкивающими заклинаниями. Их монотонный многоголосый шепот вливался в уши засыпающей Мелисы тихим шелестом последней колыбельной…

– Сколько можно тебя выручать! – услышала Мелиса сквозь сон громовой голос Верховного тугина. С трудом приоткрыв веки, волшебница увидела величественного старца, который неприязненно сверлил ее взглядом прозрачных, как льдинки, глаз. Его белые волосы свисали почти до земли. А сквозь тонкий шелк волос нависшей над Мелисой бороды можно было разглядеть смутно поблескивающий волшебный медальон. Не скрывая раздражения, он с силой тормошил незадачливую чародейку за плечо.

– А ну, просыпайся! Живо! Нашла, где опочивальню себе устроить! В подземном мире! – громогласно бубнил он, распаляясь еще больше.

– А? Что? Я не спала! – не умело соврала Мелиса. – Я только присела отдохнуть. Устала очень.

– Устала, говоришь? Эх, Мели, Мели! Не будь у тебя такой сильной Кении, давно бы пропала. – Верховный тугин указал узловатым, старческим пальцем на огромную оранжево-желтую бабочку, мерно пульсирующую золотыми излучениями за спиной провинившейся чародейки. – Это она тревогу забила! Говорит, что еле вырвалась из плена этих коварных журчащих колдунов. Появилась, понимаешь ли, нежданно-негаданно в Лунном Хранилище. Оторвала меня от важных эниолунных дел. Искрит золотом, крыльями машет! Все волшебные свитки в библиотеке разметала! Чуть пожар не устроила! Выручай, мол, Верховный Хранитель, волшебницу Мелису! Опять, мол, непутевая в беду попала! Ну, а у Верховного Хранителя, конечно, дел поважней на Луне не имеется, кроме как глупых эниев из-под земли вынимать.

При этих словах старец попытался резко выпрямиться во весь свой огромный рост, но, забыв о том, что туннели в подземном королевстве довольно низкие, с размаху ударился о выступ каменного подземного свода. Издав мощный рев и рассвирепев еще больше, он стал колотить волшебным жезлом по потолку лабиринта. При каждом прикосновении жезла часть потолка растворялась, постепенно освобождая достаточно места для плеч и головы высокого старца, давая возможность ему распрямиться. Пока Верховный тугин был занят этим «важным» делом, Мелиса потихоньку приблизилась к отлетевшей на безопасное расстояние Кении.

– Ну, и что это за гневливое буйство? – беззаботно посмеиваясь, сказала она. – Разве это достойное поведение для убеленного сединами Верховного Хранителя? Совсем не может держать себя в руках! А все потому, что он всего лишь тугин! То есть человек, ставший волшебником, а не высокородный эний, изначально умеющий сохранять достоинство в любой ситуации.

Мелиса стала тайком передразнивать резкие, угловатые движения рассерженного старика. Но, освещающая все вокруг ярким, почти дневным светом бабочка, не поддержала беззаботного тона Мелисы. Кения плавно распрямила роскошные, мерцающие замысловатыми узорами крылья. В их переливающихся желто-оранжевым светом складках стали видны огромные немигающие глаза. В глазах читался немой укор.

– А как ты думала, дорогая?! – слова Кении отпечатывались в голове Мелисы оглушительным эхом. – Я вторгаюсь в его тихий размеренный мир, отрываю от чтения любимых волшебных свитков, прошу переместиться в мир гномов, чтобы в очередной раз выручить тебя из беды, а ты и не думаешь быть благодарной! Ведь гномы – довольно коварные колдуны, вполне могли бы и оборвать твой славный путь наземной волшебницы, если бы я вовремя не обратилась к этому доброму старцу. Он, конечно, может быть и ругается по-человечески, но зато усердием и упорством добился самого главного титула в эниолунном мире. И, кстати, он уже который раз исправляет последствия твоих безрассудных поступков! Могла бы его за это поблагодарить!

– Не буду я его благодарить! Не нравится он мне! – надувая губы, капризно произнесла волшебница. – А тебе, дорогая, спасибо! Ты меня снова выручаешь. Что бы я без тебя делала? Ты самое лучшее, что есть у меня! Или вернее сказать – во мне! – весело хохотнула она и озорно почесала свою макушку.

В этот момент Верховный тугин закончил свои волшебные манипуляции с расширением подземного лабиринта и с нескрываемой неприязнью назидательно произнес:

– Будь осторожна, Мелиса! Предупреждаю тебя – следующего счастливого спасения из сложной колдовской ситуации может и не быть! Тебе не стоит недооценивать силы других чародеев и магов. Многие из них, в отличие от тебя, ведут гораздо более осмотрительную игру и просчитывают действия на много шагов вперед. А ты, как всегда, легкомысленно нарушила основной договор волшебных сил эниолунных миров: «Заходить в чужие владения без особого разрешения категорически запрещается»! А это весьма безответственно и очень опасно!

