Я собрала вещи, которых оказалось не так уж и много, и взяла Лилу, которая бухтела, что всё будет хорошо, главное жить в тепле. До Ориса идти было недолго. Орисы – это местные ездовые ящеры. С этим конкретным животным мы были уже знакомы. Я завоевала его сердце, разузнав, что тому нравятся корешки одного определённого растения. С тех пор регулярно находила их и подкармливала его, а Орис через некоторое время готов был любить меня и без них, но всё же руки привычно обнюхивал при встрече.
Фарид несколько раз звал меня в город за покупками, но я неизменно отказывалась. У меня же нет денег, а брать у него как-то неудобно. Но к зиме стало понятно, что мне всё же понадобится зимняя одежда, потому как подаренные ранее лёгкая обувь и теплая шаль уже не грели.
На гружёном Орисе мы подъехали к большому двухэтажному дому, окружённому садом. За домом виднелись загоны и постройки, видимо, для животных. Фарид спрыгнул с Ориса первым, потом аккуратно снял меня со спины животного и поставил сразу на порог, так как снова начал моросить дождь и было зябко.
– Я сейчас приду, только поставлю Ориса в загон. Ты не стой, иди в дом, там тепло, – и подтолкнул меня к двери.
Несмело я шагнула внутрь, сразу оказавшись в тёплом помещении. Оглянулась по сторонам: просто, чисто и уютно, ещё и выпечкой пахнет. Фарид давно мне сказал, что у него есть лавка-пекарня, которая приносит неплохой доход. К тому же выплата за потерю триумвирата лежит не тронутая – ему эти деньги не на что тратить.
Зашла на кухню и села в удобное кресло. Моментально согревшись, скинула с плеч шаль. Сегодня ночью мне не спалось, сынок впервые дал понять, что он со мной. Его крошечные касания изнутри, словно крыльями бабочки, растрогали меня до слёз. Поэтому в уютном тепле мои глаза моментально начали закрываться, и, сама не заметив, я уснула.
Меня бережно подняли на руки и понесли. Я чувствовала, что это Фарид. Наша связь через Эклитэ подсказала. Расслабляясь окончательно и прижимаясь щекой к его рубашке, я даже неожиданно отметила для себя, что он пахнет корой дерева Таста. И как раньше не замечала? В этом запахе мне чудился родной дом – Фарид пах можжевельником с примесью цедры апельсина, словно напоминая о праздновании Нового Года. Он аккуратно положил меня на кровать, снял истоптанные ботинки, слегка касаясь щиколоток, и укрыл одеялом.
Проснулась я от того, что стало жарко. Скинула одеяло и встала. Безошибочно определив за одной из дверей ванную, направилась туда. Удивилась наличию всяких баночек и милых вещичек, словно меня тут ждали. Или до меня тут жил кто-то другой. Умылась и, расчесав волосы, по лестнице спустилась сразу в кухню. Обувь свою в комнате я не нашла, поэтому так и топала в одних чулках.
В доме было тихо, и совершенно точно пусто. Я снова села в знакомое кресло, возле которого на углу стола стояли миска с пирогами и кружка с ещё теплым чаем. Поев и, ещё чуть-чуть подождав, пошла осматриваться в доме.
Холл небольшой, напротив него уютная гостиная, в которую я заглянула лишь мельком и двинулась дальше, следом кабинет, заваленный книгами и тетрадями. Наверное, Фариду некогда всё это разобрать, а мне не трудно будет помочь навести порядок. Раньше я вела кучу карточек больных, помогая заведующей, так что справлюсь. Полки для книг были почти пустыми, сами книги стояли стопками на полу или лежали сваленными здесь же в кучу. С них я и решила начать.
Используя бытовую Эклитэ, собирала пыль и сложила книги в алфавитном порядке по автору. Ориентировалась также и на названия работ. С наведением порядка на полках справилась за пару часов. Остались стол и подоконник, заваленный бумагами вперемежку с книгами. Первым делом сложила фолианты, следом собрала листы, но читать не стала, просто аккуратно положила стопками, вытерев предварительно пыль.
Внезапно накатила усталость, заставляя меня сесть в кресло Фарида. Устроившись удобней, я поджала ноги и, обняв подушку для спины, которая пахла хозяином этого дома, неожиданно уснула.
