– Вот. И я так подумала, поэтому попросила, чтоб Васька с директором их переговорила насчёт тебя, она там у него в авторитете. Ещё бы! Без неё они там враз весь прмыртырдыр завалят, – опять протрещала про непонятное Зинка. – От тебя резюме срочно надо, давай скидывай. – Она требовательно посмотрела на подругу.

– Ну, ты, Зин, даёшь! Это, по-твоему, называется «подзабыла слегка»? У меня костлявая рука голода и бедности уже на плече устроилась, а она подзабыла! Сбой программы у неё! – Стелла фыркнула и слегка подпрыгнула на стуле, потом достала из сумочки смартфон, нашла нужный файл и скинула Зинке резюме.

Зинка в свою очередь пошевелила пальцами в своем смартфоне и сказала:

– Зато я вовремя исправилась. Готово! Сейчас прям у директора ихнего будет.

– Ихнего? А не ейного? Или еённого? Ты уверена, что так правильно? – Стелла расхохоталась.

– Плевать! Это тонкости грамматики, они нам для дела не нужны. Главное понимание. Ты ж меня поняла? – Зинка постучала себя по голове. – Или нет?

– Я-то тебя поняла, но, может, надо было сначала к руководителю службы персонала? Они обычно очень не любят, когда через их голову.

– Ничего, перетопчутся! Глянь тихонечко справа от входа баба сидит. Видишь?

Стелла осторожно посмотрела в указанном направлении. Справа от входа за столиком действительно сидели две женщины.

– Их там две, – сообщила она Зинке.

– Наша похожа на нечёсаного борца сумо.

Стелла опять посмотрела на столик у входа. Одна из женщин, действительно, производила весьма странное впечатление. Толстая, лохматая и неопрятная, одетая в обтягивающую футболку и джинсы, на плечах у дамы располагался платок стиля цыганского ансамбля песни и танца.

– Это и есть их директор по персоналу, этакая мать-моржиха, несостоявшаяся актриса, говорят, очень любит со сцены на корпоративах с речами выступать, народ сплачивать, – поведала Зинка и расхохоталась. – Не знаешь, куда они постоянно персонал сплачивают, персональщицы эти? Весь день тут сидит, общается. Сплетни собирает. Думаешь, ей надо твоё резюме? Или, может быть, тебе надо с ней собеседоваться?

– Ну, внешность обманчива. Правда, обычно персоналом руководят дамы приятные во всех отношениях.

Стелла вспомнила руководительницу службы персонала на автозаводе, собранную, элегантную, тщательно причёсанную. Ну, так на заводе и дресс-код был соответствующий. Никто в джинсах и майках не выступал. Интересно, как ещё ей такую тушу удалось в джинсы запихнуть? Странный какой-то дресс-код в этой компании.

– Обычно руководители службы персонала не торчат целыми днями в кафе при катастрофической текучке на предприятии, – справедливо заметила Зинка. – Не одеваются как подростки и не жрут всё подряд, имея подобный вес. Но это всё Васькины сплетни, как обстоят дела на самом деле, думаю, ты скоро узнаешь непосредственно на месте. Не благодари. – Зинка вскочила, чмокнула Стеллу в щеку и умчалась в своё программистское логово, а Стелла поковыляла на высоких каблуках к месту, где ей с большим трудом удалось приткнуть машину.

В будние дни вокруг крупных бизнес-центров парковка – дело нешуточное, требующее сноровки, смекалки, наглости или, в конце концов, инвалидного удостоверения и знака. Такого удостоверения у Стеллы, слава Богу, не было, поэтому пришлось оставить машину в дальних далях. Стелла шла в эти дальние дали, делая вид, что на ногах у неё не десятисантиметровые шпильки, а Зинкины удобные кеды. Ведь успешный финансист должен иметь походку лёгкую и уверенную. С каждым шагом этот вид давался всё труднее и труднее, и когда Стелла, наконец, добралась до автомобиля, то проклинала уже всё на свете, а особенно эту вот униформу успешного финансового директора или на худой конец его заместителя.

