15

Наличие маленького роста – тоже достоинство, как оказалось. По крайней мере, меня не сразу замечают, а вот Лютика упустить из виду невозможно, за что он и поплатился, собственно.

Матушка – дородная женщина с руками борца сумо (такая слона на скаку остановит, хобот ему отвернет и вставит его…хм…впрочем, не будем о грустном) – оттаскала-таки его за уши. Не слона, а Лютика, конечно же, хотя уши у них теперь одинаковой формы и размера, ха-ха! А уж цвет… Бедняге впору называться «алый мак», не иначе.

Меня Матушка заметила позже, и, бросив строгий взгляд, который видимо означал: «Я слежу за тобой!», жестом показала дверь в спальню.

Угу, спальня мальчишек. Строгие койки в ряд. Прямо барак призывников, не иначе! Все спят, и я в замешательстве застываю на пороге. Ой, как меня это радует! Кроватей больше НЕТ! Только не заправленная койка Лютика, на которую он плюхается, с разбега зарываясь в одеяло. А я? А как же я?

– Ты новенький, сегодня никто не ожидал прибытия. По правде говоря, давно не было новеньких, – шепчет Лютик и отодвигается на край кровати, уступая место. – Думаю, поместимся на одну ночь – ты вроде еще меньше и легче, чем кажешься на первый взгляд. А завтра – кто его знает, что будет завтра? Быть может, если мне повезет, – При этом долговязый парень блаженно улыбается, – завтра нам придется попрощаться навсегда. Странно, правда?

Я даже не обижаюсь на откровение. Прекрасно ведь понимаю, что чужая радость не из-за расставания. И вообще, он меня не знает, я его – тем более. Знакомы полчаса, какие уж тут друзья!

Так, надо спать… Млин, и почему мне всегда так катастрофически не везет, а? Осторожно сажусь на край кровати. Еще раз (и даже на ощупь) проверяю, не изменилось ли тело с момента последнего осмотра. Да нет – все так же. А значит, беспокоится не о чем. Подумаешь: два парня спят на одной кровати валетом. Блин, но непривычно-то как!

Чтобы как-то скрыть свое стеснение, принимаюсь расспрашивать Лютика про «таинственное завтра». Почему не увидимся? Почему они не живут с родителями, эти «коренные мулгары»? Почему физическая подготовка таких подростков как он, превышает обычную человеческую? Главное, за взрослыми особями племени я подобных сверх – возможностей не заметила!

Лютик отвечает через зевоту. Речь его, то и дело прерывается, пока, наконец, он безвозвратно не проваливается в сон. Ну и ладно. Главное, что я узнала, пусть немногое, но вполне достаточно, чтобы хоть чуть-чуть разобраться с происходящим вокруг.

Как непросто с порядком жизни в этом поселении! Оказывается, подростки, достигнув определенного возраста (или степени развития? не знаю, не поняла) изымаются из семей. Девочки отдельно, мальчики отдельно, хе-хе, кто налево, кто направо. И немудрено, кстати, подростки все-таки, а не дети – за такими, как Лютик вообще глаз до глаз нужен!

Хм, о чем это я? А! И вот они, разделенные по половому признаку, стайками, поселяются в бараках, и ждут… Чего? Некоего посвящения.

Уж не знаю, что должно произойти (причем, судя по всему – завтра), но будут выбраны несколько человек. По каким критериям – без понятия, но в любом случае, мне не грозит. Невыбранные возвращаются обратно в деревню к нормальной жизни (хм, а мне куда прикажете?), к родителям и знакомым, и, вскоре их чудесные способности суперменов спадут на нет. Жаль, конечно.

Кстати, те, кого выбрали…

Как раз здесь, на самом интересном месте рассказа Лютик заснул! Свинство какое! А мне теперь что, от любопытства до утра мучиться? Понятно уже, что участь пойти в служение мне не светит, я ведь больная, волшебными силами мулгара не обладаю… наверное…

Но ведь страсть как любопытно! Эх…

В общем, расслабляйся, Манюня, чувствуй себя как дома, раз уж зависла в этом богом забытом местечке. Но не забывай, что ты в гостях!

Даю самой себе напутствие и сворачиваюсь клубочком на краю кровати, как можно дальше от долговязого парня.

16

Пятница. Ура! Впереди выходные! Наконец-то! И почему приходится учиться пять дней, а отдыхать только два? Где справедливость? Было бы наоборот, никто бы не обижался, ну или хотя бы поровну.