– Лина, ну, зачем ты, устала же, – услышала сквозь сон. Открыла глаза и увидела Фарида, он сидел на корточках возле моего кресла.
– Хотела сделать тебе приятное, – попыталась оправдаться. – Не нравится? Я листки не читала, просто сложила.
– Мне нечего прятать. Там заметки, счета, расчеты, вот и всё. Если хочешь, можешь и в них попробовать разобраться. Я пишу и пишу, а до ума довести всё никак не могу, вот и бардак образовался. Так что спасибо тебе. Идём кушать?
– Идем, – высвободила ноги из-под себя и начала вставать.
– Я принес тебе обувь, это для дома, – сказал Фарид, обувая мне теплые сапожки на ноги. – Остальная в спальне.
Помог мне встать и повёл на кухню.
– Ниратов можешь принимать в моем кабинете. Все уже знают, что ты поселилась здесь, так что приходить будут тоже сюда. Если тебе что-то нужно оттуда, из дома, я принесу.
– Да, нет, вроде. Все, что нужно, я взяла. Главное сокровище, вот, спит в моих волосах, – говорила я сиплым шепотом. Громче пока не могла. Вытащила малышку Лилу, и погладила её. С приходом холодов белочка стала всё чаще спать.
– Видимо надо готовить ей гнездо, пусть отсыпается в безопасности, тут ей нечего тревожиться, – предложил Фарид.
После ужина он принес из кладовой корзинку с крышкой и теплое одеяло, а я аккуратно уложила туда Лилу и прикрыла крышку. Мы с Фаридом случайно прикоснулись пальцами, одновременно схватившись за ручку корзинки.
Я вскинула на него испуганный взгляд, он посмотрел в ответ и вздохнул:
– Тебе не стоит меня бояться.
– Я не тебя боюсь, а себя, – покраснела и отвернулась от него.
– Почему, – Фарид внезапно прижал меня к себе за плечи, мои ладони уперлись ему в грудь. Я испугалась, что передумает обнимать, а так хотелось этого. Ведь я в сущности совсем одна.
– Ты больше не одна, а теперь и я не один. Мы вместе, если ты разрешишь, – проговорил он и, прижавшись к моим волосам, замер, ожидая ответа.
– Поцелуй меня, – едва слышно шепнула я, боясь, что откажет.
Меня решительно развернули. Фарид приподнял моё лицо и коснулся губ своими. Сердце перестало биться, я забыла, как дышать. Столько любви и ласки было вложено в один этот поцелуй! Я никогда раньше такого не испытывала. Фарид делился со мной своими чувствами с помощью Эклитэ, которая связывала нас почти невидимыми нитями. Я чувствовала, как они, переплетаясь между собой и впитываются в нас, оставляя чувство лёгкого жжения на руке.
– Эклитэ благословила нас, – выдохнул Фарид, оторвавшись от поцелуя. Он взял мою ладонь и поднес ее к своим губам, целуя причудливый рисунок из серебряных линий на тыльной стороне.
– Мы теперь муж и жена? – прошептала я и снова замерла. А он прижал меня к себе ещё крепче.
– Да, – улыбнулся. – Ты не против? Когда поцеловал тебя, я просил предков только об одном: чтобы ты не отказалась от меня.
– А я просила, чтобы ты остался со мной, – вцепилась в его рубашку до побелевших пальцев.
– Нас услышали, – Фарид подхватил меня на руки и понес к кровати.
– Ты разрешишь остаться сегодня с тобой? – прошептал он мне на ушко, щекоча его губами.
– Я не знаю, – об этой стороне я думала в последнюю очередь.
Он внезапно замер, останавливаясь на ходу и крепко прижимая к себе.
– У тебя были мужчины до того как ты стала сосудом? – взволнованно спросил Фарид. Его внезапная догадка ввела меня в панику. Да, парень был, но дальше поцелуев у нас не заходило. А при обряде зачатия я кроме страха и боли ничего не запомнила, была словно в тумане. Возможно, источник сгладил воспоминания, чтобы я больше не боялась. Конечно, я знаю, что происходит между мужчиной и женщиной в постели, но это только теория, практики еще не было.