Дома она скинула с себя всё и встала под прохладный душ. Потом сварила пельменей и с аппетитом поела под очередную серию фильма о проблемах из жизни американских миллиардеров. У миллиардеров вопрос об ипотеке не стоял. Миллиардеры изо всех сил старались насолить друг другу и разорить побольше своих сотоварищей. Создавалось впечатление, что всё богатство этих миллиардеров состоит из денег, отобранных у других миллиардеров. Так это богатство и переходит от одного миллиардера к другому, как почётный вымпел, потому что разобрать, на чём миллиардеры деньги всё-таки зарабатывают, из содержания фильма удавалось с большим трудом. Для разорения конкурентов использовались сложные комбинации с ценными бумагами и специальная финансовая терминология, которая безжалостно перевиралась переводчиками. Разорённые миллиардеры особо не страдали и не кидались за пособиями по безработице, не выпрыгивали из окон, а тоже как-то выкручивались и начинали мстить разорителям страшной финансовой местью. Любовь у миллиардеров тоже очень крепко замешивалась на деньгах, может быть от того, что в фильме среди миллиардеров и их окружающих не было ни одного красивого человека. Все были очень злые и очень умные, даже те, кого Стелла в силу своего традиционного практически советского воспитания определила в сексуальные извращенцы. Наверное, все эти миллиардеры в детстве сразу назначили себя миллиардерами, а не тратили время на глупости вроде красоты. Кому она нужна эта красота, когда всем нужны деньги?

После фильма Стелла задумалась, нужны ли ей миллиарды? Вспомнила бессмертную песню Битлов о том, что всем нам нужна только любовь. Это да, любовь Стелле точно пригодилась бы, у неё любви, можно сказать, и не было-то никогда, а ещё хорошо бы кроме любви немножко денег. Не миллиарды, нет, а ровно столько, чтобы о деньгах вообще не думать. Совсем-совсем не думать. А то вон школьным каникулам придёт конец, Платоша от бабушки с дедом явится, скажет басом, что хочет есть. Если б только есть! За лето дети почему-то особенно вырастают, и им нужны новые штаны, куртки и обувь. Школа опять же. При воспоминании о школе Стелла вздрогнула, там столько всякой всячины покупать надо, и проблемы постоянные то с учёбой, то с поведением. Хорошо, есть няня Оксана. Няня Оксана помогает Стелле растить сына чуть ли не с пеленок. Пока Стелла делала успешную карьеру на автозаводе, няня Оксана вытирала Платоше сопли, кормила кашей и отводила на занятия. Конечно, сейчас няне Оксане уже самой не хватает знаний, чтобы проверять уроки, но она учится вместе с Платошей, только учится дистанционно. Он после школы пересказывает ей, что говорили учителя, потом они вместе выполняют домашние задания. Спорят, объясняют друг другу, ругаются. Так что Платоша не просто всегда вовремя накормлен, но ещё и удивительным образом хорошо учится. С няней Оксаной Стелле повезло, но няне надо платить, а то усвистит в свою Украину и привет.

Стелла старалась не думать о резюме, отправленном в жирную контору. Она знала, что бытиё не любит, когда сознание его торопит. Бытиё инерционно и разворачивается неторопливо, как бы проверяя, а хорошо ли ты подумал, мил человек. Если бы бытиё моментально следовало за сознанием, то события скакали одно за другим, как блохи, причём в разные стороны. Стелла подозревала, что именно поэтому сознанию не удаётся влиять на бытиё, чтобы останавливать кровь и заживлять раны, как предлагала это делать мама. Времени у бытия не хватает. Пока оно раскочегарится, вся кровь уже и выльется. Поэтому бытиё нужно практически постоянно долбить сознанием. Опять же бытию приходится учитывать разнонаправленные векторы других сознаний. Стелла ж не одна во вселенной. Это ей денег надо столько, чтоб о них не думать, а кому-то, вон, миллиарды подавай, или войну развязать где-нибудь на Ближнем Востоке. А вот если чья-то война совпадёт с чьими-то миллиардами и туда чудесным способом впишется желание Стеллы погасить, наконец, эту чёртову ипотеку, то будьте любезны, уважаемая Эстакадища, получите и распишитесь. Опять же, как бытиё это всё устроит, не Стеллиного ума дело. У бытия свои инструменты. К примеру, запросто может приключиться какой-нибудь сбой в банковской программе, и ипотека чудесным образом сама погасится, или вдруг на карточку Стеллы вдруг начнут поступать вполне приличные суммы. Последний вариант, конечно, предпочтительней, потому что сбой могут починить и содрать со Стеллы ещё и пени за просрочку платежей. А вот суммы из неизвестного источника вряд ли можно у неё отнять. И суммы пусть будут такие, чтоб и на ипотеку хватило, и на новую сумку, сапоги вот зимние тоже не помешали б, техобслуживание автомобиля опять же на носу, на него тысяч двадцать надо бы иметь. Да, хорошо бы всё-таки, чтоб на карточку! Стелла б точно в банк не побежала с криком: «Караул! Заберите от меня чужие деньги». Тут, правда, есть вероятность возникновения налоговой инспекции с вопросом о подоходном налоге, но это, если инспекция откуда-то узнает. Стелла же не собирается ей докладывать. А банки вроде пока ещё не сильно заставляют стучать на граждан. Особенно если банки заинтересованы, чтобы граждане ипотеку выплатили. Вот выплатят, потом можно и настучать.

Эти мечтания прервал звонок от матери.