– Мам, я дома! – Кидаю сумку в коридоре, кроссовки по пути на кухню.

Кусок молочной колбасы запиваю вишневым соком, ммм, вкуснотища! Что? Живот заболит? А, ерунда! Мягкий диван, десяток подушек, «ленивчик» в руке. Сейчас посмотрим, есть ли что интересное по телеку…

– Подъем, детеныши! – Голос Матушки вплетается в мелодию Ток-шоу так естественно, и я не сразу понимаю, что уже оказалась не «там», а «здесь».

Угу, ясно. Опять сплю.

Не может не радовать, кстати, ведь сегодня загадочное «посвящение». Всеобщий энтузиазм заразен: стадный инстинкт, не иначе, – следом за соседями по бараку, вскакиваю и одеваюсь за считанные секунды. Впрочем, минимум одежды легко позволяет – всего-то натянуть пижамную кофту. Какая там горящая спичка – тут слово «перпендикуляр» не успеешь выговорить, а народ уже на ногах, в полной «боевой готовности», в ожидании чего-то волнующего, необыкновенного.

Блин, чего так рука чешется? Клопы тут у них, что ли? Или блохи? Караул!

– Чего испуганными глазами смотрим, будто я решать буду, кто из вас в служение пойдет?

Грубоватая манера Матушки не могла обмануть даже ребенка. Я же вижу, как она волнуется за своих подопечных, бедняжка! Ей богу, странно видеть дрожащий от страха бульдозер, да простит меня святая женщина за сравнение. Остальные, наверное, тоже на взводе. Ну не спроста ведь мнутся с ноги на ногу, толкаются, ругаются? На одного парнишку смех истерический напал. Уф, оказывается, жуть, как раздражает чужое нездоровое похихикивание каждые пять секунд.

– Марш умываться и приводить себя в порядок!

А-а-а, рука чешется невыносимо…

Побежали, только пятки сверкают! Кстати, там, на воздухе, столпившись у наборной бочки с дождевой водой, коллектив мальчиков-зайчиков обнаружил изменения в своих рядах: и подросшие уши Лютика, и, собственно, меня.

– Как зовут?

Вопрос для проформы, и, честно говоря, без особого расположения. Хмурые лица. Напряженное сопение. Взгляды, после которых я должна была бы умереть на месте, непременно в долгих мучениях.

Игнорирую взгляды, в порядке очередности бултыхаю рыжую голову в бочку, ой, не дай бог, утопят меня прямо на месте! Споласкиваю руки… ммм… полегче… хоть не так сильно чешется… и только окончив водные процедуры представляюсь: «Мыш».

Гробовое молчание, ни одного приветственного слова. Ясно.

В любое другое время против моего появления никто и ничего бы не имел, но сейчас… Я для них соперник. Я – почти враг. Я – человек, стоящий на пути чего-то хорошего, супер-замечательного. Эх, угораздило же меня появиться аккурат перед посвящением!

Кстати, с чего я решила, что после посвящения «везунчиков» ждет блаженная жизнь? Может, они просто не хотят расставаться с улучшенными физическими возможностями? Я бы точно не хотела!

К этому привыкаешь, должно быть – бац – и через стену – бац – и два километра за пару секунд. Мне бы такие возможности – на урок физкультуры! Тогда минут через пять ненавистного физрука увезут на скорой с сердечным приступом или с шизофренией в тяжелой форме!

Размечталась, Манюня. Черт-черт-черт! Рука чешется! Р-р-р! Если укусы местной флоры-фауны и дальше будут вызывать зуд, я повешусь через пару часов! У-у-у, сейчас раздеру кожу на запястьях до мяса! Ой, по-моему, уже…

Странно…

Никогда бы не подумала, что могу оставлять столь загагулистые царапины! Алые полосы на запястьях ветвятся изысканным рисунком. Ха, ничего себе, «роспись по коже»! Натуральное тату, еще и цветное, то бишь красное. Этот хвостик очень напоминает иероглиф, а тот и вовсе пример арабского письма.

Ловлю на себе очередной напряженный взгляд коллектива, и поспешно прячу руки за спину. Еще не хватало, чтобы меня сочли заразной! Насвистываю что-то вроде «Натурального блюза» Моби (хе-хе, в школе шутили про «блюз натуралов»), и как бы между прочим, бочком-бочком, ретируюсь обратно к бараку.