– Нет, – ответила я, и слезы сами собой полились из глаз. Ужас тех часов, когда трое Ниратов зачали во мне ребёнка, вернулся в воспоминания моментально.
– Прости меня, – сказал Фарид. – Я подожду, не буду настаивать. Просто разреши побыть рядом.
На это я смогла только кивнуть.
– У нас не принято, чтобы девушки выходили замуж непорочными, – поведал он. – Перед замужеством знахарка с помощью Эклитэ убирает преграду, чтобы избавиться от боли в первую брачную ночь. Мы не изменяем друг другу, у нас нет такого. Нас соединяют предки, не зачем причинять боль жене.
Фарид покачал головой.
– Да, есть женщины, которые являются свободными, по каким-то причинам они не находят себе триумвират. Но к ним нет никаких претензий, никто не осуждает. Мы слишком ценим вас, чтобы упрекать в чем-то, – улыбнулся он. – Хочет женщина ещё один триумвират в мужья, а предки это одобряют? Пожалуйста, препятствий нет. Однако те Нираты… они другие. Жестокие из-за примеси крови других существ, однажды пришедших к нам не с другого мира, а со звёзд.
Я слушала очень внимательно, ловя каждое слово.
– Существа прилетели на больших кораблях, и мы приняли их, позволили жить с нами. Вот их потомки через некоторое время и возомнили себя детьми богов с чистой кровью, которые не гнушаются насилием над сосудом. Слово то, какое придумали – Сосуд. Словно вещь, игрушка. Предки сразу начали противиться этому, вот потомки и отделились от нашего мира.
Он рассказывал, а сам покачивал меня на руках, словно ребенка, гладил по спине, успевая снимать мою одежду. Закончив с этим, Фарид уложил меня спать. Укрыл одеялом, лег рядом, не раздеваясь, и просто прижал к себе. Я положила голову ему на плечо и спокойно уснула.
Среди ночи проснулась, как от толчка, обливаясь липким холодным потом.
– Я рядом, что ты? – всполошился Фарид. Он успел снять верхнюю одежду и лежал поверх моего одеяла в рубашке и тонких штанах.
– Они ищут меня, – выдохнула я, – Эклитэ показала, что они видят нити, связывающие с ними ребенка, – я тряслась от ужаса, представляя, что кто-то из них вот-вот придёт и заберёт моего малыша.
– Даже если это так, им никто не позволит отобрать его. Я твой муж, они – нет. Насильно делать женщину матерью – это нарушение закона. За тебя вступятся все! Не только горожане, любой Нират из этого мира!
Он говорил, успокаивая и успевая сцеловывать слезы страха с моих щёк. Я же вцепилась в его плечи и постоянно пыталась притянуть поближе, боясь, лишится ставшего уже родным тепла.
– Покажи мне, как это бывает по-другому, – тихо прошептала я. Знаю, что он понял правильно, и знаю – не обидит. Если вдруг меня все же заберут, то хотя бы буду знать, каково это – быть любимой.
Фарид с готовностью покрыл поцелуями все моё лицо, ласкал губы, попутно избавляя меня от рубашки, скрывающей кожу. Я замерла, отдаваясь новым ощущениям, прислушиваясь, как на ласку Фарида отзывается моё тело. Он медленно вел дорожку поцелуев к груди, а затем захватил горошину соска губами. Меня неожиданно тряхнуло. От новых эмоций внизу живота стало горячо. Фарид не торопился с другими ласками, уделял внимание груди, которая с беременностью стала больше и чувствительней. Наконец-то сладкая пытка закончилась – он спустился ниже, поцеловал лёгкую округлость живота, нежно пройдясь по нему, и спустился ниже. Я рефлекторно сжала ноги, но Фарид просто целовал мои бедра, одним пальцем раздвинув складочки и нежно обводя чувствительный комочек между ними, чем посылал сладкие волны удовольствия прямо в живот. Меня уже начало потряхивать от желания чего-то большего, когда он раздвинул мои ноги коленом и устроился между ними, нависая сверху.
– Как в вашем мире признаются в чувствах? – он замер надо мной.
– Я люблю тебя, – прошептала с замиранием сердца, ожидая эти слова от него.
О проекте
О подписке