– Здорово, кукушка бездельница!

– Чего это я кукушка? – возмутилась Стелла.

– Того это! Скинула ребенка на бабку с дедом, а сама вид делаешь, что работу ищешь.

– Я и правда ищу.

– Нашла?

– Нет, пока!

– Что и требовалось доказать. Бери ноги в руки и завтра, чтоб была с утра. Будешь отцу силой мысли помидоры уговаривать, они у него краснеть отказываются.

– Так точно.

– И погоду хорошую закажи там, я мясо замариновала. Шашлык будет.

Мама отключилась, а Стелла пошла собираться на дачу. На даче в униформе успешного финансиста делать нечего. Униформа же садовода-огородника сама категорически Стелле не подходит, ведь меньше всего на свете Стелла хотела бы копаться в грядках. Это не для неё, даже если костлявая рука бедности ляжет ей прямо на горло. Уж лучше уборщицей, чем крестьянкой. Для посещения дачи лучше всего подходит хипстерский костюм успешного программиста. В нём и в гамаке поваляться можно, и на скамейке посидеть, и в бадминтон сыграть, и на траву увалиться, если что. Ох, и хитры эти программисты с их универсальной одеждой. Разумеется, все их скромные штанцы, толстовки, футболки и кроссовки тоже разные, и стоят по-разному. Стоимость зависит от степени успешности. Но различить по одежде начинающего программиста от матёрого программера наверное может только намётанный Зинкин глаз.

После увольнения с завода Стелла с удивлением обнаружила, что для обычной человеческой жизни из всего её гардероба можно использовать разве что одежду для тренажёрного зала. Ведь большую часть времени она проводила на работе в деловом костюме, в котором совершенно неудобно ходить в магазин за продуктами или с сыном в кино, не говоря уж о поездках за город к родителям, куда она раньше всё-таки ухитрялась являться на шпильках. Это же случалась очень редко, так как успешной финансистке Стелле ни на что никогда не хватало времени. Раньше после работы она заскакивала в ближайший к автозаводу гипермаркет на кольцевой дороге, не глядя на цены, набрасывала продукты в тележку и мчалась домой, где после ужина, приготовленного няней Оксаной, благополучно засыпала на диване перед телевизором под какой-нибудь триллер или боевик. По театрам, музеям и в кино она не ходила. Все её выходные были посвящены тренажерному залу, подготовке делового гардероба к следующей рабочей неделе и отсыпанию. Работающая успешная финансистка Стелла засыпала при любом удобном случае, поэтому и не обедала никогда. После обеда борьба со сном на рабочем месте требовала титанических усилий.

Теперь же экономия не позволяла бездумно швыряться деньгами в гипермаркетах, Стелла ходила по небольшим магазинам, где цены были гораздо ниже. А кроме того в отсутствие работы Стелла стала больше общаться с сыном, чаще ездить к родителям и открыла для себя новые интересные музеи, выставки и театральные постановки. Так что деловые костюмы висели рядами в гардеробной и надевались теперь только на редкие собеседования.

Сразу после увольнения ещё нерастраченное выходное пособие представлялось Стелле гигантским, а кроме того ей казалось, что с её-то резюме она работу найдёт в два счёта, поэтому они с Зинкой отправились по магазинам за джинсами и свитерами. Помнится, Стелла очень удивилась, что с виду невзрачная повседневная одежда тоже продаётся в дорогих бутиках и стоит очень приличных денег. Сейчас бы она точно не стала покупать такие дорогущие штаны, в которых так удобно ходить по магазинам и ездить на дачу. Купила бы похожие в каком-нибудь гипермаркете или магазине, где продаётся турецкий ширпотреб.

Однако, несмотря на то, что все её удобные штаны особо меж собой не отличались, Стелла для поездки на дачу всё-таки перемерила их с разными вариантами маечек, кофточек и курточек. Не тратить же на это время с утра, хотя не факт, что и с утра она остановится на приготовленном с вечера варианте. Красавица, что с неё взять?! Некоторые думают, что красавице не надо особо наряжаться, мол, во всех ты, душенька, нарядах хороша. Как бы не так. Красавица потому и красавица, что потратила время перед зеркалом и вышла в безукоризненном виде.

Ночью Стелле снилась папина теплица. В ней рядами росли зелёные помидоры и огурцы. Во сне Стелла не спеша пролетела над грядками и велела помидорам краснеть. Тут с грядок с огурцами раздалось хихиканье, Стелла взглянула туда и увидела красные огурцы, она строго погрозила им пальцем, и огурцы спешно позеленели.

Утром пришла эсэмэска от Зинки о том, что директор жирной конторы посмотрел её резюме и велел явиться на собеседование в пятницу, когда он почтит своим вниманием вверенную ему жирную контору. В остальные дни недели он, видимо, своим вниманием окружает в Москве тот самый госбанк, благодаря которому его контора такая жирная. О времени собеседования Стелле будет объявлено дополнительно через директорскую помощницу.