– Мне только нужно было попасть к Вики. Я не хотела…

– Перестань! Оправдания делают тебя еще более жалкой! – грубовато прервал чародейку Хранитель и его громкий голос многоголосым эхом отразился от каменных сводов подземелья.

– Не забывай, кто ты! И будь достойна своей волшебной силы! Научись, наконец-то, нести ответственность за последствия своих действий. И, по возможности, не вмешивай в свои фантазии других. Знаешь ли, у других: великих и обычных есть свои дела и заботы…

Где-то в глубине потайных лабиринтов послышался приближающийся лязг боевых лопат и кирок гномов-стражников. И это не предвещало непрошенным гостям подземелья ничего хорошего. Кения, рассекая воздух взмахом мощных, искрящихся золотыми брызгами крыльев, ласково посмотрела на Верховного тугина, и в сводах подземного лабиринта прозвучал ее очень странный, сильно растягивающий гласные, металлический голос:

– Здесь становится еще опаснее! Будь добр, Хранитель, перемести Мелису во дворец. Ведь тебе дана власть творить волшебство на всех уровнях эниолунного мира. В свою очередь, обещаем больше тебя не тревожить, быть осмотрительными и вести себя хорошо. Да, Мелиса? – бабочка, как бы невзначай, задела голову отвернувшейся Мелисы крылом.

Легкомысленная чародейка увлеченно чертила носком своей крылатой сандалии какую-то смешную рожицу на пыльном полу подземелья, выказывая полное равнодушие к происходящему. С осуждением взглянув на Мелису, Верховный тугин освободил из-под бороды большой, усыпанный по окружности драгоценными камнями и украшенный магическими узорами медальон и начал тереть его указательным пальцем. От медальона пошел густой голубоватый дым, быстро превращаясь в непроглядную серебристую пелену.

– Только ради тебя, Кения! – голос старца становился более гулким и отдаленным. – Не скрою, Мелиса мне порядком надоела! Пусть уже как-нибудь определится со своим магическим статусом. Или она с нами… или она с людьми…

ВО ДВОРЦЕ КОРОЛЕВЫ ВИККЕРИИ

Дым рассеялся, и Мелиса оказалась в огромной металлической опочивальне своей эксцентричной подруги. Полумрак раннего утра скрывал очертания громоздкого ложа, стоявшего в самом центре спальни на мраморном пьедестале. Там, в глубине этой устрашающей конструкции, в серых облаках подушек мирно похрапывала великая и могущественная теперь, а, когда-то такая близкая и дорогая Мелисе, подружка детских игр и юношеских забав – Вики. Крылышки на сандалиях Мелисы встревожено затрепетали, испугав своим шелестом стол, дремавший у окна. Он поднялся на дыбы и, издав резкий звук, отдаленно напоминающий лошадиное ржание, поскакал через всю огромную залу, гулко гремя копытами о металлические полы спальни. Конечно же, этот невероятный шум посреди мерной предутренней тишины разбудил королеву.

– Ты опять в своих драных лаптях! Носишь их уже лет двести, – раздраженно сказала Виккерия, томно потягиваясь в кровати и звучно зевая. По утрам она обычно бывала не в духе. Да и сандалии на Мелисе, по правде сказать, действительно были не первой молодости. Двести не двести, а лет сто двадцать она носила эти ремешки с крылышками, практически не снимая.

– Ну и что, – огрызнулась Мелиса, – зато они волшебные, и я в них перемещаюсь быстро.

– Ага, и выглядишь в них, как престарелая эническая богиня, – не унималась Виккерия. – Как ты не можешь понять, Мели, – эти лапти давно уже не в моде! И ни одна уважающая себя волшебница не будет надевать такую ветошь, дабы не насмешить продвинутые слои общества наших Трех королевств.

Мелиса понуро опустила голову: «Опять она за свое – «лапти», «ветошь». А сама со своими «капризками» носится, как наседка, а они-то уже лет семьдесят, как вышли из моды», – подумала, но ничего не сказала. В конце концов, каждый персонаж их не вполне совершенного мира имел право на своих «капризок».

– Ну и… зачем пожаловала? – недовольно покосившись на жалкий наряд своей непутевой подруги, пропела Виккерия. – Змейку хочешь?

– Ой, а что это такое? Какие хорошенькие! И что с ними делать? – заинтересованно встрепенулась Мели, с неподдельным интересом разглядывая полупрозрачные ленточки, дымящиеся в большом стеклянном стакане на прикроватном столике..