Стелла выдохнула и с чувством глубокого удовлетворения отправилась на дачу. Перед собеседованием необходимо не только проветрить мозги, но и освежить в памяти накопленные знания и опыт, поэтому она кинула в сумку для дачи в комплекте к сменным штанам и футболкам ещё и планшет, в котором имелся раздел со специальной литературой, дабы почитать букварь на сон грядущий.

Когда Стелла подъехала к воротам родительского дома, то обнаружила, что въезд нахально перегорожен чьим-то навороченным квадрациклом ярко-жёлтого цвета. Она нажала на гудок. Это не произвело никакого впечатления на квадрацикл, однако родительский корги Батон вылетел из ворот и радостно залаял. Конечно, это поведение никак не соответствовало поведению королевской собаки, но Батон проживал далеко не во дворце, поэтому и вёл себя практически как обычная дворовая псина. Стелла вышла из машины и сразу попала под обаяние восторженного пса. Вернее под его обаяние попали её дорогущие штаны. Они приняли на себя весь поток собачьей любви. Батон скакал на задних лапах, а передними выводил узор отпечатков на светлых брюках Стеллы. Зря Стелла не надела шорты, а ведь подумывала. Следом за Батоном из ворот показался довольный отец и какой-то мужчина, одетый в камуфляж, как будто только что вернулся с пейнтбольной передовой.

– Привет, пап, – Стелла поцеловала отца.

– Здрассьте вам, – с ухмылочкой объявил мужчина.

– Знакомьтесь, – сказал отец. – Это наш новый сосед Максим, а это дочка наша Стелла.

– Очень приятно, – всё с той же ухмылочкой поведал камуфляжный Максим.

– Взаимно, – сквозь зубы процедила Стелла. – Вы не уберете свой тарантас? Мне во двор заехать надо.

Этот мужик непонятно почему её страшно раздражал. То ли камуфляж этот ей не понравился, то ли ухмылочка его дурацкая, то ли кепка как у солдат Империи в Звездных войнах, то ли жёлтый квадрацикл, а может быть, всё вместе. Типичный «можем повторить» какой-то. Из тех, которые всё чего-то кому-то угрожают и доказывают, никак успокоиться не могут. Только надписи «На Берлин» на его квадрацикле не хватает.

– Уберу. Чего ж не убрать? Ну, будь здоров. – Соседский Максим пожал руку отцу, взгромоздился на квадрацикл, взревел мотором и удалился. Но удалился недалеко, а с шумом и треском заехал в соседские ворота. Правильно Стелле он не понравился, ведь сразу видно, что ненормальный. Разве нормальный будет к соседям на квадрацикле ездить? Тут идти-то метров пятнадцать, от силы двадцать.

Стелла в свою очередь села за руль и въехала во двор.

– Представляешь, – сказал отец, когда она вышла из машины. – Помидоры мои никак краснеть не хотели, а тут Максим этот, толковый мужик, как оказалось, удобрение мне подкинул. Вчера только полил вечерком, сегодня все красные стоят и улыбаются. Феномен какой-то!

– Папа! При чём тут этот Максим и его удобрение?! Мама вчера звонила, велела, чтоб я на помидоры повлияла и погоду хорошую привезла. Я всю ночь с помидорами твоими возилась, уговаривала их покраснеть, а ты мне про удобрения какие-то рассказываешь. Как бы этот чувак не испортил хорошие помидоры своим вредным удобрением.

– Ха! Ещё скажи и погода хорошая тоже по твоей милости?

– Разумеется. И не расстраивай меня своим недоверием, иначе вечером дам дождя.

Отец поглядел на небо. Небо бесстыдно синело. Ни одного облачка.

– Нуу, о покойниках либо хорошо, либо ничего, но я скажу. – Отец крякнул. – Я гляжу, бабка твоя, моя тёща, царствие ей небесное, мозги твои изрядно прокомпостировала. Тьфу!

Он развернулся и пошёл к теплицам, Стелла обиделась за бабушку, а тут ещё мама вышла из дома и спросила:

– Как тебе наш сосед новый? Между прочим, неженатый! Я его сегодня к ужину пригласила.

Настроение испортилось окончательно.

– Если мужчина в таком возрасте до сих пор не женат, это говорит только о том, что у этого мужчины имеются серьёзные дефекты, – сообщила она матери и отправилась на поиски сына.

– На себя посмотри, – донеслось вослед. – Ты вроде тоже не сильно замужем.

– Одинокие женщины одиноки только потому, что отличаются хорошим вкусом, – огрызнулась Стелла, не оборачиваясь.