– Какая же ты все-таки непроходимая темень. Как будто на Луне живешь, среди тугинов. Это же хит сезона, новая разработка!!! Смотри! – и королева с гордостью указала на свой стеклянный, с серебристыми прожилками мундштук. Из него дымной лентой извивалась призрачная маленькая змея. Виккерия поднесла мундштук к губам и плавно затянулась. Змейка при этом напряглась, скрутилась спиралькой и затем молниеносно бросилась вперед, раскрыв пасть и извергая крошечный голубоватый огонек.

– Вот это да! Прямо маленький дракоша! – засмеявшись, вскрикнула Мелиса.

– Да уж, точно не плебейские «сиги» варваров, – позволила себе сленг высокородная особа.

– Маленькое волшебство и никакого вреда здоровью. Надо сказать, спасибо твоему дружку Изобретателю. Это опять же он расстарался. Преподнес, видишь ли, мне презент… В любви признавался, – томно произнесла Виккерия и, как бы невзначай, взглянула в сторону бывшей подруги.

– До чего дошел прогресс, – продолжала восторгаться Мелиса, делая вид, что пропустила мимо ушей последнюю фразу Виккерии. – Скоро наши волшебники еду заменят утренним туманом.

– Размечталась. А как же кулинарное искусство? Биточки из туманной густоты, суп из дыма, желе из утренней росы… Нет, уж, этого я выдержать не смогу.

– А что, очень даже романтично. И с калориями опять же войны не будет, – подшучивая над подругой, веселилась Мели.

Виккерия нахмурилась:

– Дай тебе волю, ты из романтики весь мир соткешь. Непрактичная ты наша… Разбудила меня ни свет, ни заря… Говори, зачем пришла?

– Вики, дорогая, дай мне взглянуть на волшебную хрустальную столешницу… пожалуйста, – вдруг присмирев, тихим голосом попросила Мелиса.

– Какую такую столешницу? – прищурилась королева. Пробуждались ото сна ее любимицы – капризки, и от этого положение только ухудшалось.

Дело в том, что эти крошечные волшебные существа абсолютно захватили власть над в принципе доброй и отзывчивой Виккерией. Не критичность к собственной персоне и потакание своим чудачествам сделали королеву совершенно зависимой от этих мелких крылатых мошек, парящих вокруг нее многочисленными роями…

– Нет у меня никакой столешницы. Да еще и волшебной! Придумала тоже.

Вики недовольно насупилась.

– Есть! И не одна, а все три. И все должны быть у тебя. Я вычитала это в тайных свитках лунного хранилища. И знаю, что Орден наместников дал их на хранение тебе.

– Ах, вот, оно, как! Ну, может быть, – вдруг резко сменила тон разговора Виккерия и испытующе посмотрела в огромные, доверчиво распахнутые медовые глаза Мелисы.

– Понимаешь, дворец огромный, вещей в нем много, и все они живут своей, абсолютно самостоятельной жизнью. Меня совершенно не слушаются. – явно переигрывая, Виккерия доверительно придвинулась к подруге. – Чтобы спрятать волшебные зеркала решили сделать из них столешницы и поставить на бычьи ножки, и смешать с другими такими же столиками. Только идея эта была плохая! Все столики быстро перемешались. Да еще и эти бычьи ножки совсем распоясались – носятся по всему дворцу как ужаленные, никому покоя нет. Иногда выбегают за ворота и бесследно пропадают, а на них ценные картины, столовое серебро и драгоценности мои… Разбрасываю везде, а потом найти не могу. А там, за оградой, сама знаешь, эти варвары, хватают все, что плохо лежит. Да и столики мои в неволю уводят… Более чем уверена, ценности вещам не знают и режут потом на них свою колбасу. А это же произведения чародейства, тончайшая работа, эксклюзивное волшебство…

Вики грустно подперла щеку, в глазах заблестели слезы. Когда речь заходила о вещах, королева смягчалась. Это была ее страсть! Именно поэтому, собирая во дворец понравившиеся предметы, она постепенно превратила его в роскошный, но захламленный редчайшими несуразностями музей.

– Может, все-таки попробовать поискать? – осторожно спросила Мелиса, прерывая маленький спектакль своей хитрющей подруги.

– Хочешь – ищи! – раздраженно ответила королева. – Мне же недосуг. Королевством править надо! Дел невпроворот. Это ты у нас – вечный баловень беззаботной жизни. А без меня тут все разваливается. Глаз да глаз за всем нужен!

Виккерия деловито поднялась с постели и направилась к двери. – Да, кстати, а зачем тебе волшебная столешница?

– Да, так… Одному человеку помочь надо, – неумело соврала чародейка и смущенно потупилась.